Эдем

...Ночи леденеют, пустоши белеют Белизной своей как умеют греют Грот - Баллада о северном племени

Первое, что она чувствует, проснувшись, это его дыхание, опаляющее её шею. Беллами лежит, обняв её со спины и крепко прижимая к себе, так, что она чувствует жар, исходящий от него, через несколько слоев одежды. Вот что произошло ночью - он пришёл и не дал ей замерзнуть. Кларк сглатывает комок непонятного чувства, охватившего её вместе с этим пониманием. И боится пошевелиться, потому что тогда он проснётся - и всё закончится. Кларк лежит еле дыша в темноте, слушает его дыхание, плеск воды и шелест листьев снаружи палатки, слишком оглушенная его присутствием и такой явной близостью. А потом, к её ужасу, грудь скручивает приступом кашля, тело дергается, и Кларк заходится им, давясь и задыхаясь. Его руки чуть напрягаются и… остаются на её талии. Так Кларк узнаёт, что он не спит. Внутри разливается тепло и вместе с ним невероятное счастье - даже если Беллами злится, он явно не собирается уходить прямо сейчас. Видимо, он чувствует, как снова расслабляется её тело в его руках, потому что наконец шевелится. Беллами приподнимается на локте и ложится выше, так, что её макушка упирается ему в подбородок. Он еще больше вжимает Кларк в себя, переплетает их ступни - её всё еще холодны как лёд. Это он и пытается исправить. - Давай договоримся, Принцесса, - Кларк кажется, что от его низкого шепота крошечные волоски на её шее наэлектризовываются и становятся дыбом. - Я впредь буду вежлив, а ты больше не будешь пытаться себя убить. Кларк очень хочется ответить что-то резкое, спросить, какое ему вообще дело, но она одергивает себя при мысли, чего ему стоило прийти к ней. И как легко он может уйти назад. Обида всё еще скручена глубоко внутри тугим узлом, но тепло его рук слишком дорого ей. Слишком необходимо, чтобы променять его на собственную ущемленную гордость. - Смотря, что ты называешь вежливостью, - выдыхает она наконец со свистом, пытаясь усмехнуться, но только начинает кашлять. Беллами даёт ей прокашляться и задумчиво молчит после. Когда Кларк решает, что ответа не последует, его низкий голос снова раздаётся над её ухом. - Я останусь, - говорит он, и на мгновение Кларк кажется что она ослышалась, или что это её очередной мучительно обманчивый сон. - Из нас двоих, именно ты не выживешь зимой одна, поэтому мне, очевидно, придется прийти к тебе на помощь. - Я не просила о помощи, - сердитое напоминание слетает с губ прежде, чем Кларк успевает прикусить язык, но он только невесело усмехается ей в волосы, прежде чем с мягкой издевкой уточнить: - Мне уйти? - Нет, - отвечает слишком поспешно, находит под одеялом его руки на себе и обнимает себя - их - своими. В ней все слишком больно, слишком перевёрнуто и напугано, чтобы сейчас играть во что-то такое. - Нет, Беллами. Останься. - Хорошо, - ей почему-то чудится улыбка в том, как он соглашается. Онемевшие ступни наконец тоже начинают согреваться, а сама Кларк - проваливается обратно в сон. Беллами чувствует это: - Поспи, - говорит он, и его слова растворяются в темноте. - До рассвета еще пара часов. Во сне Кларк мерещится, что его губы легко касаются её затылка. * * * Снова просыпается она засветло - от нового приступа кашля. Резко садится на своей импровизированной постели, обводит поспешным взглядом палатку и не находит никаких следов его присутствия. Никаких доказательств того, что Беллами не привиделся ей в её навеянных горячкой снах. Её голова раскалывается, тело снова начинает пробивать озноб - явно от температуры, дышать тяжело и больно. Но всё, о чем Кларк может думать, это Беллами. Она быстро обувается, не позволяя себе совершить эту ошибку снова, и на слабых ногах выходит на пляж, залитый холодным солнечным светом. Никаких следов чьего-либо присутствия. Сердце проваливается куда-то вниз и, чтобы не упасть, Кларк приходится взяться рукой за опору, на которую накинут тент. А потом откуда-то сзади раздаётся треск ломающейся древесины. Еще один. И еще. Им вторит собачий лай. Кларк почти бегом обходит палатку и, наконец, видит его. Беллами проламывает топором очередное бревно, а потом удивленно оборачивается на звук своего имени, что она произносит машинально. Смотрит на неё тяжелым, не приветливым взглядом, а потом обреченно вздыхает и зарубает топор в дерево. - Жива? - спрашивает мрачно, но без обжигающего вчерашнего презрения. - А на что похоже? - Кларк пытается звучать спокойно, но только давится кашлем. Беллами хмурится. Подобрав канистру с земли, приближается и протягивает её Кларк. - На больного с пневмониней, вот на что, - огрызается сердито, вручая ей емкость. - Набери воды. Я разведу огонь, сделаем чай. Потом решим, что делать дальше. Не дожидаясь ответа, отворачивается и начинает собирать щепки с земли для костра. Кларк несколько секунд тупо смотрит на него, потом неровным шагом идет к берегу. Дойдя до озера, умывается ледяной водой, чтобы хоть как-то привести в порядок лихорадочные мысли. Всего этого слишком много: его злобы вчера, его заботливой близости ночью, его отстраненной серьёзности утром. Его отсутствия рядом все это время. Его появления сейчас. Опуская канистру в воду, Кларк не знает, рада она, зла, обижена или напугана. Но больше всего Кларк не знает, что будет делать, если Беллами исчезнет.