Эдем

Isn't it lovely, all alone? Heart made of glass, my mind of stone Tear me to pieces, skin to bone Hello, welcome home Billie Eilish - lovely

- Черт, - ругается Кларк себе под нос, когда рычаг, включающий подачу энергии, отказывается двигаться. Может, дело в её ослабевших руках. Может, в том, что железяке несколько столетий. Что бы там ни было, это разочаровывает: совсем не хочется сидеть в темноте. - Позволь мне, - тихий оклик Беллами раздаётся над её ухом, напоминая о его присутствии. Она вздрагивает: он стоит очень близко. Видимо, увидел её мучения и подошел, не дожидаясь, пока она уступит ему пространство. Его ладонь ложится на рычаг рядом с её, так, что они слегка соприкасаются пальцами, а затем тянет его вниз. Кларк посещает навязчивое ощущение дежавю. “Вместе”, - шелестит его голос на задворках памяти, рассыпается калейдоскопом картинок и лиц, оставленных в прошлом, пестрой вереницей мест, слов, принятых - чаще всего неверных - решений. Интересно, запустила ли эту цепочку гора Везер, или всё началось еще раньше? Рычаг со скрежетом поддаётся, раздается утробный гул древней системы вентиляции, приходящей в движение, по стенам - в местах, где лампы уцелели от взрыва, зажигается тусклый свет. Его осязаемое присутствие за её спиной исчезает, и Кларк обнаруживает, что задерживала дыхание. Обернувшись, она видит, как Беллами растерянно стоит посреди залы и осматривает разрушения, учиненные взрывом. - Что здесь случилось? - Твой пастырь случился, - язвительно отвечает она и идет к лестнице, ведущей в жилое крыло - одно из тех, что меньше всего пострадали при детонации. - Вернее его взрывчатка, отправленная через портал. Просто замечательный человек, чтобы представлять человечество перед высшей расой, не находишь? Кларк не знает, откуда в ней с новой силой вспыхивает эта злость, откуда взялась слабость в ногах после его приближения. Больше всего ей хочется найти сухие вещи, принять горячий душ, а еще - подумать, как дальше взаимодействовать с Беллами. Нет, она счастлива, что больше не одна. Но по мере того, как растет уверенность, что Беллами никуда не уйдет, постепенно приходит понимание того, почему он не пришел раньше. Их общение, определённо, выматывает обоих - оба злы и еще не готовы простить друг другу обоюдное предательство. Кларк, по правде сказать, сама не знает, сможет ли вообще простить его. Особенно если Беллами собирается вести себя так враждебно и отстраненно, как сегодня. С другой стороны, само его присутствие ощущается теперь иначе, острее. Они явно потеряли доверие друг друга, но Кларк бы не назвала это настороженностью. Просто после того, что произошло ночью, ей стало вдруг еще сложнее находиться рядом с ним. Возможно, это оттого, что Кларк столько времени провела одна. Наверняка именно одиночество стало причиной плавящего кровь чувства, что разливается в ней от воспоминаний о его тепле. Или от того, как он без предупреждения подходит слишком близко. Кларк раздраженно стискивает челюсти и ускоряется. Мерный звук их шагов эхом отдается от стен бункера: Беллами идет следом, больше ничего не спрашивая. Давящее молчание кромсает её и так истерзанные нервы в жалкие ошметки. - Здесь, - Кларк выдыхает почти с облегчением, когда наконец находит нужную дверь, - я буду спать. Мы должны были жить здесь с Мэди, когда… - она осекается, не понимая, какого черта вообще начала это ему рассказывать. Боль, навеянная воспоминаниями о дочери, почти оглушает её. Кларк чувствует себя раненым животным, которому срочно необходимо спрятаться в нору и зализать раны, чтобы не развалиться на части. - В соседней комнате тоже все хорошо сохранилось, тебе лучше остановиться в ней, - она безэмоционально указывает на соседний дверной проём, - потому что другие жилые сектора сильно пострадали при взрыве. К тому же, здесь всё рядом - столовая, душевые, библиотека - прямо по коридору. Яд в его голосе заставляет её замереть с протянутой к двери рукой: - Ну и кто же должен был жить в моей комнате этого райского местечка? - спрашивает Беллами почти с отвращением. Остатки терпения Кларк лопаются от его тона. - Твоя девушка, - огрызается она, обернувшись. - И сестра. О чем тут же жалеет, видя, как на мгновение гаснет его взгляд, прежде чем снова сфокусироваться на ней, обливая с ног до головы очередной порцией презрения. Кларк напоминает себе, что это всё еще Беллами, что он спас её, что она не хочет делать ему больно. Что ей надо держать себя в руках несмотря на его провоцирующее поведение, если она не хочет снова остаться одна. - Прости, - заставляет себя сказать это. В конце концов, хоть кто-то из них должен начать вести себя как взрослый человек. Последующие его слова словно обрушивают на неё ушат ледяной воды, перечеркивая все последующие попытки мирного общения. Беллами наклоняется и с издевкой шепчет ей прямо в лицо: - Не утруждайся, Принцесса. В отличие от тебя, у меня хотя бы была возможность попрощаться. - Пошёл ты, - не выдерживает Кларк. Оттолкнув его, влетает в свою комнату, от души прикладывая дверь о железный косяк. Садится там же, проскользив спиной вниз по стене, обнимает руками согнутые ноги и опустошенно смотрит перед собой. Она знает, что это временное ощущение, но сейчас больше всего ей хочется, чтобы Беллами Блейк исчез и забрал с собой изматывающее ощущение от своего злого присутствия. Кларк побежденно вздыхает, прежде чем уронить тяжелую и гудящую от лихорадки голову на колени. Её тело содрогается удушающим кашлем.