Эдем

И я лежал у океана, и звезды били мне под дых, Я помнил все века и страны, вечность сжимая в один миг. И были все смертельны раны, их я разменивал на стих, Он о тебе был, как ни странно. Вот тебе чувства! В них и причина любого искусства, Мы ранены грустью, Но где то на дне наш глаз Я вижу надежду между Нами границы, страницы, вершины и катакомбы, Время любить, не время разбрасывать бомбы. Animal Jazz - Чувства

Их будит Пикассо: приходит в комнату и лижет их переплетенные пальцы, свесившиеся с кровати. Вскоре переключается на лицо Кларк, отчего та побежденно стонет и разворачивается к собаке спиной, утыкаясь Беллами в грудь, в попытке поспать еще немного. Когда они проснутся, придется как-то столкнуться с реальностью и поэтому Кларк изо всех сил пытается оттянуть этот момент. Лохматый ураган не сдаётся, нагло запрыгивает на матрас, копошится на одеяле, пытаясь устроиться у них в ногах. - Долбаный свет, - ругается она сквозь зубы чуть слышно, на что Беллами только тихонько смеется ей в макушку. Успокаивающе касается губами волос Кларк и обнимает крепче, пробуждая бабочек в её животе. С его объятием приходит такое остро-беспомощное ощущение счастья, что хочется опять разреветься. Кларк судорожно вздыхает. Чувствует его запах, сильнее утыкается в Беллами носом и просто лежит, слушает его пульс. Его пальцы перебирают её волосы, рассыпавшиеся по подушке. Те сильно отросли за несколько месяцев, проведенных на Земле, чем, наверное, делают её похожей на ту, прежнюю Кларк. Интересно, чувствует ли он то же самое? Что и она, глядя на него и будто попадая во временную воронку? Туда, где не было всех этих лет. - Мне так больше нравится, - неожиданно комментирует Беллами, будто слышит её мысли. Наступает черед Кларк изумлённо засмеяться. - Эй, ты чего? - Да так, - чуть мотает головой, не находя слов. - Потихоньку схожу с ума. - Не ты одна, - задумчиво тянет он в ответ, но тоже не спешит посвящать её в детали. Этот странный короткий диалог приносит Кларк радостную лёгкость, прогоняет остатки неловкости. Развеивает страх, что с пробуждением их общение в лучшем случае вернется в состояние раздраженной отчужденности, а в худшем - и вовсе будет невозможным. Ей нечего бояться, ведь всё не так. Они больше не то, чем были друг другу вчера. Вернее даже нет. Просто они наконец те, кем были друг другу всегда. Ей не почудилось всё это вчерашней ночью, потому что их близость - вот она, здесь, никуда не исчезла. Они ещё успеют поговорить об этом позже, когда смогут полностью осознать. А сейчас Кларк больше всего хочет видеть его лицо. Она откидывает одеяло и, чувствуя как каменеют его руки, мягко обещает: - Я никуда не ухожу. Выбирается из объятия и идёт босиком до выключателя, включает ночную - самую тусклую - часть освещения. Но это не спасает, потому что она практически слепнет от открывающейся картины: Нагой Беллами Блейк сидит на её развороченной постели и смотрит так, будто она лучшее, что с ним случалось в жизни. - Привет, - срывается с её губ вместе с нервным смешком. - Привет, Принцесса, - отвечает сипло, а потом обводит её с головы до ног таким взглядом, который совсем не вяжется с его смущенным тоном. - Шикарный вид. Кларк чувствует, что заливается краской до кончиков ушей и поспешно возвращается назад, тянется за одеялом, но его рука мягко накрывает её. Глаза Беллами внимательно скользят по её шее и плечам, изучая отметины от его губ и зубов. Темнеют, как ей кажется сначала, беспокойством. Только по тому, как он втягивает воздух через стиснутые зубы, Кларк понимает, что это - не беспокойство, нет. Это отголоски вчерашнего голода. Беллами мягко ведёт пальцами по её плечам, но не извиняется. Ему известно лучше, чем кому бы то ни было: Кларк не фарфоровая куколка, которая может рассыпаться от одного неловкого движения. Беллами знает по её реакциям на его прикосновения ночью - ей этого хотелось. Кларк подаётся к его ладони, тянется за ней, словно кошка за лаской, видит, как смешинки зажигаются в его глазах и не выдерживает: - Никогда не думала, что ты настолько..., - запинается, подбирая нужное слово, а подобрав, ухмыляется абсурдности ситуации, - брутален в постели. На что он, приподняв одну бровь, мягко поддразнивает: - Мне конечно льстит, что ты думала обо мне в таком контексте, Принцесса, но обычно это не так. -Ну-ну, - неверяще-весело тянет Кларк, жмурясь от ласки. Его голос тих. Но, господи, сколько же в нем всего сразу, когда Беллами разворачивает к себе её лицо и, обещающе улыбается ей прямо в губы прежде, чем поцеловать - Тогда замечательно, что у меня еще будет возможность тебя переубедить, не правда ли? Отвечая ему, Кларк вдруг находит определение незнакомому теплому чувству, что пугливо крепло внутри неё всё это время от его присутствия. Чувству, что сегодняшним утром будто бы окончательно пустило корни в её душе. Впервые в жизни Кларк Гриффин чувствует себя по-настоящему дома. Её домом оказался Беллами Блейк.