Плоть и кости

Гул голосов и всплески воды отдаются в ушах, словно набатом. Уилл запрокидывает голову. Закрывая глаза от ослепляющих флуоресцентных ламп, он чувствует вибрацию, сотрясающую стены изнутри. Холодные капли, попавшие с волос на спину и плечи, неприятно холодят кожу и щекотно скатываются вниз. Мимо проносятся чьи-то шлепающие шаги — его одноклассники возятся друг с другом, шутливо дурачась, то и дело норовя поскользнуться, чтобы полететь прямиком в бассейн. Признаться, Уилл не очень любил плескаться в узком ограниченном пространстве, глотать хлорированную воду и получать тычки локтем в живот где-нибудь сбоку. Однако его освобождение просрочилось уже на два дня, а тренер дотошно желал, чтобы все, без исключения, ученики ходили на его уроки, если это возможно. Уилл знал, что на самом деле у того на уме. Каждый раз после занятий в бассейне, он дольше всех находился в душевой, стараясь оттереть с кожи чувство чужой, случайно уловленной им безграничной похоти. Грэм старается не думать об этом, меланхолично наблюдая за неспешно болтающей группой девочек, облюбовавших весь правый угол бассейна. Не надевший очков, он вглядывается в их слегка мутные силуэты, внимательно следя за резкими жестами рук и движениями гибких тел, поднимающими в воде легкую волну, бьющую о бортик. Никто из парней, дурачащихся где-то в другом углу, не слышит их разговора, кроме Уилла, наблюдающего неподалеку. Одна из девочек со смехом протянула руки к другой, помогая заправить мокрые выбившиеся из-под шапочки для купания волосы. Девушки, держащиеся рядом, быстро переглянулись друг с другом, а потом одна из них схватила подругу за предплечье, открывая обзор для открытой части кожи на внутренней стороне руки и в области подмышки. — Лиза, что это у тебя? Уилл, как и все остальные, увидел несколько темных, огромных, фиолетово-лиловых синяков, уползающих дальше под плотную ткань купальника. Лиза дернулась и попыталась вырвать свою руку, но ее только сильнее сжали, поднимая выше. — Хватит, мне больно. — Испуганно говорит девочка, но ее будто не слышат. Подруги сильно держат ее и вертят, рассматривая, словно куклу. — Я просто упала. Оступилась, когда спускалась с лестницы! Лиза мечется, как угодивший в капкан зверь, несколько раз бьётся спиной об острый угол бортика. Ее глаза бегают вокруг, словно она ищет того, кто мог бы ей помочь, но никто не обращает внимания. Несколько пар рук удерживают ее на месте. Подруги открыто рассматривают девушку, хихикая. Конечно, все они знают, что отметины на теле Лизы не просто случайные следы падения. И им так смешно от ее жалких попыток это скрыть. Наконец глаза Лизы, полные слез, находят Уилла и он задыхается от мольбы в ее взгляде. А потом он моргает пару раз и осознает, что все это — лишь игра его эмпатии. Лиза, совершенно спокойная, сидит на скамейке, с кем-то разговаривая. На ней стандартная школьная форма и фальшивая милая улыбка. Они с Уиллом ни разу не говорили раньше, даром что учатся в одном классе на нескольких предметах. Грэм знал лишь, что девушка так же, как и он, делает все возможное, лишь бы прогулять уроки плавания. И сейчас его уши горели от того, что он посмел узнать о ее страхах, хотя не имел никакого права. Сам не зная почему, он поднимается на ноги, медленно подходит к ней и подсаживается рядом. Это неловко: ее одежда и причёска идеальны, а на нем лишь купальные плавки. Лиза переводит взгляд на Уилла и дружелюбно приподнимает уголки губ. Может, она тоже заметила, что только они одни вечно числятся в прогульщиках. В любом случае, это подбадривает парня и он тоже смущённо приподнимает уголки губ, выдавая тихое: — Привет. — Привет, Уилл. Грэм приятно удивлен тем, что Лиза знает его имя, но старается на этом не зацикливаться. Нет ничего странного в том, чтобы знать имена одноклассников. Хотя он не смог назвать бы и половины. Уилл прокашливается, от легкого холода по коже разбегаются мурашки. — Как ты? Лиза удивленно приподнимает брови, не переставая улыбаться. — Прекрасно. Почему ты спрашиваешь? Глаза девушки пронзительно-голубые, они смотрят прямо и открыто, будто могут выскрести все твое нутро одним лишь взглядом. Уилл не смеет отвести своих глаз в ответ. Ему нужно что-то ответить, но ничего не идет на ум. «Я думаю, у тебя что-то случилось»? Или что-либо еще, более глупое и кажущееся странным? В любом случае, девушка опережает его. Она похлопывает Уилла по плечу, будто они давние знакомые и выглядит при этом очень понимающей. — Ничего, если боишься ее. Главное, не поскользнись. Мальчик хмурится, пытаясь понять, о чем толкует Лиза и та, уловив его настроение, улыбается еще шире. — Она будет супер-скользкой, пока не застынет. — Девочка поворачивает голову и несколько раз кивает, подтверждая свои слова. Уилл медленно прослеживает за ее кивком и опускает взгляд на залитый ярко-красным пол. Он ошарашенно вскакивает и озирается по пространству пустого бассейна. Все его одноклассники пропали, забрав с собой оглушающий шум, и оставив лишь звенящую пустоту. И кубометры крови, наполняющей бассейн до краев. Борясь с тошнотой, Уилл отшатывается. Его голова идет кругом и он чувствует, как теряет ориентацию в пространстве, заваливаясь на бок. — Стой, ты сейчас упадешь! — Лиза протягивает руку чтобы удержать его на месте, но она слишком хрупка, чтобы справиться самой, так что они оба падают в обжигающую алую пелену, мгновенно заполняющую легкие. Уилл крепко прижимает одноклассницу к себе, опасаясь того, что если отпустит, они потеряются. Кровь кажется густой, как расплавленный воск. Грэм прикладывает все силы, чтобы всплыть на поверхность. Его сознание медленно уползает без подпитки кислородом, а потом мозг будто взрывается, когда Уилл, наконец-то, глотает такой желанный воздух. Он собирается спросить у Лизы, в порядке ли она, но обнаруживает, что держит в объятьях лишь обгоревшие человеческие останки. А позже Уилл просыпается — мокрый, замерзший от холодного пота, свернувшийся в клубок на полу своей ванной. Первым делом он подползает к унитазу и склоняется над ним — металлический вкус крови во рту все еще кажется безумно реальным. Пустой желудок несколько раз сводит в болезненных спазмах, но это помогает прийти в себя. Грэм медленно поднимается, борясь с дрожью в ногах и возвращается в комнату, мгновенно падая на кровать. Он проводит, кажется, несколько часов, наблюдая за тем, как рассветные лучи сменяют тени в его комнате и слушая звон капель, падающих из протекающего крана в ванной. Ужас, охвативший его от кошмарного сна, похожий на те, что не мучили его уже много лет, постепенно отпускает. Уилл начинает прислушиваться к шуму внизу, тихому скулежу и цокоту собачьих когтей по полу — настало время спуститься вниз и отпустить стаю погулять.

***

— Поэтому я подумал: «что если применить гистологический метод исследования?». Если проследить изменения в повреждениях с однотипной динамической последовательностью, я смогу установить точное время от начала патологии! Как тебе? Знаю, это не ново, но если использовать это для определения электрического сопротивления кожи трупа в раннем посмертном периоде… — У меня от тебя мигрень. — Это все электромагнитные бури. Мои суставы тоже сегодня напомнили о себе. — Не могу понять, как Зеллер терпит это каждый день. — Не дразни человека за рулем, Грэм! Тебе ли не знать, как много случаев смертей приходится на… Уилл запрокинул голову и попытался погрузиться в свои мысли, не обращая внимания на болтовню Прайса. Быть вынужденным сотрудничать с настолько энергичным человеком кажется чуть ли не самым тяжелым испытанием для него на данный момент. Иногда Уилл даже порывается навестить Брайана, чтобы справиться о его здоровье, и, если будет возможно, помочь ему выздороветь как можно скорее. Потому что едва ли его собственное самочувствие выдержит хотя бы несколько выездов на места преступления. Даже сейчас, находясь на полпути к очередному трупу, он чувствует равнодушие только из-за онемения после прошедшей ночи. Все что он может, это бесконечно прогонять у себя в голове приснившийся кошмар. Школа — литры крови — Лиза. Эбигейл. До чего же они похожи — как две капли воды. Дочь миннесотского маньяка и девушка из его далекого прошлого. Уилл искал упоминания об Эбигейл в интернете утром, по пути на работу. Хотел найти отличия между ними. Однако то ли его воспоминания стерлись под налетом времени, то ли это была еще одна изощренная шутка его больного мозга, но чем дольше Грэм смотрел на фотографии Хоббс, тем больше его охватывала тревога. Она все так же была точной копией его бывшей одноклассницы. Слишком уж много совпадений происходит вокруг в последнее время. В конце концов автомобиль сделал остановку, и Уилл лениво вышел на улицу, щурясь от солнца. «Винодельня А. Д. Фордса. Основана в 1964 г.» — прочел он на металлической табличке небольшого домика у амбара. Прайс присвистнул. — Не жду я ничего хорошего. Уилл нагнулся и прошел под предупреждающей полицейской лентой. У входа в амбар толпились полицейские, допрашивая отчаянно рыдающую женщину. Криминалисты показали удостоверение и вошли внутрь, оказавшись в просторном помещении, оборудованным под небольшой производственный цех — винодельню. Джек встретил их привычно хмуро, однако что-то подсказывало Уиллу, что дело было вовсе не в самом преступлении. — Долго вы. — Буркнул Кроуфорд вместо приветствия. — Опоздание начинает входить во вредную привычку? — Перипетии судьбы. Ну, и где тело? — Поинтересовался Прайс, оглядывая пустынное помещение. — Идем сюда. — Шеф махнул рукой и повел их за собой, огибая высокие цистерны с сырьем. Мужчины поднялись на металлический помост, остановившись у небольшой ниши, заставленной дюжиной открытых деревянных бочек с багряной жидкостью. Джек приподнял руку, указывая наверх — туда, где под потолком в виде распятия подвешен мужчина, увитый виноградными лозами. Кровь из его открытых ран на бедрах натекла прямо в открытые бочки, заполняя помещение запахом металла и спирта. Прайс закрывает лицо рукавом и делает шаг назад. Уилл же наоборот, подходит ближе, рассматривая темные слипшиеся волосы и выражение муки на лице покойника. — Вино — кровь Христова, а хлеб — тело Его. — Ясно. Снова библейские мотивы, черт бы их побрал. Напомните мне как-нибудь не брать ничего этой марки. — Бормочет Джимми, накидывая защитный костюм. — Закончим-ка с этим побыстрее, аминь. Он подзывает других криминалистов, а Джек одергивает Уилла и зовет с собой — отойти и поговорить в стороне без лишних ушей. — Что случилось? — Спрашивает Грэм. Уилл предпочел бы продолжить работу, но сейчас он не очень-то и против побездельничать, пока остальные возятся с транспортировкой тела. Боль в висках начинает нарастать все сильнее и сильнее с каждой минутой. — Ты видел новый выпуск «Таттл крайм»? — Нет. — Уилл отрицательно качает головой. — Я не слежу за такого рода прессой. — Иногда стоило бы. — Бормочет Кроуфорд, а потом жестом подзывает к ним кого-то еще. Когда Уилл поднимает голову, он видит рядом с собой добродушно улыбающегося Ганнибала. Ну кого же еще. — Отлично. Вы оба здесь. — Понимаю, о чем ты хочешь поговорить, Джек. — Говорит Лектер, но выглядит при этом недостаточно виновато для Кроуфорда, так что тот становится еще более мрачным. Особенно когда Ганнибал внезапно полностью переключает свое внимание на Уилла. — Доктор Грэм. Как ваши дела сегодня? — Вот из-за этой вашей гребаной любезности у всех нас дела идут не очень. — Перебивает его Джек, и Ганнибал выглядит не особо довольным этой грубостью. — Да что происходит? — Нетерпеливо спрашивает Уилл, нервно заламывая пальцы. Ему не очень-то хочется участвовать в каком-либо сомнительном разбирательстве. Снова. Единственное, что ему сейчас на самом деле нужно — это аспирин. Джек ворчит и роется в своем портфеле, пока Уилл стойко игнорирует и его, и Ганнибала. Он наблюдает за криминалистической группой краем глаза, успевая подметить несколько деталей, в том числе состояние кожи и мышц трупа. «Обескровлен» — говорит ему одними губами Прайс и строит кислую мину. Это достаточно интересно, но ему никуда не деться, пока Кроуфорд возится с блокировкой на своем айпаде. Шеф показывает Уиллу новую статью Лаундс. Первое, на что натыкается взгляд — это его собственное фото на первой полосе. На нем Уилл и Ганнибал беседуют у дверей штаба ФБР в тот день, когда они наткнулись на Фредди перед тем, как поехать к Лектеру. Грэм берет планшет из рук Джека и начинает судорожно вчитываться в текст статьи. «Потрошитель. Гипотеза о каннибализме. Темная лошадка ФБР. Скорое раскрытие дела. Уилл Грэм». Буквы скачут перед глазами. Уилл пытается вспомнить, где и как прокололся, а потом в памяти всплывает фрагмент с разговором с Бев в коридоре. В тот день они в очередной раз встретили Лаундс и та, очевидно, подслушивала. О, она долго откладывала публикацию статьи. Искала что-то еще? Частые встречи с Джеком — очередной повод порыться в деле? Теперь он не просто штатный криминалист отдела, занимающийся вскрытиями. Теперь весь гребаный Мэрилэнд знает, что Уилл Грэм активно консультирует, выдвигает теории и ищет Чесапикского Потрошителя. Даже если это донельзя приукрашенная чушь. Когда сердце судорожно бьется от потрясения, кровь в теле человека пульсирует в венах практически болезненно. Дыхание сбивается, становится поверхностным. Уровень углекислого газа в крови снижается. Уилл повторяет это про себя, пытаясь успокоиться, но чувствует, что кислорода не хватает. Он молча отдает планшет Джеку и выбегает на воздух. Гипервентиляция не отпускает его. Уилл сползает по стене и прячет лицо в коленях, пытаясь делать глубокие вздохи. Минуты растягиваются в часы, он хватается ладонями за щиколотки в поисках опоры, пока нечто извне не концентрирует все сенсорные ощущения на себе. Кто-то сильно сжимает его плечо, слегка болезненно, отрезвляюще. — Считай со мной, Уилл. Вдох на счет «один». Выдох — на «три». И Уилл считает. Восстанавливает дыхание, будто заново учится ходить. Теплая ладонь ложится ему на солнечное сплетение, контролируя темп вдохов и выдохов. От перенасыщения кислородом конечности охватывает расслабленность, но его крепко держат, не позволяя завалиться на бок в беспамятстве. — Это очень серьезная реакция, Уилл. Ты слишком запаниковал. — Меня поймали за хвост. — Шепчет Грэм, поднимая взгляд на Ганнибала. Перед глазами всплывает перекошенное лицо отца. — Им нельзя знать. — Никто не знает. Это пустяки. — Вовсе нет. Джек не просто так недоволен. — Ему просто не нравится, когда кто-то еще посвящен в детали дела. Это может сделать Потрошителя более осторожным. К тому же, он не доверяет даже своей команде. — А ты бы стал доверять инструменту в своих руках? Ганнибал молчит. Он находит своей ладонью ладонь Уилла и сжимает ее, посылая мурашки по коже. Взгляд становится более осмысленным и Уилл видит всю команду ФБР, толпящуюся у служебных автомобилей. Офицеры курят, переговариваются и бросают на них короткие заинтересованные взгляды. О, Уилл частенько видал подобные раньше. — Почему все вышли? — Нервно спрашивает Уилл, пытаясь игнорировать их и наблюдая за движением большого пальца Ганнибала, скользящим по его собственным. — Джек, несомненно, был зол. Мы еще поговорим о том, где Лаундс раздобыла информацию, но чуть позже. Однако, он не отказал мне в услуге. — Уилл смотрит на Лектера вопрошающе, но тот лишь успокаивающе улыбается, продолжая сжимать его руку так, чтобы никто не видел. — Я сказал, что хотел бы осмотреть место преступления в полном одиночестве. Чтобы лучше почувствовать мотивы убийцы и составить профиль, конечно же. Я так же пожелал взять с собой кого-нибудь из криминалистов, чтобы ненароком не испортить какие-либо улики. — Но зачем? — Потому что они и правда подобрались близко. — Ганнибал наклоняется к лицу Уилла, понижая тон голоса. — Не ровен час, и тебе точно больше не быть простым судмедэкспертом. Но я могу стать твоим рупором. Ты будешь наблюдать, а я — выдавать это за свои мысли. Как тебе идея? Уилл потрясенно качает головой, не издавая ни звука, пока из него не вырывается тихий, хриплый смех. — Мог бы просто сказать, что сам ничего не понимаешь, но не хочешь ударить в грязь лицом перед Джеком. Ганнибал тоже смеется в ответ, принимая это за согласие и поднимается на ноги, утягивая Грэма за собой. — Идем, они не будут ждать вечность. Уилл чувствует, что на сердце становится легче, хотя делать вид, что ничего не произошло, будет полным ребячеством. Да и выходка Ганнибала наверняка вызовет у других некоторые вопросы. Но Грэм все равно рад тому, что в пустом цехе больше нет никого, кроме них двоих и обнаженного тела мужчины. Он задвигает все переживания и свою паническую атаку в дальний ящик сознания, стараясь думать лишь о деле. — Черт возьми. — Ганнибал тихо прикрывает дверь и Уилл смущенно окидывает пространство взглядом. — После этой сцены снаружи все подумают, что между нами действительно что-то есть. — Это бы очень мне польстило. — Если продолжишь так говорить, я решу что ты и правда со мной заигрываешь. — Рад, что ты наконец-то заметил. Ганнибал скалится, удовлетворенный потрясенным вздохом Уилла и делает несколько плавных шагов вдоль стены. В воображении Уилла он двигается как хищная кошка, готовящаяся к прыжку. Огромная дымчатая пантера. Грэм лишь качает головой. — Я устал разбираться в том, что тобой движет. — Многое. В последнее время ты. — Доктор слегка приподнимает руки, якобы показывая, что неопасен и не движется с места. — Мы могли бы обсудить это чуть позже. Сейчас стоит вернуться к работе. Если ты готов. Уилл кивает и направляется к трупу, по пути натягивая латексные перчатки. Недосказанность висит где-то в воздухе. И задушевные разговоры — это явно не то, чем стоит заниматься, пока прощупываешь чью-то холодную грудную клетку. Но они, кажется, уже давно пересекли эту черту. Грэм изучает пальцами след от укола на сгибе локтя трупа, он должен думать исключительно о человеке у его ног. Только признание Ганнибала было слишком внезапным, чтобы не рискнуть спросить. — Так значит, то письмо не было обычным исключением из правил. Чтобы ты знал: я был очень удивлен, когда узнал, что единственный получил такое приглашение. — Ты сразу же завладел моим вниманием. — Это забавно. — Говорит Уилл, перейдя на осмотр шеи бедно-синего оттенка и раны на голове, со следами размазанной крови. Интересно. Интересно узнать, что здесь случилось.— В тот день я решил, что это предложение свидания. — С каждым днем ты все больше… — Чш-ш. — Перебивает его Грэм, стягивая перчатки. Он сдувает выбившуюся прядь волос со лба и пытается набраться смелости. Прямо сейчас ему в голову пришла просто идиотская идея, но она уже успела засесть слишком глубоко, чтобы остановиться. — Я внезапно решил, что хочу попробовать… Посмотреть. Ганнибал замолкает. Он удивлен резкой переменой темы и некоторое время смотрит на Уилла испытывающим взглядом, но на дне его глаз плещется одобрение. — Ты раньше не делал этого на местах преступления. — Нет. Не в качестве сотрудника ФБР. Но сейчас тут только мы с тобой, и я решил — почему бы и нет? Ты ведь остановишь меня если я… погружусь слишком глубоко? — Не сомневайся. И Уилл верит. Он не верит даже себе в той же степени, в которой Ганнибалу в данный момент. Он не может точно сказать, что движет им в сейчас. Постоянные эмоциональные качели, скопившаяся усталость или неясно откуда взявшееся безрассудство из-за их недо-флирта. Тот факт, что здесь лишь они вдвоем. Но рядом находится Лектер и кажется, что он понимает с полуслова. И Уиллу хочется просто отпустить себя. Прикоснуться и узнать. — Мне взять тебя за руку? — Спрашивает Ганнибал, но Уилл отрицательно мотает головой. — Нет, мне… может понадобиться место, чтобы свободно двигаться. Он в последний раз ищет в Ганнибале подтверждение того, что тот останется рядом. Затем делает глубокий вдох, будто перед прыжком в воду, вновь мысленно считает до трех, и становится другим человеком. Он видит, как в замедленной съемке, то, что уже когда-то совсем недавно разворачивалось в этих же декорациях. Жажду и зуд под кожей монстра, что уже отведал крови. О, ему очень хочется повторить. «Я иду не таясь. Мне не нужно скрываться. Этот человек знает меня, он знает что сделал, но не знает, что могу с ним сделать я. В этот раз никто не сможет мне помешать. В этот раз я хочу смотреть в глаза, которые будут молить о прощении. Хочу увидеть в них раскаянье и боль, боль, боль. Я вхожу без стука. Он смотрит растерянно и лишь слегка — напуганно. Этого недостаточно. Мне не нужны слова: я делаю рывок, стремительный и беспощадный. Хватаю его за шею, бью головой о металлическую перекладину. Пока не смертельно. Он неловко падает, пытаясь схватиться хоть за что-нибудь, но я хватаю его за руку и ввожу иглу под кожу. В этот раз я не дам изменить мои планы, я сам держу все под контролем. Насаживаю его на крюки, подвешиваю под потолком. Он словно лик святого, коих так обожает, но запечатленный в своем собственном грехе, что был дороже жизни. Мне нужно лишь сделать надрезы и выпустить кровь, но он… Открывает глаза. Это не то, чего я ожидал, однако я не стану останавливаться. Хочу, чтобы он видел, как его жизнь стекает вниз по ногам и мучился, не в силах даже закричать. Таким будет замысел» Когда Уилл приходит в себя, в его ушах звенит и тело слегка пошатывает, но рука Ганнибала обвивает его талию и прижимает спиной к своей груди. Эмоциональная перегрузка чувствуется всем телом, но все равно с присутствием доктора Грэму кажется, что он разделяет этот груз на них поровну. Ужас, бессилие перед уже случившимся, жажду крови. — Чего-то не хватает. Не могу до конца ухватиться за мотив. — Возможно, потому что ты осмотрел не первоначальное место преступления. Тело уже транспортировали. — Возможно… — Уилл откидывает голову на плечо Лектера и расслабляется, прикрывая глаза. Перед глазами мелькают чужие воспоминания, полные ярости. — Он хочет отомстить за что-то, что является «грехом», но возможно, что лишь в его парадигме. Он презирает их, хочет запечатлеть в пороке. — Ты сказал «их». — Этот и Локс. Их пока лишь двое. Но самое интересное то, что и убийц тоже. Грэм смотрит на наручные часы и понимает, что они торчат здесь уже довольно долго. Скоро кто-нибудь не выдержит и ворвется внутрь. Он высвобождается из объятий и снова возвращается к телу, присаживаясь на корточки. Работы еще непаханное поле и Уилл сомневается, что вообще вернется сегодня домой. — Что привело тебя к мысли о том, что убийца был не один? — Узнал с помощью эмпатии. И с помощью ошибки второго из них. — Мужчина бережно проводит пальцем вдоль ровных краев рассеченных ран. — В крови предыдущей жертвы я нашел транквилизатор с содержанием скополамина. Но, кажется, дозировка в этот раз совершенно иная, потому что увечья были нанесены пока мужчина был в сознании, в прошлый же — посмертно. Кто-то убил Локса до его прихода. Он просто попытался вернуть себе право того, что, как думает, имеет. И поиздевался над телом. Эту версию ФБР примет во внимание. — Что, если в прошлый раз ему просто не понравился результат? Он мог ошибиться и переборщить с транквилизатором. — Ганнибал обходит тело, заинтересованно следя за действиями судмедэксперта. Уиллу приходится запрокинуть голову, чтобы пронаблюдать за ним в ответ. — Это могло бы быть правдой. Но не является ей. Что ты сам о нем думаешь? — Импульсивен, жесток, верит в свою избранность, но, возможно, малодушен. Если ты прав и предыдущую жертву убил кто-то другой… Крайне вероятно, что без этого он и вовсе бы не решился. Потому что знает, что не смог бы остановиться. Что хотел бы заставить их мучиться. — Разве такой человек стал бы действовать чересчур топорно? Он, скорее бы, предпочел слишком мало наркотика, чем рискуя переборщить. Лектер широко улыбается, демонстрируя зубы, а Уилл засматривается на лучики морщинок в уголках его глаз. Забавно, что у тела перед ними были такие же, глубокие и плавные. Грэм опускает взгляд и видит на месте полуобнаженного трупа — Ганнибала. С полопавшимися капиллярами глаз, скалящегося в издевательской усмешке. — Выглядите испуганным, доктор. — Говорит покойник и громко клацает зубами, имитируя укус. Громкий звук заставляет Уилла опомниться и он отшатывается, заваливаясь на задницу и пугая черт возьми откуда взявшегося рядом Прайса. — Да чтоб тебя, Грэм! — Джимми показательно хватается за сердце. — Ты как будто мертвеца увидел! Ха-ха! Хороша шутка? — Как давно вы здесь? — Уилл прослеживает взглядом вновь вернувшуюся команду ФБР и находит Ганнибала, беседующего с Джеком и Аланой в стороне. — Минут десять уж как. Тебе снова нужно на воздух? Выглядишь еще бледнее и синее, чем обычно. Не думал пропить магний? — Мне… Думаю, вернусь в морг. Моя работа здесь сделана. Ну, может быть, он ничего и не сделал. Но хоть разве кто-нибудь заметил? Уилл трет лицо и поднимается на ноги, гордясь тем что совсем не кренит на бок. Он вновь смотрит на часы, понимая, что Джимми не соврал насчёт времени. А еще то, что у него, кажется, начинаются проблемы. — Ты приехал со мной. Придется подождать еще часок, пока я буду тут возиться. — Ничего. Поищу кого-нибудь, с кем будет по пути. — Ты можешь пойти попросить своего парня тебя подкинуть. — Это что, новый анекдот в участке? — «В каждой шутке…», Грэм. — Прайс хохочет и начинает раздражающе двигать бровями, когда, к стыду Уилла, Ганнибал вежливым кивком прощается со всеми и направляется в его сторону. Грэм машет Прайсу на прощание и выходит из цеха первым, избегая очередного неловкого диалога, но тем не менее, направляется прямиком к автомобилю Лектера. Знает, что в итоге отказать все равно не выйдет. Ганнибал останавливается рядом, собираясь в очередной раз галантно открыть перед ним дверь, но прежде накрывает сухой ладонью лоб Уилла, проверяя на наличие жара. Лектер наклоняется ближе, просматривая его зрачки на свету, а потом удовлетворенно хмыкает. — Кажется, все в порядке. Но ты, похоже, уходил в себя, когда остальные вернулись. Прикосновения обжигают и Уиллу хочется уйти от них, но это так же дарит странное умиротворение. Будто он — мотылек, что вот-вот сгорит в огне, к которому сам же стремится. Стук сомкнувшихся челюстей повторяется снова и снова. — Я думаю, мы переходим черту. — Довольно неожиданно. Но я могу понять, Уилл. — Я только что решил кое-что. — Вот как? Обсудим по дороге. Ладонь со лба исчезает и открывает дверцу машины. Уилл послушно садится внутрь, начиная возиться с ремнем, пока Ганнибал заводит автомобиль и выруливает на неровную сельскую тропу. — Знаешь, Джеку нравится наша версия. Алана тоже согласна с тем, что прошлое и нынешнее убийства принадлежат одной личности. И их заинтриговало наличие еще одного человека. Хоть я и не мог бы сказать, что дополнительные перипетии особо радуют. — Это хорошо. У них есть курс. Теперь мое участие не требуется. — Это как-то связано с тем, на что ты решился? — Ганнибал поглаживает руль руками и смотрит на Уилла с ласковой открытостью. Слишком контрастно с галлюцинацией. — Да, отчасти. Я уже некоторое время думаю об этом. О том, что мне нужно взять перерыв. Чувствую себя пропущенным через мясорубку. — Ты имеешь ввиду перерыв в расследованиях? — В работе в целом. Мне нужен отпуск. Многое произошло. Я начинаю думать о странных вещах. К тому же, у меня накопилось слишком много выходных дней. В салоне воцаряется тишина и Уилл опускает голову на боковое стекло, наблюдая за мельканием размеренного лесного пейзажа. — Извини меня за догадку, но в то многое из произошедшего входит встреча с Эбигейл? Уилл поднимает голову и удивленно смотрит на сосредоточенный профиль водителя. — С чего ты взял? — Ты выглядел потрясенным в тот вечер. Резко попрощался и сразу же ушел. Не отвечал на звонки. — Я не отвечаю на незнакомые номера. — Очень грубо и не исчерпывает моего вопроса, Уилл. — Ваш вопрос тоже очень грубый, доктор Лектер. — Грэм язвит, но его спутник лишь усмехается, показывая что все же хочет услышать ответ. Так что он тяжело вздыхает и сдается. В очередной раз. — Она просто напомнила мне кое-кого из прошлого. Я давно не вспоминал о том времени… поэтому был ошарашен. — Вот как. — Ганнибал не выглядит довольным полнотой ответа, но все же не собирается продолжать эту тему, так что вполне заслуживает благодарности и за это. — Тогда что подтолкнуло тебя к принятию решения? Тот факт, что ты в первые за долгое время проявил свою эмпатию, новая серия Потрошителя или я? — У тебя пунктик на все эти откровенные разговорчики, да? Ганнибал смеется и, к удивлению, все же принимает желание Уилла не разговаривать о чем-то настолько личном этот раз. Всю дорогу они обсуждают различные посторонние темы от литературы до вредной привычки Уилла подбирать бездомных собак. Лектеру даже удается заполучить приглашение в гости для знакомства со стаей и выглядит он при этом так, будто его распирает от самодовольства. Грэм запрещает себе думать о том, что он начинает испытывать. Потому что это слишком сложно и запутанно для его и без того несуразной жизни. Потому что он очень и очень давно не подпускал кого-то к себе. Уилл даже не замечает, как они паркуются у академии и чувствует, что слишком нерешительно берется за ручку двери. — Ты уже решил, как проведешь свой отпуск? — Не знаю, может быть… — Нет, он вовсе не рад возможности задержаться здесь подольше. — Поеду в родной город. Он недалеко, в Мэрилэнде. И почему это место всплыло в его мыслях сейчас? Может потому, что призрак Лизы вновь явился перед ним? Или потому, что провел там всю свою юность, вечно напуганный, прячущийся? Город воспоминаний. Интересно, что он почувствует, оказавшись там вновь? — В любом случае, я буду ждать звонка. Надеюсь, у тебя еще есть моя визитка. — Может быть. Но не помню, чтобы давал свою. Ты так и не сказал, где достал мой номер. — Расскажу в следующую встречу. — Ганнибал заговорщически понижает тон голоса, и Уилл буквально прикладывает тонну усилий, чтобы отлепить себя наконец от кресла и выйти наружу. Он провожает взглядом выезжающий со стоянки автомобиль и понимает, что принял правильное решение, решив побыть вдалеке от всего. Ему нужно остудить голову, чтобы снова начать рассуждать здраво. То, что он сегодня натворил — чистой воды безумие. Нужно остановиться, пока не стало хуже. Уилл дожидается, когда тело доставят в морг в лаборатории, наблюдая за тем, как на город опускаются сумерки. Его успокаивает то, что утром он позаботился о том, чтобы собаки дома не остались голодными, уже тогда точно не зная когда сможет вернуться. Теперь же он планирует провести на работе всю ночь. Сейчас ему кажется, что ничто в мире не способно поколебать его решимость немедленно взять отпуск, так что нужно успеть сделать кучу дел. И, желательно, за один день. Разговор с Джеком мужчина откладывает напоследок, заранее зная, что тот будет не из приятных. С незнакомого номера на его сотовый приходит парочка сообщений, но Уилл не отвечает, хоть и знает, от кого они. Будет ли Ганнибал расценивать это как игру в недотрогу — неизвестно, но Грэму никак не подавить в себе это желание поребячиться. Когда Прайс возвращается, он берет на себя анализы улик и препаратов, пока Уилл занимается вскрытием. Они дают друг другу символическую «пять» когда находят скополамин в крови жертвы и Грэм действительно чувствует, что закрыл некие обязательства перед собой и работой. Даже если они так и не продвинулись в их основном деле — поиске Потрошителя — ни на йоту. — Бев сказала, что у нее есть, цитирую: «инфа, от которой вы оброните трусишки», — но сейчас она хочет спать и расскажет все завтра. — Джимми жует сендвич и роняет крошки на лабораторный стол, когда зевает. — Ей понравится, что мы тоже что-то нарыли. — Наверное. — Скорее всего, Уилл уже не узнает каких-либо деталей расследования. Возможно, Кроуфорд будет так зол, что и вовсе выгонит его из дела. Еще бы: навел шумихи в прессе и ушел в закат. Кто угодно стал бы негодовать. — Уже рассвело. — Прайс заглядывает в просвет между жалюзи на окне и потягивается. — Даже не надейся, что сможешь занять для сна диван в комнате отдыха. Он забит за мной. — Ничего. Я поеду домой. Только разберусь с кое-какой документацией. — Ну как скажешь. И не лень тебе тащиться сюда из Вулф-трап каждый божий день? Уилл лишь молча качает головой и уходит доделывать работу. Когда он попивает американо на заправке, вдыхая запах бензина и табачного дыма, город уже вовсю оживает, встречая новый день. Спать хочется неимоверно, но ему еще неизвестно, приснится ли нечто кошмарное снова. Так что полное физическое истощение может пойти только на пользу. Сон без сил — крепкий сон. И все же, несмотря на титаническую усталость, Грэм чувствует нечто странное, когда паркуется у дома. Он не может объяснить, что не так, остановившись у входной двери. В конце концов до него доходит: тишина. Вокруг слишком тихо. Только шелест листьев на ветру. Ни шума собачьей возни, ни скулежа, ничего. Собаки всегда встречают его у порога. Для начала Уилл медленно поворачивает ручку двери и убеждается, что та заперта. Значит, стая не могла убежать по его неосторожности. Тогда он находит ключи и осторожно отворяет дверь. Его взгляд сразу же натыкается на Крюгера, лежащего у порога. Уилл бросается к нему и проверяет дыхание, убеждаясь что пес просто спит, но очень крепко. Дыхание спокойное и глубокое, но это не выглядит опасным. Грэм осматривает прихожую и подходит к каждой собаке, проверяя их состояние. Он не понимает, что именно здесь произошло, но очевидно, что стая находиться под воздействием чего-то релаксирующего. Уилл лихорадочно пытается вспомнить, не хранит ли какие-либо препараты, которые могли бы отыскать любопытные голодные собаки, когда замечает на подставке для обуви нечто абсолютно ему несвойственное: пару женских, ярко-красных туфель на каблуке. Он медленно осматривается вновь и тут же видит чужое пальто на вешалке и кожаную сумочку к нему впридачу. Мужчина сжимает кулаки и тихо проходит в гостиную, сохраняя хладнокровие, стараясь не думать о собаках, через которых переступает. Ковер глушит шаги, пока Уилл обходит диван и останавливается перед вальяжно сидящей на нем Фредди Лаундс, что кажется спящей в своем положении. Грэм наклоняется к ней, касаясь шеи пальцами, проверяя так, как если бы она была очередной дворняжкой в его доме. А потом направляется на кухню, открывает виски и звонит Джеку. Тот отвечает спустя пару бесконечно длинных гудков. — Уилл? Ты вроде работал все ночь. Не собираешься еще ложиться спать? — Я только что вернулся домой. И нашел здесь Лаундс. — Что? Так какого черта звонишь мне, гони ее взашей! — Не могу. Она мертва. — Мать твою.