Верность.

- Я и Дорсия женимся! - специально громко воскликнул Децим, чем вызвал радостные голоса различных сенаторов и других значимых граждан. Да только эта радость была напускной - в глазах, в мимолётно проскакивающих на лицах эмоциях, и даже в некоторых голосах явно читалось злость, зависть и отвращение. Каждый надеялся выдать своего наследника или наследницу за императора, дабы иметь больше власти над Римом, да только Децим выбрал обычную девчонку, которая может похвастаться разве что красотой и количеством половых партнёров. Дорсия, прекрасно понимающая это, обернулась к Зену, стоящему позади императора, и шёпотом спросила: - И как скоро они попытаются подсыпать мне что-нибудь? Зен хихикнул, прежде чем сказать: - Не раньше, чем подадут еду. - они оба засмеялись, чем привлекли внимание Децима. - Мне казалось, пиршество ещё не началось. Так что вы так хохочете? - спросил долговязый, закинув одну руку на Зена, а другую на свою невесту. Он уже собирался опустить руку к ягодицам рыжеволосой, когда в разговор вмешался Аппий: - Децим, нужно обсудить пару важных моментов. Глаза Децима сначала распахнулись, а потом превратились в две горящие возмущением щелочки: - Аппий, опять ты со своими "важными" разговорами. У меня свадьба, нужно повеселиться. Аппий спокойно кивнул, и вкрадчиво объяснил: - Я всё понимаю, Децим. Это ваш праздник, и вам сейчас не хочется отвлекаться на что-то посторенее. Но ты не должен забывать про свои императорские обязанности. - Децим громко и раздражённо выдохнул, чуть ли не прыгая к Аппию на руки, из-за чего Зен перевёл на них взгляд. - Дай угадаю, - начал медленно и почти торжественно император, наигранно нежно касаясь щеки мужчины, - мне нужно подписывать всякие бумажки? - Это документы, Децим. - холодно поправил его брюнет, окинув взгляд другого альфу. Децим капризно сморщил прямой нос, недовольно рявкнув: - Бумажки, бумажки, бумажки! Всякие бумажки потом! К Дорсии и Зену подошла дочь одного из сенаторов, и они начали о чём-то говорить. - Децим. - Аппий равнодушно глянул на него, собираясь вновь напомнить про его обязанности, но прежде чем он успел это сделать, Децим проговорил: - Повеселись хотя бы один день, здоровяк! Кого как, но меня скоро начнёт тошнить от твоего спокойного лица! - внезапно зеленоглазый злобно ухмыльнулся, красноречиво косясь в сторону Зена, который активно жестикулировал, с улыбкой рассказывая что-то Дорсии и недавно подошедшей к ним темноволосой молодой девушке. - К тому же, общение, и, может, даже что-то большее с одной светловолосой особой явно тебе понравится. Рот Аппия приоткрылся, его щеки слегка покраснели, но юноша тут же взял себя в руки и недоверчиво сказал: - Если ты все-таки ничего не сделаешь, то сам будешь разбираться с последствиями своей безответственности. Децим довольно захихикал, похлопал Аппия по груди и поскакал в сторону сенаторов. Аппий же проводил его взглядом. " - Если он и дальше будет так легкомысленно и эгоистично вести себя, то это хорошим не кончится". Но вскоре взор брюнета метнулся в сторону Зена. К их компании присоединился один из знаменитых граждан Рима, ланиста Сервий Крус, который относился к своим воспитанникам-гладиаторам не как к рабам, а скорее как к товарищам по деятельности, и с которым Зен нашёл общий язык на одном из пиршеств некоторое время назад, а в темноволосой молодой девушке Аппий узнал дочь одного из сенаторов, Фемиду. Аппий не мог услышать о чем они разговаривали, но довольное личико Зена уже говорило само за себя - эта беседа ему была явно по душе. Аппий напоследок окинул омегу любящим взором, прежде чем пойти к Дециму. Такова жизнь приближённых императора - если рядом с Децимом нет Зена, который спасёт его при любых обстоятельствах, или Юлии, которая не допустит конфликта, то рядом с ним нужно быть Аппию - ведь Децим тот человек, который, пользуясь своими возможностями и высоким положением в обществе, ни за что не упустит шанса над кем-нибудь поиздеваться. И далеко не всё люди забывают бестактные, а порой и жестокие подколы императора. К сожалению, эта черта досталась Дециму от покойного Публиция - Аппий, который старше императора на четыре года, всегда замечал это ещё с того момента, как осиротевшие Децим и Юлия попали под опеку Публиция. Но только Децим зашёл гораздо дальше Публиция - если тот постаянно грубил сенаторам только тогда, когда они обсуждали что-либо, то Децим не забывал про своих "любимцев", кажется, даже во сне. И если Публиций хоть и не упускал возможности поддеть какого-нибудь сенатора, но выслушивал их, иногда соглашался с их идеями, если они действительно были на благо, то Децим не собирался слушать сенаторов. Его отношение к некоторым сенаторам было вполне объяснимо, но то, что переодически страдали и невиновные в гибели отца Юлии и Децима люди, было неправильным. И это поддерживал даже Зен, хотя обычно он скалит зубы вслед любому сенатору. " - Сенаторы бывают совершенно разные - по внешности, по возрасту, по умственным способностям, но одно качество есть у каждого из них - это мерзкое лицемерие и напускное уважение к тому, кто важней его. " - сказал однажды Аппию двенадцатилетний Децим, когда они, ещё практически детьми, обсуждали неприязнь Публиция к его подручным. - Если Дорсия родит нам первенца-мальчика, то я хотел бы назвать его Гаем. А если моя жена родит нам чудесную девочку, то я хотел бы назвать её Хелена. Аппий сразу же услышал громкий и чёткий голос юноши - и обнаружил его среди нескольких сенаторов. - Ох, вы хотели бы назвать свою дочь в честь...? - нерешительно начал спрашивать русоволосый сенатор, мужчина тридцати девяти лет, Авл, но Децим, с наигранной приторно-вежливой улыбкой, перебил его: - Да, мой дорогой и уважаемый друг, я бы хотел назвать свою дочь в честь своей неродивой матушки, которая свалила из Рима из-за ваших выходок. - Аппий громко выдохнул, хоть и на лице его, и во взгляде всё ещё было безразличие. Ещё пара метров - и он будет уже у императора. Сенаторы тем временем переглянулись между собой, с совершенно разными эмоциями на лицах, а Децим издевательски промурлыкал: - Вы рады за нас? - некоторые закивали, некоторые сенаторы начали говорить, как рады за молодых жениха и невесту, и даже Нерон, один из сенаторов, который собирался выдать свою дочь за Децима, сказал (нет, даже скорее процедил): " - Мы просто в восторге ". И зря он это сказал, ведь Децим, видимо, вспомнивший про это, распахнул глаза и со смехом спросил у него: - Неужели? Может быть, тогда ваша дочь с радостью будет участвовать в нашем брачном веселье? - Децим, мне казалось, что ты, как хороший муж, не будешь изменять своей избраннице, тем более, на вашей же свадьбе. - многозначно сказал Аппий, слегка нахмурив брови. Черноволосый отлично помнил что супружеская верность не входила в договор Децима и Дорсии, но, тем не менее, это было бы глупо - показывать себя не просто как злобного человека, а ещё и неверного мужа на собственной свадьбе. Проблем от этого будет достаточно. - Ох, Аппий, - Децим подскочил к нему, обхватывая длинными и тонкими руками, - Представь как будет хорошо - на нашей с Дорсией свадьбе всё получат удовольствие. - То есть, - спросил один из сенаторов, Гней, и в его глазах было едва заметно осуждение - вы собираетесь устроить оргию на собственной свадьбе, император? - Конечно! - радостно воскликнул Децим, игнорируя массу обращённых на него глаз. В какой-то момент он отвернулся, и громко провозгласил, так, чтобы если не все, так большинство гостей услышало. - Сегодня у нас будет оргия в честь моей свадьбы! Кто-то засмеялся, кто-то недовольно зашептал, кто-то проигнорировал, думая, что юный император всего лишь шутит. Но Аппий знал, что Децим не шутит. Синеглазый подошёл вплотную к Дециму, чтобы кроме Децима его никто не услышал. - А у Дорсии ты не хочешь спросить? - скрестив руки на груди, спросил у него Аппий. Децим громко возмутился: - Спросить у Дорсии разрешение на групповой секс?! Но внезапно раздался голос самой Дорсии, подошедшей к ним: - Я очень даже за! - она игриво усмехнулась, прежде чем приобнять Децима. - В нашу брачную ночь я заставлю кончить тебя, и ещё с десяток гостей. - парочка засмеялась, а Аппий, слегка приподняв бровь, отошёл от них. - Развлекитесь. А я не хочу в этом участвовать. - высокий юноша отошел в сторону, сначала собираясь пойти к Зену, как вдруг его окликнул знакомый голос: - Аппий! - брюнет обернулся, видя перед собой высокого и крепко сложенного юношу со взлохмаченными каштановыми волосами. - Давно не виделись. - Авлий. - кратко приветствует давнего товарища, внимательно изучая слегка взволнованное лицо собеседника. - Как ты поживаешь? - Я жив, уже хорошо, - усмехается Авлий, глядя прямо в синие глаза Аппия. - В общем, жаловаться не что - пища и кров есть, состаяние есть. Большего и не требуются, за исключением. Аппий замечает, что его светлые серо-голубые глаза подозрительно огляделись в поисках кого-то, и предлагает: - Можем отойти. В более укромное место. Когда Авлий кивает, мужчины отходят подальше от других гостей, замечая, что задуманное Децимом уже началось - некоторые люди даже переодически занимались сексом прямо на столах с яствами, что, по мнению Аппия, было неудобным и не уважительным по отношению к тем, кто собирался поесть. - А как твои дела? Наверное это тяжело, - ты на службе у императора, и тебе наверняка приходится разбираться с глобальными задачами. - заметил Авлий, опираясь плечом на стену дворца. "- Это становится сложнее из-за того, что наш "мудрый" император забывает о своих обязанностях" - подумал Аппий, но ответил лишь: - Вполне приемлимо. Авлий, как никто другой знающий о том, что Аппий немногословен, начал рассказывать некоторые истории из своей жизни, произошедшие с ним в последнее время, разбавляя тишину. Аппий же, всё время внимательно слушающий, заметил что-то новое в юноше - несколько лет назад он был словно иным. Перед ним стоял всё ещё смелый, прямолинейный и уверенный в себе парень, но что-то в нём изменилось. - Я очень удивился, когда узнал что Децим жениться с обычной девушкой. Однако я даже успел пообщаться с ней - и как по мне у этой девушки потрясающий юмор, и она красивая, но... - Авлий неловко замолчал. На приподнятую бровь Аппия Авлий ответил. - Эта девушка сегодня становится женой, и я не имею права говорить что-то, касающееся красоты, о той женщине, которая принадлежит другому мужчине. - Ясно. А что касается тебя, Авлий. У тебя появилась избранница? - Аппий всё понял по тому, как в глубине чужих глаз заискрились огоньки нежности. Осознание тут же громом раздалось в голове. Вот что изменилось в его давнем знакомом. - Появилась девушка, которую я люблю. Но для начала я должен убедиться, что и она любит меня. Аппий кивнул. - А что касается того омеги-гладиатора? - спросил Авлий, стараясь перевести тему от себя. - Как мне говорили, вы всё ещё не вместе. Это правда? Аппий вновь кивнул. Авлий же с сожалением глянул на него. - Это жаль. Но я думаю, у вас всё может получиться. - Авлий ободряюще улыбнулся товарищу, прежде чем спросить. - Может, пойдём к остальным? Но я не хочу участвовать во всей этой оргии. На предупреждение Аппий кивнул: - Я тоже. Мужчины вышли к остальным гостям, беседуя между собой, когда вдруг их окликнул громкий мужской голос: - Аппий, Авлий! - Галлус стоял сбоку от них, неподалёку от столов с едой. - Подождите, я к вам хочу подойти. Мужчина средних лет отпил вина из бокала, откусил кусок мяса и направился к ним. Аппий сразу же приметил, что до этого Галлус стоял в окружении сенаторов. - Чтож, видимо, император и дальше будет действовать на нервы Сенату. - вместо приветствия усмехнулся мужчина. Аппий сразу же спросил: - О чем они говорили? - Да так, как обычно, - отмахнулся Галлус. - О том, какой Децим придурок. О, ещё твоём боевом дружке. - он подмигнул Аппию, однако лицо брюнета так и осталась непроницаемым. - Что они сказали? - из-за холодного, и даже грубоватого тона чужого голоса, Галлус потерял свой позитивный настрой. - О том, что Децим позорит всю императорскую династию, а Зен лишь путается постаянно под ногами. Авлий ухмыльнулся: - По-моему, противостояние Сената и императора - это основа жизни Рима. Вот и вся проблема. Каким бы хорошим император не был, Сенат найдёт за что его осудить. А если император плохой, то они просто будут делать это с удвоенной силой. - Ох, Авлий, ты просто слишком юн, и не застал хорошего императора. - сказал по отечески мужчина. - Отец Публиция, император Маний, был отличным правителем. Если не считать некоторых инцидентов.... Но после Мания всё императорские наследники испортились. Публиций, например. Да и ты сейчас видишь пример испорченного яблока, сидит на троне. Аппий уже прекрасно знал, что сейчас мужчина начнёт рассказывать про Мания, который умер ещё когда Галлус был ребёнком, но Авлий грозно ответил: - Не бери всех под одну гребёнку, Галлус. Если в человеке течёт императорская кровь, то это не значит, что он испорчен. - Нет, Авлий, - упрямо ответил мужчина. Аппий же приготовился слушать перепалку между молодым и старшим поколением. - Я просто не поверю, что плод Публиция, дитя Децима, будут хорошими людьми. - Значит, хочешь сказать, Юлия плохой человек? - почти рявкнул Авлий, случайно привлекая к себе внимание других гостей. В глазах Аппия отобразились задумчивость - промелькнула догадка, но он тут же постарался от неё избавиться. Юлия действительно хороший человек. И с этим не стал бы спросить даже Галлус. Тот же сначала растерялся на такую агрессию, но тут же ответил: - Юлия - дочь своего отца, а Децим - воспитанник Публиция. Это два совершенно разных человека. - С одинаковой кровью! - недовольно процедил Авлий, напоминая недавние слова Галлуса. - Что случилось с Юлией? - вмешался к ним один из сенаторов, немного даже испуганно слушая их слова. Авлий уже обернулся в его сторону, но Аппий сразу же коротко объяснил: - С Юлией все хорошо. Она в порядке и в безопасности. - Тогда что за кровь вы обсуждаете? - раздался ещё один голос, на этот раз женский. - Да! Это что-то, связанное с Титом Домицием? - новость о том, что консул был утоплен в императорском пруду разнеслась быстрее пламени в сухом лесу. - Нет. - кратко ответил Аппий, понимая, что из-за лишних эмоций Авлия всё люди в радиусе нескольких метров заинтересованы их разговором. - А кстати, как Децим отреагировал на его смерть? - задала вопрос слегка пышная пожилая дама, жена одного из сенаторов. Аппий бросил на Авлия и Галлуса непроницаемый взгляд, но Авлий прекрасно понял что этот взгляд выражает фразу "- Лучше бы ты держал язык за зубами", и тихо выдохнул, вновь готовясь спорить с кучей людей, защищая адекватность Децима и достоинство Зена. * Зен с громкии стоном кончил, закидывая голову наверх и сразу же отходя от члена коня. Доцинат что-то зафыркал на своём, недалеко отойдя от своего хозяина. Рядышком раздался радостный хохот Дорсии и Зен посмотрел на омег, сидящих напротив него в конюшне. - Ну как ты? - он посмотрел на сестру императора, которая с порозовевшими щеками глядела на него. - Я обожаю Доцината. - Дорсия вновь разразилась хохотом, и Юлия не смогла удержаться от смеха. - Знаешь, если бы хоть у одного мужчины был бы такой член, как у твоего коня, то я бы вышла замуж ещё раньше. - ответила Дорсия, чем вызвала новую порцию хохота у обоих. Зен начал гладить коня по черному боку, ласково шепча ему всякие нежности, пока Дорсия оглядела его - обнажённое крепкое и стройное тело, обмягший член, растрёпанные светлые волосы и блестящие карие глаза. Она коснулась своего клитора, прежде чем последний раз окинуть член друга взглядом, и перевести взор на сидящую почти бок о бок с ней Юлию. Та тоже была обнажена и слегка прилегла на доску. Русые волосы струились по спине, небольшая упругая грудь поднималась и опускалась, а колени переодически сводились вместе, лишая возможности полностью разглядеть вагину. Желание получить разрядку пробежалось по её телу с новой силой. Дорсия невольно подвинулась к ней ближе, из-за чего небесно-голубые глаза уставились на неё. Дорсия сразу же тихо спросила: - Ты не против? - Юлия опустила глаза, прежде чем тихо сказать. - Не подумала бы, что захочу заняться сексом с женой своего брата. - при упоминании Децима в её глазах свернула какая-то непонятная искра - то ли нежность, то ли грусть, но Юлия прижалась своим обнажённым телом к голому телу Дорсии. Дорсия, поняв, что потом нужно будет обязательно поговорить с Юлией касаемо её брата, нежно поцеловала девушку сначала в щеку, а потом в шею. - Как я погляжу, вы там тоже не скучаете. Дорсия мимолетно взглянула на Зена, который с задорно блестящими глазами наблюдал за ними, опираясь на своего коня. - А Доцинат тебя не заревнует? - резко спросила Дорсия, мягко раздвигая ноги Юлии. Зен же хохотнул, продолжая наблюдать за ними до тех пор, пока не заметил, что Доцинат вновь готов приступить к развлечению. Так получилось, что когда Дорсия, повеселившись с несколькими мужчинами, сказала, что была бы не прочь поэкспериментировать, то Децим пошутил про Зена и Доцината. Дорсия сразу же заинтересовалась, и спросила, можно ли ей пойти с ним. По пути в конюшню к ним присоединилась Юлия, и сейчас, получив достаточно новых знаний, Дорсия поняла, что в данный момент хочет лишь Юлию. - Я ещё никогда не занималась сексом с другими девочками. - тихо прошептала Юлия в шею Дорсии, на что та ответила ей. - Надеюсь, ты не пожалеешь. Рыжеволосая села у разведённых в стороны стройных ног девушки, легко провела пальчиками по сокровенному месту, прежде чем начать покрывать поцелуями всё её тело, начиная с аккуратных ступней. Юлия ласково гладила волосы Дорсии, переодически закидывая голову от нежных прикосновений и поцелуев. Прелюдия длилась долго. Юлия, прежде знавшая нежность интимных ласк только от брата, наслаждалась каждым прикосновением к своей коже, получая удовольствие и от того, что прикасалась к другой девушке - к её рыжим, словно шёлковым волосам, к полной груди, мягкой коже, чувствовала исходящий от неё слабый запах винограда. - Дорсия, - сквозь томные вздохи шепнула Юлия, и омега сразу же посмотрела ей в глаза, - Поцелуешь меня? Ни говоря ни слова, Дорсия потянулась к её губам своими, - и поняла что сегодня в её жизни появился не только муж, но и самая нежная в её жизни девушка. А после поцелуя Дорсия спускается к влагалищу девушки, - и исследуя её сначала языком, быстро находит клитор. Все-таки, это её далеко не первый опыт с девушкой, так что ей это далось очень даже легко, чему стонущая от удовольствия Юлия была несказанно рада. Вскоре Дорсия начала понемногу вводить в неё пальцы, не забывая нежно тереть чужой клитор языком. Чувствуя пальцами тёплые влажные сжимающиеся стеночки, Дорсия и сама не смогла сдержать несколько стонов - собственное тело тоже требовало разрядки, и оно получит разрядку. Но не сегодня. Сейчас всё внимание должно быть уделено Юлии. Дорсия несколько раз проворно дёрнула пальцами внутри Юлии, чем вызвала громкие стоны подруги. " - Мы же подруги? " - пронеслось в голове у рыжеволосой, прежде чем она начала тереть круговыми движениями клитор Юлии. Зен, уже некоторое время назад закончивший с Доцинатом, и уже одетый, сейчас наблюдал за горячей сценой, которая происходила прямо на его глазах. Как бы отреагировал Децим, если бы увидел насколько страстно его жена ласкала его собственную сестру? Зен еле удержал себя от смеха, представляя его реакцию, и упустил момент приближения оргазма, когда вдруг Юлия громко вскрикнула, закинув голову назад и слегка сжав коленями голову Дорсии. Присмотревшись, Зен увидел что и самой Дорсии недолго осталось - её пальчики быстрыми и грубыми круговыми движениями ласкали свой клитор. Внезапно Юлия, слегка пошатываясь, присела к ней, тут же сунув одну свою руку на грудь, нежничая с сосками, а другую ей между бёдер - начала умело ласкать рыжеволосую. И ни Зен, ни Дорсия никогда бы не поверили, что она так может. Дорсия от такого кончила быстро. Юлия же мягко глянула на неё и напоследок поцеловала, прежде чем начать медленно одеваться. - Я устал. - с улыбкой ответил Зен, взъерошив свои волосы. Доцинат рядом с ним с аппетитом жевал сено. Дорсия взяла свои одеяния, которые ей передала Юлия, и начала натягивать на себя одежду. - А мне хочется перекусить. - сказала русоволосая, и предложила. - Давайте пойдём поедим и заодно отдохнём? - Конечно. - согласилась Дорсия, одевая сандали и поправляя волосы. - Я с вами. - кивнул Зен. - Я скоро вернусь, Доцинат. - промурлыкал омега коню. - Подожди малыш, я принесу тебе яблочек. Конь нежно прихватил губами его одежду, а потом потерся носом о щеку Зена. Девушки уже ожидали его, внимательно наблюдая за этими нежностями. Дорсия тихо сказала Юлии: - Никогда даже не слышала, чтобы лошадь так могла любить своего хозяина. На лице Юлии расползлась добрая улыбка, когда она ответила: - Ты даже не представляешь насколько Доцинат его любит. И насколько Зен любит его. - Ну, насколько Зен любит Доцината я увидела только что. - хихикнула Дорсия, а покрасневшая Юлия прыснула от смеха. Зен подошёл к ним, и Дорсия тут же спросила: - А можно в следующий раз я ещё раз схожу с тобой в конюшню? - поиграв бровями, спросила Дорсия, заставив Зена рассмеяться. - Я не прочь. - подмигнул ей Зен. Омега уже собрался было что-то сказать, да только появившийся словно из ниоткуда маленький мальчик выскочил к ним навстречу. - Эрот? - спросила слегка недоуменно Юлия. Она подошла ближе к ребёнку и спросила. - Что-то случилось? Зен и Дорсия продолжили тихий разговор, хотя Зен прислушивался к тому, о чем говорит сестра императора и маленький слуга. А тот, поприветствовав её, передал девушке о том, что её хотел видеть Авлий. " - Авлий? " - Зен нахмурился, не понимая, кто это и зачем он хочет видеть Юлию. Зен знал нескольких мужчин с таким именем. Когда Юлия посмотрела на них, то в её глазах Зен уловил какие-то огоньки радости. Её милое личико окрасила радость, и она спросила у них: - Вы же не будете против, если я сейчас уйду от вас? Дорсия перевела на неё немного огорчённый взгляд, но покачала головой. Зен же на всякий случай спросил, слегка прищурившись: - Что за Авлий? Ты уверена что можешь идти к нему одна? Юлия удивилась, её глаза слегка расширились и она ответила: - Конечно я могу идти к нему одна! Это же друг Аппия, помнишь? Подозрительность ушла из глаз Зена, когда он услышал её ответ. Авлий однозначно не представлял для Юлии опасность - обижать или пытаться навредить слабым для Авлия было не просто плохим поступком, а настоящим преступлением, к которому он испытывал отвращение. - Конечно, извини. Авлий отличный человек. - произнес Зен. И они вскоре разошлись - маленький Эрот повёл Юлию к Авлию.