С возвращением, Восьмая!

Мы подошли к ней поближе. Да, это действительно была Восьмая. — Кто это вообще такая и почему она в форме академии Амбрелла? — полюбопытствовал Второй. Его вопрос поддержали другие. Я был сильно удивлён. Как они могут не помнить собственную сестру? — Это наша сестра. — подал голос я, начиная опять злится. — Как вы можете ее не помнить?! Недоумение пробежало во взгляде у всех. — Извини, Пять, но я её не помню. — сказал Сеанс с грустью в голосе. Остальные поддержали его. — Сколько помню себя в этой академии, о ней не было ни малейшего упоминания, ни одной фотографии в доме. — высказалась Эллисон. — И если это правда, где она была все это время? — И правда, где? Этого я не знал. Моему удивлению не было придела. Я вновь посмотрел на прибывшую из неоткуда девушку. Мне стало её очень жаль. — Может для начала занесем ее в дом? — робко подала голос Ваня. — Видно ведь, что ей нужна помощь. Ребята согласились. Я взял её на руки, телепортировавшись в дом и положил на диван. — Что будем делать с ней? — поинтересовался Лютер. Я и не заметил их сразу. Ребята стали ходить очень быстро и тихо. — Смотрите у нее на голове кровь. — Заметила обеспокоившаяся Эллисон. Я снова бросил на девушку взгляд, осмотрев повнимательней: грязная потрепанная одежда, растрепанные пышные и мокрые от лужи каштановые волосы. Белое прекрасное лицо с правильными чертами: было все в ссадинах, синяки под глазами, из макушки сочилась кровь, руки были перевязаны мокрыми бинтами. М-да… Выглядела она неважно. Сердце вновь предательски заныло. — Нужно обработать рану. — снова беру все в свои руки. — Эллисон принеси аптечку, Ваня поставь греться воду на плиту! — девушки покидают комнату. И правильно делают. Я сейчас не в очень хорошем расположении духа. — Лютер, Диего будьте на готове. Мы незнаем на сколько сильно она изменилась, после долгого отсутствия. — братья молча кивнули. — А мне что делать? — один его голос заставляет меня выйти из себя. — Уходи отсюда, пока я тебе все кости не переломал! — буквально рычу несвойственным мне голосом, от чего синяя жилка на шее начинает биться сильнее, но я не замечаю. — Что ж пойду тогда выпью немного виски. — вижу, что брат очень расстроился, но мне плевать. Он уходит из комнаты, повесив голову вниз. Сажусь на корточки рядом с сестрой, поглаживая ее мягкие волосы. — Все будет хорошо, только держись. — шепчу ей на ухо. Братья прожигают во мне дыру своим удивленным взглядом. — Неужели, наш брат влюбился?! — язвит Кракен. — Заткнись, долбонос тупорылый! — не оборачиваясь, выдавливаю из себя. — Диего, что ты такое говоришь? Они же родственники. Если верить Пятому, то она одна из нас. — Кто бы говорил… — отвечает Второй, хитро смотря на Первого. — Замолчите, ей нужен покой. — прошу уже более спокойным голосом. *** Я иду в темноте, не понимая где я. Кажется, что иду уже вечность. Вдруг слышу до боли знакомый и такой родной голос. Затем я слышу другие голоса, явно что-то яро обсуждая. Начинаю идти на эти звуки. Свет медленно появлялся. Мои глаза дергаются, жмурюсь и наконец открываю глаза. Медленно прихожу в себя. Голова начинает зверски болеть, отчего на глаза навернулись слезы. Все еще слышу чьи-то голоса. —…А я говорю, что мы её здесь не оставим! Может быть, она опасна и не та, за кого мы ее принимаем. — Не говори ерунды, Диего! Мы должны ей помочь! — Эллисон, мы не можем её держать здесь. — Почему? У нас много комнат в доме. —Если она будет под моим присмотром. — вмешивается в перепалку знакомый голос. — Тише, она очнулась. — произносит какой-то женский знакомый голос. Поворачиваю голову и вижу каких-то людей. В голове опять появляется резкая боль и я не выдерживаю. — Ай, как же мне плохо. — произношу тихо осипшим голосом, но кажется, это услышали. Хватаюсь за голову и нащупываю бинтовую повязку. Через боль пытаюсь встать, но меня останавливает внезапно рядом появившийся мальчик. О, Боже, это же… Не может быть. — Лежи, не вставай. Тебе нужен отдых. — Пятый, это ты? — уставшим голосом выдавливаю из себя. — Я, Восьмая. Я — он улыбнулся очень милой улыбкой, от чего тепло разливается по телу и начинаю улыбаться. Но кое-что вспоминаю и резко вскакиваю с дивана. — Ты чего? — удивляется он. — Вы кто? Живо скажите, какой сейчас год?! — Две тысячи двадцатый. — ответила сконфуженно темнокожая женщина. — Ёмаё… — ругаюсь я и начинаю ходить по комнате кругами, заложив руки за спину. — Неужели я опять ошиблась? Нет… Не должно… Но… А если. — рассуждаю вслух, не обращая внимание на недоуменные взгляды присутствующих. — Значит, Джеки опять меня подвел… — Девочка успокойся, пожалуйста. — опять же обращается ко мне кудрявая девушка. — А, вы вообще кто такие? Хотя если сейчас 2020 год, то… Эл? — только осознаю, почему мне так знакомы лица этих людей. Осматриваю остальных. — Диего? Лютер? Ваня? — Да… — ответили они в один голос. — Боже, я так рада вас видеть! Я так скучала по вам! — не сдерживаюсь и начинаю плакать еще сильнее, но уже от радости. Спешу обнять их, но передо мной появляется Пятый и хитро улыбается. — А по мне ты, значит, не скучала? — Что ты! Конечно, нет. — подхожу и крепко обнимаю его. Он отвечает тем же и кладет подбородок мне на голову. Кажется, мы стоим так очень долго, никому не хочется прерывать этот момент. — Кхем, кхм. — Второй прерывает нас своим кашлем. Мы отстраняемся друг от друга. Мое лицо заливается краской от смущения. — Может, ты уже расскажешь, кто ты такая?! — спросил Диего. — Вы не помните меня? Я ваша сестра. — я расстроилась, но надежду, что это шутка сохраняла. Ребята виновато посмотрели на меня. — Вообще не помните? Ваня даже ты? — я расстроилась, ведь мы были лучшими подругами. — Извини, но нет. — она робко отвечает и виновато отводит от меня взгляд. — Наверное, за долгое время вы забыли меня. Я понимаю. Пятый положил свою руку на мое плечо и подбадривающе посмотрел на меня. Я вытерла слезы и широко улыбнулась ему. — Допустим, мы тебе поверим. Тогда, где ты была все это время? — спросил Первый. — Скажем так, в не очень хорошем месте. Оказаться там я бы никому не пожелала… — И сколько ты там пробыла? — поинтересовалась Белая Скрипка. — Пятьдесят пять лет — я вновь улыбнулась, но говорю это серьезным тоном. Все удивились, включая Пятого. — Ты сейчас серьёзно? — удивился Второй. — Вполне. — Значит, тебе сейчас… — Верно, 68 лет. Теперь это мой ментальный возраст. — Как ты вернулась? — спросила Третья, отошедшая от шока. — На это я вряд ли отвечу, но могу сказать, что мне помогли. — широко улыбаюсь ей. Пятый заметно напрягся. — Кто? — любопытствует он, заметно изменяясь в лице. — Я же сказала, что не буду. — ухожу на кухню, оставляя их одних. — Нет, ты скажи! — требует он. — Я не собираюсь отвечать на этот вопрос. — спокойно произношу я, попутно рыская по шкафчикам. — Блин, в доме столько дорогих вещей, куча комнат и ни капли какао! — злюсь я. Пятый не выдержал и схватил меня за воротник пиджака. — Ты что-то не договариваешь. — шипит он на меня. Я скидываю его руки и таким же тоном отвечаю ему: — Возможно. Во всяком случае, это не твое дело. Мне это надоело и я покидаю его, оставляя одного. Чувствую как он сверлит во мне дыру, смотря мне вслед.