***
Утро выдалось на удивление солнечным для Лондона. Мистер и миссис Дурсль совершенно по-обычному покинули дом номер четыре на Тисовой Улице, сели в свой автомобиль и выехали за пределы графства. Ничто в их поведении не должно и не могло привлекать внимания. Разве что, непривычно алеющие щёки Петуньи да постоянно подрагивающие скулы Вернона. Впрочем, обитатели окрестных домов едва ли стали обращать внимание на подобные мелочи. Однако Петунье казалось, что на неё смотрят из окон, что подозрительным соседям не нравится ее внешний вид, что кошатница миссис Фигг уже не одобряет их семью. Лишь, когда машина выбралась на шоссе, женщина слегка задремала. Вернон высадил жену на Доллингтон-стрит. — Будь осторожна, Тунья, не знаешь, чего от этого всего ожидать. Отправить письмо совой. Еще месяц назад эта мысль повергла бы ее в ужас. Однако ей пришлось справиться. И даже обменять несколько фунтов на кнаты, чтобы оплатить отправку. Не без опаски всунув конверт в клюв сероватой сипухи, Петунья поспешила ретироваться. Выпить. Если бы не беременность, она определённо бы выпила бренди. Домой пришлось добираться на автобусе. И хотя, Петунья не жаловала подобный транспорт, она почти не заметила, как вернулась на Тисовую улицу. Северус Снейп появился на пороге дома номер четыре на Тисовой улице, едва часы пробили пять вечера. Петунья, как раз, доставала из духовки свой фирменный клубничный пирог. Северус смотрелся до крайности нелепо в её прихожей. Чёрная мантия, нездоровая бледность, черные засаленные волосы. Всё, как в той книжке. Он сильно изменился. Мрачно взирая на нее исподлобья, Северус закрыл за собой дверь. Петунья сглотнула, осознавая что перед ней пожиратель смерти. — Надо полагать, причина, по которой ты написала мне письмо, повергла тебя в пучину невероятного отчаянья. Глубоко вздохнув, миссис Дурсль пересказала события предыдущей недели. Выглядела она при этом глубоко обеспокоенной и даже несчастной. — Ты хочешь сказать, — сколько же зловещего в его тоне, — что Лили Эванс, — «Поттер, но, разумеется, он ни за что не произнесет его фамилию рядом с ее именем», — умрет меньше чем через два года? Эта магловка определенно помешалась: сначала эта сова, потом ерунда про книги. Но, если дело касается Лили… конечно, она знала на что надавить, чтоб он оказался на Тисовой улице. Здесь, в этом безупречном магловском районе, где волшебством не пахнет и даже, такой как он — пожиратель, не вызовет никакого подозрения. И все же, Северус ощущал себя неуютно. Холодно. — Так я и сказала, — сглотнув, подтвердила Петунья. Боится? Конечно, в детстве их отношения были далеки от идеальных. Петунья то и дело вставляла ему палки в колеса, но в основном, потому что хотела оградить сестру. И все же, она написала ему. Всю эту невероятную историю про «книги из будущего». Снейп фыркнул про себя. — Ты должен их прочесть, тогда мне не придется объяснять. — Протянула стопку томов, с виду совершенно обычные книги, даже обложки статичны. — Ты ненавидела сестру. — Кажется, она разозлилась. Можно было просто принять книги, тем самым признавая свое любопытство. Было приятно отвлечься от дел магического мира, в которых бесчинствовал Темный Лорд. Однако. Больные мозоли — так просто Петунья Эванс, или как там ее теперь, не получила бы помощи. — У нас с Лили сложные отношения, но я вовсе не… никогда не испытывала ничего подобного. — Меня ты тоже ненавидела, — пропускать мимо ушей жаркие оправдания — как это приятно. — Ты, — Петунья захлебнулась в возмущении, — я бы ни за что не позвала тебя, но сейчас на кону её жизнь, и если ты не хочешь помочь, то в этой книге полно имен ВАШИХ… Говорит про магов с прежним презрением, но что-то изменилось. Она изменилась. В последний раз, когда Снейп видел сестру Лили, она была горделивой, очень амбициозной и не боялась выражать свое презрение и отвращение к миру, частью которого стала сестра. Сейчас, в глазах женщины он не видел той спеси, горячности и поспешности. Она будто прониклась к тому, что так ненавидела и боялась этого чувства. В любом случае прочитать эти книги — прямая обязанность его как мага, возможно, он имеет дело с темным заклинанием, придется чистить ее память. Он всерьез задумался о том, чтобы применить легилименцию. — Дай мне несколько минут, — принял стопку. — Где у вас тут можно сесть? Обстановка вокруг давила своей светлостью и прилизанностью. Петунья провела его в гостевую комнату за кухней, и усадила на невероятно мягкий диван с кремовой обивкой. Здешняя обычность и правильность сильно резонировала с интерьером его собственного дома в Паучем тупике. Северус опустился на подушку. Чёрт. Удобно. Заклинание быстрого чтения. Снейп придумал его сам ещё на шестом курсе. Прознай кто из учителей, что он использует нечто подобное — непременно оставил бы после уроков. Хотя вероятность того, что кто-то решил бы его присвоить себе, тоже существовала. — Сарантамеро, — прошептал маг, направив волшебную палочку на первую часть истории про Гарри Поттера. Страницы книги зашевелились, будто их обдало потоком воздуха, и начали быстро переворачиваться. Покончив с первой книгой, Снейп перешел ко второй и за десять минут осилил все. Голова невероятно гудела, а в висках стучала кровь, будто он только что пробежал марафон. Однако, это вовсе не было побочным эффектом от заклятия. Эти книги. Слишком много личного, того о чем никто не мог знать. Ничего волшебного и, в то же время, просто невероятно насколько точным было каждое слово. И сын Поттера. Сын Лили. Назвал своего ребенка в его честь. Потрясающий расклад. Попытался собраться с мыслями. Душно, слишком душно. — Может, воды? — холодно поинтересовалась Петунья. Она уже пережила это потрясение, однако… Северус помотал головой. Петунья Дурсль осталась жива в конце этой истории. А вот он — Северус Снейп бесславно погиб. Ну, может, чуть-чуть посмертной славы и досталось, однако, это являлось слабым утешением. — Ты станешь образцовой стервой. — Возможно, не с этого стоило начать, но мысли предательски путались, а бешеное биение сердца заглушало его голос. Была готова к такому? Петунья вздернула подбородок и повела плечами, будто поежилась: — Думаю, именно такой меня видел мой племянник. Серьезно? Петунья, это даже смешно. — Итак, — собраться, нужно собраться, — ты умолчала, что я умру по версии этих, с позволения сказать, посланий. — Думаю, что мы можем, что-то сделать. То есть, первое, что нам нужно сделать, это предупредить Лили. Хранитель тайны — этот крысеныш Петтигрю. Неверный выбор, можно начать с этого. — Все не так просто. Темный лорд набирает могущество как раз сейчас. Все что здесь описано, все эти события привели к его падению. Однако, наши попытки изменить прошлое, то есть настоящее, могут привести к печальным последствиям, если, разумеется все написанное действительно наше будущее — Северус ощутил как озноб распространяется по телу миллионами мурашек. Он не верил, что говорит это, что он вообще способен был такое сказать. Нет. Даже подумать. Лили Эванс, да чёрт, как бы ее теперь не звали. Должна была погибнуть. Отдать жизнь за сына и тем самым подарить магическому сообществу время. Конечно, подобную схему можно было провернуть и с Лонгботомом, однако, в этом плане всё было слишком рискованным. У Невилла не наблюдалось лидерских задатков, он едва ли провернёт все то, что предначертано Гарри. Гарри. Она всегда говорила, что хочет назвать сына именно так. Был ли шанс её спасти? Если он существовал, то Северус был обязан его найти. И, всё же, душа будто разбивалась на тысячи частей, при мысли, что ему это не удастся. Слишком много информации. Требовалось больше времени, чтобы переварить прочитанное. — Ты что, дашь ей умереть? — взвизгнула Петунья. Она выпучила глаза и ловила ртом воздух, будто невидимая рука сомкнулась на ее шее. До чего противный голос. — Я этого не сказал. — Ты слишком громко об этом подумал! Пока Лили еще жива. Скорбеть по ней глупо, а бояться…он ведь всегда боится за нее. Она член Ордена Феникса. Ежедневно противостоит силам лорда. — Меньше всего, — Северус встал, разминая затекшую кисть, — я бы хотел объединять усилия с маглами, но, как оказалось, заинтересованности у тебя и твоего мужа меньше всего. Дамблдор хочет использовать меня, на благо всего мира, разумеется, но это еще более прискорбно. — Поверь, твое общество выбрано от безысходности. — Охотно верю. И все же, необходимо все как следует обдумать. Обливиэйт. Так будет лучше. Лучше ведь? Для беременных оно совершенно безвредно — заклинание для стирания памяти. Северус подправил воспоминания миссис Дурсль, теперь в ее сознании письмо для него она отправила, а вот сам он пока не пришел. Это позволяло выиграть немного времени для того, чтобы написать одно важное письмо.***
Лили сохранила в себе все обаяние и легкость, которые так очаровали его еще в школе. Совсем не удивительно, что этот Поттер так хотел её себе. Она будто плыла по воздуху, подходя к нему. А в глазах…читалась такая усталость, боль, опустошенность и разочарование. Он не был уверен, что подобное сочетание эмоций, возможно, поместить в эти невероятные глаза полные зелени. Глубокий вдох. Ты же сам её позвал, болван. Надеялся, что не придет? Лили приблизилась достаточно, чтобы он мог разглядеть узоры снежинок, тающих в ее волосах. Эта встреча была опасна для них обоих. И всё же, она была здесь. Воплоти. Мерлин, сколько они не виделись. Лет пять? Точнее, сколько она не видела его. — Северус, — Мерлин, она, что собирается разговаривать с ним таким тоном, лучше уж применила бы круциатус, — в своем письме ты написал, что хочешь обсудить что-то связанное с моим нерожденным сыном. Никто, — она бросила короткий взгляд на свой совершенно не выглядящий беременным живот, — не знал, что я…что у нас с Джеймсом будет малыш. Я даже ему ещё не сказала. Так откуда это известно тебе? Пожирателю смерти. Этот холод в её голосе. Почти осязаемый. Следовало предположить, что разговор не будет приятным. Он заметил, что из-под теплой зимней мантии у Лили топорщится волшебная палочка. Она готова к его нападению, но всё же пришла одна. Не притащила с собой толпу авроров или хотя бы мужа. — Нюниус, какой сюрприз! Ты, что, даже голову помыл? Все-таки не одна. Глупо было надеется. Ни о каком доверии с её стороны и речи идти не могло. Однако, Сириус — пожалуй, странный выбор. Ну, спасибо, что хотя бы не Питер. — Полагаю, что ты уже решил вопрос со своими блохами, раз интересуешься чистотой моих волос, Сириус? Один-один, Бродяга. Сириус выступил из темноты за спиной Лили и приглушенно зарычал. В виде собаки он нравился Снейпу куда больше. Впрочем, нет. Не нравился ни в каком. — У меня есть важная информация про твоего сына, и я считаю, что ты должна о ней знать. — С чего мне доверять пожирателю смерти? С чего мне слушать того, кто предал меня и присоединился к Волан-де-Морту. Она никогда не боялась произносить его имя и, в отличие от нелепой храбрости мародеров, делала это по другим причинам. — Я хочу тебе помочь, ты легко можешь проверить, что я не лгу. Ты ведь принесла сыворотку, как я просил? — Нечего здесь командовать, — пробурчал Сириус, но дальше плеча Лили не продвинулся. Вероятно, она позвала его, как самого надёжного после Римуса. Учитывая, что над озером светила луна, Люпин едва ли мог помочь. Питера Лили всегда лишь жалела, за реальной помощью к нему идти было более чем глупо. Ну, а Джеймс, по понятным причинам даже не отпустил бы её. Да и о ребенке ему пока известно не было. Лили была хозяйкой положения во всех отношениях. — Я принесла сыворотку, Сев…ерус. И если ты готов ее принять, я тебя выслушаю. Но для начала… — она достала палочку и провела ей в воздухе вертикальную линию. Зельевар невольно залюбовался грацией ее простых движений. Как соблазнительно выглядели растрепанные рыжие волосы, аккуратная зимняя курточка и брюки, заправленные в миниатюрные кожаные сапожки, определенно, магловская одежда ей очень шла. — Я не принимал антидот, но спасибо, что спросила. Ему показалось, или она подавила улыбку. Уголки губ дернулись, может быть, и не показалось. — Шутки шутить будешь со своими дружками в масках, — злобно рыкнул Сириус. Он ведь живет у них, в родовое гнездо Блэков путь ему точно заказан. Какая забавная ситуация. Почти, как домашний пёсик. И спит, наверное, на коврике. — Остынь, Сириус, — вкрадчиво велела Лили, подходя к Северусу ближе. Она, очевидно, его не боялась, презирала, это уж скорее. — Давай сюда сыворотку. Одним глотком осушив содержимое колбы, Северус выпрямился и приготовился к допросу. Однако, вместо первого вопроса, Лили вдруг произнесла «оглохни», направляя палочку за свою спину. Она что только что оглушила Сируса Блэка? Окружив друга согревающим заклятием, и аккуратно сдвинув его ближе к скамейке под деревом, Лили устало вздохнула: — А теперь поговорим по-человечески, — чтобы это ни значило, походило на недружелюбный кивок в сторону анимагов. Она изменилась. Повзрослела, наверное. — Начнем с того, убивал ли ты когда-нибудь людей? — Нашла с чего начать, спросила бы еще, не спит ли он с мягкой игрушкой. — Нет. — Пытал? — ну и вопросики у неё. — Никогда. — Даже удивительно. Кто велел тебе написать мне это письмо? — Я сам его написал, по своей воле. Лили с облегчением выдохнула. — Ты сказал, что дело касается моего сына, откуда тебе известно о том, что у меня будет ребенок? И он рассказал, рассказал всё о книгах; о том, как Петунья вызвала его на Тисовую улицу своим самым неожиданным письмом на свете и о том, что 31 октября будущего года Лили Поттер погибнет. Лили слушала очень внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы. Её брови то и дело, сходились на переносице, а порой она прижимала руки ко рту, стараясь скрыть удивление. — Полагаю, — произнесла Лили, когда Северус закончил пересказ недавних событий, — ты хочешь, чтобы я поверила тебе? — Я ведь под действием сыворотки, тебе ли не знать, что солгать я не имею никакой возможности. Ну, если, конечно, ты сварила зелье правильно. Щёки Лили вспыхнули. — Я вовсе не о том. Ты действительно веришь в то, что говоришь, — значит, сама она не верит ему, не совсем удачный результат. — И все-таки, разве причина — это Гарри? Чёрт, Лили. Это ведь не обязательно было, причина звучала совершенно убедительно. — Нет, точнее, причина не только он. Я хочу спасти тебя, — каждое слово необходимо было выверять, чтобы не сболтнуть сейчас лишнего. Он планировал чуть поколдовать над книгами, чтобы упустить момент своей влюбленности. И совершенно не думал о том, что его поступки будут выглядеть слишком нелогичными. — Почему? Три. Два. Один. — Потому что я тебя люблю. Чёртова сыворотка. Ну, разве он сказал бы такое, если бы она не спросила. И зачем он только позволил себя в это втянуть? Омерзительное ощущение. Она будто обнажила его душу. Дайте газетку, ради бороды Дамблдора, прикрыть сердечную мышцу. — Я ждала, пожалуй, слишком долго, Сев. Ему показалось, или она только что поцеловала его? Странное чувство. Разумеется, не такое странное, как положение, в котором они оказались, но какая к чертям собачьим разница, если Лили Эванс, ни за что не заставите сказать «Поттер», поцеловала его. На губах запечатлелся приятный мятный вкус её губ. Он положил руки на её талию? Это не слишком вульгарно? — Что ты делаешь? — Северус ошарашено уставился на подругу детства, когда та отстранилась. — Ты слишком подставился, Сев. Приходи на наше место, — она передразнила его голос, — принеси сыворотку правды. Я не могла предположить, что когда-нибудь мне представится подобный шанс. Разумеется, — она посерьезнела, — это ничего не меняет. Я замужем за Джеймсом, у нас скоро будет ребенок. А ты пришёл по важному делу. Я лишь хотела сказать, что не злюсь на тебя, давно простила, и если бы не эта война и то, что ты стал пожирателем… Я ведь тоже любила тебя, Сев. Однако, у нас не так много времени, чтобы предаваться воспоминаниям. Эти слова казались такими же невероятными, как и книги с описанием ближайшего будущего. Такими же ненормальными и безумными. Любила его? А он всё испортил, самолично отдал в руки Поттера и его дружков. Такой будничный тон, такие важные слова. И все бегом, будто бы это не имело значения. Команда пожарных магов? Приём! Пора выезжать тушить чью-то подгорающую задницу. — Я должна прочесть эти книги. — Разумеется.***
Гостиная дома на Тисовой улице наполнилась самыми странными людьми, из всех которые когда-либо там бывали. На кушетке у террасы расположился оглушенный Сириус. На него Петунья то и дело кидала недовольные взгляды. За столом, с помощью заклинания ускоренного чтения, Лили читала книги о собственном сыне. А на диване, рядом с раскрасневшимся Верноном Дурсль, сидел огорошенный и все еще не отошедший от случившегося Северус Снейп. — Бедные Фрэнк и Алиса, — Лили дошла до пятой части истории, — и их сын, Невилл. При живых родителях стал сиротой. Ужасно. Типичная Лили. Их встреча с Петуньей прошла весьма неплохо. Даже обнялись. Последняя испытывала некий стыд за свою книжную версию и то и дело, с грустью смотрела на читающую сестру. — Ох уж этот Дамблдор! Так использовать ребенка. Инферналы, подумать только и ради чего. Братец Сириуса — перебежчик, значит. Когда Лили закончила читать, из её глаз текли крупные слезы. Северусу захотелось утешить подругу, однако он сдержался. Сдержался. Таким странным и неестественным казалась вся эта ситуация, и Сириус, пускающий слюну на ажурную подушку Петуньи, был самым нормальным из всего происходящего. — Что ты думаешь обо всем этом? — Думаю, что хочу поговорить с сестрой наедине. И потом с тобой, — девушка кивнула в сторону Снейпа. Вернон Дурсль поперхнулся своим печеньем. Эта девчонка вела себя очень самоуверенно в его доме, и, всё же, она была сестрой Петуньи, да и впечатление безумной ведьмы не производила.***
— Тунья, я знаю, мы не ладили… — Мы давно уже не дети, Лили, — Петунья слабо улыбнулась. — Многие вещи поменялись. — Если верить всему этому, 31 октября следующего года меня не станет… — Мы найдем способ это исправить, — с жаром воскликнула Петунья, глядя на сестру. Конечно, неловкость присутствовала, но всё же, она любила малышку Лили, хотя зависть порой застилала глаза. Бывшая Эванс сокрушённо покачала головой: — Боюсь, Тунья, Сев прав. Слишком многое стоит на кону. Слишком многое для кого? Для нее? Или для всех магов и маглов, которые, вероятно заботили Лили куда больше родной сестры. Впрочем, чего она ждала после стольких лет. — Ты собралась умирать? Серьезно? — в глазах миссис Дурсль заблестели горькие слезы. — Я хочу, чтобы ты сделала кое-что, когда меня не станет, и если всё произойдет именно так, как там написано. Петунья, слушай меня, не вздумай плакать! Я верю, что ты не будешь жестока к Гарри, Северус будет помогать. Из-за того, что мой сын станет крестражем лорда, я полагаю, он будет дурно влиять на вас. Сев поможет избежать хотя бы части этого влияния. Конечно, я рассчитываю и на тебя. Петунья плохо понимала, что говорила Лили. Подумать только, они имели шанс общаться лучше, чем раньше, лучше, чем было написано в этих треклятых книжках. Но Лили отказывалась от этого, в пользу спасения всего мира. Какое самопожертвование. Глупое и безысходное. Из кухни женщина вышла на ватных ногах и почти не видела, как Северус проследовал за Лили. Вернон суетливо приобнял ее за плечи. — Полагаю, ты хочешь оставить всё, как есть? — слишком сухо Северус, слишком сухо. Лили определенно изменилась. Легкая рубашка едва прикрывала верх вздымающейся в такт дыханию груди. Заставил себя оторвать взгляд. Кажется, она заметила. Ну, а что собственно. Час назад она первая полезла с поцелуями. Никто не просил. Да никто и не думал даже, что можно просить. — Ты читаешь меня, как и всегда. Будто не было этих пяти лет и того неосторожно брошенного слова. Будто бы они не стояли по разные стороны магического противостояния. Ей будто было всё равно. — Не лучше ли Гарри будет расти с матерью и отцом? — В мире, где я и Джеймс живы, победа Волан-де-морта вопрос времени. Сила Дамблдора велика, но еще не достаточно. И ты сам знаешь сколько крыс в министерстве. Я сделаю кое-что в ближайшие пару дней. Несколько крючков, которые помогут Гарри. И я хочу, чтобы ты присмотрел за ним в школе. И не так, как ты делал это в этих книгах, ему нужна будет поддержка, а не паранойя, — она посмотрела на него и рассмеялась. Своим звонким, таким родным и привычным смехом. И все же, она говорила о собственной смерти. Так легко. Северус выдохнул лишний воздух. — Я постараюсь, — выдавил он, стараясь не поддаться на провокацию. — Сев, мне так жаль, что между нами не сложилось. Но я не хочу, чтобы ты думал, будто не успел попросить прощения, или что что-то мне должен. Твой неверный выбор — результат и моей ошибки. — Ты ни в чем не виновата. — Ну, конечно. Она прижалась щекой к его щеке и провела рукой по черным, точно крыло ворона, волосам. Действительно удачно, что голова чистая. Сердце Северуса болезненно сжалось. Он уже понимал, что она попросит сделать, и, видит Мерлин, он не хотел этого делать. Представить себе еще сегодня утром, что подобное будет возможно и так просто. Что он еще раз увидит её, получит повод, шанс, возможность. Что она ответит, что она не презирает его. — Мне жаль, что Джеймс так задирал тебя в Хогвартсе. Жаль, что так вышло. И я говорю это, не только потому, что хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня, — она высвободилась из его объятий. — И чего же ты хочешь? — этот хриплый голос. Неужели его собственный. — Через два дня я вернусь сюда, и ты применишь ко мне заклятие забвения. Я не буду знать ничего о том, что погибну и о том, что суждено пройти Гарри. Все случится как должно, и будет зависеть во многом от тебя. Ну вот. Она попросила. — Я… ты уверена, что это правильно? — Ты знаешь, что я права. Не упрямься. И все же, пообещай мне еще кое-что. — Могу нарисовать Сириусу усы, пока он в отключке. Жалкая попытка разрядить обстановку. — Сделай все, чтобы не умереть самому.***
В ночь с 31 октября на 1 ноября Лили Поттер героически погибла, отдав свою жизнь за маленького сына. В ночь с 31 октября на 1 ноября Северус Снейп напился в баре под названием «Черная каракатица» до безысходного беспамятства. В ночь с 31 октября на 1 ноября Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор положил на крыльцо дома номер четыре по Тисовой улице младенца по имени Гарри Поттер.