Смена полярностей

Северус, знаю, что напоминать о старой ране спустя столько лет бессовестно с моей стороны, но постарайся меня простить. Если ты не открыл все письма разом, а я верую в твою выдержку, то Гарри вот-вот отправится в Хогвартс. Я внимательно изучила книги и пришла к выводу, что изначальная расстановка друзей у моего сына оказалась в корне неверной. Мне бы хотелось, чтобы ты поспособствовал дружбе Гарри и сына Люциуса. Разумеется, Сев, я в курсе, что он пожиратель, или, если говорить о твоем времени, был им. Но, Драко Малфой глубоко несчастный мальчишка, который был загнан, ну, а вернее будет, в рамки, которые не в силах преодолеть в одиночку. Поэтому, я прошу тебя исправить эту ситуацию, если конечно, это будет возможно. P.S. Я верю, что ты сильно скучаешь, но Сев, жить ради меня неправильно. Помни о себе, и возможно, какая-нибудь девушка еще тронет твое сердце. Сама не верю, что пишу такое. С любовью Лили

      Это письмо Северус открыл несколько дней назад, но так и не смог убрать его с письменного стола к первому. Хотелось видеть этот родной, такой до боли знакомый почерк. Хотелось снова и снова читать эти строчки, и в особенности завершающие. Найти другую — что за вздор сумасшедшего. Никто не заменит ее, да и некогда искать. А вот задачка, поставленная подругой детства, казалась почти безумной. И тут, как, кстати, подвернулся Люциус со своей важной просьбой. Присмотреть за Драко. Вероятнее всего, подружить сына с мальчиком, который выжил, Малфой старший не планировал. Так как же это провернуть?..       Выпить огневиски, срочно выпить огневиски. Сейчас сгодилось бы и сливочное пиво, лишь бы заглушить все мысли. Они так и путались, наскакивали друг на друга, вытесняя соперников. Голова трещала. Не только из-за письма. Продумывать каждый шаг, каждое слово, вести игру против всех и в особенности против Дамблдора. Кто бы сказал, что это так утомительно.       Снейп хлопнул по столу рукой. Больно. Но все равно не так, как когда он осознал, что она умерла.       — Агуаменти, — запылившийся стакан наполнился прохладной водой. Одним глотком зельевар осушил емкость, и вытер губы тыльной стороной ладони.       Скучал ли он? Да, даже Мерлин не познал бы всей боли его печали. Тосковать по женщине, которую ты любил, и не смог спасти — одно дело. Его прототип прекрасно справился с этим в книгах. Тосковать по женщине, которую ты мог спасти, но не спас — вот истинная боль. И почему, ему выпало так много страдать, а в конце так и вовсе помереть, даже не увидев то, ради чего он так долго ходил по краю. Впрочем, мысли о собственной кончине Снейпа мало занимали.       Внезапный стук в окно прервал его самокопания. Благородная сипуха примостилась на влажном подоконнике — окна Северус почти всегда держал открытыми. Приняв конверт, на котором красовалась яркая гербовая печать, мастер зелий усмехнулся.       — Даже так, Люциус, занятно.       До начала учебного года у Северуса оставалось еще множество неотложных дел. Кроме присутствия на дне рождении Гарри, сама мысль о торжестве вызывала смешанные чувства, нужно было побольше разузнать о профессоре защиты от темных искусств, которого пригласил директор. Конечно, о запрятанном под тюрбаном лорде он был осведомлен из книг. И, как раз поэтому, следовало сосредоточиться на поиске других фактов, которые могли бы стать полезными. Да, и просьба Лили добавляла хлопот. Соединить Малфоя и сына Джеймса Поттера казалось едва ли выполнимой задачей. Впрочем, если не сделать их друзьями, то хотя бы не допустить такой уж вопиющей вражды стоило попытаться. С этого и стоило начать.       Его появление в Малфой-мэноре сопровождалось прохладным и настороженным приветствием со стороны Нарциссы, а также любопытными взглядами мальчишки Малфоя и суетливыми поклонами домовика по имени Добби. Он прислуживал Малфоям в самые темные времена, и в те годы не производил впечатление будущего предателя собственных хозяев. Маскировался домовик крайне искусно. Конечно, Люциус его уже ждал.       — Заключение магического контракта дело тонкое, полагаю, что ты осведомлен об этой процедуре? — в своем доме Малфой старший выглядел куда более уместно, нежели в лондонском пабе. Вся обстановка вокруг говорила о его любви к роскоши, сытой жизни и чистокровным магам. Здесь многое изменилось с той поры, когда Снейп посещал поместье в последний раз. В те годы Люциус не страшился своей жестокой натуры, и пыточные приспособления располагались даже в кабинете мага. Сейчас ничего подобного не наблюдалось, только обитый бархатом безвкусный диван, изумрудные портьеры, картины представителей дома, табакерка на столе в виде черепа, все вполне в духе аристократичной вычурности, столь далекой от него самого.       — Более чем, — необходимость держать себя добавляла Снейпу проблем.       — В таком случае, — Люциус щёлкнул пальцами и прямо рядом со столом материализовался Добби. Покачивая неестественно большими ушами, слуга протянул хозяину пергамент. ­– ты можешь ознакомиться с нюансами. Добби, распорядись на счет ужина, — он ловко спровадил домовика, даже не взглянув в его сторону.       — Разумеется, — коротко шепнул заклинание быстрого чтения. Стандартные пункты о неразглашении, обязанностях… он дошел до середины, облегченно выдохнув, понимая, что дружба с Гарри Поттером не занимает первую строчку в списке «ни в коем случае не допускать». — Меня все устраивает. Однако, позволь задать тебе вопрос. — Люциус выгнул бровь, — почему ты решил обратиться ко мне?       — Ты преподаватель, — Малфой сложил руки на груди, принимая позу, которая должна была предавать его виду большую грозность. Но Северуса подобные выпады не пугали нисколько. Он хорошо знал, что на деле бывший пожиратель лишь трус, способный издеваться над теми, кого признает слабыми, — я нахожу рациональной мою просьбу, хотя бы поэтому.       — И все же, как глава комитета, и с твоими связями в Министерстве, ты мог обратиться почти к любому. А купить не смог бы разве что Минерву.       — Из всех кому я не могу доверять, твоя кандидатура наименее неприятна.       — Иного ответа я от тебя не ждал. Что ж – зельевар коснулся края пергамента пером с позолоченным наконечником, — меня это вполне устраивает.       — Жалование в школе, полагаю, оставляет желать лучшего? — в голосе мужчины определенно чувствовалась насмешка. Но Снейпу удалось сдержаться от ответной колкости. Получив свое Малфой старший стал куда более острым на язык.       — Деньги не бывают лишними, Люциус, кому, как ни тебе об этом знать. Еще кое-что, Драко? Он, разумеется, не в курсе происходящего? Как и Нарцисса?       — Нарцисса не доверяет ничему, что связано с нашим прошлым. Но я рассказал ей, дабы избежать неприятных инцидентов. С Драко сложнее, он своенравный, — «еще бы» — не удержался Снейп от едкого замечания про себя, — пока ему лучше не знать и действовать незаметно, а дальше посмотрим. Полагаю, на ужин тебя можно не звать?       — Не беспокойся, я не голоден, — Северус надеялся, что урчание живота не выдаст истинного положения дел. Представляя эту картину, он не мог подавить улыбку. Люциус, наверняка, принял ее за личное оскорбление. В каком же отчаянии находится этот маг, что в действительности решил связать себя контрактом с ним. Впрочем, забота о единственном наследнике была понятна мастеру зелий. Он ведь и сам просчитывал наперед шаги, связанные с Гарри.       Домовик проводил Снейпа до самого выхода, и как-то чересчур многозначительно улыбнулся ему перед глубоким поклоном. Магия эльфов-домовиков — непознанная тайна магического мира. И Северусу всегда казалось большим упущением со стороны волшебников то, что они недооценивали их способности.       Вечером субботы, Снейп, как и обещал, явился на празднование дня рождения. Гарри взахлеб рассказывал о том, как его выбрала волшебная палочка с пером феникса (Снейп вздохнул с облегчением, палочка имела большое значение), как Хагрид познакомил его с профессором Хогвартса, и как Хагрид подарил ему сову, которую он не придумал, как назвать. Снейп потрепав мальчика по волосам, предложил имя «Хедвиг», которое Гарри пришлось по душе.       — Спасибо за подарок, Северус, — когда основная часть праздника была позади, юный волшебник решился поговорить с наставником по душам, — и за письмо, — добавил он чуть тише, наклоняясь вперед.       Конечно, Гарри, твоя мама оставила это письмо и для тебя. Письмо из прошлого, которое бередит раны и колет душу. Жестоко, Лили. Но, все-таки очень мудро. Он не знал, что содержало в себе письмо Лили к сыну. Больших трудов стоило не засунуть свой длинный нос (привет Мародёрам) в конверт. Но он все же решил дождаться, и не прогадал.       — Твоя мама не знала, сколько проживет из-за войны с Темным Лордом, поэтому попросила меня спрятать это письмо, на случай своей гибели, — повторил заученную фразу. Много лет он готовился произнести ее, и в самый ответственный момент все же был не готов абсолютно. Более того уголки глаз предательски защипали. Ложь — твой неизменный спутник, Северус, смирись с этим.       — Она сказала доверять вам, чтобы вы ни делали, чтобы ни случилось, ­– зельевар выругался про себя.       Лили, черт возьми, ты могла написать о чем угодно, о том, как гордишься им, о том, что волосы причесывать бесполезно, или о том, что выбор факультета не определяет—говнюк ты или нет. Впрочем, это больше подходило для речи о дружбе с Драко, но не о том, что ЕМУ стоит доверять.       — Что ж, полагаю, она основывалась на своих наблюдениях, я ее не предавал, — ложь, Снейп, какая омерзительная ложь.       — Выглядит это странно, но я рад, что она написала это письмо. Это лучший подарок.       Северус нахмурился. Разумеется, его подарок, который благодаря заклятию незримого расширения поместился в небольшую коробочку, особого восторга у Гарри не вызвал. Хоть спасибо сказал, уже хорошо. Куда уж котлу, контролирующему нужную температуру (весьма полезный бонус, тем более для первокурсника) тягаться с письмом из прошлого от покойной матери. С таким же успехом он мог подарить цветочный горшок.       Кроме того, Лили недостаточно хорошо все продумала. Говоря о доверии к нему, она не учла, что подобная просьба может подорвать их нынешние отношения. Гарри, поразмыслив чуть глубже, мог бы сделать вывод, что ему есть что скрывать. Но юный волшебник воспринял это именно так, как она того хотела. Или, лишь сделал вид.       — Как думаете, на какой факультет я попаду? — десять баллов…этому факультету, за резкую перемену темы разговора.       — А куда бы ты хотел?       — В целом все равно, даже Слизерин, там же учились вы. Значит, все не так плохо.       — Слизерин тяжелый факультет, — признался мастер зелий, глядя как Гарри сжимает пергамент с письмом в кулаке. Нервничает. Значит, готовился к этому диалогу, может быть даже давно, — но, любой дом хорош по-своему. Так что, куда бы ты ни попал, я уверен, тебя отлично примут однокурсники.       — Это все из-за того, что я так знаменит в магическом мире? Когда мы с Хагридом были в Косом Переулке, несколько волшебников пожимали мне руку, один даже сказал, что я герой целого поколения, — до чего дотошными они могут быть — пронеслось в голове Снейпа. Эти маги, которые считают что он спаситель, неужели они не понимают, что в одиннадцать лет бремя славы может сломать. В этом вопросе он был абсолютно солидарен с Дамблдором. Живя вблизи магического сообщества Гарри Поттер рисковал получить травму «идола». Когда они со Снейпом гуляли по магическим местам Лондона, то Северус всегда использовал маскировочные заклинания, ограждая подопечного от излишнего внимания общественности. Хагрид, разумеется, об этом ничуть не заботился.       — Это потому что ты нормальный парень, а все остальное ерунда для газетчиков. Твои заслуги впереди, а то, что случилось десять лет назад — можно назвать счастливой случайностью, мы же уже говорили об этом.       — Между прочим, я не сказал, что это мне понравилось, — Гарри усмехнулся. Кажется, мальчишка просто проверял его терпение. До чего грязный ход, достойный сын отца. Держаться Северус, держаться. Никто не обещал, что будет легко, — вы придете проводить меня? Посадить на поезд?       — А дядя с тетей?       — Им нужно отвезти Дадли в новую школу, это совсем в другой стороне. Так что добросят только до Лондона. Кажется, тётя как раз хотела поговорить об этом сегодня.       Торт разрезать не пришлось, но лучше бы торт, чем эти разговоры об ответственности. Не хватало еще, чтобы кто-то увидел их на вокзале. Тот же Люциус, который обязательно отправится с сыном на платформу, едва ли поймет подобное.       — Верно, хотела, — этот голос, Петунья, неужели нельзя меньше драматизма, — Гарри, Дадли кажется, хотел попробовать с тобой новую игру на приставке.       Когда мальчик скрылся в гостиной, миссис Дурсль устало вздохнула. Подготовка любого праздника давалась непросто. Снейп не мог знать нюансов, ведь он никогда не пек праздничные торты, даже разрезать их ему не хотелось. Съесть — вот это, пожалуйста.       — Ты хочешь, чтобы все увидели, что я привез Гарри Поттера на платформу? Не думаю, что это хорошая идея. Наши близкие отношения следует держать в тайне?       — Я все понимаю, — фыркнула Петунья, складывая руки на груди. Она что брала уроки у Люциуса? — поэтому думаю, что проводить Гарри следует этому великану Хагриду. В конце концов, так и было в книге. Думаю, твой Дамблдор будет в восторге.       — Он вовсе не мой.       — К тому же, Гарри понравилось проводить с ним время. Так что думаю, он будет не против.       — Раз ты уже все решила, то зачем сообщаешь об этом мне? — Северусу и без того претила мысль о том, что придется расстроить воспитанника. Гарри ведь действительно доверял ему, но всех деталей юнец знать не должен был. А как объяснить суть отказа, если большую часть информации необходимо было держать в тайне.       — Думаю, что именно ты должен сказать Гарри о том, что не сможешь поехать. Он будет расстроен, однако этот…        — Хагрид, — услужливо подсказал Северус.        — Точно, — кивнула в ответ с благодарностью, — он, кажется, понравился ему. Так что твое дело лишь придумать вескую причину.        Придумывать причины было коньком профессора зельеварения. В конце концов, даже для себя самого он мог состряпать уйму оправданий. Своей нерешительности, занятости, слабости. О да, он уж точно сможет соврать и не покраснеть. Пусть даже и такому важному ребенку.