***
Альбус Дамблдор выплыл из-за колонны ровно в тот момент, когда Снейп поднёс фляжку с оборотным зельем к губам. Хорошо хоть маскировочные чары применить успел. Ну, разумеется, директор, вы так вовремя, аж плакать хочется. Зельевар умело скрыл собственное разочарование, опуская фляжку и закупоривая её — в ближайшее время зелье ему не пригодится, разве что превратиться в Лис и превратить её жизнь в сущий кошмар. Немного по-садистски Снейп представил, как вырывает у ничего не подозревающей Элисенции клок волос. И в данный момент он даже не чувствовал вины за подобные мысли, ведь это именно он стоял сейчас перед Альбусом, когда Гарри с Симусом должны были вот-вот пересечь внутренний двор. — Сегодня чудная погода, не правда ли? — сухая кисть вынырнула из-под мантии обводя двор и скрываясь обратно; Дамблдор явно находился в приподнятом настроении. Либо он умело отыгрывал безобидного старикашку, который сейчас, как и обычно, озадачит Северуса чем-то малоприятным, либо намеренно следил за его действиями. — Соглашусь с вами. — Северус, как ты думаешь можем ли мы рассчитывать на спокойный Хэллоуин? — Вот так просто? Без подготовки и прочих окучиваний? Вероятно, директор Хогвартса идёт на долгосрочное опережение. Северус отчего-то сразу вспомнил матчи Вернона Дурсля, которые постоянно звучали на фоне диалогов с Гарри в доме на Тисовой улице. — Полагаю, что как обычно. — Больше туманности, Северус Снейп, ты это можешь. — Сегодня моя просьба подружиться с профессором Квиреллом будет иметь особый вес. Снейп взглянул на волшебника и подивился тому, с какой непринуждённостью он говорил о довольно непростых вещах. Северус постоянно задумывался над тем, что в этот момент он не должен был знать, о чём идет речь, во всяком случае, наверняка. Скорее всего, его книжная версия сразу догадалась об истинной сути просьбы директора. Впрочем, если всё для всех так очевидно — к чему подобная конспирация? Заключив, что директор опасается шпионажа, зельевар чуть склонил голову набок. — Я всегда знал, Северус, что между нами исключительное взаимопонимание, — промурлыкал директор и направился к дверям замка. Спустя секунду его уже не было видно. Снейп резко перевел взгляд на территорию двора. Рона там, понятное дело, не было, ведь умница Лис усыпила его. Не летающими кексами, к счастью. Зато Гарри, Симус и Дин уже почти подошли к колоннам на противоположной стороне. А Гермиона Грейнджер с гордо поднятой головой о чём-то беседовала с… погодите-ка минутку… Драко Малфоем?***
— Северус! Северус, ты вообще меня слушаешь? — времени было немного, но мастер зелий ничего не мог с собой поделать, он смотрел на колышущиеся рыжие волосы и не мог поверить, что она в его доме, что они разговаривают как старые добрые… кхм, кем бы они ни были. — Прости, ты сказала, что… Лили в притворном гневе уперла руки в бока: — Что Гермионе будет легче, если ты немного поколдуешь над её биографией. Драко Малфой постоянно называет её грязнокровкой, по себе… — она нервно сглотнула, заставив всё внутри Северуса похолодеть, — знаю, что может это слово. Это сильно портит отношение к ней, значит, надо пойти другим путем. — Подкинуть её волшебникам? — Больше иронии, так, возможно, она не заметит насколько его обуревает ужас. Ведь именно это слово разрушило то, что и без того держалось на соплях гиппогрифа, — их дружбу. — Скорее маглам. Сидеть сейчас здесь в «Паучьем тупике», осознавать, что Лили, «дахрентебеПоттер», Эванс сидит напротив и советуется с ним, было самое волнительное, что он мог представить. У них в запасе имелась пара дней, всего несколько десятков часов, но это время можно и нужно было использовать по максимуму. И Снейп собирался выжать из него все до капли. Её жесты, взгляд, небрежные движения, чтобы поправить волосы, проявление всех эмоций. Он сравнивал эту Лили с той девчонкой, что когда-то трепетала от слова «магия». — Если ты не перестанешь говорить загадками, то я ничего не пойму. Лили нетерпеливо отлистала несколько страниц в одной из книг и продемонстрировала Снейпу. Вглядываясь в прыгающие строчки — руки Лили дрожали от раздражения — он уловил суть. — Слизнорт упоминал о неком Грейнджере, с которым Гермиона может состоять в родстве. Твоя задача сделать так, чтобы для всех волшебников так оно и было. А к маглам она попала по ошибке, например, после смерти родителей. — Ты превратишь её в собственного сына, — буркнул Северус, прокручивая в голове, каким образом он сумеет провернуть подобное в одиночку. Хотя мысли имелись. — Не будь таким букой, Сев. Я уверена, тебе это по силам. Лили верила в него, а вот верил ли он сам, что справится, оставалось загадкой для перегруженного сознания. Времени было чертовски мало, и это время он хотел занять совершенно другим.***
С поставленной задачей принц-полукровка справился. Гермиона Грейнджер получила новую биографию и шанс не подвергаться дискриминации. Поэтому такие, как Драко Малфой, разговаривали с ней как с равной. Женщины вообще обожали ставить ему невыполнимые задачи: изменить данные о судьбе маглорожденной, достать омут памяти. Ещё же Омут памяти! Внезапное озарение поразило зельевара как раз, когда Гарри и его однокурсники скрылись из вида. План Лис безнадежно провалился, не без участия господина директора, но какое это имело значение. Даже второкурсникам Гарри и Рону удастся осуществить задуманное, а опытному магу вроде него помешали обстоятельства непреодолимой силы. Даже думать об этом было смешно! Снейп приблизился к беседующим ученикам, стараясь выглядеть максимально устрашающим. Вот что значит репутация — одного взгляда достаточно, чтобы любой студент Хогвартса ретировался в ужасе. Парочка из них именно так и поступила, пока он шагал в сторону своего подопечного. — Мне кажется, что ты слишком углубился в этот вопрос, — назидательные речи Грейнджер наводили тоску, но Драко, похоже, был весьма заинтересован. Чем бы эта девочка ни зацепила «наследника Слизерина», плакать в туалете сегодня она явно не собиралась. — Профессор, — Малфой нарочито небрежно обернулся в его сторону. Истинный сын своего отца: Люциус умел выражать аристократическую леность и незаинтересованность одним движением брови. Драко такого мастерства ещё не достиг, хотя и приближался к нужному уровню. — Понимаю ваше желание назначить мне отработку. Но всё же упомяну тот факт, что в данный момент я не нарушаю ни единого школьного правила. Скрип зубами будет слишком слышно? Мальчишка беззастенчиво пользуется своей поразительной осведомленностью. — Действительно не нарушает, — пискнула Гермиона. Северус сделал вид, что совсем не видит её, обратившись исключительно к Драко: — Мистер Малфой, остроумием вы явно обязаны своему роду. Однако подобное поведение не спасет вас от безвозмездной помощи преподавателю зельеварения. Скажем… — Северус сделал вид, что задумался. — В это воскресенье, в пять. Раз уж план потерпел крушение на берегу, стоило хотя бы с Малфоем разобраться. Уже отходя, зельевар услышал, как Гермиона говорит о несправедливости и жалобе Дамблдору. Что же, пусть попытаются. У самой лестницы к подземельям звонкий голос вывел Северуса из раздумий о сегодняшнем дне, который предательски пошёл не по плану. О намеках Альбуса и о юной мисс Грейнджер, которую за каким-то лешим повело в сторону Драко Малфоя. Не такой же судьбы для девочки желала Лили? Дружбу с сыном врага? — Судя по тому, что ты — это ты, — оценивающе протянула Лис откуда-то из пустоты, — наш план потерпел фиаско. Прошу, скажи, что ты просто смог довести её до слез в своем обличии. Уверена, такому буке, как ты, это под силу, — слова Элисенции, которую мастер зелий по-прежнему не видел (будь проклята мантия!), задели в душе потаённые струны. Лис напомнила ему Лили. А подобных сравнений он допускать не хотел. — Наш план потерпел фиаско, потому что изначально был не то чтобы очень. Лис возникла прямо перед ним, даже чересчур близко на его взгляд. — Давай просто запрем её? — лучезарно улыбаясь, волшебница предлагала довольно агрессивный вариант развития событий. — Не говори ерунды, — потакать безумствам мисс Пруэтт ему порядком надоело. В целом, любой план в рамках заданной действительности был более чем безумен. Но усталость брала верх. — Ты что-то придумал? Мысль, которая пришла в голову Северуса Снейпа, была проста, как и все гениальное. Во всяком случае, когда он корявым почерком выводил нужные буквы, а Лис нетерпеливо заглядывала через его плечо, эта мысль казалась куда удачнее, чем предыдущий вариант с оборотным зельем. Только зря фляжку пачкал.***
Большой Зал, украшенный к празднику, вызывал в Гарри весьма вдохновляющие чувства; от красоты захватывало дух. Украшения были здесь уже утром, но после утомительной травологии, на которой мадам Спрут вещала о девяти опасных случаях, в которых дьявольские силки навредили волшебникам, вид Большого зала вызывал дикий восторг. Летающие свечи, резные тыквенные головы, запах которых настойчиво проникал в нос, заставляя морщиться от сладости. Первый курс почти всегда появлялся на обеде всей гурьбой после занятий, в этот раз за ними тянулась вереница комочков земли. Филч точно не обрадуется. Гарри слегка завидовал Рону, которого профессор по зельям ещё утром попросила помочь. По словам друга он уснул, потому что надышался парами сонного зелья. Так что сейчас он был полон сил. — Между прочим, каждый год количество тыкв увеличивается на одну. Значит в этом году, — Гермиона гордо шествовала за Гарри, и потому он отлично слышал все её информационные излияния, — их ровно одна тысяча пятнадцать. — Поверим тебе на слово, — хмыкнул Симус. Гарри определённо нравился этот паренёк, вокруг которого неизменно что-то взрывалось. — А ещё свечи… — Мерлин, если сейчас она скажет, сколько здесь свечей, я сойду с ума! — шепнул Рон, и Гарри, не сдержавшись, улыбнулся. Первокурсники уже расселись и с усердием принялись раскладывать по тарелкам жаренную картошку и пирог с почками. — Здесь их ровно три тысячи. Во всяком случае, в истории Хогвартса говорится, что именно столько их было в первый раз. Рон весьма умело изобразил своё сумасшествие, высунув язык и закатив глаза, и вдруг насторожено уставился в потолок. Гарри проследил за взглядом друга: совы обычно прилетали за завтраком, поэтому вид взъерошенной сипухи с рассечённым ухом, привлек не только их внимание. Сова спикировала к столу Гриффиндора и уронила послание прямо в тарелку с тыквенным супом Гермионы. Девочка с удивлением извлекла конверт из супа и распечатала. Под прицелом множества глаз. Утром она уже получила письмо из дома, о чём радостно сообщила соседкам по комнате. Гермиона заметно смутилась. Глазеть казалось Гарри не вежливым, поэтому он уткнулся в свою тарелку, заглатывая картошку так, будто боялся, что ему не достанется. Но спустя минуту, когда послышались взволнованные голоса, а Рон толкнул его в бок, пришлось снова поднять взгляд. Он успел разглядеть только удаляющуюся макушку Гермионы и озадаченно оглянулся. Встретился глазами с Северусом. Ему показалось, или профессор слишком пристально наблюдал за разворачивающейся сценой? — Что там было? — Не знаю, — Парвати пожала плечами, — но, кажется, её это очень расстроило. — Может, что-то с родителями? Произошедшее вызвало множество шёпотков, слившихся в один громкий гул по Большому залу. Рон принимал в них самое активное участие, выдвинув по меньшей мере пять невероятных версий. Гарри поглядел на стол Слизерина. Драко Малфой в окружении неизменной свиты не обратил на произошедшее внимания. Что ж, он редко снисходил своим вниманием до стола факультета соперников. — А ты что думаешь, Гарри? Что там могло быть? — Не знаю, — честно признался Поттер, и любопытная Парвати тут же развернулась к Лаванде Браун, потеряв к мальчику-который-выжил всякий интерес. Гарри и самому было интересно, что в такой короткий срок смогло выбыть из колеи самоуверенную Гермиону. Что-то подсказывало ему: сегодняшний урок по зельям придётся отменить.