Смена полярностей

      Рождественская неделя выдалась невероятно морозной. Северус восхвалял автора согревающих чар и ещё немного создателей таких же напитков. Человек, который придумал глёг, — волшебник априори, даже если на самом деле магл до мозга костей.       Снейп посмотрел на Гарри, который прыгал по платформе, постоянно опуская голову параллельно рельсам. Затем перевёл взгляд на наручные часы — поезд задерживался. Петунья не терпела отказов, потому на каникулах Северус исправно покидал Хогвартс и приезжал к рождественскому ужину. Он даже закупал на Косом переулке презенты для всего семейства Дурсль. Несколько лет назад самогреющаяся кастрюля привела Петунью в дикий восторг. Ну а плюй-камни в бархатном чехле занимали Вернона, Гарри и Дадли не один вечер. Подумать только: Северус Снейп закупает подарочные коробки. В этом году к списку людей, которым необходимо было подобрать презенты, прибавилось ещё одно лицо. И хотя Снейп долго размышлял над правильностью такого решения, в итоге остановился на том, что купить Лис подарок будет логично. И это слово казалось самым подходящим.       В конце концов Лили бы одобрила этот поступок. Да, спустя столько лет её похвала всё ещё имела вес. И Северус считал прогрессом тот факт, что он открыто себе в этом признавался.       — До встречи после каникул, Поттер, — приятельски хмыкнул Драко, проходя мимо.       Его самодовольная рожица напоминала мордочку сытого кота. Хотя не то чтобы Северус часто встречался с этими животными. Петунья категорически отвергала их, потому как они источник грязи, а собственная мать скорее завела бы ещё одного ребёнка, чем питомца. Весь опыт общения с кошками ограничивался краткосрочными переглядами с миссис Норрис. И с Макгонагалл. Хотя если все диалоги с профессором трансфигурации засчитывались, то, возможно, опыта было даже больше, чем казалось.       Гарри махнул Малфою, широко улыбаясь. Эти двое явно сдружились, уж точно куда больше, чем в книгах. Насколько долгой будет такая связь — вопрос интересный.       — Я сварю зелье икоты за двадцать минут, вот увидишь! — прокричал юный Поттер в спину именитого блондина.       Тот только хмыкнул, обернувшись.       — Зелье икоты варится не меньше получаса, — со вздохом напомнил Северус.       — Знаю, но если заранее сварить лирный корень, то можно немного схитрить.       По правде, Снейпу никогда не приходилось соревноваться с кем-то в варке зелий. Они с Лили могли бы, но это ни разу не пришло в голову ни первому, ни второй. Зато Поттер и Малфой, которые постоянно соперничали на занятиях, по словам Лис, просто обожали ставить новые цели. Во всяком случае, в сравнении с бесконечными поддёвками, которыми эти двое общались в книгах, здоровый соревновательный дух был лучшим вариантом.       Подход Гарри кардинально отличался от его собственного. Вариант с варкой корня заранее казался весьма изобретательным.       Тем временем Гермиона Грейнджер, укутанная в плотный гриффиндорский шарф, сравнялась с ними по пути к подругам. В книгах она оставалась в замке на каникулах, чтобы скрасить одиночество Гарри и помочь мальчикам в поисках информации. Но так как сам Поттер покидал Хогвартс, ей тоже не к чему было проводить рождественские выходные здесь.       Девочка улыбнулась, выставляя вперёд неровные зубы, и произнесла:       — Счастливого Рождества, Гарри. И вам, профессор!       — Благодарю, мисс Грейнджер. — Ответных пожеланий ей от него не дождаться, это уж точно.       Когда девочка присоединилась к толпе первокурсниц, затерявшись в ней, Гарри вдруг спросил:       — Интересно, мама была похожа на Гермиону в школе?       Просто чудесно. Очередной вопрос в лоб. Без предупреждения.       Северусу вдруг отчаянно захотелось закурить. И несмотря на полное отсутствие проблем с вредными привычками (парочка бокалов огневиски не в счёт), сигарета или хотя бы трубка пришлись бы кстати. Он удалился бы от воспитанника на пару метров, многозначительно произнеся речь о вреде этого занятия, и спокойно выпускал бы дымные колечки в небо, как и полагается ожидающему на перроне пассажиру. Но мечты, пусть и такие пустые, должны оставаться не более чем мечтами.       Гарри терпеливо ждал ответа. И с усталым вздохом Снейп потрепал мальчишку по непослушным волосам. Лили была разной — этим, наверное, и привлекала однокурсников. В один день она смешно морщила нос, изображая профессора астрономии, в другой — грустила, потому что в запретном лесу тесно кентаврам, а на третий — яростно болела за Гриффиндор на соответствующей трибуне. Лили проявляла всю палитру эмоций, тогда как он сам мог лишь угрюмо и неприветливо молчать, косясь на сокурсников хмурым взглядом. Он не был обязан их любить. Как и они его.       Обещание, данное Гарри несколько недель назад, вдруг ощутимо кольнуло сознание.       — Лили старательно училась на первых курсах, порой была невыносимой зазнайкой.       — Совсем как Гермиона.       — Не мне судить о мисс Грейнджер, но твою маму она действительно немного напоминает.       — Эй, Гарри! Я пришлю сову на каникулах, хочешь заглянуть в «Нору»? Мама будет рада.       По платформе шли, увлечённо переговариваясь, братья Уизли. По правде, умения Фреда и Джорджа даже сейчас вызывали восхищение: они в зельеварении делали весьма ощутимые успехи. Перси Уизли пробуждал меньше всего приятных эмоций и чем-то напоминал Тео, брата Лис. Наверняка в будущем он будет выглядеть именно так. Займёт важную должность и, сидя в красивом министерском кабинете, надуется от важности, как индюк. Автор предложения посетить «Нору» шёл впереди, так неистово махая руками, будто опасался, что его не заметят.       Гарри улыбнулся, протягивая другу кулак. Несмотря на ситуацию с Малфоем, Уизли оставался товарищем Гарри, и это, пожалуй, радовало.       — Да, Гарри. Уверен, наша сестрёнка задохнётся от счастья, если ты приедешь. — Один из близнецов легонько толкнул Поттера в плечо.       Перси укоризненно покачал головой и виновато произнёс:       — Прошу прощения за неудобства, профессор.       Густые клубы дыма окутали платформу. Ноздри наполнил специфический запах жжённого угля. Паровоз то и дело призывно гудел, вызывая суетливое движение пассажиров. Северус аккуратно левитировал свою сумку и сумку Гарри над землёй, затем потянул мальчишку чуть на себя.       Они заняли первое купе.       «Ближе к выходу», — поразмыслил Северус.       Как он и предполагал, кроме них, в купе никто не сел. Поезд, отправляющийся в Лондон перед каникулами, почти всегда оставался наполовину пустым. Многие дети отмечали в Хогвартсе и Рождество, и Пасху. Он и сам никогда не возвращался домой на праздники.       — В следующем году я бы остался в замке на Рождество, — произнёс Гарри, гипнотизируя пейзаж за окном.       Солнце только-только показалось из-за горизонта, отбрасывая несмелые тени на дома Хогсмида, которые они проезжали.       — Твоя тётя не будет в восторге, — заметил Северус, доставая палочку. — Дай-ка очки. — Он протянул руку, чтобы очистить стёкла от грязи и наложить отталкивающее заклинание.       — Наверное… А кто такой Николас Фламель?       К этому вопросу стоило быть готовым. Но, к своему стыду, Северус едва не поперхнулся лакричной палочкой.       — Это известный французский алхимик.       — Вот как. — Гарри оторвал взгляд от неказистых построек и уставился на собственные ладони. — Хагрид сказал, что тот свёрток, который мы с ним забрали из Гринготса, — тайна. Дамблдора и Николаса Фламеля. Я попросил Гермиону поискать о нём в библиотеке, она обещала после каникул. Но я решил спросить у вас.       — Почему тебя так интересует, что привёз Хагрид в замок?       — Мне кажется… — Гарри прочистил горло, очевидно, не до конца уверенный в том, что хочет сказать. — Профессор Пруэтт хочет… Ну, как бы сказать… Забрать…       — Тебе кажется, что профессор хочет украсть к… — Он чуть не прокололся. — То, что спрятано в замке?       — Мы с Роном как-то случайно оказались на третьем этаже, и там…       Что ж, как и его книжная версия, Гарри встретился с Пушком. Они с Лис предполагали, что будет именно так. Когда, сидя в его кабинете, решали, кого сделать основным источником подозрений, сошлись в одном: нельзя было допустить, чтобы дети догадались о Квирелле. Профессор защиты действительно опасен, и предположить, что лордоносец выкинет, узнав о додумываниях первокурсников, было невозможно. Именно поэтому они установили несколько нехитрых заклинаний, которые натолкнули бы детей на нужные мысли.       — Там встретились с трёхголовой собакой? — прищурился Снейп.       Гарри всё ещё прятал взгляд. Но Северус знал парнишку как облупленного: ему ни капельки не было стыдно. Просто не хотелось получать взбучку.       — Верно. А ещё там была профессор Пруэтт. Она велела никому не говорить, что мы её видели, но я подумал, что вам точно можно, вы ведь с ней… — Щёки младшего Поттера вспыхнули, впрочем, не только они. — …дружите.       Мальчишка подумал, что между ними что-то есть? Ничего подобного они не планировали. Внутри зельевара поднималась настоящая буря, казалось, все органы буквально топит чувство стыда.       — Между мной и профессором Пруэтт деловые отношения, Гарри. А что касается Пушка, то, помимо него, охраной также занимаются преподаватели Хогвартса.       — Эту громадину зовут Пушком?       — Хагрид не очень-то горазд выдумывать имена, — хмыкнул Северус.

***

      Порт-ключ, который Лис дала ему со словами: «Ждём тебя после рождественского ужина», приятно охлаждал кожу ладони. Она могла выбрать для портала любой предмет, но это был ключ. Маленький, с двумя камнями на рукоятке — какая ирония. Он не знал, куда приведёт портал, но, разумеется, догадывался. Едва ли это был дом самой Элисенции, а значит, ключ отправит на площадь Гриммо.       — Что ж. — Он поднялся, заставив мистера и миссис Дурсль смолкнуть. А они что-то говорили? — Мне пора. Индейка была бесподобна, Петунья.       Северус Снейп делает комплименты. Северус Снейп отмечает Рождество за семейным столом в идеально чистой гостиной. Северус Снейп почти нормальный волшебник. Почти — ключевое слово.       Петунья поджала сухие губы, но отговаривать не стала. Хотя и демонстрировала всем своим видом, что не довольна подобной спешкой. Подумать только, миссис Дурсль не довольна его уходом. Ему никогда не привыкнуть.       — Тогда полагаю, наш подарок нужно отдать сейчас, Вернон! — Ещё чуть-чуть язвительности в тоне, и она станет точь-в-точь как сестра.       Глава семейства кивнул и удалился в кухню, чтобы принести небольшой свёрток в красивой упаковке. Судя по форме, под бумагой скрывалась книга. Магловских книг Северус не читал после смерти Лили, но, с другой стороны, и Петунья, и Вернон вполне могли посетить Косой Переулок вместе с Гарри.       — Откроете завтра, — буркнул Поттер, ковыряя носком тапочка начищенный пол.       — Разумеется, — серьёзно отозвался Снейп, потрепав мальчишку по затылку.       Прощание вышло довольно скомканным, в основном потому, что зельевар усиленно делал вид, что не понимает недовольства семейства, мысленно проклиная Элис, которая не выбрала другого — более подходящего.       В книгах он бывал на площади Гриммо, а в настоящем мире видеть зачарованный дом ему ещё не приходилось. Он предполагал, что порт-ключ перенесёт его на верхнюю ступеньку крыльца. Так и случилось. Сделав глубокий вдох, Северус толкнул пошарпанную дверь и нырнул в глубокую темноту.       Ориентируясь исключительно наощупь, мужчина сделал ещё один шаг вперёд, вспоминая, что где-то здесь должен находиться гобелен безумной матушки Сириуса, которая не обрадуется его присутствию. Именно из-за портрета невозможно было воспользоваться «люмосом» или зажечь свечи. В доме неприятно несло сыростью, грязью и плесенью. Такие запахи не искоренить за столь короткий промежуток времени, Северус отлично это понимал, потому не сомневался, что провоняет до мозга костей. В том, что здесь придётся появляться довольно часто, он был уверен.       Если уж в книгах старик использовал дом Сириуса как штаб-квартиру, ничто не мешало сейчас им сделать то же самое. Из глубины послышался приглушённый шёпот, и зельевар двинулся на голос, стараясь не издавать никаких лишних звуков. Однако из-за скрипа половиц это не представлялось возможным. Оставалось лишь надеяться на то, что женщину с гобелена это не потревожит.       — Кто здесь?! — Скрипучее карканье из темноты заставило вздрогнуть.       Северус искренне обрадовался тому, что вокруг темно. Если бы сейчас кто-то осветил коридор, то картина крадущегося профессора непременно вызвала бы истерический хохот.       — Кикимер, не пугай гостей!       — Как прикажете, хозяйка, — покорно проскрипел домовик. Никаких ругательств он при этом не добавил.       Хоть Лис и являлась представительницей чистокровного рода, подобное согласие будто говорило о её статусе в этом доме. Когда-то она могла стать его хозяйкой. По книгам Северус помнил, что нужно было сделать, дабы задобрить эльфа. И судя по всему, Элис успела выдать ему семейные реликвии.       Безмолвное шарканье удалялось. Только сейчас Снейп ощутил нечто странное: желудок стянуло в тугой узел, будто его содержимое запросилось наружу. Вкус рождественской индейки подкатил к горлу.       Они не виделись почти три недели. Элисенция, логично, принимала активное участие в реабилитации Сириуса, поэтому ещё до начала каникул девушка покинула Хогвартс. Лояльность директора позволяла. Северус даже успел подустать от назойливых и шумных первокурсников, у которых он давненько не проводил занятий.       Странное чувство усилилось, когда Лис всё-таки шепнула: «Люмос» — и осветила себя, Снейпа, замершего на полпути, и часть коридора. Домашняя одежда подчеркивала то, чего Северусу не хотелось бы видеть так близко. Да ещё и в полумраке. Тем более в доме Блэков.       — Проходи. — Лис, к счастью, быстро развернулась. — Прости, что пришлось выдернуть тебя с рождественского ужина.       Отвечать Северус не стал. Статус молчаливого и угрюмого парня следовало поддерживать.       — Я такого богарта прогнала из гостиной, — похвасталась Элис, когда они достигли первого лестничного пролёта. — Помнишь, в книгах миссис Уизли не могла справиться с тем, кто засел в гостиной?       Отчаянно хотелось спросить, какую форму принимает демон страха у Элисенции. Но отчего-то возможный ответ его пугал.       — Кстати, а какой у тебя богарт? — Лис, как и всегда, абсолютно бесцеремонно вскрывала всё личное, точно консервные банки.       — Вижу мёртвого Гарри, — буркнул Северус, скрывая истинный ответ. Но допытываться Элис не стала, к тому же они уже приблизились к большим облупившимся дверям.       Оба зашли в мрачную гостиную, которая, даже несмотря на множество свечей, оставалась тёмной. Северус искал глазами гобелен, чтобы убедиться, действительно ли Блэка удалили из семейного древа или Сириус сам себя выжег для эффектности. Стены и потолок будто давили серо-зелёным окрасом и витиеватыми змеиными рисунками. Учитывая всю странность гостиной Слизерина, Снейп не мог припомнить, чтобы знакомая цветовая гамма причиняла такую боль глазам. В носу прочно обосновался запах мокрого дерева и старых вещей. Оба шкафа напротив входа полностью заполняло множество хлама. Где-то здесь находился и медальон.       Кресла и диван сдвинули, судя по цвету ковра, к стене, чтобы освободить место. Одно из них теперь занимал Сириус Блэк, приподнявшийся навстречу, когда они вошли.       — Я вроде сказала не вставать, — прорычала Лис, и Снейп опешил сразу от двух вещей.       Во-первых, от того, каким тоном она это сказала. Во-вторых, от того, что Сириус, точно послушный пёс, сел обратно. Непреднамеренный каламбур. Впрочем, Блэк явно не чувствовал себя униженным. Напротив, его взгляд светился таким щенячьим, да что ж такое-то, обожанием, что узел внутри живота Северуса стянулся сильнее. Хотя куда ещё сильнее. Тошнота подступала отчаянно.       На втором кресле сидел Римус Люпин, и его присутствие казалось довольно закономерным. Северус даже не удивился. Люпин поприветствовал его коротким кивком. Элис уселась на диван и жестом пригласила Снейпа сесть рядом. Они оказались напротив кресла Сириуса. Блэк выглядел куда лучше, чем на суде. По крайней мере, его волосы уже не свисали по плечам, а были собраны в аккуратный хвост. Да и на лице проступило некое подобие румянца.       Он заговорил первым, болезненно улыбнувшись:       — Руку тебе не предлагаю. Видишь, у меня строгая сиделка.       Лис вспыхнула, но промолчала.       Северус молча поднялся, а затем протянул бывшему однокурснику ладонь. Он не задумывался о том, как будет вести себя в доме человека, который большую часть жизни считал его скользким типом, достойным унижений. Но дети, уж об этом Северус знал отлично, всегда были глупее своих взрослых версий. Жестокие маленькие волшебники казались ему невыносимее даже Тёмного Лорда. А тот любил капризничать. Блэк не заслужил этих лет в магической тюрьме, так же как и сам Снейп издевательств. Так что в сознании мастера зелий они были более чем квиты.       В глазах Сириуса плескалось неподдельное удивление, смешанное с уважением. Такой взгляд от бывшего гриффиндорца стоил многого. Они пожали друг другу руки. Холодная ладонь Блэка обожгла его собственную. Странное ощущение удовлетворения, болезненно сладкое, накатило приливной волной, затапливая узел в желудке.       — Полагаю, я должен поблагодарить тебя, Снейп.       — Этого достаточно, — отозвался Северус, подразумевая рукопожатие.       — Лис сказала, что у тебя были свои причины так поступить. — Сириус прочистил горло. — Поделишься?       Элисенция стойко выдержала его гневный взгляд. Они обсуждали вероятную необходимость поделиться информацией с Сириусом и Римусом прямо перед отъездом Лис из замка. Но в тайне Снейп надеялся, что она справится с этим сама. К тому же лично ему эта затея не казалась убедительно необходимой. Оба гриффиндорца могли отправиться прямиком к Альбусу, чтобы порадовать старика информацией. Но даже если бы этого не произошло, Лис буквально свалила бы на коллегу по несчастью всё самое сложное и вероятно была бы готова отражать злое шипение в свою сторону. А шипеть невыносимо хотелось. По-змеиному. 3ря он, что ли, Слизерин заканчивал.       Рассказывать о книгах было тяжело, потому что эти события снова возвращали в то время, когда Лили была жива. Из плоти и крови. Полная силы и жизни. Лис коротко рассказала свою часть истории, и Северус видел, что ей она даётся ещё сложнее.       Когда они закончили, Блэк был чернее тучи.       Слишком много каламбуров на один квадратный метр.       Люпин, казалось, почти не изменился в лице. Лишь небольшая складка, залегшая на лбу, выдавала его сосредоточенность.       — Мы не успели тебя спасти, — всхлипнув, прошептала Лис, пряча лицо ладонях.       И хотя она говорила «мы», Северус ощутил очевидный укол совести: он даже не пытался. Дамблдор не оценил бы такого поступка.       — Да вы не только меня спасти не успели…       — Сириус, — вкрадчиво проговорил Люпин. — Не говори того, о чём пожалеешь.       Блэк бросил короткий взгляд в сторону друга и как будто выдохнул.       — Вы позволили им умереть! Знали, что будет, но даже не попытались.       Люпин покачал головой.       — Это был её выбор, — отозвалась Элис.       — А Джеймсу такого выбора вообще не давали! — Справедливо. Лили решила за них двоих.       — Она пожертвовала собой, Блэк. — Северус удивился тому, насколько отдавал сталью и решимостью его собственный голос. Они давно не в школе, и никакого страха перед Сириусом мужчина больше не испытывал. — Она пожертвовала своей семьёй, чтобы дать магическому миру время и чёткий план по уничтожению Волан-де-Морта.       — Да понял я! Но не верю, что не было другого выхода. Не верю, чтобы мы не смогли найти решения. — Блэк запустил пальцы в волосы, растрепав аккуратный хвост.       Лис присела на подлокотник кресла и обвила руками шею Сириуса. Он не сопротивлялся и лишь шумно дышал, прижатый к её боку.       — Не было другого решения, милый. Сейчас мы точно знаем, где искать крестражи, знаем, кому можем доверять. Эти книги прошли проверку временем: всё происходит точно так, как в них и описано. Я знаю, тебе больно, но послушай меня. Мы уже вытащили тебя, мы в состоянии помешать ему возродиться, и ты можешь стать для Гарри настоящей семьёй.       Отчего-то всё, что говорила Лис после слова «милый», потонуло в плотном тумане. Вынырнуть удалось только после слова «семьёй». Но у Гарри уже есть настоящая семья: Петунья, Вернон и Дадли. И он.       — Она всегда такой была, — шепнул Сириус едва слышно. Люпин предостерегающе кашлянул, но едва ли он мог повлиять на расстроенного друга. — Всегда поступала по-своему, тащила Джеймса за собой. Он всё бы сделал ради неё. А она даже не захотела попытаться его спасти.       — Не говори так, Бродяга.       — Ты знаешь, что так и есть, Рем.       — Но Лили любила Джеймса.       — Не так, как его любили мы.       Северус ощущал, что земля под ногами плывёт. Лили призналась, что испытывала к нему чувства, тогда в ту ночь. Могла ли она лгать? Или всё это время она врала собственному мужу? Возможно ли, что она любила обоих? Если бы Снейп тогда не сказал это паршивое слово, Лили бы могла выбрать его? И о чём он только думал! Ну, в конце концов, печалиться о смерти Джеймса, которой можно было бы избежать, он точно не стал бы. Едва ли Поттер согласился бы оставить жену и сына под угрозой смерти их обоих и заменить себя двойником или копией.       — Тебя не в чем упрекнуть: ты бы не стал рисковать ради заклятого врага. Мы дурно обходились с тобой в школе, так что и благородства ждать глупо. — Сириус тряхнул головой совсем по-собачьи. — Но ты… Ты ведь могла её переубедить! Почему не стала?       Лис невесело усмехнулась:       — Не думай, что я не пыталась. Но она знала, на что давить. Если Лили на что-то решилась, то бесполезно было бы пытаться её переубедить.       — Сириус, расскажи она обо всём, Джеймс ни за что бы не дал такому случиться. — Римус сложил руки на груди. Ему, пожалуй, легче всего было рассуждать обо всём на незатуманенную голову.       Блэк смерил друга яростным взглядом и с жаром воскликнул:       — Конечно бы не дал! А ты бы дал?       — Не знаю, — честно признался Лунатик.       — Он был мне как брат, Римус. Он был мне как настоящий брат, а не тот, который продался за славу и влияние.       Северус подумал, что Сириус вполне мог изменить своё мнение о родном брате, если бы узнал, какой опасный поступок он совершил против хозяина. Но момент не располагал к таким открытиям.       — Всё произошло так, как произошло. Мы имеем то, что имеем, — хладнокровно проговорила Элисенция, распрямляясь. — Ты можешь сидеть здесь и рефлексировать по поводу чужих ошибок, можешь побежать к Дамблдору, а можешь помочь нам найти крестражи и уберечь своего крестника от поисков иглы в стоге сена. И выбирать только тебе!