Спаситель

Еще до того, как сознание полностью возвращается к нему, Протагонист ощущает знакомое покачивание. Море. Он на борту корабля. Про открывает глаза. Он лежит на койке в каюте. Видит потолок и стену, затем, повернув голову, иллюминатор. Цвет воды за стеклом наводит на мысль, что они все еще в дельте Жемчужной реки. Вспомнив все случившееся, Про нервно озирается по сторонам. Почти сразу же он замечает Нила, сидящего на соседней койке. Нил одет в футболку и камуфляжные штаны, на коленях у него открытая книга, а в руке — надкусанное яблоко, и оттого он выглядит как-то очень по-домашнему. — Как ты? — спрашивает Нил, ничуть не удивившись внезапному пробуждению. — Где мальчик?.. Где Макс? Во взгляде Нила мелькает нечто, похожее на ревность, и отвечает он довольно холодно: — Здесь, на «Викинге». С ним все в полном порядке. Про очень хочется верить ему на слово, но он чувствует, что не в состоянии. Члены организации слишком многое скрывали — и продолжают скрывать — от него. Про с кряхтением поднимается с койки, его аккуратно забинтованное плечо простреливает болью, но агент старается не обращать на это внимания. Сбросив простыню, он обнаруживает, что обнажен. — Где моя одежда? — Рубашку пришлось выбросить, а брюки в шкафу. Белье новое, в пакете на стуле, — Нил указывает на него кивком головы. — Купил тебе в Макао. Зацени, я еще помню твой размер!.. Хотя, кое-что будет велико — в будущем ты гораздо толще… Про бросает на него убийственный взгляд, и Нил, посмеиваясь, кладет яблоко на кровать и примирительно поднимает руки. — Просто пошутил! В будущем ты останешься в отличной форме! Пока Протагонист одевается, Нил тактично отводит взгляд, снова возвращаясь к книге и яблоку. То, как он надкусывает его, хрустит, впиваясь зубами, живо напоминает Про Макса, когда тот жадно разделался с пирожным в Старом Макао. Про вновь накрывает волна беспокойства за мальчика, он хочет увидеть Макса сейчас, немедленно. Опустив руку в карман брюк, нащупывает там пакетик с монеткой. Про тянется к дверной ручке, но замирает, увидав пленку на липучках, покрывающую дверь и стену, а также кислородные баллоны и маски, висящие на крючках. — Твою мать!.. Мы что, в инверсии? — Ага, — слышится за спиной голос Нила. Про оборачивается. — Хочешь сказать, что Макс тоже инвертирован? — А почему нет? Ему это нужно не меньше, чем тебе. — Зачем?.. Он ранен? — Темпоральная травма, — в ответ на недоумевающий взгляд агента Нил поясняет: — Та, что могла бы быть. Мистер Ву собирался прострелить ему колено. Инвертированной пулей. Протагонист морщится, вспоминая об этом. — Но ведь не прострелил же! «Ты не дал ему», — хочет сказать Про, и перед глазами снова встает картина боя в подвале — точнее, бойни. Именно так это выглядело. Хотя инвертированных бойцов было всего трое, люди триады не могли им противостоять — ни с чем подобным они раньше не сталкивались. Расправившись с охраной, Айвз отвязал Про, пока Уилер стояла на стреме, а Нил… Нил швырнул на пол мистера Ву, чудом оставшегося невредимым в перестрелке, прострелил ему оба колена, а затем добил истошно вопящего старика пулей в голову. — Почему ты не пристрелил его сразу? — раздраженно спрашивает агент. Ему очень хочется поскорее разыскать Макса, но он чувствует, что вначале должен узнать ответ на этот вопрос. — Какого хрена ты его пытал, если собирался тут же прикончить? Взгляд Нила темнеет, он отрицательно мотает головой. — Я не пытал его. Про вспоминает, как Нил произнес какую-то фразу, низко наклонившись к лицу корчащегося от боли китайца. Телефон в кармане его бронежилета предварительно перевел инвертированную речь, но оглохший от выстрелов Протагонист не смог разобрать слова. — Ты что-то у него спрашивал! — Ничего я не спрашивал, — тут красивое лицо Нила искажает горькая усмешка. — Ты думаешь, что я ловил кайф от его мучений?.. Да ни хера подобного! Я спасал се… Я спасал Макса! Ты видел кровь на полу — она была его! Мальчика, а не Ву!.. В той комнате кому-то должны были раздробить колени. Это было предрешено — основной поток времени. Я просто поменял жертву!.. Но без нее было не обойтись! — Это подействовало? — спрашивает озадаченный Протагонист. — Как видишь!.. То есть, сейчас увидишь. Пойдем, я отведу тебя к нему. Они берут баллоны с кислородом, надевают маски и выходят в коридор. Поднимаются на палубу, во внешний мир, что сейчас движется в противоположном потоке времени. Между контейнеров столпотворение. По прикидкам Про, добрая треть отряда собралась в круг, чтобы посмотреть на происходящее. Сначала он видит только людей Айвза: широкие спины солдат, бугристые от мышц предплечья, футболки и майки с темными пятнами пота. Бритые затылки мужчин, но чаще встречаются густые шевелюры, конские хвосты и аккуратные косы девушек. Да, так и есть — по какой-то причине зрелище привлекло именно женщин. Про слышит звонкий детский смех и чувствует, как спадает тяжесть на сердце. — Макс? Агент бесцеремонно проталкивается сквозь толпу и видит мальчика. Это и правда Макс, он жив и здоров. На его лице — кислородная маска, к поясу джинсовых шорт пристегнут маленький баллон. Футболка цвета хаки явно с чужого плеча и великовата, волосы растрепаны, а лицо успело немного загореть. Макс сжимает в руке конец бечевки, к которой привязан кусок скомканной бумаги. Кусок бумаги, от которого, смешно пятясь задом и перебирая лапами, убегает полосатый серый кот. Про требуется пару секунд, чтобы осознать происходящее. Кот на самом деле не убегает от бумаги, а ловит ее. В принципе, ничего особенного: просто инвертированный мальчик играет с не инвертированным котом. Но все вокруг глядят так, словно это самое прекрасное зрелище на свете. Повертев головой, Про замечает ласковые улыбки на лицах, выражение умиления в глазах. — Он первый ребенок, побывавший на корабле, — шепотом поясняет Нил. — Они уже отвыкли… В это миг мальчик замечает его. Кот и бечевка тут же оказываются забыты. — Джон! С радостным воплем Макс бросается ему навстречу, врезается в живот Про, едва не сбив с ног, и крепко обнимает. — Воу, полегче, ковбой! — с улыбкой бормочет агент, одновременно морщась от боли — плечо снова дает о себе знать. — Ты прямо как торпеда! — Прости!.. Ты как? Тебе лучше? — Да вроде ничего, — отвечает Про. И задает вопрос Нилу: — Долго я был в отключке? — Почти сутки. Тебя подлатали и дали выспаться. Ему, — он кивает на Макса. — Тоже дали выспаться, затем как следует накормили и позволили осмотреть корабль. Агент вопросительно поднимает брови. — Осмотреть корабль? — Корабль классный, — тут же вставляет Макс. — Здесь можно жить годами. Чего тут только нет! Даже Маховик времени, чтобы путешествовать в прошлое! — Что? — не сразу понимает Про. — Ты про турникет? — Парень думает, что у нас тут долбаный Хогвартс! — без лишних церемоний поясняет внезапно появившийся Айвз. Макс, оробев, прячется за спину Протагониста. Нил смеется: — А я и сейчас так думаю!

***

После разговора на палубе Про и Макс по очереди посещают лазарет для осмотра. Доктор дает добро на выход из инверсии. Через три часа команда «Викинга» проходит через турникет, Про и Макс вместе с ними. Все проходит гладко, как по маслу. После они ужинают все вместе в общей корабельной столовой. Еда вкусная, хоть и простая, атмосфера царит вполне дружелюбная. Протагонист и раньше замечал (первый раз на обратном пути из Осло), что отряд Айвза — не просто отряд, а своего рода большая дружная семья, в которой, однако, царит армейская дисциплина. Агент уже имел возможность наблюдать, что на поле боя члены этой семьи действуют слаженно, словно винтики единого механизма. «Сколько лет эти люди прожили бок о бок, чтобы так притереться друг к другу? Сколько уже длится их миссия? Это я отправил их сюда?.. Я все это создал?» У Про пока нет ответа на эти вопросы, как и на многие другие. Сегодня вечером он твердо намерен получить хотя бы часть ответов, но это невозможно, пока рядом крутится Макс. Мальчик и так уже видел и слышал чересчур многое. Про возмущает (и настораживает) откровенность членов организации. Они позволили Максу увидеть почти все секреты «Тенет», а кое-что даже специально показали и объяснили. Это может означать только одно: Макс Сатор никому ничего не расскажет. «Что же, он все-таки умрет? Все мои усилия напрасны?» Сердце сжимается от одной только мысли о том, что рядом с ним сидит ребенок без будущего. Как и прежде, Про не хочется разлучаться с Максом, терять его из виду даже ненадолго, но он все же соглашается на предложение Уилер присмотреть за мальчиком и оставляет его с ней, предварительно отдав приказ беречь как зеницу ока. — Тебе не стоило повторять это дважды, — замечает Нил на пути в кают-компанию. — Она знает свое дело. — Какое дело? — несколько нервно спрашивает Про. — Защищать его, разумеется. С ним будет все хорошо. Но Протагонист успевает перехватить многозначительный взгляд Айвза, который тот бросает на Нила. Ученый едва заметно качает головой, затем открывает дверь кают-компании, пропускает своих спутников внутрь. — Я устал от этого дерьма! — раздраженно бросает Про, едва они оказываются наедине. — Выкладывайте! Все, как есть, начистоту. Почему мы здесь?.. Что за миссия в Макао? Айвз и Нил снова переглядываются. — Спасение Макса Сатора, — четко и ясно произносит Нил. — Вот цель завтрашней операции. — Только это? — бормочет опешивший от удивления Протагонист. — Именно. Макс важен для будущего. Про облизывает пересохшие губы, пытаясь собраться с мыслями. Значит, Макс все-таки вырастет и станет важной шишкой?.. Хотя, почему бы и нет? Наверняка он унаследует все дела и имущество своего отца. Многое из того, чем сейчас пользуется «Тенет» принадлежит компании «Ротас», основанной покойным Андреем Сатором. — Что ему предстоит сделать? Судя по всему, Макс будет трудиться на благо спасения человечества — иначе организация не стала бы его защищать. Это утешает. — Он что, все еще не знает? — вдруг взрывается Айвз. Он буравит взглядом Нила, и выглядит не менее рассерженным, чем до этого Про. — Думал, ты рассказал ему! — Еще не время! — возражает ученый. — Самое время!.. Хорош разводить мыльную оперу! Макс Сатор — один из нас. Ты — один из нас, Нил Бартон! Про замирает, разинув рот от изумления. Нил краснеет и опускает глаза. — Ну блядь, спасибо, командир! — раздраженно шипит он сквозь зубы. Но Айвз на это лишь скалится и весело подмигивает. — Всегда пожалуйста, — он открывает холодильник и берет оттуда бутылку пива, ловко откупоривает ее и направляется к выходу. — Оставляю вас наедине! Когда дверь за Айвзом захлопывается, Протагонист тяжело опускается в кресло, а Нил плюхается на кожаный диван, скрещивает руки на груди и демонстративно глядит в окно. Агент рассматривает ученого, одновременно прокручивая в голове события последних дней — последнего года. Все сходится: Нил — это Макс. На это указывают десятки улик, мелких и, на первый взгляд, незначительных деталей. Про удивляется, как это он сам не догадался. Наверно, он все еще воспринимает время исключительно линейным… Тяжело осознать, что два разных человека, находящиеся в определенной точке пространства — на самом деле одно и тоже: две сущности, разделенные значительным отрезком времени. Взросление достаточно сильно изменило внешность юного Сатора: у десятилетнего Макса пухлые щеки и нос пуговкой, а черты лица Нила острые и резкие. Но густые брови определенно его, и глаза тоже. Волосы стали чуть темнее, но на ощупь остались такими же мягкими и шелковистыми… Про нравится трепать Макса по макушке и перебирать пряди волос Нила, когда он ласкает его по ночам. Протагонист ловит себя на мысли, что хотел бы, чтобы все это было неправдой. То, что Нил — это Макс, многое объясняет. Но и многое усложняет. Идеального агента можно завербовать. Но его можно и вырастить. У Макса есть все задатки отличного оперативника. Про становится не по себе от этой мысли. Нил наконец нарушает молчание: — Айвз прав. Мне следовало тебе сказать. — Когда я тебя нанял? — спрашивает Про. — Ты говорил: «Не тогда, когда ты думал». Ты хоть был совершеннолетним?.. Нил криво улыбается. — Вот что тебя беспокоит! — Конечно, это меня беспокоит! — рычит Про. — Тебя втянули во все это, когда тебе было всего десять! — Вовсе нет. Я присоединился к организации через много лет, после того, как закончил колледж и получил степень по физике. Так что да, я был совершеннолетним. А сейчас — просто необычные осенние каникулы. Кстати, лучшие каникулы в моей жизни! — Серьезно?.. Тебя чуть не убили! Нил пожимает плечами. — Дети по-настоящему не верят в то, что могут умереть. Они могут понимать это умом, но не сердцем. Когда поймешь это полностью — начнешь бояться. Но на это способен лишь взрослый. Эти слова вновь заставляют Про осознать горькую правду: судьба Нила предрешена. Четырнадцатое число, Стальск-12… — Не говори маме, ладно? — просит Нил, словно прочитав его мысли. — Она очень расстроится, когда узнает. Чем позже — тем лучше. Протагонист вздрагивает, услышав, как Нил произносит слово «мама». До этого он всегда называл ее Кэт, только по имени. Но она действительно его мать! Уходя в последний бой, Нил так и не попрощался с ней, не мог попрощаться — Про теперь это понимает — не хотел, чтобы она догадалась. В горле встает ком, у него хватает сил лишь на то, чтобы кивнуть. — Эй, все в порядке! — Нил улыбается ему своей ласковой спокойной улыбкой, и это окончательно добивает агента. Так он улыбался, когда говорил свое последнее «прощай». — Ни хрена не в порядке! — сдавленно шепчет Про. В носу щиплет, слезы поднимаются откуда-то из глубины, он не может их сдержать — и не пытается. Протагонист прячет лицо в ладонях, Нил тут же подсаживается к нему и обнимает, и Про ревет, уткнувшись в его плечо. — Я не смогу, — твердит он снова и снова. — Я не смогу это сделать. Я не отправлю тебя в прошлое! — Это уже случилось, ведь я здесь. — Нет! — в отчаянии он крепче впивается в Нила, стискивает его в объятиях так, что перевязанное плечо снова начинает болеть. — Я не смогу второй раз! — Я пойду сам. — Ты не должен! — бормочет Про, захлебываясь слезами. — Ты никому ничего не обязан! — Я знаю. Это не из-за отца. Но Про не верит. Наверняка это отчасти из-за родителей, а еще больше — из-за него, Протагониста. Ничто не проходит бесследно. Нил целует его в мокрую от слез щеку, в уголок рта. — Здесь и сейчас я с тобой, — шепчет он. — И буду всегда. Мы предназначены друг другу — остальное не важно. Про не знает, что на это ответить, он просто целует Нила в приоткрытые губы, затем берет его лицо в ладони и заглядывает в глаза. Его переполняет нежность. Он чувствует, что любит Нила — любит еще сильнее теперь, когда узнал, что тот Макс. — Мальчик спросил меня… Ты спросил меня, почему я не встречаюсь с Кэт. Ты хотел, чтобы я стал тебе отцом? Знаешь, если я возьмусь воспитывать твою юную версию, нам никогда не стать любовниками. Это будет… слишком. Нил невесело усмехается. — Ну, еще бы!.. Мне не нужен отец — хватит того, что был. Насчет того, что я сказал… Думаю, именно в Макао я начал в тебя влюбляться, просто был слишком мал, чтобы это осознать. Вот и предложил тебе приударить за мамой!.. Про осуждающе качает головой, но затем улыбается, и Нил улыбается в ответ. Слезы высыхают, напряжение постепенно спадает, когда Протагонист понимает, что у него на самом деле еще есть время — много времени. Время, которое ему нужно для того, чтобы придумать, как спасти своего возлюбленного в конце пути. Он уже начинает размышлять об этом, но Нил мешает — ластится к нему, явно намереваясь заняться любовью. А вот Про не в настроении: он чувствует нежность, но не желание. Плечо не дает забыть о недавнем ранении, но самое главное… — Прости, не сегодня! — он целует Нила в лоб, утешая. — Мне нужно немного времени, чтобы переварить тот факт, что тебе всего десять. — Вообще-то мне пятьдесят четыре, — смеется ученый. — Если учитывать те 23 года, что я провел в инверсии. — Что?! Но ты выглядишь на тридцать! — Мне был тридцать один, когда я отправился в прошлое. За каждые десять лет, проведенные в обратном временном потоке, тело стареет всего на год. Не спрашивай почему — теоретически, так не должно быть, но это факт. Какой-то парадокс, побочный эффект. Возможно, наши биологические часы просто не знают, в какую сторону им надо идти и поэтому не идут никуда… Да, Про, вся команда этого корабля — одновременно дети и молодо выглядящие пожилые взрослые. Где-то по свету бродят двенадцатилетний Айвз и шестнадцатилетняя Уилер, а их старшие версии сейчас нянчат десятилетнего меня. — Звучит довольно безумно, — заметил Про. — Привыкнешь. В этом много преимуществ. Инверсия съела нашу с тобой разницу в возрасте. Сейчас мы выглядим ровесниками, а когда я начинал свой путь, ты был на 25 лет старше. Но это так, пустяки — я люблю тебя любым. Что гораздо важнее, многим членам отряда это путешествие подарило лишние годы жизни. Инверсия замедляет старение и любые патологические процессы. — Ты имеешь в виду… — У Айвза — рассеянный склероз. Нашли случайно, когда делали МРТ после ранения в голову. К счастью, у него так и не появились симптомы. А Уилер вынуждена была оставить службу из-за лейкемии… но вернулась в строй, вступив в «Тенет». — О, — Протагонист не знает, что и сказать. — Что с ними будет? Нил пожимает плечами. — Я знаю только то, что они оба предпочтут умереть на поле боя, а не на больничной койке. Про молчит. Ему не хочется говорить о смерти. Но он вспоминает Андрея Сатора, больного раком, и у него рождается вопрос. — Скорее всего, он просто не знал, — отвечает Нил. — Не знал всех свойств инверсии. Те, кто отправлял ему послания из будущего, наверняка промолчали об этом. Им было выгодно, чтобы он считал себя обреченным. А сам бы он не догадался. Ему бы просто не пришло в голову использовать обратный поток времени для чего-то иного, кроме разрушения. Взгляд ученого становится грустным. — Каким он был отцом? — вдруг спрашивает Про. — А ты как думаешь? — отвечает Нил вопросом на вопрос, и Протагонист больше не поднимает эту тему.