***
— Сволочь! — бросает Кэт, отвесив Родригесу первую пощечину. Ее голос дрожит от гнева, а в глазах стоят слезы. Она только что посмотрела видео и узнала, что ее любовник желал смерти ее сыну. Она бьет Дани еще раз и еще, хлещет по обеим щекам до тех пор, пока они не становятся пунцовыми. Родригес медленно отступает назад, не делая попыток себя защитить (он наверняка бы не постеснялся дать отпор женщине, Про в этом уверен, но присутствие их с Махиром сковывает его волю), затем спотыкается о диван и падает на него. Тогда Кэт прекращает. — Как ты мог? — вопрошает она, заламывая руки. — Ты играл с ним, дарил ему подарки!.. Ты все время улыбался ему!.. Дани открывает рот, явно собираясь начать оправдываться или чего-нибудь соврать, но косится на Протагониста и понимает, что ничего не выйдет. Выражение лица испанца становится отрешенным. — Ты молода, — говорит он, вытирая сочащуюся из разбитой губы кровь рукавом дорогого пиджака. — У тебя были бы еще дети. Возможно, даже от меня… Со временем ты бы его забыла. Кэт вздрагивает и бледнеет. На мгновение Про кажется, что она снова набросится с кулаками на бывшего любовника, но она лишь отворачивается и плачет. Слова Дани попали точно в цель — больше всего на свете Кэт боится быть плохой матерью, и каким-то образом уроды вроде Сатора и Родригеса раз за разом находят ее больное место. Про уже жалеет, что не избавился от испанца по-тихому, что позволил ей все это услышать. Протагонист подходит и осторожно обнимает Кэт. Сгорбившись, она кладет голову ему на плечо. — Это не так, — шепчет агент ей на ухо, между тем как в его голове вихрем проносятся мысли о будущем — тревожные мысли. Мысли о том, как Макс вырастет и станет Нилом. Что тогда будет с Кэт? — Что с ним делать, шеф? — спрашивает Махир у Про, кивком головы указывая на Дани. Агент мысленно отмечает, что это первый раз, когда его называют шефом. С точки зрения Махира, должно быть, последний. — Позови парней из охраны, пусть вывезут его отсюда. — Нет! — вопит Родригес. Он сползает с дивана и становится на колени. — Пощадите, умоляю! Не убивайте!.. Кэт, я не это имел в виду! — Заткнись! — отвечает Про. — Ты сказал достаточно. Тебя отвезут в аэропорт вместе с твоим барахлом и паспортом, купят билет на родину. Но если снова окажешься поблизости Кэт и Макса, даже случайно… — Понял, понял, я все понял! Я больше никогда их не побеспокою! Но Про уже не слушает его, а появившаяся охрана (около полудня они чудом избежали смерти — после звонка Про из отеля «Санва» люди Ву, узнавшие обо всем через Дани, действительно пытались перехватить их и обезвредить, но на помощь подоспела часть «кавалерии») уволакивает испанца прочь. Вместе с ними уходит и Махир. Про и Кэт остаются наедине. К удивлению агента, женщина идет к столу и достает чековую книжку. — Сколько они хотели?.. За Макса? Протагонист с неохотой рассказывает ей о том, что бывший партнер по бизнесу ее мужа вместо выкупа хотел заполучить турникет. Он теперь знает, зачем. Следующая часть видео, сразу после того, как Дани покинул казино, дала ответ на этот вопрос: мистер Ву обсуждал со своим племянником возможность использовать инверсию для продления жизни — похоже, кое в чем старый мафиози был сообразительнее Андрея Сатора. — Сколько он может стоить? — спрашивает Кэт, нервно покусывая кончик ручки. — Турникет?.. Зачем тебе это? — Хочу расплатиться с долгами. Хотя бы частично. — Ты хочешь заплатить мне? — искренне удивляется Про. — Не надо!.. Я ни в чем не нуждаюсь. — Тогда — денежное пожертвование для организации. Это самое малое, что я могу сделать. — Серьезно, Кэт, перестань!.. Он подходит и отбирает у нее ручку, рвет на мелкие кусочки и отправляет в урну чек, на котором она успела вывести цифру с впечатляющим количеством нулей. — Или услуга за услугу, — не сдается женщина. — Можешь на меня рассчитывать, когда понадоблюсь. В любом месте и в любое время. Без условий, без срока давности. Все, что попросишь! — Все, что попрошу? — завороженно повторят Протагонист. Кэт отвечает, не колеблясь ни секунды: — Ты получишь от меня все, что пожелаешь. Ты уже как минимум два раза спас меня и моего сына. Я у тебя в долгу. Внезапно Про чувствует себя героем сказки. Нет, книги — одной конкретной книги. В юности он любил читать, но после армии и службы в разведке почти не брал в руки книг — в основном, из-за нехватки времени. А вот в рюкзаке покойного Рика Морено всегда находился какой-нибудь роман в мягкой обложке — даже если Рик был на задании. Протагонист ругал его за это, но тот все равно тайно проносил книги с собой. И однажды, когда после миссии в Колумбии они на две недели застряли в хижине посреди джунглей в ожидании вертолета, который не смогли прислать вовремя из-за каких-то бюрократических проволочек, заначка Морено стала спасением от скуки — ее прочитали по очереди все члены отряда, даже Протагонист. Книга называлась «Ведьмак» или что-то вроде. По крайней мере, речь шла о ведьмаке, охотнике на монстров. Единственный роман в жанре «фэнтэзи», который Про осилил за свою жизнь. Книга ему понравилась. Про уже при чтении почувствовал свою схожесть с главным героем (разумеется, минус внешность и всякие волшебные примочки), а сейчас внезапно попал в ту же ситуацию, что и ведьмак в одной из глав. «Дашь мне то, что уже имеешь, но о чем не знаешь», — вот какую плату назначил Геральт за свою помощь. «Этим» оказался ребенок. Девочка, которую через много лет ведьмак все-таки забрал себе и воспитал из нее воительницу (чтобы это узнать, Протагонисту пришлось приобрести второй и третий том саги). Дитя Предназначения. — Подумай хорошенько: ты не знаешь, о чем я могу тебя попросить. Или что потребую отдать. — Не важно, — беспечно отмахивается Кэт. — Я все исполню. Возможно, ей просто хочется быть полезной. Она могла бы сказать: «Все, кроме сына», но не считает это нужным. Она ничего не подозревает. Скорее всего, она не читала книгу, а даже если и читала, ей бы не пришло в голову, что будущих агентов можно вербовать вот так — отбирая их прямо у родителей. Про хочется рассказать ей обо всем, предупредить, но он дал слово Нилу, и его приходится держать. «Ты заплатишь мне, Кэт. Придет время, и ты заплатишь. Плата будет чудовищной».***
Макс возвращается к матери примерно в четыре часа после полудня, в тот же день, утром которого он совершил побег, чтобы прыгнуть с Башни. Перед тем, как покинуть «Викинг», мальчик сердечно прощается с членами экипажа, с которыми успел подружиться. Особенно неохотно он расстается с серым полосатым котом по кличке Боцман — настолько неохотно, что Нил вынужден шепнуть в утешение, что они с котом еще встретятся. Преисполнившись надежды, Макс садится в лодку вместе с Махиром и Про и отчаливает, а порядком затисканный Боцман подходит и трется о ноги Нила — кот явно предпочитает взрослую версию. Зато экипажу, похоже, пришелся по душе ребенок. Следующие два часа Нил раз десять слышит о том, каким он был в детстве милашкой. Как и все, связанное с далеким прошлым, это смущает его, и оттого он начинает злиться. Вскоре он скрывается в своей каюте, чтобы ни на кого не сорваться, и проводит время в грустных размышлениях о том, сколько еще придется просидеть взаперти, пока восторг сослуживцев не поутихнет. В конце концов Нилу удается отвлечься, погрузившись в изучение материалов исследований, но тут раздается стук в дверь, и в каюту заходит Айвз. — Тоже будешь говорить мне, какой я был сладкий пирожочек? — спрашивает Нил, невесело усмехаясь. — Еще чего!.. В детстве ты был совершенно безбашенным засранцем — таким и остался, — без колебаний выдает Айвз. — Но мы с тобой отлично сработались! Нил, который помнит, как нелегко им дались первые месяцы совместной службы, понимает, что это своего рода комплимент. Они шутливо салютуют друг другу, перебрасываются еще парой-тройкой фраз. Айвз собирается уходить, когда Нил окликает его. — Спасибо, что вызвался снять тех китайцев!.. Ну, тех, что были в «Ламборгини Урусе». Айвз морщится. — А, это… Не стоит благодарить за то, что забрызгал тебя чужими мозгами. — Ты спас нам жизнь. Я не видел, кто стрелял по машине, но понял, что это был не я. Я бы не смог. Видеть в прицеле собственную голову… — Не напоминай мне об этом! Сделано и сделано. Небось, после пришлось ходить к психологу? Нил одаряет его грустной улыбкой. — Не волнуйся, Айвз. Мои детские травмы точно не из-за тебя!***
Кэт и Макс улетают из Макао уже на следующий день после воссоединения, но мальчик не переживает по этому поводу. Довольный, он отправляется в аэропорт в новенькой синей футболке «AJ Hackett», которую выдают только совершившим скай-джамп. — Когда ты успел прыгнуть второй раз? — спрашивает Про, когда они сидят в зале ожидания для вип-клиентов. — Не успел, — вздыхает Макс. — Нил подарил свою. У него несколько таких. Он хотел подарить и красную — для тех, кто прыгнул с банджи, но я не взял. Я ведь еще не прыгал!.. Но Нил сказал, что я обязательно прыгну! — Это верно, — вздыхает Про. — Если Нил сказал, так оно и будет. — Крутой чувак, — замечает мальчик, и агент снова удивляется: когда они были на корабле, ему показалось, что детская и взрослая версия не поладили друг с другом (на почве ревности к нему, Протагонисту). — Хотел бы я быть как Нил, — выдает Макс, мечтательно глядя вдаль, и сердце Про болезненно сжимается. — Ну, не обязательно быть как он. Ты можешь стать кем угодно. Кем захочешь! — Не знаю, — отвечает Макс. — Я не думал об этом… То есть думал, но папе не нравилось, когда я рассуждал об этом вслух. Мама сказала, это из-за его болезни. Он знал, что не увидит, как я вырасту. «Он хотел забрать сына и всех остальных с собой на тот свет», — вспоминает Про. — Мама говорит, вы были знакомы… Отец был плохим человеком?.. — Он хотел, чтобы у тебя было все самое лучшее, — говорит Про, тщательно подбирая слова. — Думаю, он очень тебя любил. Наверно, так же, как любил жену — как любят красивую дорогую вещь. Но агент не собирается говорить об этом ребенку. О мертвых, как говорится, либо хорошо, либо ничего. Ему хочется спросить Макса, не обижал ли его отец. Ему хочется стать для мальчика таким отцом, какого он действительно заслуживает — но это невозможно. Он слышит, как подходит Кэт, каблуки ее босоножек цокают по мраморному полу. — Милый, нам пора. Прощайся с Джоном. Макс вдруг вскакивает и порывисто обнимает его, крепко-крепко. Приобняв ребенка в ответ, Про невольно вдыхает его сладкий щенячий запах — Макс пахнет совсем не как Нил. Пока еще нет. — Мы же увидимся? — спрашивает мальчик. — Ты будешь к нам приезжать? — Если твоя мама не против. — Ну конечно, Джон, о чем речь! — отвечает Кэт, улыбаясь. — Ты всегда желанный гость в моем доме! Про гадает, как скоро это изменится.***
Частный самолет, увозящий мать и сына, мчится по взлетной полосе, быстро набирая скорость. Когда он отрывается от земли и убирает шасси, появляется Нил. Повернув голову, Про замечает знакомую долговязую фигуру, идущую по стеклянному коридору. Нил одет в летнюю рубашку оливкового цвета и бежевые шорты, на его ногах белоснежные кеды, на лице — темные очки. Вся одежда слегка мятая, небрежно зачесанные назад волосы уже успели растрепаться, но засранец выглядит как никогда аристократично. Нил всегда выглядит настоящим джентльменом, что бы он на себя ни нацепил, и Про теперь понимает, почему — просто это правда. Он и есть джентльмен, потомок британских лордов по линии матери. Врожденная элегантность досталась ему от Кэт. Нил подходит, приветствует его кивком головы, становится рядом и ничего не спрашивает. Про нарушает молчание первым: — Я купил тебе монетку в Старом Макао. — Знаю. Ведь я был там, с тобой. — Но не отдал ее. К его огромному разочарованию, Нил ничуть не тревожится. Он лишь пожимает плечами. — Подаришь, когда придет время. Про, который еще несколько секунд назад чувствовал себя отчаянным бунтарем, бросившим вызов самой судьбе, понуро опускает плечи. Ему не удалось ничего изменить, и Нил по-прежнему знает гораздо больше него. Ученый снимает очки, складывает их и опускает в карман рубашки. — Послушай, — говорит он, придвигаясь ближе к Про, так, что их плечи соприкасаются. — Не думаю, что будет правильно говорить это сейчас, но… Я знаю, что тебя гложет. В будущем мы еще не раз вернемся к этому разговору. Ты считаешь, что, завербовав меня, привязав меня к себе, подарив эту чертову монетку, ты испортил мне жизнь. Протагонист открывает рот, чтобы начать возражать, но не находит слов — Нил прав, он действительно так считает. — Это не так, — твердо заверяет ученый. — Дело не в монетке, не в том, сколько она стоит, и даже не в моей миссии. Про глядит на него, по-прежнему не зная, что сказать. — Ты дал мне смысл жизни и уверенность в себе. Для меня это ценнее всего. Ты все поймешь — со временем поймешь. Лицо Нила так близко, его глаза возбужденно блестят. Он прекрасен и юн в свои тридцать два (или пятьдесят два, сколько там ему на самом деле?). Больше всего на свете Про хочется поцеловать его — что он и делает, быстро и украдкой, привстав на цыпочки. — Я просто не хочу тебя терять, — шепчет он, близкий к отчаянию. — Знаю, — улыбаясь, говорит Нил. — Я никогда тебя не покину. У нас всегда будет Макао, Лондон, Париж или Таллинн — что захочешь. Любое время и место из тех, где мы успеем побывать. Про изумленно глядит на напарника, а потом фыркает и шутливо грозит ему пальцем. — Опять бомбардируешь меня цитатами из «Касабланки»! — Опять?.. Значит, кое-что я еще не успел сказать! — И не торопись. До этого еще целый год. — Вот именно. Пойдем, подвезу тебя до отеля. — Я уже выписался из «Санва» и сдал в камеру хранения свои вещи. Сегодня я улетаю… — Сдавай билет и забирай вещи. Мы остаемся здесь еще на неделю. — Что?! — Отель «Гранд Колоан Резорт» на юге острова полностью зарезервирован организацией на следующие семь дней. «Кавалерия» идет в ежегодный отпуск. И вы с нами, шеф! — Это возможно? — удивляется Про. — Конечно. После компенсируем эту неделю в инверсии. Мы же люди, нам нужно хоть немного расслабляться! Кстати, это ты предложил — ты из будущего, так что не возражай! Поехали!.. Но сначала — ты завтракал сегодня? Нет? Я так и думал. Заедем в Тайпу, там есть одна кофейня… По дороге купим паштейш. Думаю, они такие же вкусные, как во времена моего детства — потому что это время сейчас!