Thing called love

      Суджин не смогла удержать своего восторга после обыкновенного свидания, которое перевернуло внутри неё все представления о Хосоке: она болтала и болтала вечером перед сном, пока не поняла, что в трубку Шухуа уже сопит, потому тихо пожелала сладких снов и сбросила вызов, продолжая переживать радостные моменты в одиночку.       Осталось только устроить личную жизнь подружки — и всё, считай, цель всей жизни достигнута, только Со забыла о важной части, ведь Шу так просто не начнёт отношения. Прошлые раны вскрывать не хотелось, доверять кому-то вновь тоже, оттого и было горько понимать, что все с парочками, а она одна, зато почти психически здоровая и готовая грызть гранит науки с удвоенной силой.       Шухуа не рассказала никому о том, что произошло в тот вечер, когда Чонгук помог ей донести сумки с продуктами. Вроде бы ничего необычного не было — ну помог он ей, донёс пакеты до кухни, но потом Е не смогла сдержать себя. Предложив чай, она преодолела некоторый внутренний барьер, который мешал ей нормально общаться с людьми. Да, она должна сказать спасибо блондину, а потому стала всеми силами показывать благодарность.       — Надо же, меня давно на чай не приглашали, — Чон слегка потёр татуировку на лице, а потом оглядел маленькую кухоньку. Она была такой уютной, что ему хотелось остаться — чувствовал здесь чисто женскую одинокую руку, которая заботливо убиралась. Только маленькое красное пятнышко на жёлтых обоях у самого пола заставило его напрячься, но он успокоился после того, как подумал, что это либо морс, либо сок. — У тебя уютно.       «Я бы тут хотел жить» он, конечно же, опустил.       Чонгук делил квартиру с Чимином — типичная холостяцкая берлога, где разбросаны носки, часы лежат в холодильнике, а нормальная еда приходит с помощью курьера по пять раз на дню. Пак отказался следить за порядком, когда обнаружил первых тараканов, а у его соседа от насекомых встали дыбом волосы, потому и вызванные люди в спецкостюмах пришли быстро и вытравили усатых. В квартире у Шухуа не то что тараканов или муравьёв — пауков не было заметно, которые внезапно опустятся на ухо и шепнут своими восемью лапками ласковое «ку-ку».       — Спасибо, я пытаюсь хотя бы тут поддерживать порядок, — девушка открыла шкафчик, случайно показав гостю несколько баночек с антидепрессантами и снотворным, и вынула сладкий мёд. Сейчас она хотела подогретого сладкого молока, как в детстве, когда мать ещё не считала её за живой товар и разменную монету. — Но трудновато.       — Трудновато поддерживать порядок там, где живут мужчины, — девушка неторопливо наливала чай своему гостю, а тот стал заметно нервничать, потому что ему порой было неловко находиться рядом с девушками. — У тебя можно покурить? Обещаю, окурки не выкину в цветочные горшки, могу их проглотить.       — Мусорка под раковиной — к чему такие жертвы? — Шу пожала плечами и дала добро на курение — она уже давно не чувствовала дыма, хотя Юнги был ещё тем паровозом, что мог скурить целую пачку за один только день.       Чонгук наблюдал за Шухуа, которая преспокойно сидела за столом, раскладывая только что купленное печенье, а потом отвернулся, на миг зажмуриваясь, — эта девушка красива, только лицо у неё печальное, будто маска на нём застыла, и ему так хотелось её снять, что он сжал ладони в кулаки. Было в ней что-то такое, что привлекало, убивало и рассыпало в крошево, потому он и потянулся за чашкой чая, которая хранила отпечатки её ладоней, и отпил жидкость.       — Спасибо, — произнёс Чон, когда почувствовал, что уже испытывал гостеприимство молчаливой девушки. — Может, за тобой зайти утром перед университетом?       — Ты действительно этого хочешь или предлагаешь из вежливости? — Шу немного сжала ладони в кулаки и выдохнула — всё же ей хотелось, чтобы это был первый вариант, а Чонгук растерялся, ведь ему впервые задавали такой вопрос, от которого явно зависело многое.       — Я не враг тебе и не тот человек, который делает что-то из вежливости. Это искреннее желание провести с тобой время, — он сказал это от чистого сердца, в котором ещё был свет, и улыбнулся. Полумесяц на его щеке тоже слегка изогнулся, привлекая внимание девушки. — Обещай мне только одно, Е Шухуа.       — Что? — это являлось самой настоящей загадкой, и ответ на неё через минуту должен был вылететь из губ Чонгука. Девушка испытующе смотрела на молодого человека, а потом слегка вздохнула — возможно, он смолчит и только лишь потом возьмёт с неё обещание.       — Улыбайся почаще. Тебе очень идёт улыбка.       Именно об этом диалоге девушка никому и не сказала вообще, предпочтя держать его в секрете, в тайне, но и Суджин, и Хосок догадывались, что с их подругой что-то не то.       — Ты читаешь книгу кверху ногами, — шепнула Со в столовой, и Шухуа уронила новенькую книгу «Гоблин» по сценарию Ким Ынсук в тарелку. — Надо же, я не думала, что Гоблин так тебя заворожил, хотя ты и не его невеста.       — Подумаешь, Гоблин, — девушка отряхнула обложку, потом заботливо протёрла её влажными салфетками и вздохнула. — Надо мне меч из его груди вытаскивать. Жизнь нам дана для того, чтобы страдать, потому предлагаю всем просто жить и не жаловаться.       Суджин бы сотню раз подумала, чтобы сказать эти слова, но порой язык двигался быстрее, чем мозг, который порой не хотел думать над словами. Она никак не ожидала достаточно яростного выпада в свою сторону, который свидетельствовал лишь об одном — Шухуа очень сильно что-то желала скрыть, а потому абстрагировалась от всех таким образом. Хитро сощурив глаза, Со отобрала книгу, убрав её в свою сумку, будто это была её собственность, и встретилась с мрачным взглядом Е.       — А ну колись, что произошло? Когда моя Шухуа начинает ни с того ни с сего грубить, значит, она хочет что-то сохранить в секрете от своей подруги, — девушка напротив вздрогнула, а Суджин победно улыбнулась — она попала точно в цель и это было весьма безболезненно для всех, кто участвовал в диалоге, невзирая на книгу, что одиноко лежала между косметичкой и тетрадью. — Это связано с парнем каким-то?       — Конкретным, — внезапно, неожиданно даже для себя, раскололась Шухуа, убирая пачку влажных салфеток и мечтая о том, чтобы ей вернули книгу. — Мне вчера помог донести до дома продукты Чонгук. Он… очень хороший парень, на самом деле. Не думала, что молодые люди с татуировками на лице умеют здраво соображать и делать всё от чистого сердца.       Чонгук выполнил своё обещание прийти за ней сегодня утром: как только она, как обычно, вышла из подъезда, парень был уже тут как тут, лишь улыбнулся в приветствие и предложил идти к университету. В его руке было два стаканчика с кофе, и один из них он вручил девушке со словами «прости, я не знаю, какой кофе ты любишь, но надеюсь, что ты не против капучино». А ей было приятно от того, что о ней так позаботились. Оказывается, не перевелись ещё такие парни.       Вместе их видело мало людей, только вездесущая Миён, которая не поверила своим глазам, но Шухуа попросила её молчать о таком, потому что не хотелось никому рассказывать об этом приятном времяпрепровождении.       — Ты меня заинтриговала, — сказала Суджин. — Расскажешь более полно?       — Когда-нибудь обязательно. А теперь верни мне книгу — я должна буду отдать её потом Минни.       Шухуа, между словом, так и не рассказала подруге о том, что произошло тогда в её квартире.       Сидя на паре, девушка не скучала, но была погружена в свои мысли без шанса на вызволение оттуда. Минни её толкнула в середине лекции, когда молчание между ними уже неприлично растянулось.       — Не знаю, что ты увидела в том углу, но он не выглядит особо привлекательным, — выдохнула девушка, слегка улыбнувшись. Шухуа растерялась, так как поняла, что впервые отвлеклась не только от учёбы, но и от подруги. Какая сейчас пара? История или же основы философских учений? — Ты какая-то озабоченная, может, расскажешь, что с тобой случилось?       — Поверь, ничего особенного не произошло, просто… — девушка искала хоть один повод быть задумчивой, и в голове через секунду вспыхнуло решение, — Хосок предложил мне пойти в театральный клуб, возможно, он разглядел во мне актрису. Как думаешь, я подойду на роль дерева-статиста?       Если бы не было пары, аудиторию охватил смех Минни, а так она максимально сильно зажала рот ладонью, чтобы не расхохотаться, потому что она по-настоящему представила эту картину. Красивая Шухуа со своей нежной улыбкой, стоящая на заднем плане с пучком зелени в руках и в коричневой одежде, имитирующей кору, — это сильно.       — Я тогда подойду на роль коня императора, — Минни Ниша чуть не расхохоталась вновь, но уже со своих слов, а потом махнула рукой. — Бог с тобой. Приди, посмотри, как там у них, но не забудь сегодня ещё прийти к нам — без тебя не та обстановка.       Конечно же, обо всём этом Шу соврала, но это была ложь во спасение самой себе, потому что не хотелось говорить о таком Минни, которая заменяла сейчас промежуточное положение между приятельницей и подругой. Жизнь ей пока Шухуа не доверила, но поговорила по душам, только не о мальчиках, которые заполняли голову.       — Ты же знаешь, что я не пропущу ни одного собрания своего любимого литературного клуба, — Е улыбнулась. — И ещё… я пока «Гоблина» не дочитала, так что тебе придётся совсем немного подождать, хорошо?       — Без проблем вообще.       Хоть поход в театральный клуб был самой настоящей уловкой, но Шухуа, не умеющая толком врать и убегать от правды, нашла всё же человека, который провёл её в актовый зал и даже познакомил её с ребятами. Этим человеком была Юци, которая с восторгом восприняла новость о том, что её идол, та, которая в полном объёме передала свои полномочия, теперь будет выступать вместе с ней.       — Мы ставим «Золушку», только на новый лад, — говорила безостановочно Сон, когда Чон Соён, внезапно тоже оказавшаяся здесь в роли мачехи, придирчиво читала сценарий. — Ну, понимаешь, старомодно всё это — балы, платья, хрустальные туфельки. Как тебе идея, что её злобные сёстры будут показывать прекрасному принцу кавер на BlackPink или EXO, затем Золушка и её возлюбленный будут танцевать под «I’m Fine» от Vromance, а в конце она потеряет не туфлю, а кеду? Представляешь, как это будет смешно и романтично?       От Юци болела голова, но Шухуа вежливо всё выслушала и даже согласилась, что три злобные сестры, танцующие под «Wolf» или «Boombayah», — это очень свежо и по-настоящему смешно. Соён подошла как раз под конец пламенной речи и слегка хлопнула болтушку по плечу, намекая на то, что ей пора заканчивать.       — Если ты согласишься, то это будет классно, потому что нам как раз нужна миловидная девушка на роль Золушки, а Юци у нас не подходит, потому что играет Плаксу — одну из её сестёр, — Чон ухмыльнулась, а Сон опустила глаза — ей было стыдно признать, что она хотела быть главной героиней. — Возьми сценарий на дом, может, у тебя даже созреют какие-то идеи, как всё разнообразить, потому что мы устали уже придумывать что-то новое.       — Хорошо, конечно, — поклонившись, Шу взяла протянутые листки, а потом убрала их в сумку. — Я же могу тебе написать, когда возникнут идеи?       — Да, у тебя есть мой телефон.       Шухуа чуть не забыла про литературный клуб — честно, она так была поглощена обдумыванием, да и к тому же предложение стать Золушкой ударило, что предпочла сразу же поехать домой и завалиться спать. Ударив себя по лбу, девушка побежала в сторону знакомой двери, за которой прятались тихие любители книг, и поспела как раз вовремя — Минни Ниша собиралась ей звонить.       — Я думала, ты забыла нас, как страшный сон, — надула губы она и отложила томик «Линии» от Рю Мураками. Заметив слегка хитрый взгляд Шу, девушка замотала головой, а потом вздохнула, признавая поражение. — Да, Нам Джун как-то говорил про эту книгу, вот я и захотела… почитать. У него всегда восхитительные рекомендации, я обещаю, ты сама погрузишься в неё и…       — Да ладно тебе, почему ты оправдываешься? — Миён обнаружилась в уголке, она перечитывала «Парфюмера» Патрика Зюскинда и не обращала ни на кого внимания. Обоих молодых людей в клубе за столом, читающих книгу, не обнаружилось. — Просто читай.       Если бы пару недель Шухуа сказали, что она будет преспокойно общаться с людьми, смеяться, социализироваться, она бы лишь горько усмехнулась. Из депрессии люди выходят абсолютно другими, она меняет до неузнаваемости, и девушка тоже стала другой: наверно, более печальной и в некоторые моменты более жёсткой, потому что человек заставил её плавать в черноте.       Как хорошо, что сейчас в черноте плавает насильник, а не она сама.       — Я в таком восторге! — Минни стояла рядом с девочками на остановке и безостановочно болтала. Миён уже устала от пустой болтовни, а потому уткнулась в телефон, переписываясь с одногруппницами и костеря преподавателей за внезапные зачёты. — Нам Джун оказался прав — «Линии» от господина Мураками — то, что должны прочитать все. Какие там переплетения между героями, как всё неожиданно… Шухуа?       А девушка, к которой обращались, смотрела на параллельный тротуар, немного грустно улыбаясь, но всё же в её глазах пылали искорки, которые никто не мог погасить.       Всё дело было в том, что там стоял Чонгук, выделяясь среди прохожих своими светлыми волосами и татуировкой, которую издали можно было принять за большую родинку или родимое пятно. Он слегка кивнул, приподняв руку, и в следующую секунду затерялся в толпе, будто его и не было тут, будто он не смотрел на Шухуа так, как не смотрел на других девушек.       Как Чон и обещал, он присматривал за ней в те моменты, когда она его практически не видела.       — Конечно, Минни, я тебя слушаю.