Глава 17
20 ноября 2021 г. в 16:16
Шухуа и Чонгук шли в университет вместе, рука об руку, и девушка не могла не показывать своего счастья: казалось, всё даже на улицах запылало огнём и раскрасилось в яркие цвета рядом с человеком, который ей нравился и был дорог. Прощайте все предрассудки, все страхи, они больше никогда не будут тревожить женское сердце, наполнившееся такой энергией, что казалось, будто оно готово взлететь в космос и остаться там.
— Я хочу попробовать уйти из подпольных боёв навсегда, — проговорил Чон перед входом в учебное заведение. Он остановился на минутку перекурить, потому что в каком-то смысле боялся встретить в здании Чимина, который набросится не только на него самого, но и на беззащитную Шу, которую надо охранять и оберегать. — Врач сказал, что если я продолжу этим заниматься, то к тридцати годам могу либо попрощаться со зрением, либо настолько себе отобью голову, что заработаю деменцию раньше времени. Я не знаю, как вообще такое может всплыть, но меня пугает перспектива стать овощем тогда, когда вся жизнь только начинается.
— Я уверена, у тебя всё получится, — Шу погладила его руку, сама начиная оглядываться — всё же порой ей казалось, что Пак выскочит, как чёрт из табакерки, поймает с поличным и ударит. Он же жестокий, ненормальный, странный, а когда всё это перемешивалось, то пить такой коктейль становилось банально страшно, даже опасно для жизни. — Вообще… мне недавно Чимин угрожал.
— В смысле угрожал? — Чон нахмурился и выкинул сигарету в урну, выдыхая серый дым в небо. Он не желал и слышать того, что его начальник, потому что другом этого человека называть не хотелось, как-то вообще касался его девушки. Он не собирался больше прятаться, решил, что раз Пак добрался и до его любимой, надо действовать.
— Я ждала тебя после выступления, но меня накрыла паническая атака, — Шу слегка тронула собственное запястье, но постаралась не акцентировать внимание Чонгука на действии, так как не хотела, чтобы он обнаружил на коже шрамы, о коих явно не знал. — Я спряталась в туалете, но Чимин вошёл туда и популярно мне объяснил, что если я буду говорить с тобой о том, чтобы ты покинул подпольные бои, то я получу по лицу.
— Это реально сказал Чимин? — Шу кивнула и горько улыбнулась. — Вот уёбок.
— Он любит словами бросаться и угрожать, — сказала девушка. — Но вместе с этим я уверена, что он исполнит своё обещание и я пострадаю.
— Он тебя пальцем не посмеет тронуть, — лишь чудом не зарычал Чонгук, но усмирил внутри себя чудовище, коим реально мог стать. — У тебя сегодня собрание литературного клуба, после него я отведу тебя домой. Я хочу, чтобы ты у меня была под присмотром, потому что я не знаю, что именно может совершить Чимин. Ты согласна, чтобы я был с тобой всегда?
Шухуа думала недолго, взвесив все аргументы, она пришла к выводу, что да, ей спокойнее, когда Чон находился где-то поблизости. Она чувствовала себя одинокой и уязвимой, когда парень исчез, а сейчас же чувствовала себя хорошо и в безопасности. Лишь поэтому она кивнула на предложение своего парня и поцеловала его в щёку, дабы скрепить обещание.
— А вот и наша сладкая парочка, — Суджин легко обняла подругу за талию и почувствовала, как та струхнула, будто не Со её взяла за бока, а Пак поймал с поличным. — Привет, Чонгук, надеюсь, ты больше не исчезнешь, чтобы Шу нервничала?
Суджин догадывалась о многом, но также о многом молчала — видела метания своей подруги, которая в последнее время была сама не своя, слышала из отрывков разговоров, когда находилась рядом, сделала свои выводы. Она так и знала, что когда-нибудь эти двое будут вместе, а теперь подтверждение сияло на щеках Шухуа и в улыбке Чонгука, который качал головой и шептал, что не покинет свою девушку. Хоть какой-то плюс этого дня: встретилась парочка, которую хотелось любить и обожать, лишь бы они встречались.
— Тогда я буду надеяться, что наша милая Шу будет счастлива с тобой, вверяю её в твои руки, — и когда дружеское благословение было получено, Суджин упорхнула в здание, а Чонгук и Шухуа пошли за ней следом, хотя всем им надо разойтись в разные стороны.
— Встретимся на перерыве, — Е улыбнулась Чону и ушла в аудиторию на первую пару, хотя ей сильно хотелось обернуться, вновь обнять его и никогда не отпускать.
— Конечно.
Они не знали, что Чимин уже недолгое время наблюдал за ними, ухмылялся, потому что ему было смешно наблюдать за этими голубками, которые играли роли влюблённых. Он не сомневался — между парочкой студентов действительно что-то витало, но для бойца не важна какая-то там любимая, ему нужны тренировки и, желательно, ломка костей, чтобы вообще забыл о мирских забавах. Да, в каком-то смысле Пак хотел получить идеального бойца, способного на всё и отказавшегося от всего людского, вот Чонгук и стал подопытным кроликом, которому вечно отбивают голову и желание жить на этом свете.
Чимин учился прилежно, редко пропускал пары, но если и не ходил, то на всё у него были отговорки и разные справки, которые он покупал с лёгких денег своего отца. Преподаватели его не трогали, студенты подавно, потому что верили слухам, что его окружали, и парню было комфортно получать профессию, хотя он не знал, как будет устраиваться на работу при своей репутации и знаниях, что имеет сейчас. А вообще есть ли смысл работать легально, если без учёта всяких налогов он чистыми мог получать несколько миллионов в месяц?
Чонгук нашёл Шухуа в столовой, когда она сидела рядом с ребятами из литературного клуба и своими друзьями — он видел, насколько ей было с ними хорошо и комфортно, и даже несколько секунд парень раздумывал, присоединяться ли к тесному кружку, присев на свободное место слева от Шу, которая, явно его почувствовав, обернулась. В этот момент сердца обоих забились быстрее, и девушка протянула руку, чтобы осторожно подозвать к себе любимого, который стоял с подносом в руках и не знал, куда приткнуться. Но спустя пять шагов и два выдоха он уже сидел за столом и знакомился с тремя парнями, что отнеслись к нему достаточно дружелюбно.
— Приятно познакомиться в лицо, — сказал дружелюбно Хосок. — А то знать о тебе знали, да не пересекались нормально ни разу.
Чонгуку было неловко такое слушать, но это являлось правдой, которую никто бы не посмел ему сказать в лицо, это его однофамилец смелый, в то время как остальные стали заинтересованно изучать содержимое своих тарелок. Ничего там интересного не оказалось, поэтому все стали говорить между собой и помаленьку втягивать новенького в свой узкий круг, и по поводу каждого у Чонгука образовалось своё личное мнение.
Миён вместе с Тэхёном чувствовались как огонь и вода — одна являлась взрывной и энергичной, другой «тушил» её энергию, и они создавали вместе самую настоящую гармонию. Минни и Нам Джун выглядели странно выделяющимися — скромные манеры у обоих по отношению друг к другу, уважительное расстояние между руками, но щёки Йонтарарак краснели, когда Ким обращался к девушке. Суджин и Хосок являлись примером самых настоящих и крепких отношений, которые Чонгук только видел, и было понятно, что они давно знали друг друга, давно общались, а потому и стали встречаться — чтобы знать друг о друге чуть больше.
Жаль только, что он не мог со стороны посмотреть на себя и Шухуа.
— Был рад знакомству, — Чон пожал руки всем парням в компании, поклонился девушкам и ушёл вместе с Шу относить подносы с грязной посудой. Они поели быстрее, чем остальные, потому и решили сначала отнести всё, а потом прийти обратно, наполнив бутылки водой. — Ты не думаешь, что я их стесняю?
— Почему же? — Шухуа остановила набор воды и нахмурилась, потому что совершенно не ожидала этого вопроса.
Чонгук заметно нервничал, поправлял волосы, и для Е это было по-настоящему непривычным зрелищем; она улыбнулась, погладив парня по локтю, и тот глянул на неё, давая понять, что ему желалось оказаться как можно дальше отсюда, да ещё и Чимин зашёл в столовую, будто ища его самого. Хотелось стать молекулой или выпрыгнуть в окно, но остаться незамеченным и нетронутым, потому что Чон чувствовал, что Пак не оставит его в покое, да и живого места потом на нём не будет видно — одни синяки, порезы, ссадины.
Шухуа тоже заметила вошедшего парня, потому что она чувствовала страх своего парня за собственную шкуру; это было смешно, на самом деле, но хотелось его уберечь для себя, сделать так, чтобы он не страдал. Она взяла Чона за руку, чтобы он не нервничал, и повела к другому выходу из столовой — хоть путь увеличится из-за этого, они не пересекутся с Чимином, который готовился к выпаду, как змея.
Но Пак, к сожалению, уже знал о многом: о том, что Чонгук переписывался с утра с его отцом и молил его убрать из боёв, очистить репутацию, он хоть должником будет у банка и от кредиторов убегать, но он обретёт свободу, потому что он человек и ему хотелось обычную жизнь, как у всех остальных. Чимин думал, что во всём была повинна его девушка, а выследить Шухуа и дать по лицу, как он и обещал, не составит слишком сильного труда, ведь у него нет принципов.
Что стоило всего лишь ударить девушку?
Пак Чимин и не задумывался, насколько мерзким человеком был.
— Я бы хотел пригласить тебя на свидание, — эти слова были громом среди ясного неба, и Шухуа, набирающая в это время сообщение с извинением друзьям, обомлела и посмотрела на своего молодого человека. — Я, правда, не знаю, куда бы хотела ты, но у меня есть парочка вариантов: кафе с животными, вечер на улице Хондэ или просто что-то домашнее?
Особой тусовщицей Шу не была, вообще предпочитала в последнее время всё тихое, потому что шум напрягал уши и мешал сосредоточению, которого она так желала. Пораскинув мозгами и отправив сообщение, девушка удобнее перехватила руку Чонгука и улыбнулась.
— Я думаю, кафе с животными точно подойдёт. Если будет выбор, бронируй там, где собаки. Я люблю собак.
Чон внутренне сделал пометку и кивнул, не в силах сдерживать ласку, что лилась из него, как дождь. Он хотел вечно держаться рядом с Шухуа, поэтому вновь поднял с господином Паком тему о своём уходе. Да, он лишался всего: защиты от полиции, крыши над головой, денег и личной неприкосновенности от людей, с которыми он дрался; зверь, дремлющий в нём, не будет находить выхода и замечется по углам, но со временем должен притихнуть и успокоиться. Хоть Чон терял многое, перед ним открывались границы нового: здоровье, любимая девушка, относительно спокойная жизнь без легкодоступных для него губителей жизни, алкоголя и сигарет. Он знал, что Шу больше не позволит яду затекать в его пищевод или гулять сквозняком по лёгким, будет отбирать, ломать, выкидывать, но взамен предложит что-то другое.
— До следующего перерыва, — Шу поцеловала парня и направилась по коридору вперёд, а Чонгук в это время пошёл в другую сторону.
И лучше бы он присматривал за своей возлюбленной до конца, потому что дверь пустой аудитории открылась, из неё вытянулась рука, и девушка сказать ничего не успела, как оказалась прижатой к стене. Ей было не до смеха — на неё смотрел Чимин и достаточно мерзко улыбался, да так, что хотелось отвернуться и больше никогда на него не смотреть. Конечно, он из касты красивых студентов, что ходили с дерзкими девочками, которые готовы отсосать по первому приказу, но вместе с тем в нём таилось нечто пугающе-отталкивающее, то, из-за чего хотелось спрятаться и никогда больше на глаза не попадаться.
— Я тебе человеческим языком объяснил — если ты не лезешь не в своё дело, то не страдаешь, — Пак приблизил своё лицо к лицу девушки. — Но почему ты, Е Шухуа, всё время всё портишь?!
Девушка даже не знала, что сказать в ответ, в голове вертелось много фраз, но она не могла сказать ни единой. Так значит, Чонгук переписывался не просто с «господином Паком», а с тем самым «господином Паком», отцом Чимина, который однажды просто подобрал шляющегося по мотелям парня, которого колотило от злости после драки. Тогда он увидел в юном Чоне бойца, храброго и сильного, до сих пор его считал таким, натренировал и направил на верный, по своему мнению, путь. Путь, пропахший кошмаром, кровью и потом, орошённый слезами и обмотанный крошащимися старыми бинтами.
— Проверим твою память, моя куколка, — Чимин взял девушку за подбородок и посмотрел ей в глаза, а потом ухмыльнулся. — Ты помнишь, что я обещал с тобой сделать, если окажется, что ты помогаешь Чонгуку с уходом из подпольных боёв? Я даю тебе ровно три секунды.
Шухуа долго думать не стала, потому что слишком отчётливо помнила угрозу, а потому слёзы выступили на лице, когда она произнесла:
— Ты сказал, что ударишь меня.
— Верно, мой кролик. Так получи же ты за всё, что успела натворить и сделаешь в своей грёбаной жизни.
Женский крик боли заглушил звонок на пару, и Шухуа сползла по стенке вниз, держа горящую щёку и дрожа. Пак Чимин возвышался над ней каменной глыбой, усмехнулся, а потом присел рядом, буквально отдирая её руку от себя и заставляя вновь смотреть в глаза. Слёзы столкнулись с жестокостью, и Чимину настолько понравился этот коктейль, что он пальцами стёр влагу с щеки девушки и улыбнулся.
— Я тебе обещаю, моя хорошая, в следующий раз будет ещё хуже, потому что я не люблю людей, которые меня намеренно злят. Готовься к худшему, я нарыл на тебя нужную информацию, и я изобью тебя так, чтобы и в следующие беременности у тебя были одни выкидыши.
Чимин оставил плачущую девушку одну в аудитории и ушёл на свои занятия, гордый тем, что поставил зазнавшуюся девицу на своё место. Ему было всё равно на женские слёзы, а Шухуа, что до сих пор чувствовала отпечаток ладони на своём лице, понимала, что хуже уже быть не может, и возможно, что скоро весь университет её забьёт информацией, полученной от молодого человека с таким ангельским лицом, но такой чёрной душой.