Трое из Тринадцатого

Встречать вернувшийся отряд вышел сам Арадеш. Наталия тихо хихикала, наблюдая, как старосту обуревают двойственные чувства. С одной стороны — его единственная дочь вернулась в целости и сохранности. С другой — его люди нарушили прямой приказ и устроили бойню. Но он не зря возглавлял Шейди Сэндс уже два десятка лет, и с эмоциями справился. Сперва обнял Танди, и, демонстрируя недюжинную силу, подбросил ее едва ли не на полтора метра вверх. Потом, пусть и с заметной паузой, пожал руку Сэту. И, наконец, смерив глазами троицу выходцев из убежища, просто сказал: — Спасибо! После чего распорядился всем привести себя в порядок, приткнуть куда-нибудь пленных и рассказать, что же произошло с Ханами. Через час в большом зале дома Арадеша собрались Сэт, его заместитель, Танди и все трое выходцев из убежища. Докладывал Сэт, остальные только добавляли деталей в его слова. Говорили только правду — по слухам, Арадеш отлично умел считывать лица людей, и врать ему было бессмысленно. По мнению Наталии, создать себе такую репутацию было огромным успехом, не в последнюю очередь означавшим, что Арадеш свое место занимает по праву. Староста выслушал рассказ и долго молчал, размышляя о чем-то своем. И только когда уже даже Сэт начал нервно барабанить пальцами по столу, Арадеш все же вернулся мыслями к присутствующим. — Дхарма не одобряет ненужных смертей. И нам, боюсь, придется за это ответить, в этой жизни, или следующей. Но что сделано — то сделано. Сэт, твои люди в чем-то нуждаются? — Раненые перевязаны, док Разло говорил, что проблем не будет. Нужные нам вещи мы из трофеев взяли, остальное достанется городу. — И много там осталось? — в хриплом голосе Арадеша послышалась нотка ехидства. — Не очень, — честно признался Сэт. — Многое, боюсь, сгорело. Можно чуть позже отправить экспедицию, проверить. — Посмотрим, — кивнул Арадеш и обратился, почему-то к Альберту. — Друзья, у вас какие планы? — В убежище бы заглянуть, — Альберт озвучил принятое некоторое время назад решение. — Расскажем Смотрителю и пойдем дальше, в Джанктаун. Лишнего времени терять не хочется. Так что переночуем — да и пойдем сперва к себе домой. Он чуть помолчал и бросил обеспокоенный взгляд на Наталию. — Ната, с тобой все нормально? Вид у тебя неважный. — Что-то мне действительно не очень, — выдавила Наталия. — Нога болит, голова кружится и сил нет совсем. — Переутомление, — констатировал Альберт. — Многовато на тебя навалилось. Отдохнуть бы тебе. — Оставайся! — подключилась Танди. — Как раз твои друзья туда-обратно сходят. Можешь даже у меня в комнате ночевать! — А мы заодно подумаем, как вас всех можно отблагодарить, — добавил Арадеш. — Как раз к возвращению и решим. А тут и док вас посмотрит, и силы едой нашей деревенской подкрепите. Наталия обменялась с товарищами взглядами и, увидев поддержку, с облегчением кивнула. На том и порешили. После чего Арадеш выгнал из комнаты всех, кроме Сэта. И судя по упрямому выражению на лицах обоих, разговор предполагался долгий и трудный. Наутро, еще до восхода солнца, Макс с Альбертом отправились в Убежище. А Наталия осталась знакомиться с жизнью Шейди Сэндс изнутри. Перед выходом Альберт, убедившись в отсутствии лишних ушей, собрал всю троицу на небольшой разговор. — Меня нервирует, что о подробностях похищения Танди никто не сказал и слова, — признался он. — Обратили внимание? — Да как-то не очень и интересно было, — Наталия потерла виски. — Но вообще да, нас как-то поставили перед фактом. Хочешь, пока вас не будет, поговорю с ней? — Если мои подозрения верны, то лучше не надо. Разве что сумеешь аккуратно подвести к теме, и она сама расскажет. Как бы то ни было, история кончилась так, как она кончилась. — Да ну ладно? — озарило Наталию. — Может, ты и прав, но думать об этом не хочется. — Так. Вы сейчас о чем? — включился в беседу Макс, до того занятый поглощением завтрака. — Могло так случиться, — осторожно начал Альберт, — что Танди никто не похищал. Перед Арадешем во весь рост стоит проблема «что будет, если троица в синих комбинезонах не справится со своей задачей». Куда пойдут люди из открывшегося Убежища? Как они оснащены? Что в голове у их Смотрителя? Поглядев в озадаченные глаза Макса, Альберт ненадолго замолчал, дав товарищу переварить услышанное. Некоторое время он просто смотрел на затянутое тучами серое небо и не двигался, а потом, вздрогнув, продолжил: — И Арадеш мог решить прозондировать реакцию других бывших жителей Убежища 15. Возможно, договориться о совместных действиях. Вопрос тонкий, и на переговоры он послал человека, которому может полностью доверять — свою дочь. Не исключаю, что к Гадюкам тоже кто-то близкий отправился. Беда в том, что Арадеш, как мы не раз слышали, сентиментален. И Гарл для него — сын старого друга. Может, даже, на коленях у Арадеша сидел в детстве. — Но за двадцать лет Гарл вырос в бандита, садиста и убийцу. Потому получилось как получилось, — невесело закончил Макс. — Хорошая, сука, версия. Стройная. И бесполезная. — Не понял. — Боевой группы Ханов больше нет. А опасения насчет нашего убежища у Арадеша — есть. Не могут не быть. И понять, что он предпримет, и предпримет ли хоть что-то — мы не можем. Нет данных. — И то правда, — Альберт взялся за голову. — Ната, будет здорово, если ты все-таки что-нибудь да разузнаешь. Но будь предельно осторожна. Иногда, если человеку перед тобой стыдно — он может начать придумывать, почему он был в своем праве. — Не заморачивайся, Ал. Не первый год на свете живу, — Наталия изобразила усмешку, но получилось не слишком убедительно. — Надеюсь, мы ошибаемся. — Я предпочитаю верить в людей, — кивнул Альберт. — А теперь нам все-таки пора идти! Некоторое время Наталия просто сидела, задумчиво глядя вслед уходящим товарищам. Нога все еще ныла, и о решении остаться в Шейди Сэндс она не жалела. Еще надо было хоть немного разобраться со своей головой. Дед учил вообще никогда не переживать о своих поступках, а только делать из них выводы. Но о том, что делать с эмоциями, он никогда не рассказывал. Хотя азарт и любопытство — всячески поощрял. А от службы психологической помощи Убежища рекомендовал держаться подальше — всяких мозголазов он недолюбливал еще со времен службы в армии. Какой-то ответ в голове появляться не спешил, и Наталия попыталась представить, как бы среагировал на происходящее сам дед. «Да ну и hui с ним», — словно пробормотал в голове ехидный хрипловатый голос. — «Своих двухсотых нет, трехсотый легкий. Отдыхаем, радуемся жизни, собираем информацию. И готовимся к новому бою». «Спасибо, деда», — ответила Наталия этому голосу. На душе стало легче, и она отправилась досыпать, пока Танди не решила вставать. Хмурый взгляд поднявшейся ни свет ни заря Агаты Наталия не заметила, слишком уж тянуло ее голову обратно к подушке. Дорога к Убежищу после всего пережитого казалась простой прогулкой. Макс и Альберт старались не расслабляться, но адреналин в крови больше не кипел. Уже было понятно, где безопасно ночевать, куда смотреть, да и скорость ходьбы у пообвыкшихся странников немного повысилась. Ночами не хватало глазастой Наталии с ее ночным зрением, но дежурства прошли спокойно. Не было ни собак, ни кротокрысов, ни гигантских летучих псевдонасекомых, о которых предупреждали в Шейди Сэндс. У разбитой машины Альберт ненадолго притормозил. — Думаешь, не удастся ли починить? — хмыкнул Макс. — Есть такое. Этой-то уже ничего не поможет, но ведь наверняка что-то осталось в гаражах. — Да, для некоторой техники, особенно военной с консервации, восемьдесят лет — не срок. Хотя, боюсь, нам не поможет. В долине смерти и до войны с дорогами было не очень. А южнее — наоборот, еще хуже. Руины, разрушенные развязки, сломанные мосты. И дураки с винтовками. — Разве что танком разжиться, — улыбнулся Альберт. — Тогда нам точно никто не страшен будет! К пещере, ведущей в Убежище, вышли вскоре после восхода солнца. И уже там пришлось немного пострелять — казалось, крыс с прошлого раза стало больше. У нужной развилки Макс ненадолго остановился, вглядываясь в темноту пещеры. И предложил пройти немного дальше — в оставленный в прошлый раз без внимания отнорок. Но в свете фонарей ничего интересного так и не нашлось. Пещера действительно вела куда-то дальше, но большой зал явно искусственного происхождения заканчивался осыпью, у которой лежала внушительная куча костей. Вроде бы это были кости животных, но разыскивать, нет ли там человеческих, никому не хотелось. С потолка свисал неработающий фонарь, и он тихо поскрипывал, качаясь на легком сквозняке. Больше ничего достойного внимания, кроме неизбежного строительного мусора, в пещере просто не было. — Если вдруг случится исход — надо будет этот проход замуровать, — отметил Альберт. — Крысы лезут откуда-то оттуда, из-за осыпи. Макс молча кивнул и, поглядывая на экран пип-боя, пошел обратно. Оружия из рук он, несмотря на отсутствие отметок на экране, выпускать не спешил. Терминал у двери Убежища отозвался не сразу — кнопку вызова поначалу заело. Конечно, дверь можно было бы просто открыть, подключив к входному разъему пип-бой, но Альберт с Максом решили, что ни к чему лишний раз пугать охрану включением неизбежной в таких случаях сирены. И так-то их возвращения, такое впечатление, не очень-то и ждали. — А, что, как эта штука вообще работает? Кто балуется? — послышался в динамиках сонный голос дежурного, тут же сменившийся дискантом смотрителя, перехватившего вызов со своего терминала. — Ребята, это вы? Неужели удачно? — Мы, Смотритель, — ответил ему Макс. — Пока неудачно, пятнадцатое убежище разрушено. Хотим посоветоваться, перевести дух и пойти дальше. Есть зацепки. — Так, — оборвал его Смотритель. — Не на этом канале. Охрана, открывайте дверь. Путешественников смотритель Якорен встречал лично. Он стоял, скрестив руки, и молча сверлил их фирменным тяжелым взглядом из-под густых бровей. И помрачнел, увидев, что вернулось только двое. — Наталия? — хрипло спросил он. — Мы ее ненадолго оставили в городке, основанном выходцами из пятнашки, — ответил Альберт. — Переутомление, последствия небольшого ранения, как раз к нашему возвращению отдохнет. — Хорошо, — на заросшем бородой лице Смотрителя промелькнуло даже подобие улыбки. — Остальное тогда в моем кабинете расскажете. Небывалое дело, Смотритель вел путешественников по служебным полусекретным тоннелям и лестницам, запечатанным на его личный код. Обычно он очень трепетно относился к своим маленьким привилегиям — знать и мочь чуть больше, чем рядовой житель Убежища. А то и нерядовой: по крайней мере один из замеченных Максом по дороге проходов не был нанесен ни на какие известные карты. В этих редко используемых коридорах ожидаемо было довольно пыльно. Служебных роботов в Убежище практически не водилось, а представить себе Джона Якорена наводящим порядок с тряпкой в руках не мог даже Альберт с его богатой фантазией. Наконец, двери персонального лифта Смотрителя открылись перед входом в его кабинет, где уже ждали трое ближайших приближенных — главный инженер, начальник охраны и начальник хозяйственной службы. — Проходите, господа, присаживайтесь, — Смотритель зашел в кабинет первым и, разумеется, плюхнулся в свое монументальное кресло, пока остальные подтаскивали себе стулья. — Можете не переживать, с Наталией все в порядке, но вот чипа в пятнашке не оказалось. Ребята, поделитесь, что там вообще во внешнем мире происходит? Рассказывать выпало Альберту. Макс иногда вставлял слово-другое, словно не хотел выпадать из привычного для жителей Убежища образа недалекого солдафона. Некоторые вещи решили не рассказывать, например, о договоренностях с Агатой. А история с освобождением Танди свелась к тому, что местные попросили присоединиться к их отряду, и отказать показалось неправильным. — Вы не должны были так рисковать собой! — попытался отчитать Альберта начальник охраны. — Ваша миссия важнее! — Тогда сам туда иди! — неожиданно взъярился Макс. — И чип ищи, и отношения с местными налаживай! — Щенок! Не забыл, что ты мой подчиненный? — И что, выгонишь меня из Убежища? Или наоборот, тут оставишь, а сам мое место займешь? — продолжал злиться Макс, забыв даже о необходимости носить привычную маску спокойного и исполнительного увальня. — Отставить! — рыкнул Смотритель. — Дейв, ты не прав. Им на месте виднее, что и как делать. Ребята сталкиваются с вещами, о которых мы даже в довоенных книгах не читали! И видно же, что нервничают они и переживают. Не время читать мораль. Давайте лучше подумаем, как мы им можем помочь. Начальник охраны недобро зыркнул на Макса, а потом медленно кивнул, демонстрируя согласие со словами Смотрителя. — Да, Джон, что-то я погорячился. Одно и то же видим перед собой, глаз замыливается. — нехотя выдавил он. Извиняться перед путешественниками он не стал, но Макс уже взял себя в руки и не стал усугублять конфликт. — А интересное что-нибудь мне принесли? — подал голос молчавший до этого завхоз. — Конечно! Хвост рад-скорпиона, драный комбинезон Убежища 15 и правый череп двухголовой коровы, — не смог удержаться Альберт, и, дождавшись, пока Пинхус сделает вдох для отповеди, продолжил. — Несколько образцов семян и плодов местной растительности, и еще вот по дороге запчасти от сломанного Мистера Помощника Наталия отковыряла. Плюс мои исследования, но это я с доком Оливером поделиться хотел. — А можно про запчасти поподробнее? — оживился главный инженер. И когда увидел вытащенную Максом из рюкзака плату, то аж подпрыгнул на стуле. — Пинхус, это мне! Мы сервисного робота оживить сможем, а то он чуть ли не в первый год после запуска убежища сломался. Профилактику реактора проведем, могу обещать лишние 10 процентов мощности! Заодно новые гидропонные грядки запитаем, чтоб растительность эту посмотреть. — Да бери, я ж разве против, — развел руками завхоз. — Грядки — это хорошо. Он ненадолго замялся, и, бросив быстрый взгляд на Смотрителя, торопливо добавил: — Только воду, Ричард, ты где для них найдешь? Из воздуха сконденсируешь? — Да ну какое там потребление, по сравнению с Убежищем, — поспешил оправдаться главный инженер, — кошкины слезки. Опять же, пока все проверну, может, и ребята со своей задачей справятся. — Справятся, — с нажимом ответил Смотритель. — Я в них верю, они, похоже, уже начали вживаться в новый мир. Хотя, казалось бы, буквально десяток дней прошел. Ты мне лучше скажи, Ричард, почему я не знаю, что реактор не проходит профилактику? — Проходит! — вскинулся главный инженер. — Все регламентные работы мы выполняем! Робот позволит подкрутить прошивку. Мы тут несколько лет назад со скуки придумывали, как бы можно оптимизировать выработку энергии, но без робота ничего бы не получилось. — Анализ рисков мне на стол завтра! Пойми, Рич, — уже чуть другим тоном продолжил Смотритель. — Я не сомневаюсь, что ты сделаешь все как надо. Да и сломать геотермальный реактор вообще сложно. Но все-таки хочу видеть, нет ли где подводных камней. — Принято, сделаем, — главный инженер кивнул, а потом решил все-таки поблагодарить Макса и Альберта. — Спасибо, ребята! Действительно ценную для нас всех штуку добыли! — Какие у вас дальнейшие планы? — поинтересовался Смотритель, убедившись, что тема добычи исчерпана. — Перевести дух, может, запасы пополнить, — ответил Альберт. — День-два, не более. И пойдем обратно в Шейди Сэндс за Наталией. Оттуда уже в Джанктаун, и, если не поможет, то дальше. Сперва в Хаб, а потом — в руины Лос-Анжелеса. — Ладно, понял вас. — Смотритель поднялся из кресла, обозначив тем самым, что совещание закончено. — Пинхус, если что потребуется ребятам — не жадничай. Далеко от кабинета Альберт и Макс не ушли — их догнал запыхавшийся завхоз. Он протер потную лысину тряпочкой и заговорщицки шепнул: — Ребята, отойдем в сторону? Дело есть. Дело оказалось странным. В Убежище завелся водяной вор. Крал он, понятно, не из гигантских цистерн, в которых хранился основной запас, а со склада с бутилированной водой. Брал по бутылке — зато почти каждую ночь. Видеокамера, наведенная на дверь склада, не помогала. Установить еще — не позволяло ограничение ближайшего маршрутизатора. Лично изловить злодея у завхоза и смотрителя не получилось — каким-то образом тот узнал, что на складе кто-то есть, и просто не пришел. Охрану же выставить Смотритель Якорен не позволил, как и вообще посвящать кого-либо еще. По предположению завхоза — опасался допустить панику и потерять контроль над ситуацией. — А нас-то ты почему решил привлечь? — удивился Альберт. — Не обижайтесь, ребята, вас не было всего декаду, но из нашей жизни вы уже выпали. И можете болтаться по Убежищу где угодно, не вызывая подозрений. Мало ли что вы ищете или отрабатываете для продолжения экспедиции. А что болтать не будете — это я по глазам вижу. Возьметесь? — Почему бы и нет, — пожал плечами Альберт. — Макс, что думаешь? — Порядок должен быть в Убежище! — хмыкнул Макс. — Только я бы не торопился. Поспал хоть несколько часов в настоящей кровати. Съел бы чего-нибудь из рациона руководителей Убежища, если уважаемый Пинхус понимает, о чем мы. — Ребята, зовите меня все-таки Питер, — поежился завхоз. — И приходите ко мне часа через три. Обед обеспечу. А потом вместе посмотрим, что там со складом. Сперва Альберт думал зайти к Терезе. Потом, оценив, что не в меру шустрая подружка и так быстро узнает о его возвращении — прилепил к двери своей комнаты записку с просьбой дать отдохнуть и заглянуть ближе к вечеру. После чего заблокировал дверь изнутри и отправился в объятия Морфея. Схожим образом поступил и Макс. Перспектива поспать на любимой кровати, в свое время специально собранной под его могучую фигуру, оказалась сильнее всех планов и обязательств. Но, как и договаривались, через три часа оба товарища, позевывая и на ходу приглаживая растрепанные волосы, поскреблись в дверь рабочего кабинета завхоза. Как Пинхус и обещал, на столе нашлись разносолы, и близко не входившие в рацион обычного жителя Убежища. Что-то из еще довоенных консервированных запасов, что-то — из специального списка шеф-повара. И початая бутылка бурбона. Простого бурбона из Кентукки двухлетней выдержки. Напиток, по нынешним временам, абсолютно бесценный. — Как-то даже неловко, — не выдержал Альберт, украдкой бросая взгляды в сторону наполненного на два пальца стакана. — Да и повода нет. Вора-то мы даже не начинали ловить. — К черту поводы, — завхоз был хмур и капитально поддат. — И вора этого идиотского тоже к черту. Могу я просто угостить хороших ребят, а? — Можешь, Питер, конечно, можешь, — в голосе Альберта проявились профессиональные интонации психолога. — Я вот очень ценю такое отношение. И Макс ценит. Подтверди, Макс, только без цитат из правил распорядка убежища. Дождавшись утвердительного бурчания от товарища, Альберт продолжил. — Мы тебя очень уважаем, Питер. Работа у тебя пакостная, муторная, и мало кто ее ценит. И все-таки — что стряслось? — Да ничего не стряслось, в том и беда, ребята. Вы не побоялись выйти наружу, бегаете там, на новый мир смотрите, как-то даже его меняете в меру своих сил. А я сижу в этой дыре всю жизнь. И едва ли из нее вообще выйду. А помру — никто ничего хорошего обо мне не скажет. Так что, давайте, ребята, выпьем за то, чтобы каждый свои шансы использовал на полную. Спорить с завхозом никто не стал. Отдали должное и напитку, и обеду, после которого Пинхусу немного полегчало. Во всяком случае, хмельная хмарь и лютая тоска из его взгляда ушли. — Ну что ж, — Альберт поднялся из-за стола. — Давайте что ли посмотрим на склад. Может, увидим чего интересного. Ничего путного на месте обнаружить не удалось. Здоровенное глухое помещение с единственным входом, сталь и пластик стен, тусклое освещение и заполненные полуторалитровыми бутылками стеллажи — в общем, склад как склад. И ни малейших следов попыток проделать дополнительный проход. Некоторый интерес у Альберта вызвала вентиляция, но в нее удалось бы протиснуться разве что пещерной крысе, да и то не очень крупной. А дверь запиралась на личный код. — Можете не простукивать пол и стены, — хмуро бросил завхоз, — Я тут, пока засаду изображал, все прошел. Нет ничего. Да тут и соседних помещений тоже почти нет, можете по карте сверить. А какие есть — я везде был. И справа, и сверху, и снизу. Никаких следов. — Ничего не понимаю, — Альберт поскреб в затылке. — Больше ничего не пропадает? — А хороший вопрос, — задумался завхоз. — Сам понимаешь, инвентаризацию моих складов можно полгода проводить. Всерьез-то, буду уж честен, мы следим только за водой и оружием. Недаром Наталия ваша где только не прошлась. — Тут подумать надо. Пойдем, пока на походное снаряжение посмотрим. Подобрать кое-что хочу, заодно, может, еще какая идея в голову придет. — Ну, ладно, — завхоз пожал плечами и протянул синюю ключ-карту. — Идите, я догоню. И колобком покатился по лестнице куда-то вниз в сторону кабинета Смотрителя. — Кому вообще могла понадобиться вода? — вслух задумался Альберт. — Не там смотришь, — поправил его Макс. — У кого была возможность до нее добраться? — Ты на что намекаешь? Наталии с нами нет! Слушай, ты точно уверен, что мы все знаем о нашем убежище? Макс бросил на Альберта пристальный взгляд и медленно кивнул. — Может, и не все, например, иных тоннелей, что нам Наталия показывала, на карте нет, но то, что нужно — знаю. Не может быть никаких лишних людей, которым бы вдруг могла понадобиться вода, если я правильно понял твой намек. И что-то мне кажется, что ты знаешь об этом не хуже моего. — Отец мог не все мне рассказать. Но, да, дурацкая идея, согласен. — Давай тогда не изобретать велосипедов. Допустим, мимо двери и видеокамеры никто не просачивался. Значит, изображение подменили, а код на двери обошли программно. — Намекаешь, стоит искать юного гения среди наших техников? — оживился Альберт. — Почему юного-то? — не понял Макс. — Потому что среди старшего поколения все они спокойные, даже слишком, и чудить не склонны. Я все-таки не зря старшим психологом здесь числюсь. А еще кто у тебя на подозрении? — Это мог быть сотрудник охраны. Наших доступов вполне хватает открыть любую дверь, кроме запечатанных личным кодом смотрителя. И доступ к серверу видеозаписей тоже есть. Теоретически, конечно, все это только у нашего начальника должно быть, а по факту — любой из нас может. — Все бы хорошо, но охраннику-то зачем бутылку воровать? Будем честны, вашу братию с довольствия снимут последними. Да и собственные резервы у вас должны быть. — Ну, — замялся Макс, — устроить проверку бдительности, например. — Так, — рассмеялся Альберт. — Выключай уже режим «идеального охранника». Что квадратно-гнездовой способ мышления тебе не свойственен, я за эту декаду понял. Зачем тебе этот образ — заметь, не спрашиваю. — Маска прилипает, — Макс потряс головой. — Есть на то причины, поверь. Как-нибудь расскажу. И насчет второго фильтра — по мотивации — ты прав. Только технарю оно зачем — я все равно не понимаю. — Техники — они люди специфические, — снова хохотнул Альберт. — И завихрения в их головах бывают совершенно неожиданными. А еще мы ж не просто так на склад идем, признавайся? — Да, есть у меня одна идея, — Макс провел картой завхоза по замку и светодиод приглашающе мигнул зеленым огоньком. — Сейчас попробуем проверить. Некоторое время Макс копался в запасах походного снаряжения, потом удовлетворенно кивнул сам себе. — Что нашел-то? — не выдержал Альберт. — Не нашел. Славного голубого рюкзака на 60 литров. Помнишь такой? Удобный, легкий — но такой идиотской расцветки, что мы решили взять что попроще. — Было дело. Спорили еще с Натой, она порывалась придумать какую-нибудь краску. — Вот. А теперь его нет. И, кажется, одной из палаток — но тут я точно не уверен. Надо по описи сверить. — Не надо сверять. Я запомнил, их семнадцать штук было. А теперь — шестнадцать. Мотивы нашего вора проясняются. У нас потенциальный беглец. Макс, ты молодец! — А вот теперь скажи, Ал, как нам его ловить-то? Все, что я могу предложить — усилить охранный пост на выходе из Убежища. — На живца, Макс, на живца, — задумчиво пробормотал Альберт. — Теперь и у меня есть одна идея. Подготовка заняла некоторое время. Пришлось посвятить завхоза в детали плана, на что он, весело хихикая, добыл весь запрошенный реквизит и не поленился обеспечить товарищам еще один прием пищи. А дальше Альберт отправился к Терезе. И добрый час доказывал той, что очень сильно соскучился. Впрочем, без каких-либо сожалений, даже несмотря на отсутствие каких-либо чувств сильнее простой человеческой симпатии. При всей своей невзрачной внешности Тереза отличалась изрядным темпераментом, да и насчет чувств тоже вроде бы не заморачивалась. Целиком в свои планы Альберт посвящать подругу не стал. Ограничился тем, что поинтересовался, не хочет ли кто из ее знакомых покинуть Убежище в одиночку. И тут Терезу прорвало. Она рассказала, что собрала вокруг себя целую группу единомышленников. Тех, кто считает, что Убежище надо открывать в любом случае. И готовых его покинуть, не дожидаясь начала серьезных проблем. Пока есть достаточно воды, и можно взять с собой в дорогу приличные запасы. Чего-то подобного Альберт от Терезы ждал. И принялся мягко увещевать, что затягивать, конечно, не стоит, но и спешить в общем-то некуда. Наоборот, нужно тщательно готовиться, учиться, продумывать роли в команде. Периодические бухтение Макса о необходимости слаживания отряда, от которого Альберт регулярно отмахивался, все-таки дало свои плоды. И аргументы оказались убедительными. — Уговорил, чертяка языкастая, — Тереза откинулась на спинку низкого дивана и пошевелила пальцами ног. — Я соберу ребят вечером. Расскажешь, как оно там, снаружи. И к чему вообще надо готовиться. Макса еще захвати — его суровое выражение лица придаст твоим словам больше убедительности. — Да он и сам кого хочешь убедит, — рассеянно бросил Альберт. — Это Макс-то? — хохотнула Тереза. — Кулаками, разве что? Я от него, по-моему, за все время десяток фраз слышала, не больше. И то — цитаты из правил внутреннего распорядка. — Знала бы ты, как они бывают уместны, — не стал Альберт сдавать товарища. — Обязательно придем! Кто знает, вдруг нам понадобится поддержка. На миг Альберту показалось, что тусклые болотные глаза Терезы подозрительно блеснули. Но он предпочел считать, что это была всего лишь игра света. Народу собралось не так уж много — чуть больше двух десятков человек. По словам Терезы, жителей, размышлявших о возможности покинуть Убежище, было чуть ли не на порядок больше, но она собрала только тех, кто готов был не только к бесконечному переливанию из пустого в порожнее. Альберт начал с того, что к полноценному исходу готовиться нужно всерьез. И, убедившись, что его слушают внимательно, стал рассказывать о приключениях троицы выходцев. Говорить он любил и умел, а более благодарных слушателей в этот день найти было бы сложно. Несколько часов пролетели, казалось, в единый миг. Между делом Альберт отметил, что они с Максом собрали на складе несколько вариантов снаряжения, с учетом всего полученного опыта. Тот минимум, который мог бы понадобиться каждому, решившему покинуть Убежище, и неважно, в одиночку или группой. Напоследок он попросил всех пришедших вписать на заблаговременно подготовленный Терезой листок набор своих знаний и умений, чтобы прикинуть, как еще можно усилить команду. — Так, а где Эдди? — поняла глаза Тереза. И действительно, невысокого стажера-оператора вычислительных машин, всю встречу просидевшего в уголке и не задавшего ни одного вопроса, в кафетерии больше не было. Сходу Альберт не смог вспомнить, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз видел парнишку. — Бегом! — первым спохватился Макс. Он потянул за руку растерявшегося Альберта, и понесся по коридору к ближайшей лестнице. Бежали оба товарища быстро — но все равно не успели. Дверь склада была вскрыта, и один из заботливо заготовленных комплектов снаряжения исчез. — И что дальше? — выдавил Альберт, как только смог немного отдышаться. — HimmelHerrGott! — неожиданно рявкнул Макс. — Я к выходу, догоняй! За стремительно несущимся по опустевшим к ночи коридорам Убежища товарищем Альберт не поспевал. Но бежал достаточно быстро, чтобы застать развязку. Заблокированная дверь комнаты охраны издевательски подмигивала красными огоньками. А щуплый паренек держал в подрагивающей руке маленький револьвер и целился в Макса. С пип-боя, закрепленного на левой руке паренька свисал штекер подключения. Как видно, он пытался взломать терминал, управляющий открытием главной двери, но доделать свою работу не успел. — Опусти пушку, и никто не пострадает, — брякнул Альберт первое, что пришло в голову. — Я избран спасти убежище! — взвизгнул паренек. — Только я могу найти новый водяной чип! — Да не надо его спасать, — фирменным успокаивающим тоном Альберт процитировал официальную версию происходящего. — Главный инженер все починит. А мы трое — просто для подстраховки. Продолжая заговаривать зубы, он шаг за шагом подходил все ближе к диверсанту. — Врешь! — снова истерично взвизгнул тот. — Никто не справится! Только я! Здесь нужен гений! А не дебил-громила, пустое трепло и фригидная воровка! — О, да ты, оказывается, импотент, — Альберт моментально прокачал слова паренька и ткнул в самое слабое место. — Наташа, знаешь, предпочитает состоявшихся мужчин! Нужного результата Альберт добился — паренек целился теперь в него. И Макс своим шансом воспользовался в полной мере: ударил по руке с пистолетом, не позволив прострелить Альберту голову, и выпущенная пуля прошла левее. После чего молодецким ударом сшиб парнишку с ног, отправив в короткий полет до стены убежища. Альберт тоже не терялся, и когда тело незадачливого избранного плюхнулось рядом, пинком вышиб из его руки пистолет, заодно ломая пальцы. И, уже начиная осознавать, что в него стреляли в стенах родного убежища, несколько раз от души пнул вопящего от боли паренька по ребрам. — Хорош, — притормозил его Макс. — Ребята, мы тут и сами справились! Вторая часть реплики была адресована запыхавшимся сотрудникам службы безопасности, за спиной которых маячили их начальник, Смотритель и док Оливер. — Эдди-Эдди, — покачал головой смотритель. — Как же так. — Избранным себя возомнил, Убежище спасти хотел, — нервно хихикнул Альберт, пытаясь успокоить дрожь в пальцах. — Да вот, не спас. — Жить будет, — тем временем док Оливер кратко осмотрел пострадавшего. — Тащите его в медблок, там подлатаем. — Дейв, — обратился Смотритель к начальнику охраны. — Отправьте кого-нибудь подежурить в медблок, чтоб Эдди, очнувшись, не наворотил дел. — Сделаем, — ответил он. — Интересно, с чего его так сорвало. — Подростковый максимализм, несчастная любовь, и успокоительные принимать наверняка перестал, — криво ухмыльнулся Альберт. Начавшую затихать беседу прервал громкий топот от лифта. Тяжело отдуваясь в попытках поддерживать хоть какой-то темп, пухлая одышливая тетка изо всех сил спешила к месту схватки. — Вы искалечили моего мальчика! — она сходу определила виновного и попыталась отвесить Максу пощечину. — Смотритель Якорен, куда вы смотрите, арестуйте их! Макс, разумеется, увернулся, и ответной плюхой уронил тетку на пол. — Нападение на сотрудника службы безопасности, — прогудел он. — Имею право применять летальное оружие. — Уймись, дура, — рыкнул Смотритель. — Починят твоего Эдди. И разберемся, не с твоей ли подачи он головой повредился. — Мальчик просто хотел помочь, — тетка кое-как села и помотала головой, но боевой задор окончательно не утратила. — И он гораздо лучше справится, чем эти трое! — Еще хоть слово и повешу. Обоих, — не выдержал Смотритель. — В карцер ее! Пару раз глубоко вдохнув, он обратился к Максу и Альберту. — Спасибо, ребята! И что выручили, и что без трупов обошлось. Помощь нужна? — Да вроде нет, — Макс и Альберт переглянулись. — Мы можем идти? — Да, конечно. Завтра поговорим, — рассеянно ответил Смотритель и обратился к своей свите. — Разблокируйте уже нашего горе-дежурного, пока он там зубами дверь грызть не начал! Сразу лечь спать не получилось ни у Альберта, ни у Макса. К первому прискакала Тереза и принялась в меру своих способностей успокаивать и приводить в порядок. А второй включил личный терминал и принялся вводить длинный код, переданный несколько лет назад покойным отцом. Происходящее явно отвечало содержимому еще довоенных инструкций, выполнить которые Макс считал нужным хотя бы из уважения к памяти отца. Но еще важным для него было и чувство сопричастности к чему-то большему, чем просто подземная коробка из стали и бетона. А день прошел спокойно и где-то даже лениво. Пообщаться со знакомыми, успокоить соратников Терезы, подготовить краткий отчет — куда уж без него — для службы безопасности, и отправиться на склад. Приободрившийся Пинхус помог пополнить запасы консервов и принес еще горку полезных мелочей взамен, как он выразился, «утраченных или потраченных». Еще завхоз попытался было подобрать пышные и цветистые слова благодарности, но быстро сник под тяжелыми взглядами товарищей и ограничился крепким рукопожатием. И тихо передал пару пачек патронов, не учтенных службой безопасности ни в каких описях. Еще Альберт немного пообщался с доком Оливером, поделившись с наставником результатами своих изысканий о природе мутантов пустоши вообще и их съедобности в частности. Седовласый врач похмыкал, после чего поместил принесенные образцы в стационарный холодильник и пообещал провести более полное исследование. Еще он отдельно похвалил Альберта за проведенную Наталии операцию. Приделать на место откушенную ногу было делом непростым даже для опытного хирурга, особенно учитывая обстоятельства. На вопрос же о психологическом состоянии коллектива док Оливер только отмахнулся. — С вами сейчас может происходить что угодной. Если тебе вдруг кажется, что Наталия слетела с нарезки — можешь не переживать, все в пределах нормы. Я ваши психопрофили отдельно выверял. Вы со всем справитесь. Если живы останетесь, конечно. Но на всякий случай нагрузил Альберта содержимым полусекретной армейской методички, позволявшей худо-бедно отслеживать у солдат признаки возможного нервного срыва. Вечерняя встреча со Смотрителем тоже не принесла каких-то неожиданностей. Обменялись впечатлениями, договорились по возможности поддерживать контакт не реже раза в месяц. Макс намекнул было, что ретранслятор на холме у выхода из Убежища можно попробовать починить, но тут Смотритель обещать ничего не стал. — Знаете, иногда я завидую смотрителям убежищ восточного побережья, — как-то непонятно для собравшихся начал он. — Там убежища сделаны по немного другому базовому проекту. У них есть центральное помещение, атриум. И кабинет смотрителя, расположенный вверху этого атриума, имеет специальное смотровое окошко. Можно стоять, смотреть на идущих по делам жителей, и предаваться размышлениям. Плакат еще, наверно, можно повесить, чтобы все видели. Что-нибудь вроде «Спасибо, Смотритель!». Или там «Тяжелый труд — только в радость!» В общем, ребята, мы с главным инженером посмотрим, сможем ли сделать полноценную связь, но я бы на вашем месте на это не рассчитывал. А наутро тяжелая дверь-шестеренка уже во второй раз гулко захлопнулась за спинами Макса и Альберта. Знакомая дорога легко ложилась под ноги. Краски внешнего для обитателя убежища мира уже не резали глаз, и стали словно бы чем-то привычным. Это завораживало и пугало одновременно. На привале Альберт обратил внимание, что Макс к чему-то принюхивается с задумчивым выражением на лице. — Что-то в воздухе, — задумчиво пробормотал он. — Чувствуешь? Альберт потянул носом и внезапно рассмеялся. — Просто воздух тут такой. Живой, несмотря ни на что. То одним пахнет, то другим. В Убежище-то все одинаково, если только в столовой не учудят. — А раньше я чего не замечал? — недоверчиво оглянулся Макс. — Возможности сравнить не было. Слишком много нового было, куда уж тут принюхиваться. А теперь, со второго раза, чуешь разницу. Да и вообще не приспособлен человек к жизни в подземелье. С детства так считал, а теперь вот точно чувствую. — Что-то в этом есть, — буркнул Макс и снова затих. — Тебе не показалось, что Смотритель как-то чересчур уж спокоен? — спустя несколько минут Альберт опять потревожил углубившегося в чувственное восприятие товарища. — Мы ведь, по сути, сообщили о провале нашей миссии. — Служба у него такая — быть спокойным. Сам же понимаешь. — Но ведь надо же как-то готовиться, на случай, если мы ничего путного так и не найдем. А тут — ничего. И я не верю, что Джон Якорен просто впал в ступор и решил ждать, пока или мы водяной чип не найдем, или запасы воды не иссякнут. Не тот человек наш Смотритель. — Ал, это для нас случилось больше событий, чем за всю предыдущую жизнь. А в Убежище десять дней прошло. Почти обычных дней, разве что душ отключили, и чайный гриб в столовой не заваривают. — И то верно, — вздохнул Альберт. — Внешний мир нас меняет быстрее, чем мы успеваем замечать. Еще спросить хотел — ты что, немец что ли? Не Стоун, а Штайнберг какой-нибудь? — Да не, у отцовского сослуживца пару словечек подцепил. Старина Хофбауер, может, доводилось общаться? Он еще пиво втихаря варить порывался, скандал был лет десять назад. Нашел чертеж мини-пивоварни и почувствовал зов крови. — А, точно, — хохотнул Альберт. — Смотритель еще долго распинался на тему «пока все, как один, берегут ценные невосполнимые ресурсы, отдельные отщепенцы изводят их невесть на что». И, говорят, большую часть конфискованного употребил на пару с завхозом. — Врут, — хмыкнул Макс. — Батя мой первым подсуетился. Ладно, пора нам отбиваться, я первым покараулю. Что-то сон не идет. — Это потому что мыслей слишком много в нетренированный мозг лезет, — поддел товарища Альберт и полез в палатку — спать.