Викерс
— И запомните, салаги. Чем сильнее вы рвёте жопу сейчас, тем меньше её порвут вам в настоящем бою. Поняли?! — Так точно, господин центурион! — Ай молодцы! Хорошо, тогда на сегодня всё. Деканы — назначьте наряды и зайдите ко мне. Вольно. — Ну что же. Очередной день всей этой армейской дрочильни закончился, а значит и конец контракта стал ближе. Хотя один хрен ещё пахать и пахать. А ещё и драконы… Ладно, выкрутимся. Выкрутился же, когда с шефом только познакомился. А ведь тогда на волосок от смерти прошёл. Вообще тот год для банды неудачным оказался. Вроде и работали как обычно. Вроде и потерь особых не было. А всё одно денег не было. То скупщик наколоть решит, то патрули почти месяц не дают работать. А потом все караваны пошли такие, что ограбить их сами боги велели — богатые и без охраны. Вот только все они были с аристократами в комплекте. И если за простых людей искали бы спустя рукава, то за аристо глаз на жопу натягивали бы долго и со вкусом. И когда наконец-то попался хороший караван, мы его ограбили не задумываясь. А потом начали отдыхать со вкусом. Вместе с неплохим уловом мы поймали пяток девиц, что по возвращению в лагерь были пущены по кругу, и пару торгашей, что могли бы быть выкуплены родственниками. Я обычно в этом не учавствовал — брезговал. Ведь согласитесь, что за удовольствие так трахаться? Идёшь первым — так потом вся спина и морда в царапинах. Паре идиотов так и вовсе глаза выцарапали как-то раз. Идёшь последним — так какое удовольствие членом в бесчувственное бревно тыкать? Тем более если там чуть ли не через край льётся? Я уж лучше до города потерплю и там развлекусь. Благо мордой лица природа не обделила, а рваная кольчуга, что я на голову натягивал заместо платка, и от шрамов берегла. Вот и сидел после боя с казначеем, помогая считать добычу. И пока он сидел со счётами, я ковырялся в тюках с награбленным. Это-то меня и спасло. Когда в каморку зашла двойка легионеров, старый дурак не нашёл ничего умнее, чем напасть на них с булавой. Его первый удар вмял внутрь нагрудник одного из вошедших. А второй удар ему сделать не удалось — раненый легионер в падении успел продырявить его мечом. Я наблюдал за этой несуразной схваткой закопавшись в ткани и надеялся остаться незамеченным. и от того едва не обосрался, когда легионер заговорил. — Мда. Неудачненько получилось. Эй там, в тряпках. Я чую твой страх. Если хочешь жить — выходи сам. — Хорошо, я выхожу, господин легионер. — Так. Интересно. Почему у тебя лицо замотано? — Не люблю светить перед посторонними. — То есть хочешь сказать, что пленники не видели твоего лица? — Да, господин. — Интересно… Скажи, ты же знаешь, где основные деньги банды? — Н-нет… Но слышал где главарь нычку сделал! — Прекрасно. Тогда слушай меня… а как тебя звать? — Вискериосис, господин. — Отныне ты Викерс. Так вот, Викерс. Ты был пленником, захваченным бандой в прошлом налёте. Я освободил тебя, когда с моим напарником вошёл в землянку. Вот только беда — он погиб от подлого удара разбойника. И теперь ты хочешь отдать долг жизни, вступив в легион. Понятно? — А… он же живой ещё? — А это к тебе вопрос, Викерс. — И протянул булаву казначея, сверкая в темноте синими глазами. Уже позже я узнал, что на наш отряд вышли потому, что в караване шла дочка одного патриция, сбежавшая с сыном торговца. Вот только папаша был не против и вместе с торгашом намеривались породниться и так. И когда караван пропал — на поиски дёрнули всех попавшихся под руку. А дальше дело только в везении. Моём и шефа. Он нашёл наш отряд, а я получил шефа, с которым уже заработал больше, чем за карьеру разбойника. Надо бы, кстати, зарплату забрать у казначея легиона. Мелочь, а приятно! Размышления о приятных мелочах жизни были прерваны зашедшими в кабинет деканами центурии. — Мы закончили. Парни отдыхают, наряды назначены. — Хорошо. Теперь к делу. Командир велел сходить вечером к Марте и уладить какие-то проблемы. Так что со мной идут Марк, Флавий и Гэзил. Остальные остаются в расположении, но будьте готовы по первому свисту прибыть ко мне. Вопросы? Нет? Тогда пошли…***
Бордель «Алые небеса» считался одним из лучших в городе. В него не брезговали ходить мелкие аристократы и незнатные торговцы, не говоря уж об офицерах легиона. А порой его работниц навещали и более знатные особы. Когда-то он принадлежал одному из мелких аристократов, но тот очень резво сдулся, когда перешёл дорогу нашему командиру. Шеф не оценил его высокомерия, когда этот полудурок обматерил тогда ещё декана, стоящего на посту у городских ворот. В итоге это привело к тому, что в его подвале, во время очередного приёма случайно нашли распотрошённые человеческие тела, лежавшие подозрительно близко к кухне. А у одного из них было личико похожее на внучку главы городской стражи, известного за крайне вспыльчивый нрав. Как итог, ушлёпка ещё долго отскребали от мостовой, а начальника стражи подвергли суду за такую расправу. А самым смешным было то, что эти тела мы купили у одной из банд, что подчищала хвосты после развлечений благородных мразей. А потом шеф просто подправил их лица своей магией, перед тем, как подкинуть этому аристо. Всё его имущество было изъято в пользу казны, за отсутствием наследников. Слуги разбежались, как и подчинённые. Вот только ценные бумаги и документы на собственность так и не нашли. А спустя некоторое время у борделя аристократа сменилась мамочка, которой стала одна из девиц, что когда-то была изуродована в играх аристократа. Командир исправил её мордашку и позволил отомстить бывшей начальнице, что и подложила её под садиста. И с того момента мы и стали крышей борделя и парочки других заведений. Постепенно банды признали, что к нашим заведениям лезть не стоит, и наступил относительный покой. Командир мутил какие-то свои дела с Мартой и прочими владельцами заведений, а мы с бойцами получали неплохую надбавку в случаях, когда надо было разрулить какую-нибудь тему. В лёгком полумраке бордовых тонов, царящих в кабинете сидела Марта. И судя по выражению её симпатичной мордашки — она была крайне недовольна. — Привет, услада очей моих! Мы прибыли на твой зов, о королева красоты! — Заткнись, придурок. Где Призрак? — А повежливее нельзя? Не чужие же люди! — Если я с тобой сплю, то это не значит, что ты заслуживаешь особого отношения. Так где Призрак? — Он послал меня разбираться с твоей проблемой. Не забывай, что он теперь трибун. У него полно дел и без тебя. — Ага ага. А ты как шестерил на него, так и продолжаешь. — Эхх ну и стерва же ты, Марти. Так в чём дело? — Ко мне припёрлись какие-то недоделки и потребовали долю за крышу. — Ты сейчас серьёзно? — А по мне похоже, что я шучу?! — Тихо. Давай по порядку. Когда пришли? — Сегодня утром. Как только ушли — отправила весточку вам. — Ясно. Какие сроки ставят? — Сказали в полночь придут за ответом. Их трое было. — А сейчас у нас… Так, хорошо. У нас есть полчасика. Ты не против, если мои парни посидят на тех прекрасных пуфиках? А ты пока вина попей с девчатами. — Если опять зальёшь кабинет кровью — следующую неделю трахать будешь собственную руку, понял?! — Моя ты злюка.***
— Эй, Лярва! Мы пришли за твоим положительным ответом! — Прокричал завалившийся в кабинет бандит. Он был одет в неброскую одежду тёмного цвета. За его плечами стояла парочка здоровяков, на чьих лицах было ярко выраженное презрение к любому виду мыслительной деятельности. — Добрый вечер, господа. — Эй, ты ещё что за хрен? Где эта сука? — Как не вежливо. Но вопросы здесь задавать предстоит не вам. Ребятки, будьте так любезны. — И дверь захлопывается за спинами гостей. И в следующий миг несколько ударов по внутренней части коленного сустава ставят их всех на колени. А легшие на плечи клинки — заставили замолчать. — Эй, командир. Ты сейчас прямо как трибун выдал! — Ага. Согласись, круто звучит. — Ну дык. Но у него как-то естественнее, что ли. Вроде и вежливо говорит, а душа в пятки уходит. — Так ведь это шеф. Ладно. Эй, утырки. Вы чьи будете? — Мы из банды одноглазого, сука! Ты ещё пожалеешь, лучше сейчас же отпусти нас и тогда не пострадаешь. — Да да да. Напугал. Ты мне вот, что скажи. Вы откуда выползли, мудни? Все банды города знают, что у этого борделя крыша есть. А значит вы не местные. — Погоди, командир. — Да, Флавий? — Этот Одноглазый вроде как всеми ворами в Гимелоне рулил. — Да! И теперь он и здесь рулить будет! — Заткнись, погорелец. Значит главный вор Гимелона говоришь. Значит персона достойная. Так, ребятки. Принесите мне банку и ложку. Подгон уважаемому вору сделаем. — Ткань стелить? — Конечно! Если у меня обломится секс на неделю, то вся центурия месяц хрен только в ведрах полоскать и будет!***
— Ну ты и выдумщик, командир! — Да нее. Мне про это шеф рассказывал как-то. Типа был такой царь в древности. Василием звали. Он такую мазу и придумал. Я только про ложку дополнил. — Это да. Но всё равно круто — ложкой глаза вырезать. Это же надо. — Ага. Я думаю и Одноглазый оценит баночку с глазами своих подчинённых. И начнёт собирать людей для ответочки. — Кстати, а почему ты хлюпику то глаз один оставил? — А как иначе он нас к своему логову бы привёл? — И то верно. А вон и наши бойцы уже бегут. — Хорошо. Вот и проверим их в деле. Заодно и в крови замараем. Передай остальным, чтобы готовились к штурму. А я пока понаблюдаю…***
Штурм прошёл быстро. Всё же обычное ворье совершенно не соперник даже слабообученному легионеру, если у того полный комплект снаряжения. А если и сам легионер когда-то был таким же вором и знает их ухватки, то шансов и вовсе не остаётся. И теперь весь склад на окраине города был залит кровью и отрубленными конечностями. Бойцы ходили между телами, нанося добивающие удары и обчищая трупы. А деканы вели беседу с главарём на предмет передачи ценных и не очень активов на баланс нашей центурии. Ну, а я… Я вёл беседу с торговцами, что были в гостях у Одноглазого. — Так говорите он обещал покровительство? — Совершенно верно, господин центурион. Говорил, что обеспечит нам работу в городе. Говорил, что у него всё схвачено. — Сочувствую. И тому, что ваши торговые компании на грани краха из-за гибели Гимелона. И тому, что этот проходимец вас обманул. — Благодарим вас, господин центурион. Но что же делать? Денег для семей нет. Только если в рабство продаваться… — Ну зачем же так радикально… Я уверен, что мы сможем вам помочь. И даже не станем брать с вас предоплату. Ведь легион должен помогать подданным короны. Не так ли? А подданные потом помогут легиону. — Хорошие слова, господин центурион. Очень хорошие.