Не нужна

Холодное сентябрьское утро встречает меня мелким дождем, капли которого барабанят по лобовому стеклу моей машины, и редкими порывами ветра, от которых верхушки стоящих вблизи дороги деревьев качает из стороны в сторону. Выходные прошли слишком незаметно, поэтому рьяного желания ехать на работу у меня не было, пусть я ее и очень люблю. Сухое и, кажется, автоматическое чонгуковское «Доброе утро» и смазанный поцелуй в щеку за завтраком сделали настроение еще паршивее, чем оно было до этого. Даже есть перехотелось, честно говоря. Я и так с трудом проталкивала несчастный тост в глотку, обильно запивая его кофе, а после такого вообще проблеваться захотелось. С мужем мы особо не говорили за эти дни отдыха. Он практически все два дня просидел в своем кабинете, проверяя документы для компании, ну а я просто старалась не попадаться ему на глаза. Наверное, это ужасно, что я радуюсь такому, но все выходные он был дома. Не ездил к чертовой ХëСон, а засыпал рядом, укладывая свою руку мне на живот. И стыдно признать, что я в свои двадцать четыре расплываюсь от таких действий шатена, как в пятнадцать. Останавливаюсь на светофоре, стуча пальцами по рулю. Я плачу́ слишком высокую цену за то, чтобы быть с тем, кого я люблю. И где же эта справедливость? Плавно трогаюсь с места, когда загорается зеленый. В офис с Чонгуком мы ездим раздельно, хоть и работаем в одной компании. Он — заместитель генерального директора, который скоро полностью передаст бразды правления в руки единственного сына. Мне же эти высоты были не нужны. Я никогда не стремилась быть большим боссом, тем более в компании Чонов. После окончания университета, как и все, я была в поисках работы. Отец, конечно же, предлагал мне место в нашей семейной фирме и вакансия нашлась бы, но я отказалась. Гордость сыграла или что-то такое, но мне хотелось добиться чего-то самой, а не придти на все готовое, как это было всю жизнь. Поэтому уже после свадьбы я подала документы в несколько фирм, одна из которых принадлежала, теперь уже, моей новой семье. Сильного желания работать именно в этой компании у меня не было, но моя мать умеет убеждать. Только вот отборочный этап проходила я, как все — и собеседования, и навыки свои показывала, господин Чон даже диплом мой смотрел, который, к слову, с одной четверкой по долбанному черчению. И сейчас я уже как полгода, полноправный сотрудник фирмы J.J Entertainment в должности архитектора производственных помещений. Работа кропотливая, но мне по душе, а это главное. Паркуюсь в специально отведенных местах для сотрудников, кладу телефон в сумочку и только тогда выхожу из машины. Наверное, надеть юбку сегодня было не лучшей идеей, холодный ветер так и кусает открытые участки ног, обтянутые черной капронкой. Кутаюсь в плащ, стуча каблуками по тротуарной плитке. Внутри здания тепло и пахнет приятно. Здороваюсь с коллегами, которые встречаются на пути, склоняясь в вежливом поклоне. Подхожу к ресепшену, здороваясь с секретарём, которая поправляет бейджик на фирменном бордовом пиджаке — любимый цвет Чонгука. — Здравствуйте, госпожа Чон. — такая же вежливость в ответ, которая наверняка ее достала, но не всегда ты получаешь деньги за то, что тебе нравится, к сожалению. В компании семьи Чон очень ценят дружелюбное отношение к клиентам и сотрудникам, практически внося эту черту в главную критерию при приеме на работу. Слава Богу, что я не работаю в сфере непосредственного общения с людьми. Она подает документы для подписи, ежедневная процедура, которая фиксирует время твоего прибытия на работу и также то, когда ты её покинул. — Спасибо, — получаю в ответ кивок и улыбку, хочу уже улыбнуться в ответ, но слышу до боли знакомый голос, от которого хочется вырвать свои внутренности. Пак ХëСон скромно переминается с ноги на ногу, оглядывая первый этаж большого здания. Сердце заходится в бешеном ритме, нанося себе больные удары о грудную клетку. Я замираю и, кажется, мир вокруг тоже. Бегло ищу глазами мужа рядом, опасаясь, что они вместе. Но Чонгука нет, а бедняжка, видимо, ждет его, смущенно кланяясь мимо проходящим людям. Одета официально, плащ бежевого цвета, а из-под него выглядывает юбка-карандаш и белая блуза. На черной сумке весит розовый заяц, тот самый, еще со школы. Я бы очень хотела устроить скандал, прямо здесь и сейчас, но сдерживаюсь, сильнее стискивая ремешок кожаной сумки. Сглатываю вязкую слюну, еще раз глядя на шатенку. Все еще обычная. И до рвоты невзрачная. Выдыхаю, направляясь в сторону лифта. Голова гудит и шум, который меня окружает, давит на виски. Вакуум лопается только когда слышу родной голос. Родной — Йонг, ты издеваешься, да? — перед глазами все еще плывет и сквозь пелену я вижу взбешенный взгляд Чонгука. — Тебе плохо? — интонация сразу меняется, когда видит, что не шучу. — Я была бы в порядке, если бы не ты. — смотрит прямо, хмуря брови. Строит из себя придурка или действительно не знает, мне плевать, пусть разбирается с этой проблемой. — Зачем ты притащил ее на работу, Чонгук? — я начинаю ощущать чужие взгляды, прикованные к нам. Сплетни все любят, особенно такие. — Ты пьяная что ли? — начинает раздражаться, играя скулами. — Пак ХëСон. Она здесь, и, кажется, ждет кого-то, — я усмехаюсь, ядовито и больно. Вижу непонимание в глазах напротив. Видимо, правда, не знал. — Я разберусь с этим, иди работать. Или, если плохо себя чувствуешь, езжай домой, — и уходит. Стою в ступоре еще секунд десять, смакуя аромат парфюма мужа, который летает в воздухе и злюсь. Злюсь, потому что это бесполезно. Все мои чувства, они абсолютно никому не нужны, кроме меня, естественно. Несколько раз нажимаю на кнопку вызова лифта, шкрябая заусенец на левой руке. Третий, второй, первый. Характерный звук и двери лифта распахиваются, выпуская в холл невысокого брюнета. Сталкиваемся с ним в проеме лифта, ударяясь. Возмущенно оборачиваюсь, уже ожидая выслушивать извинения, но встречаюсь лишь с уходящей широкой спиной. — Придурок, — шиплю со злостью, потирая ушибленное место на руке. Спустя пару минут я добираюсь до своего рабочего места. Включаю компьютер и пока он загружается, успеваю снять верхнюю одежду и сменить осенние сапожки на черные лодочки. Плюхаюсь в мягкое кресло на колесиках, открывая программу по проектированию. У J.J. Entertainment большое количество филиалов и каждое здание не похоже друг на друга ни внешне, ни внутренне. Поэтому к разработке эскизов я подхожу с полной концентрацией и собранностью. Благо, скоро я все доделаю и отправлю на утверждение, которое, надеюсь, получу. Стук в двери отвлекает от прорисовывания четких линий, что и так давались мне тяжело из-за трясущихся от нервов рук. — Йонг, тебя господин Чон вызывал, — оповещает рыжеволосая, проходя вглубь кабинета. — Срочно? — желания видеться с родственником нет, к слову, совсем. — Сказал, чтобы пришла, как можно раньше. Он вроде был веселый, так что не переживай. — она подмигивает и закрывает двери, снова оставляя меня одну. О Даëн — девушка, которая проходила собеседование в компанию в тот же день, что и я. Там мы и познакомились. В ее случае красивая, миловидная внешность и замечательная фигура делает свое дело. Наверное, смазливость занимает второе место в главных качествах, которые хотят видеть в сотрудниках. Мы с ней что-то типа подруг, я выражаюсь именно так, потому что держу ее на расстоянии. Сходить на обед или выпить чашечку кофе — мне, кажется, этого достаточно. Ну и иногда я могу выслушать ее нытье про парней, которые ужасно с ней обходятся и хотят только в плане интима, а по ее мнению она уже давно готова к семье и детям. Кусаю губу слишком сильно, потому что отчетливо ощущаю вкус металла во рту, пока еду в лифте на восьмой этаж. Секретарша моего свекра, завидев меня, начинает улыбаться во все тридцать два и кланяться, приветствуя. Здороваюсь, сдержанно улыбнувшись. — Господин уже ожидает Вас, — благодарю, направляясь к двери. Стучу три раза по массивной двери кулачком, а затем прохожу. — Здравствуйте, директор Чон. — мой голос заставляет мужчину средних лет оторвать свой взгляд от документов и перевести на меня. — Привет, милая, проходи. — его голос очень схож с голосом Чонгука, хотя внешность парень получил от своей матери. Ноги почему-то подкашиваются, но мне все же удается дойти до стола генерального без происшествий. — Как дела? Сын не обижает тебя? — совершенно не нужные вопросы, на которые я лишь наигранно улыбаюсь, показывая, что все в порядке и Чон просто лучшее, что произошло в моей жизни. — Ты же помнишь Пак ХëСон? Она училась с вами в школе, очень выдающаяся девушка. — в горле резко пересыхает, когда слышу до боли ненавистное имя, а бессовестное выражение лица отца мужа раздражает, потому что он ведет себя так, словно не знает обо всем. — Да, она, действительно, была умна. — я сильная и справлюсь. — Сегодня я пригласил её в нашу компанию, на собеседование. Говорят, она очень хороший архитектор. — слезы так и просятся вырваться наружу и истерика подступает, но я купирую все это, еще сильнее выпрямляя спину. — Если она так хороша, как говорят, то почему у нее нет работы? — логично же, разве нет? Кручу обручальное кольцо на безымянном пальце, в попытках успокоиться. — Компания обанкротилась и она потеряла свою должность. Я покажу тебе ее работы и ты скажешь свое мнение, идет? — Чонгук знает? — вопросом на вопрос. Мне больно, так сильно, что кажется, будто я выпадаю из реальности на несколько секунд от болевого шока. — Я еще не сообщал ему. Думаю, он одобрит мое предложение, особенно, если на него повлияет его жена, — Чон Джуëн делает акцент на последнем слове и я понимаю, что мне нужно будет убедить Гука взять ее. Хотя, мне и убеждать не придется. — Я все сделаю, господин. — резко встаю, от чего стул неприятно скрипит, царапая напольное покрытие. — Думаю, мое мнение о ее работах не сильно будет учитываться, поэтому я, пожалуй, пойду. До свидания, — не даю возможности что-то сказать, потому что плевать мне. И благодарности не нужны, они не уместны. — Йонг, — оборачиваюсь практически у самых дверей, стискивая ручку до побеления и сдерживая слезы. — Может, как-нибудь заедете на ужин? — я не вижу лица, но уверена, оно довольное. — Обязательно, — еле слышно, а затем выбегаю из кабинета, громко стукнув дверью. Бегу по коридору, игнорируя взгляды проходящих. Влетаю в женский туалет, закрывая двери. Чувствую, как горячая влага омывает щеки, а из глотки вырываются прерывистые всхлипы. — Как же больно. — я бью кулаком по груди, стараясь переключиться с душевной боли на физическую. Выходит плохо, от чего слезы льются с еще большей силой. Одна только мысль о том, что ХëСон вообще существует приводит меня в бешенство, а тут я должна видеть ее каждый день, игнорируя тот факт, что эта скромная мышка трахается с моим мужем. Успокаиваюсь минут через двадцать, подхожу к зеркалу, хватаясь руками за кафель. Вид мой ужасно потрепанный, помада размазалась и спасибо, что хоть тушь и подводка водостойкие. Срываю сразу несколько бумажных полотенец, вытирая соленые капли. Набираю Чонгуку по пути в свой кабинет, вернувшись на свой этаж. Руки не слушаются, потому набрать его выходит только с третьей попытки. Шатен отвечает одновременно с тем, как я открываю двери кабинета. — Чонгук, нам надо..— замираю прямо на входе, роняя телефон на пол. — Здравствуйте, госпожа Чон. — приторно сладкий голос режет перепонки от чего хочется закрыть уши. Но я сдерживаюсь, уверенно вздергивая подбородок. — Ну привет, Пак ХëСон.