Я еще люблю тебя (18+)

Туён и Джун сидели на кухне, ждали Тэхёна, который решил немного прогуляться до соседнего магазина. Обед был уже на столе, но без хозяина дома к нему никто не притрагивался, поэтому Намджун, увлеченно жестикулируя, рассказывал Туёну, каких роботов недавно сделали в Японии. Мальчик слушал, тиская сидящего на его руках кота, а мужчина смотрел на них и обдумывал один важный вопрос, который намеревался задать сначала сыну любимого друга, а потом и его отцу. — Туён, я должен с тобой серьезно поговорить, — начал он, мальчик спихнул кота с коленей и посмотрел на Намджуна: — Говори, дядя Джун. Ты стесняешься? Ты-то? — ребенок улыбнулся мужчине, который водился с ним с самого детства и очень его полюбил, в этом Туён был уверен. Они, правда, легко нашли общий язык, и если Намджуну нужно поговорить серьезно, то почему бы и нет? Ким рассмеялся, подсаживаясь к мальчику ближе и обнимая его за плечи: — Немного, если честно, — признался фотограф. — Мы с твоим папой знаем друг друга сто лет, и я ведь говорил тебе, что если решу однажды снова жениться, создать семью, твой отец будет первым и единственным, кому я это предложу? — И не раз говорил, — кивнул мальчик, уже догадываясь, к чему идет их «серьезный разговор». Интересно, что скажет папа? Они ведь с Намджуном мало того, что дружат дольше, чем папа знаком с господином Чонгуком, так еще и никогда не ссорятся. Даже по работе. Это реально какая-то магия вне Хогвартса… — В последнее время я все чаще думаю об этом, — признался Джун. — Но теперь подозреваю, что, кажется, опоздал с предложением. Потому что сейчас в вашей жизни вновь появился твой второй отец. Чонгук. Я помню, как они начали встречаться. Тэхён тогда впервые в жизни по-настоящему влюбился. Я тогда со своей бывшей девушкой в США улетел, и Тэ позвонил среди ночи по скайпу, спрашивая совет: начинать отношения, впустить в свою жизнь человека, от которого просто голову теряешь, и рискнуть разбить себе однажды сердце, или просто обрубить все это сразу, пока не затянуло… — И что ты сказал папе? — То, что тогда думал, малыш. Что лучше сделать и пожалеть, чем пожалеть однажды, что не сделал. Что лишил себя таких сильных чувств. Твой папа боялся, что предадут, что причинят боль, поэтому не хотел Чонгуку и шанса дать. Ты же знаешь, его жизнь никогда не была простой… А Гук был дерзким, импульсивным, младше Тэ, из очень богатой семьи. Ви всегда думал, что он ему не пара, что тот однажды наиграется, заведет семью с девушкой, как и положено ему по статусу. Он хотел отказать, но послушал совета своего идеалиста-хёна, нырнув в те чувства с головой. А чувства были сумасшедшие. Я даже будучи за океаном, по одним звонкам и коротким разговором с Тэ чувствовал, как они были счастливы вдвоем и любили друг друга. Когда они разошлись, я не поверил даже. По себе знаю, такое не проходит. Иногда даже считаю себя немного виноватым: скажи я ему тогда, что он прав, не стоит и пытаться, Тэ бы и не стал, ему бы не разбили сердце. А может, все наоборот сложилось бы куда хуже. Ведь у Тэ не было бы тебя. За тебя Чонгуку можно многое простить, знаешь ли, ведь для Ви ты — самое настоящее счастье. В общем, я не уверен теперь, вправе ли сейчас предлагать Тэхёну быть со мной. Между ними до сих пор искрит, только теперь чаще с отрицательным зарядом… но искрит же. Он говорил, ты хочешь общаться с Чонгуком, верно? Мне не стоит вмешиваться? — мужчина смотрел на мальчика, как на равного, всерьез советуясь и задавая вопрос, который его волновал. И Туён, выслушав, словно взрослый, задумался: — Дядя Джун, знаешь, когда господин Чонгук появился в больнице, я на него сильно сердился. Я никогда не видел, чтобы папа плакал. И чтобы он был настолько грустным. Только, наверное, когда я заболел, отец был так растерян. Но мы познакомились с дедушкой, потом и господин Чонгук приехал к нам, остался, когда папе было плохо… просил прощения и говорил, что хочет с нами быть. А папа сказал, что они поругались из-за того, что он сильно ревновал. И в тот день, когда ты приехал, господин Чонгук накричал на него, когда мы просто заговорили о тебе. Правда, папа Тэ сказал, что любит тебя… Но я испугался его, если честно… Хотя, папа еще сказал, что и его тоже любит, просто очень обижен, настолько, что ненавидит его почти. Я не знаю, как вам поступить. Я только очень хочу, чтобы папа был счастлив. Но только он может сказать, с кем ему будет лучше — с ним, с тобой или вообще только со мной и братиком, — решил Туён. — Но что бы он не выбрал, я против не буду. Если он согласится, то… ты очень хороший, дядя Джун, а с Чонгуком и дедушкой я и так смогу общаться, если они захотят. Ты же папу любишь? — Люблю. И тебя люблю, малыш. Так я могу его спросить? — улыбнулся Намджун. — Конечно. Папа же не запрещает мне видеть господина Чонгука и дедушку, хотя они его раздражают. А ты мне нравишься, с тобой всегда весело и интересно. В общем, если папа согласится, я точно не буду на него обижаться, — решил Туён. В таких вопросах взрослые сами разберутся. Вот только… господина Чонгука будет немного жалко. Может, он и, правда, любит папу? И все-таки ему не стоило кричать на отца. — На что я соглашусь, а ты не будешь обижаться? — Тэхён вошел на кухню с пакетом. — Опять интриги плетешь, заговорщик малолетний? — Туёна потрепали по волосам, тот забавно поморщился, а Намджун подмигнул мальчику: — Мы тебя в наш заговор обязательно посвятим после обеда, хорошо? И после вкусной еды Туён был отправлен делать уроки, а Джун и Тэ переместились в спальню, где было решено поваляться на кровати и обсудить то, что услышал Тэхён, вернувшись домой. Намджун долго молчал, и Ви даже напрягся, когда рука его слишком близкого друга мягко сжала его ладонь: — В общем, я спросил Туёна, не будет ли он против, если я попрошу твоей руки, — выпалил Джун под округлившийся взгляд Тэхёна: — Что ты спросил? — прошептал он, чувствуя, что сердце странным образом норовит сбежать куда-то к пяткам. Ви не то, чтобы испугался, но… — Он сказал, что не против, и решать тебе, — продолжил тот, прекрасно зная, что Тэхён его услышал и понял. — Тэхён, я много думал. У меня была куча интрижек, я знаю. Но к тебе у меня совсем другое отношение. Я давно устал прыгать из кровати в кровать, а тебе сейчас нужен человек, который будет рядом и поддержит… ты очень дорог мне на самом деле. Я не тороплю, просто, подумай, ладно? — Джун, — начал Тэхён, — не шутишь ведь. Но я, в первую очередь, должен спросить: почему я? У меня ребенок от другого человека, скоро будет второй. Для многих это офигеть какая проблема. Любой мужик хочет своих, ты ведь можешь найти человека, в которого влюбишься по полной, с которым создашь семью нормальную, с которым у вас появятся общие дети. Я, знаешь ли, вряд ли на третьего решусь, и… — Я никому не рассказывал до конца, почему мы развелись с Ён А, но сейчас у меня нет никого ближе, чем ты, — прошептал Джун, как-то враз растеряв свой задор. — Ты ведь знаешь, на четвертом курсе у меня была та самая «чистая и светлая», когда хоть под венец, хоть под пули, лишь бы вместе… Мы были молоды, успешны., шикарная свадьба… сказка. Да ты и сам знаешь. Я любил ее очень сильно. Так, как ты — Чонгука. С ума сходил. И мы очень хотели детей, были готовы во всех отношениях… но ничего не выходило. А когда стали проверяться — Ён А была здорова, а я — нет. И она ушла. Поэтому мы разошлись, а не из-за работы или бытовухи, как я всем говорил. С тех пор я не заводил длительных отношений, потому что не хотел никого обременять собой. Вот такой вот я неполноценный, черт возьми. Я бы хотел семью, детей, жену-красавицу или мужа… но это невозможно. И когда мы с тобой встретились в том баре, стало проще как-то. У тебя уже есть дети, поэтому мое бесплодие не станет проблемой. Туён — потрясающий ребенок, с ним все будет хорошо, меня не пугает ни его болезнь, ни еще один ребенок. Приму, как своих, я очень привязан к мальчику, ты и сам знаешь. Уверен, и на второго у меня хватит тепла. Нам хорошо вместе, оба устали быть одни, я ведь прав? Почему бы просто не быть вместе нормально, я же и так часто практически живу у тебя? Работаем вместе, спим вместе. Да, мы не обсуждали это, не держали друг друга, ничего не обещали, но это все же больше, чем простая дружба, и мы оба это знаем… — Джун, погоди… Притормози, — Тэхён повернулся к нему и улыбнулся: — У меня сейчас две мысли после всего, что ты сказал. Первая: нам на самом деле легко вместе, но это как раз потому, что формально мы не вместе. В отношениях можно легко потерять дружбу, а она для нас ценна, я надеюсь. Начнется та самая бытовуха, плюс, младенец на руках — это не самое простое испытание, если он, все-таки, не твой, хотя, зная тебя… думаю, ты бы справился. И все же однажды мы оба можем пожалеть, что испортили то, что у нас есть сейчас. — А можем и не пожалеть, — пробормотал Намджун. — Скорее всего, так и будет, мы знакомы полжизни. Пережили кучу разной фигни, сменили несколько общаг, не убив друг друга, ты реально живешь со мной большую часть последних четырех лет. Но тут вступает пункт два. Ты сказал, что проверялся еще тогда, несколько лет назад, верно? Но я ни слова не слышал о том, что ты проверялся повторно и лечился, — ткнул его в грудь пальцем Тэ. Теперь была очередь Намджуна молча слушать. Тэхён говорил разумные вещи. И если о первом пункте он и сам думал, но решил, что можно рискнуть (вряд ли бы они разошлись врагами — максимум, снова перешли к гостевым отношениям, чтобы не напрягать друг друга), то вторая тема была больной и запретной. Для всех, кроме этого потрясающего мужика. Который был умным и фигни никогда не советовал. — Джун, — Тэхён помахал ладонью у того перед глазами, когда тот на мгновение ушел в себя, — у нас отличный секс, мы можем нормально прожить вместе до старости или можем понять, что это хреновая идея и по-тихому откатить изменения назад, верно? Но мы оба любили. Сильно и по-настоящему. Знаем разницу. Поэтому слушай внимательно: для начала тебе надо разобраться с твоей проблемой. Может, это и не проблема вовсе. Сходи к врачу, проверься, если нужно — пролечись. А когда завершишь лечение удачно (я почему-то верю, что так и будет), постарайся найти человека, с которым не будет так просто, как со мной, но на которого ты будешь смотреть, как на нее пятнадцать лет назад? — А если ничего не выйдет? Если это не лечится? — прошептал Джун, понимая, что Тэхён прав. Он сам опустил руки, ничего не сделав. А медицина ушла далеко вперед. Может, проблемы у него надуманные? — А если не выйдет, тогда можешь смело собирать оставшиеся вещи, переезжать уже по-настоящему и реализовывать отцовский инстинкт на моих пацанах… — Джун утянул Тэхёна в крепкие объятия и прошептал: — А как же он? Сейчас на него ты смотришь, как двенадцать лет назад. Это видят все, кроме вас двоих. Я веду себя, как эгоист, да? — Нет, Джун-и. Ты ведешь себя, как Чимин, который готов заточить меня в высокую темную башню, и не доставайся же я злому дракону, — рассмеялся Тэхён. — Знаешь, давай не будем принимать поспешных решений? В первую очередь, ты мой друг, а потом уже любовник и потенциальный муж. Поэтому убедись, что ничего не теряешь? А мне тоже нужно кое в чем убедиться. — Что ты оставил прошлое в прошлом? — Что прошлое не полезет через черный ход… если честно, с его появлением в нашей жизни в моей башке полный раздрай. И я не понимаю, люблю его, ненавижу, все вместе, или мне плевать, а нервы — больше от раздражения, что он к сыну лезет и ко мне спустя столько лет. Я знаю, что смогу без него. Теперь да. А вот хочу ли — понятия не имею. Не знаю, получится ли опять настолько ему довериться. В этом плане с тобой проще — даже если не срастется, никто не останется опять с разбитым сердцем… — отозвался Тэхён, и Джун понимающе улыбнулся, совершенно по-детски чмокая Тэ в щеку: — Знаешь, если вы все-таки помиритесь, я все пойму, правда. Удивительный ты, Ви. Любой на твоем месте сейчас согласился бы, просто чтобы насолить бывшему… из чувства противоречия, так сказать. — Любой не на моем месте, хён. И насолить таким образом я могу только себе. Нельзя жить назло другим. Иначе не своей жизнью живешь. Взять того же Чона. Еще вопрос, кому он своей внезапной женитьбой больнее сделал. Сначала, наверное, все же мне, но теперь… Я же вижу, что его ломает, тянет к ребенку, ко мне… но простить не могу. Не знаю, смогу ли однажды. Хотя, если бы получилось, наверное, и самому бы полегчало, стало проще идти дальше с ним или без него, — Тэ покрепче обнял друга, который действительно был важен, нужен и дорог. Но он понимал в глубине души, что, наверное, придется отпустить его из их «недоотношений». Слишком сильны были те чувства, слишком ценны те, прошлые, отношения, слишком болезненный разрыв, но и слишком сильное притяжение, чтобы наложить на старые раны другие чувства. Будет как черная заплата на белой рубашке — нелепо… Через несколько дней, субботним утром Туён крутился рядом с Тэ на кухне, пока тот доделывал завтрак — после они собирались в парк, где встретятся с Чонгуком, а Джун присоединится позже, когда решит все дела на работе — у него была очередная рекламная фотосессия, и на сей раз модель попалась пунктуальная. А еще он должен был зайти к врачу за результатами обследования. Но сын уже сейчас предвкушал то, как прокатится на горках, залезет на Колесо Обозрения и сделает еще тучу опасных и глупых, по мнению Тэхёна, вещей. Еще одно «генетическое наследство» Чонгука… — Пап, а что ты сказал дяде Джуну? — не вытерпел мальчик, получая еду и садясь за стол. — Пока ничего, — отмахнулся мужчина. Честно говоря, он ждал этот разговор с некоторой опаской. Не хотелось ничего менять. — А когда скажешь? — не отставал сын, успевая жевать свой полезный завтрак. — Не знаю, Туён, — вздохнул Ви, тоже присев с кружкой чая. — Сегодня? — Ребенок, успокойся, — Тэхён попытался немного усмирить расшумевшегося сына. — Лучше, как доешь, расчеши кота, у него шерсть свалялась, и будем собираться. Скоро нам пора идти. Вопросы сына, впрочем, давили на мозги: надо было принимать решение. Джун все же пошел сдавать анализы, сегодня должен был узнать вердикт врачей. Вердикт их устоявшимся отношениям, которые либо останутся прежними, пока Намджун не решится снова полюбить, либо изменятся уже сейчас. Если все так плохо, как считает его друг, Тэхёну придется ответить. Точнее, освободить место в шкафу под его вещи. Правильно ли это? Он столько лет был уверен, что справится один, что никто ему, кроме сына, не нужен в его доме на постоянной основе, но навалилось столько всего… и Тэхён банально устал. Так задолбался морально, что просто сил не было. И те несколько последних дней, что Джун был рядом, готовил ужины, искал ему по городу подходящие таблетки от токсикоза, играл с Туёном и делал с ним уроки, обнимал его ночами и не давал думать о Чонгуке, стали отдушиной. Впервые за много дней он просто спокойно выспался, нормально ел и почти не психовал. Но сегодня, наверное, спокойная жизнь закончится. В парке будет Чон. Будет смотреть. И Джун прав. Взгляды не изменились. Да, прибавились вина или раздражение, но там, в самой глубине, остались чувства, которые давно, кажется, в другой жизни, толкнули их друг к другу на мосту Мапхо. Которые пять лет толкали их друг другу, что бы ни было. Которые дали сбой лишь раз… и разрушили все. Разрушили их прежних. Но готовы ли они настоящие снова вот так встать вечером, опираясь на перила, поговорить обо всем, а потом, как и прежде, поцеловать друг друга и уйти вместе в закат? Тэхён горько усмехнулся своим мыслям. Ни хрена он не готов. Может, он трус, эгоист, может, закрылся в своем панцире из боли и обиды, может, делает большую ошибку, не находя в себе сил понять, простить и дать шанс человеку, которого любит… — Черт, — прошипел он. — Все-таки вырвалось… Да на хрен ее, любовь эту! Нет. Не будет больше этого моста, этих объятий, этой любви. Не будет больше сердце так стучать и ныть. Где оно, сердце? Проржавело уже, как тот кулон, который Чонгук, наверное, давно вышвырнул ржаветь на помойку… — Ну и на хрен, — снова повторил он. — Пап, ты чего ругаешься? — пробормотал Туён, и Тэхён понял, что слишком задумался: — Прости, родной. Не слушай. Я не буду больше, хорошо? Дочесывай этого бандита, и пойдем, пока еще не очень жарко. Мальчик с энтузиазмом кивнул, они быстро собрались и вскоре были в парке. Гук уже ждал у входа, и Тэхён подумал, что ему ни разу не удалось прийти раньше его. В этом Гук себе не изменяет, раньше на все свидания прибегал первым… — Привет, — Чонгук попытался улыбнуться естественно, но надо быть слепым, чтобы не видеть, как он осунулся: побледнел, тоже обзавелся мешками под глазами, даже скинул пару кило… Что неудивительно, если учесть, как эти пять дней до выходных Гук просто на стенки лез, представляя, что Джун сейчас практически живет у Тэхёна. А когда звонил Туёну — убеждался, что это не просто фантазии, и тогда хотелось удавиться. Столько раз он проклял себя, мать, Виен за те фото, за ту ссору, за те годы, что прожил без своего Солнца … которое теперь ему не принадлежало. Выходного он ждал, как воздуха, но в то же время боялся: а если они втроем придут? Что делать? Куда себя деть? Как сдержаться и не устроить драку? Как стерпеть это? И надо ли это терпеть? — Здравствуйте! — к его удивлению, Туён сам подошел к нему и протянул руки для объятий: — Можно? И Чонгук, чувствуя, как поднимается настроение, подхватил ребенка на руки, прижимая к себе: темнота на секунду отступила, мир стал ярче… воздух — да, он такой. — Привет, Чонгук, — вполне дружелюбно ответил Тэхён. — Ну, куда пойдем? Туён озвучил перечень желаний. Тэхён скривился: — Туён, меня начинает мутить только от названий того, куда ты хочешь пойти. Тут вы с ним нашли друг друга. Давайте так — я займу столик в кафе и закажу нам что-нибудь вкусное, а вы, экстремалы, отводите душу на своих горках и заполняете пробелы в вашем общении. И я прошу, соглашайтесь! Чонгук знал, что Тэхён на самом деле не любит парки аттракционов, да и в его положении это реально небезопасно, поэтому сразу же кивнул: — Туён, думаю, нам не стоит его заставлять. Как думаешь? — Ладно. Пап, мы пойдем тогда? — Туён вопросительно посмотрел на отца, в который раз желая убедиться, что все в порядке. Тот согласно кивнул, давая им возможность пообщаться без неловкости, наедине. — Тэ, а ему все это точно можно? — уточнил Чонгук на всякий случай. Он помнил о болезни сына и не хотел навредить, и заработал этим пару очков у бывшего любимого куратора: — Перенапрягаться нельзя, — уточнил Тэхён. — Поэтому лучше не надо весь парк на уши ставить, ладно? — Я прослежу за этим. Мы скоро вернемся к тебе, — улыбнулся Гук, оглаживая Ви взглядом, но тот все так же делал вид, что ничего происходит. Или ему, правда, было все равно. Тэхён кивнул, и Чонгук с сыном ушли. Туён был веселым, любознательным, энергичным, любил шутить, здорово говорил для своих лет, много чего знал, умел слушать, и вскоре Чонгук расслабился, переставая каждую секунду бояться сделать что-то не так. Он рассказывал смешные случаи со времен своей учебы, рассказал, как познакомился с Тэхёном, как влюбился, как это повлияло на его выбор профессии. Он вообще хотел танцами заниматься, а не бизнесом и дизайном, но встретил очень милого парня, который сказал, что ему может понравиться на их факультете. О да, ему понравилось! Туён расспрашивал, рассказывал о своем детстве, о любимом коте, о Чимине, Сунан и их дочери, немного говорил о Намджуне, и Чонгук даже начал думать, что Тэхён и Джун на самом деле не встречаются в полном смысле этого слова. Но все же задал вопрос: — А где он? Его не будет сегодня? — надежда же умирает последней. В муках и агонии. — На работе. Но он скоро приедет. Папа его ждет, — что и требовалось доказать… — Вот как. Ждет, значит, — пробормотал Чонгук. Хорошее настроение тихонько угасало. — Ага, папа должен ему ответить, — на автомате выпалил Туён, тут же прикусив язык. — Чего ответить? — спросил Чонгук, внутренне напрягаясь. А Туён не любил врать, поэтому сказал честно. И ответ ребенка выбил почву из-под ног, в который раз лишив кислорода: — А дядя Джун папе предложение пожениться сделал…