Сквозь пространство и время

      Путь Лань Ванцзи лежал через заячий холм. Его участие влияло на ребенка успокаивающе: он перестал плакать и послушно шел рядом, с любопытством озираясь по сторонам.       Заклинатель не мог понять откуда в Гусу взялся юный адепт из клана Цишань Вэнь, но закрадывались смутные сомнения, что это дело рук Вэй Усяня. Впрочем, как и всегда: набедокурил Вэй Усянь, а разгребать ему — Лань Чжаню.       Могучее дерево раскинулось на вершине холма, будто бессменный воин, стоящий на страже покоя Облачных глубин, взирающий с высока на окрестности. Солнце ласково пригревало, в то время как тень переплетенных ветвей дарила мягкую прохладу. Птицы щебетали, подпевая шелестящей листве. Лань Ванцзи любил это место. Именно здесь он проводил часы, перебирая струны тонкими пальцами, оттачивая и доводя до идеала не только навыки игры на гуцине, но и закаляя терпение, зная, что тут его никто не найдет, не побеспокоит, не нарушит тихое смирение бурным потоком чувств.       Но в этот раз эфемерное равновесие было потревожено, но не разрушено до конца, словно творец неосторожным движением кисти оставил несколько черных мазков на законченной картине, совершенно невписывающихся в обрамленное полотно.       Лань Ванцзи нахмурился, принял боевую стойку, пряча за спиной мальчишку, и обнажил меч из ножен. Незнакомец даже не обернулся на лязг клинка, а продолжал стоять облокотившись к дереву и припадая губами к флейте. Длинная мантия плавно трепетала на ветру, ниспадая черными водопадами. Солнечные блики пробегали, лаская нити волос, подобных безлунной ночи. Алая лента развивалась, подхваченная воздушными потоками. Было в молодом мужчине что-то притягательное, но одновременно пугающее, будто он был призраком иного подлунного мира. Он играл на флейте мелодию, тихо звучащую, словно бы для него одного, мелодию прощения и печали, мелодию, от которой, почему-то у Лань Ванцзи что-то дрогнуло и сжалось в груди.       Музыка оборвалась также внезапно, как и началась. Лань Чжань почти не дышал, оглушенный обрушившейся тишиной. Мужчина опустил флейту и пронзил ясным незатуманенным взглядом.       — Я уже и не верил, что в этой жизни снова окажусь здесь, — вымолвил он.

***

      Цзинь Цзысюань, как наследник ордена Ланьлин Цзинь, был уважаем настолько, что ни один адепт и помыслить не мог бросить ему вызов, разве что Вэй Ин иногда дерзил под предлогом того, что Цзысюань — будущий муж его названной сестры.       Но сегодняшний день преподносил сюрпризы. Некий заносчивый юнец, из его собственного горячо любимого клана, вспылил и вызвал Цзысюаня на дуэль.       «Он что, не знает будущего главу ордена в лицо? Надо бы его немного проучить», — подумал Цзысюань.       А Цзинь Лин и правда не знал кто перед ним и что вообще происходит; не понимал как оказался в Облачных глубинах, ведь ранее он бродил в тумане на ночной охоте, выбравшись из которого, оказался при свете дня в резиденции Гусу; и то, что напыщенный адепт благородного ордена Цзинь — просто взял усмехнулся и сказал, что ему пока рано охотиться за мертвецами и стоит держаться маменьки с папенькой, — окончательно вывело Цзинь Лина из себя.       «Как он вообще посмел заикнуться о моих родителях… Да и вообще, дядя научил меня выслеживать нечисть раньше, чем говорить», — с горечью подумал Цзинь Лин, и вызвал «павлина» на поединок, наплевав на то, что тот был старше на несколько лет.       Цзинь Цзысюань тоже был уязвлен. Он, в кои-веки, решил проявить заботу о младшем товарище, потому что не знал об уровне его умений и подготовки, ведь не хватало на охоте защищать не только себя, но и этого мальчишку, а тот возьми и разозлись! Где это видано?!       «Однако, за смелость его можно даже похвалить… Или это все же юношеская глупость?», подумал Цзинь Цзысюань, скрещивая клинки.       Выполнив несколько пируэтов, получив достойный отпор, Цзинь Цзысюань изящно обезоружил Цзинь Лина, выбив меч у того из рук. Но юнец как яростный тигренок, не думал сдаваться без боя, и будучи без оружия, он пошел на наследника клана с голыми кулаками и заехал тому по челюсти, чем просто обескуражил.       Цзинь Лин запыхано дышал, сверкая глазами исподлобья. В то время, как Цзинь Цзысюань, наоборот, смягчился, остужая пыл и потирая ушибленную скулу.       — А ты хорош… Истинный адепт нашего ордена, который даже без меча, сражается не хуже, — произнес Цзинь Цзысюань маленькую речь, горделиво задрав подбородок, всячески демонстрируя, что произошедшее ни коем образом его не задело.       А юнец даже ухом не повел. Иной младший адепт — услышав похвалу от будущего главы, на радостях просто бы в ноги бросился. А этот нет — стоит и гнет свою линию, будто он тут главный. В кого он вообще такой пошел?       — Ты тоже не плох, — в тон ему ответил Цзинь Лин, сложив руки на груди.       Они переглянулись. Едва уловимая похожесть, возможно в мимике, ужимках или просто в чертах лица и статной осанке, не осталась не замеченной для них обоих       «Очередной внебрачный брат?», — на секунду промелькнуло в голове у Цзинь Цзысюаня.Но было в этом мальчишке что-то до боли родное, что не позволило Цзысюаню даже заикнуться о «веселых похождениях» отца. Вместо этого он, удивив самого себя, протянул пареньку раскрытую ладонь и произнес:       — Мир?       Цзинь Лин насупился, но в тоже время, ему не хотелось отворачиваться и отталкивать старшего адепта. Если быть откровенным, он бы с удовольствием провел бы с ним еще пару-тройку других тренировочных боев, совершенствуя мастерство владения клинком.       Словно делая одолжение, он протянул руку в ответ для крепкого рукопожатия.       — Если хочешь, можешь отправиться с нами на охоту, — разрешил Цзинь Цзюсань, взъерошив Цзинь Лину шевелюру.        — Больно надо!       Цзинь Лин вспыхнул, смутился от своей же реакции, и задрав голову повыше, зашагал в противоположную сторону, потому что чем дольше он проводил время в компании этого адепта, не лишенного высокомерия, тем больше и по-детски наивно, ему хотелось быть похожим на него.