Сгорая дотла

Но опасения Германа отказались напрасны. Лютик действительно больше не живет в этой комнате, потому что переехал в демонскую половину общежития. Пока Малевич искал доказательства, Андрей отправился прямиком в кабинет Кристины Павловны. Она приняла его откровенное признание за шутку, но по серьезному выражению лица догадалась, что студент не лгал. Выдала ему ключ от нового жилища и поторопила со сбором вещей. Перетаскивать коробки ему пришлось одному, и он провозился с переездом около двух часов. После чего уставший и недовольный поплелся в душ. К косым взглядам демонов он морально был готов, однако, к счастью, никого не встретил. Герман, узнав о том, что Лютик поселился по соседству, ринулся к нему под дверь, долбя ее кулаком. Ответа не последовало, и любой бы на месте проказника сдался. Стрельцов же слишком хорошо знал повадки Андрея, поэтому ноги сами понесли его в душевые. Очевидно, что после возни с пыльными коробками этот чистюля захочет помыться. Чутье не подвело. Не обнаружив парня в душевых кабинках, демон просунулся в одну из ванных. Андрей стоял перед зеркалом в халате, ероша волосы. Пошли все к черту. Сколько можно прятаться от самого себя, пора снять маски? — Моешься? — Андрей вздрогнул, резко оборачиваясь и роняя на пол пузырек с пеной. Что здесь забыл Герман, порвав все, что их связывало? — Какого дьявола ты врываешься ко мне? — Лютик сжал руки в кулаки, хмурясь. «Ты сделал мне больно, так что отвали, Стрельцов.» — Я хотел передать Малевичу огромное спасибо, — с улыбкой заговорил демон, входя внутрь и закрывая дверь на щеколду. Отличник совершенно не знал, о чем ему толкует Герман, при чем тут Малевич? Он оперся о маленькую раковину, в упор посмотрев на Стрельцова. Тот, озорно блеснув зелеными глазами, приблизился к нему, дрожащей рукой притягивая к себе за талию. Андрей глубоко вдохнул, собираясь послать его ко всем чертям, но Герман поцеловал парня, не позволив ему что-либо сказать. Просто коснулся тех губ, которых чуть не лишился навсегда. Лютик упорно не откликался на поцелуй, но сдался, кусая чужие губы в ответ. Невозможно сопротивляться, когда глубоко в душе желаешь, чтобы все продолжалось. — Твой дружок художник подслушал разговор Адели с ее пьяной подружкой, они специально все подстроили и… — Примешь со мной ванну? — перебил Андрей, исподлобья уставившись на Германа. Его мало волновало, что он скажет, потому что он за одну секунду простил ему все. Парень был в полной уверенности, что растерзает демона на мелкие кусочки, но от поцелуя все обиды стерлись из его памяти. — Что? — Стрельцов подумал, что ему послышалось, вряд ли такой приличный Лютик произнес бы столь двухсмысленную фразу. А ведь Андрей теперь плохой мальчик. Парень, хитро прищурившись, скинул халат и залез в наполненную горячей водой ванну. Герман не двинулся. Почему Лютик на него не злится, а, наоборот, зовет к себе? Стрельцов нерешительно приблизился к бортику, раздражаясь от собственной робости, к которой он не привык. — Хочешь выйти сухим из воды? — Андрей потянул его на себя, и Герман с громким шлепком упал на Лютика. Его одежда мигом намокла, прилипая к телу. Правда, демона тревожило вовсе не это, а падший ангел. Герман целовал его вдоль линии скул и спускался ниже, к подбородку. Стрельцов снял мокрую одежду и устроился за спиной Андрея, потому что если он не прекратит его целовать, то сойдет с ума. Лютик водил теплыми пальцами по похолодевшими коленкам Германа, которые высились над поверхностью воды. Он вздрагивал от щекотки, поднимая всплески воды, летевшие ему же в лицо. Стрельцов, судя по ощущениям, нежился не в теплой водичке, а в котле с лавой, настолько ему было жарко между ног. Тело горело как от лихорадки. Андрей чувствовал, как что-то твердое упирается в него и, с трудом сдерживая издевательский смешок, встал во весь рост и ступил босыми пятками на кафель. — Ты выходишь? — как ни в чем ни бывало спросил он, нарочито медленно накидывая халат. — Нет, — буркнул Герман, смотря куда угодно, но не на развратного мальчишку. Что за представление он устроил, гаденыш, чуть до нервного приступа его не довел. — Уверен? Вода остыла, заболеешь, — заботливо заметил Лютик, наконец, прикрыв наготу. — Я посижу еще. — Как пожелаешь, — с равнодушным лицом наглец выполз из ванной, оставив демона мариноваться в собственных пошлых мыслях. Андрей перешагнул коробку и с разбега прыгнул на  новую кровать. Почти ничего не поменялось, разве что он не сможет больше корчить рожи Герману, ведь из окна не напротив друг друга. Зато рядом. Парень достал первую попавшуюся книгу и с сосредоточенным видом открыл ее на середине. Ждать долго не пришлось. Через пять минут Стрельцов без стука вломился к нему, провернул ключ в замке и тоже упал на постель. Он вырвал книгу из рук Лютика и, несмотря на его возражения, навалился сверху с возмущенным видом. Андрей невинно похлопал ресницами. — Я вообще-то читаю, — заявил он, пытаясь вернуть себе источник знаний. — Потом дочитаешь, — Герман перехватил ладонь плохого мальчика, переплетая их пальцы, чтобы не сбежал. — Что это сейчас было? — А что? — Лютик прикинулся дурачком, мол, я не в курсе где, что и как. — Ты специально? — Что специально? — Ты маленький хитрый пидор, — прошептал Стрельцов, укусив его за ухо. — Пошел в задницу, — рассмеялся Андрей и, вместо того, чтобы оттолкнуть демона, обнял его за шею. — Разве только в твою, — пошутил он, но, как говорится, в каждой шутке есть доля правды. Герман перебирал темные пряди, вдыхая аромат сирени. Лютик уткнулся носом куда-то ему в плечо. — Не наказать этих двух бестий? Ты либо благородный, либо просто наивный дурак. Ты же видишь, что из-за них наши отношения трещат по швам, потому что они суют свои любопытные носы повсюду. Стрельцов настаивал на том, что обе разлучницы должны получить по заслугам. Его грудь нервно вздымалась вместе с рукой Лютика, которой он обнимал его. Парень же предлагал забыть о них, подумаешь, они же помирились, зачем войну устраивать, правильно? — А какие у нас отношения? — насмешливо поинтеросовался Андрей, уловив легкий запах одеколона от демона. Раньше он аромата не чувствовал. Либо до этого Герман им не пользовался, либо никогда они не были так близки. — Мы… очень хорошие друзья, — ангелок опять поставил его в неудобное положение, как ему это удается? Постоянно смущать его, делая похожим на полного идиота. — Всего лишь друзья? — разочарованно уточнил Лютик. — Тогда это лишнее. Он разжал объятия, отодвигаясь на пару сантиметров. Герману такое поведение не понравилось, и он попытался вновь поймать Андрея, но тот не давался, защищаясь. — Ну ладно, мы не друзья! — сдался Стрельцов. — А кто? — Мы судьба друг друга, — племянник ректорши, которая и не догадывалась, чем ее родственник занимался, заключил уже не отличника в крепкие объятия. — Ты покраснел, — тихо сказал парень, сжимая его кофту занемевшими пальцами. — Заткнись, чертов ангел, — выругался  Герман, горящей щекой прижимаясь к мягким волосам, похожим на снег. — А ты заставь меня замолчать, — поддел его Андрей, прекрасно зная, что будет после его слов и как именно демон заставит перестать себя дразнить. Аделя в прекрасном настроении заняла свое место. Вот-вот появится Стрельцов. Девушка на сто процентов была уверена, что сегодня получит приглашение на свидание от красавчика. Лютик ходил, с грустью глядя на Германа как побитая собачонка. Не конкурент он Шалашовой, хотя бы потому что у нее есть грудь. По мнению дьяволицы грудь является главным достоинством каждой уважающей себя девушки, и что только этой самой грудью можно добиться всего, чего пожелаешь. Стрельцов как всегда с опозданием ворвался в аудиторию. Аделя машинально поправила прическу, стреляя глазками. Демон с великолепными актерскими данными изобразил, что на него уловки дряни подействовали. Он бы прибил чертовку, не посмотрел бы на правило «девочек не бьют», потому что правила созданы, чтобы их нарушать. Герман, улучшив момент наклонился к уху демонши и быстро зашептал ей выученный текст. Когда он репетировал его перед Андреем, парень чуть не задохнулся от смеха, и, наблюдая за тем, как шутник воплощает свой гениальный план, давился смешками на заднем столе. — Я подумаю, — ломаясь, пообещала Шалашова и через пару секунд томно воскликнула. — Я согласна. — Я так рад, — добавил Стрельцов. Ему хотелось обернуться и посмотреть на Андрея, но он боялся раскрыть свой коварный замысел, поэтому не рискнул бросить пылкий взгляд тому, кому бы по-настоящему хотел бросить его. Аделя убрала маленький ключик в сумочку, сияя от восторга. Вот Ульяна обзавидуется и, конечно, предложит выпить. Интересный вечер намечается, надо бы к нему душ принять, накраситься, в общем, блистать, чтобы Герман точно никуда не делся. После пар Андрей отправился в магазин. Гардероб нуждается в обновлении. Стрельцов, естественно, составил ему компанию, и пока парень блуждал вдоль рядов со рубашками, свитерами и водолазками, постоянно отвлекал Лютика щипками за разные части тела. Дурацкая игра бесила покупателя. Нет, недоотличник не боялся щекотки, просто от прикосновений демона у него голова шла кругом, и как после такого спокойно выбирать одежду? Бывший ангел с кучей вешалок кинулся в сторону прммерочных. Герман последовал за ним, и Андрей задернул шторку прямо перед его носом. Демон хмыкнул: чего он не успел разглядеть вчера в ванной? Стрельцов просунул руку сбоку внутрь примерочной и постучал по гипсокартонной перегородке. — Тук-тук, можно войти? — куда именно собирался войти Герман, он не уточнил, но, не услышав ответа, проник в  небольшую кабинку. Лютик через зеркало посмотрел на него и опустил глаза вниз. Стрельцов приземлился на пуфик и сжал ладонь Андрея, дернув на себя. Шопоголик, не сопротивляясь, сел на него, обхватив ногами. Черт едва задел его губы своими, слегка сжав бедро пятерней. — Я считаю, ты определенно должен купить эту рубашку, — сглотнул Герман, чувствуя прерывистое дыхание Лютика на губах. — Почему это? — Во-первых, она тебе идет, а во-вторых ее легко расстегнуть, — в подтверждение своих слов, он без труда расстегнул верхнюю пуговицу и поцеловал открывшийся участок кожи. Состояние Андрея идеально описывали  сумбурные объяснения Малевича: разорвавшаяся бомба, волной накрывающая все тело жаром. Дрожь, сбившееся дыхание, неравномерно бьющееся сердце и непреодолимая тяга к такому плохому Стрельцову, замананившему его во тьму. После того, как они заглянули еще в несколько магазинов, Лютик вспомнил об Аделе. Что же с ней? Герман рассмеялся и обнял его за плечи. — О, с ней все замечательно, — заверил дьявольский отрок, целуя Андрея в щеку. Аделя же пришла в назначенное время. В Академии царила непривычная тишина, только пол предателски скрипел под ее ногами, нарушая покой вокруг. Она провернула ключ в двери и оказалась одна посреди темной аудитории. Огромное пустое пространство, созданное для них с Германом. Какой же он все-таки романтик, было бы обидно, окажись он все же геем. Хорошо, что Шалашова вовремя вмешалась, направив его по верному гетеросексуальному пути. Не без помощи своего безграничного обаяния, конечно. Она медленно сняла плащ, надетый прямо на белье, и бросила его перед входом, что в раздразнить Стрельцова, едва он зайдет. Она легла на преподавательский стол и завязала глаза шелковой тканью. А демон любит пошалить, раз предложил ей подобные ролевые игры. А Аделя и не возражала, пускай Герман делает с ней все что угодно. Она лежала, вся трепеща от  жажды поскорее прижаться к своему проказнику. Дверь тихо скрипнула, и Шалашова притворилась, что не услышала этого звука, кокетливо разводя колени в сторону. — Возьми меня! — с постаныванием выкрикнула дьявольца, прогибаясь в спине. — Госпожа Шалашова, что вы себе позволяете, лежа полуголой на моем столе! — Кристина Павловна щелкнула выключателем, постукивая каблуком. Аделя вскочила, пытаясь прикрыться, но ее плащ находился прямо под ректоршей. — Мне сколько раз повторять? Какого черта ты здесь забыла, развратная дрянь! Монатки в руки, и за мной в кабинет! Я сейчас же высылаю письмо о твоем отчислении родителям, — она брезгливо швырнула плащ в девушку, буквально закипая от гнева. — Кристина Павловна, но… — Ещё поперебивай меня, перебивалка не выросла, еще слово, и я разбужу все общежитие, выставив на обозрение твоих однокурсников твое нижнее белье! Угроза усмирила провинившуюся студентку и она, набросив на себя верхнюю одежду, уныло побрела за Кристиной Павловной. Аделе она рот затыкает, а у Шалашовой было весомое оправдание. Ключ ей дал Герман, обещая ночь страсти и отыметь ее на каждом столе в аудитории. А что, если он придет, а ее ректорша ведёт на казнь? Неужели у них так ничего и не получится? Аделя несколько лет рвет задницу, чтобы потом ей эту задницу порвал Герман, а результата ноль. И столь проницательная и хитрая бестия Шалашова не догадывалась, что и его отсутствие, и неожиданное возвращение Кристины Павловны в Академию за важными документам были подстроены демоном. Может, Аделя и умна, но Герман-то хитрее в тысячу раз. Поэтому попросил тетю принести ему забытую тетрадь из Академии, чтобы он мог выполнить домашнюю работу. Она любимому, но доставучему племяннику не отказала, и пришла, застав на дубовом столе доску. Поэтому Шалашовой грозило если не отчисление, то суровое наказание от справедливого ректора.  И вряд ли Кристина Павловна станет молчать, храня инцидент в секрете, так что вскоре все узнают о фиаско Адели. Ее ждёт слава и известностью, но совсем не те, о которых она мечтала. Как отомстить второй стерве Герман долго думал. Ничего толкового в голову не лезло, а Есика заслуживала не меньшего ужаса в своей никчемной, жалкой жизни. Наконец, его осенило. Идея была жестокой, но именно такой награды за свои пакости заслужила навязчивая Курпатова. В плане главным героем должен выступать Лютик, ведь в него дурочка влюблена до потери пульса, впрочем, как и Герман. — Нет! Герман, это ужасно! — наотрез отказался Андрей, уткнувшись в книгу. — А ты зануда. Что, слабо поразвлечься? — надавил на нужную точку Стрельцов. Парень тут встрепенулся, возмущенно отшвыривая книгу в самый дальний угол. — Я?! Слабо?! Я сделаю это, — с полной уверенностью проговорил Лютик, и от предвкушения и азарта в крови у него сорвало крышу. — Когда начинаем? — Рано утром, — удовлетворенно хмыкнул Герман, гордый за своего ученика, что познае́т плохую сторону. И, судя по всему, пакостничать ему нравилось не меньше, чем Стрельцову. В пять часов Андрей принялся кидаться камнями в окно Есики. Наконец, она сонно уставилась на улицу и, увидев возлюбленного, мигом подскочила. Лютик жестами показал, мол, выходи. Она вылетела через десять минут, криво накрашенная, но, главное, что с макияжем, в коктейльном платье и в несуразных бусах с большими фальшивыми жемчужинами. — Ты чего так рано, я прямо не ожидала, совсем не успела принарядиться, — она глупо улыбнулась, думая, что выглядит крайне мило. В кустах умирал со смеху Стрельцов. Как он долго он хотел, чтобы эта сучка получила по заслугам, и вот, час расправы близок. — Да так, предложить кое-что хотел, — повесил интригу Андрей. — Что? Ну не томи! — затопала ногами Курпатова в нетерпении. — Потрахаться в коридорах Академии, прямо сейчас, я хочу тебя! — пылко вымолвил он, специально заглядывая в ее декольте. — Да? — растерялась Курпатова, чуть ли не сознание теряя. — Я и не знаю даже, а, так если невтерпеж, может, прямо в кустах? — Нет, я хочу целовать тебя именно там, вжимая в стенку, где висят фотографии всех преподавателей, — он встряхнул ее за талию, приводя в чувства. — Решайся! — Это так дерзко! Андрюш, ты так изменился! — она первая побежала по пустым сонными плитам к учебному заведению. Герман незримо следовал за ними, злорадствуя как никогда. Ну и шоу начнется в Академии. Кинокартина «Глупые дуры», часть вторая, более горячая. Едва они прошли внутрь, Есика сама вжала парня в стенку. План немного вышел из-под контроля, потому как целоваться с девушкой Андрей не собирался. Когда ее вытянутые трубочкой губы почти дотянулись до лица несчастной жертвы, Стрельцов, как супергерой, спас его, прижимая к носу Курпатовой тряпку, пропитанную хлороформом. Она медленно обмякла. Он не стал придерживать Есику, и та рухнула как мешок с картошкой. — Пускай губу закатает, — пренебрежительно бросил Герман, не намеренный делиться Лютиком с какой-то чересчур навязчивой идиоткой. Они около получаса спорили, кто же будет раздевать ее. Никто не горел желанием прикасаться к ней даже в перчатках. В итоге Стрельцов плюнул, уступая и расстегивая молнию на платье. Она поддалась сразу, и Курпатова осталась в трусах, колготках и одной туфле. — Вот извращенка, тем хуже, надо было надеть чехлы, — поморщился демон, стягивая капроновые колготки, которые от его грубых движений рвались. — После подобного зрелища у меня останется психологическая травма, — Герман вытер рукавом испарину со лба. — Поверь, вечером ты о ней и не вспомнишь, — Андрей откровенно флиртовал. — И вообще, это твоя идея и… — Ну все, давай без нотаций, понесли, — они подхватили ее за руки и ноги, стараясь не видеть ее обнаженное мерзкое тело. Вскоре Стрельцов побежал за стремянкой. Общая лестница в двадцать ступенек заканчивалась, и там на ровной поверхности демон и установил ее. Далее две более узкие и высокие лестницы уходили вправо и влево. На стене, к которой вели эти самые двадцать ступеней на высоте примерно четыре метра от земли находилось окошко. Туда Герман отчаянно запихивал Есику. Стремянка была высокой, но ее длины все равно не хватало, чтобы Стрельцов достал. Он опасно на одной ноге потянулся и, наконец, зашвырнул Курпатову в глубокий проем под окно. После чего демон аккуратно спустился, а Андрей выдохнул, переживая, что мстительный ревнивец упадет и опять поломает себе что-нибудь. Миссия была выполнена, стремянка спрятана далеко-далеко, чтобы завхоз не нашел ее ближайшие сутки. Скоро начнёт подтягиваться народ, а парни скрылись с места преступления, направляясь за пончиками в кафе, чтобы обзавестись алиби. Вернулись они в самый пик подстроенного позора. Есика очнулась и, посмотрев вниз, закричала. Под ней собралась нешуточная толпа, все хохотали, тыкая в нее пальцем. Она не сразу догнала, что находится без одежды и прикрыла грудь. Курпатова вопила на всю Академию, требуя, чтобы ее немедленно спустили вниз. Кто-то побежал к завхозу за стремянкой, но тот ворчал, пожимал плечами, мол, исчезла она, а больше такой высокой у него нет. — Что за цирк? — все расступились перед Кристиной Павловной. — Курпатова, чем вы там занимаетесь в таком обворожительном виде? — Снимите меня! — Как скажешь, — Малевич достал камеру и щелкнул на память позор Есики. Кадр, достойный отдельной рамки и гво́здика. Художник знал, кто причастен к созданию этого хаоса, но никому, тем более Кристине Павловне не раскроет личности злоумышленников. Полдня Есику спасали, поэтому пары пролетели быстро и весело. Особенно ситуация забавляла Стрельцова, который за углом вжимал Лютика в доску с фотографиями преподавателей и жадно ласкал его губы под гомон, смех и крики Курпатовой.