***
Проснулся Поттер не в таком умиротворении, нежели засыпал. В его голове крутилось множество вопросов, ответов на которые он не знал. Нужно ли брать Тедди на похороны? Нужно ли подготовить какую-то речь? Как поддержать друзей, когда сам страдаешь? Единственное, что в данный момент радовало Поттера — Северус. Он не сбежал, а мирно спал рядом. Было раннее утро, вряд ли кто-то, кроме Поттера уже проснулся. Спать больше не хотелось: Гарри было страшно, он волновался — в такие моменты не до сна. Парень встал и тихо ушёл из спальни, чтобы не будить Северуса. Он всё делал по инерции: стоял под горячим душем, как инфернал, сверля взглядом белую плитку. После душа Гарри стоял у окна и скуривал сигарету за сигаретой. Что делать? Что делать сегодня, завтра? Завтра же должно наступить… Наступит же, правда? Война же закончилась? Гарри ненавидел этот мир за то, что он избранный. За то, что он нужен. Нужен всем, должен помочь им справиться. «Кто поможет мне? Когда я избавлюсь от этих оков?». Сигарета за сигаретой. Пустой взгляд на территорию поместья. «Что мне делать? Брать ли с собой Тедди? Разве должен ребёнок видеть боль этого мира?». Неожиданно рядом с Гарри появился Северус, обвивая талию Поттера руками. — Давно ты так стоишь? — прошептал Северус, выглядевший не лучше Гарри. — С половины шестого. Сколько сейчас? — Почти девять. Гарри и не заметил, как прошло три с половиной часа — настолько погрузился в события последнего года, в свою боль. — О чём ты думаешь? — Нужно ли взять Тедди с собой. — Тебе не кажется, что он слишком мал для подобного мероприятия? — Он имеет право знать. — Гарри, он ничего не запомнит. Но всё же… Такое может плохо повлиять на детскую психику. Гарри молча высвободился из объятий и отошёл к дивану. До выхода два часа. Нужно поесть, но кусок в горло не лезет. Поттеру хотелось упасть в море, лежать на воде, смотреть на звёздное небо и ничего не чувствовать. Он бы чувствовал взгляд Сириуса и слушал шум волн. Он бы ни о чём не думал. Из размышлений Поттера вывел Северус, осторожно потрогав его за плечо. — Гарри, нам выходить через сорок минут. Поттер снова не понял, почему время течёт с такой бешеной скоростью. Ему пора прийти в себя. Он нужен. По инерции Поттер облачался в чёрную мантию, на которой были вышиты гербы его родов. Он не наблюдал за тем, что надевает — домовики приняли все заботы на себя. Они причесали Поттера, проследили, чтобы он надел подходящую обувь и отпустили своего хозяина. Прежде чем спуститься, Гарри зашёл к сыну, который снова находился под присмотром домовых эльфов. Отец поцеловал сына в лоб, прошептав: — Когда я немного приду в себя, я буду нормальным отцом. Обещаю, Тедди. После Гарри погладил лежащего на диване Сири. — Хозяином я тоже стану правильным, Сири. Поттер спустился, и в его глазах потемнело. Столько людей в чёрном. Мужчины в костюмах, девушки в платьях. Черно. Больно. Плохо. «Как там надо говорить? Мне плохо? Так вот… Мне плохо, Сириус. Мне плохо, мама и папа. Дора и Ремус, мне плохо, я хочу к вам. Я хочу исчезнуть». Гарри не слушал, что ему говорят. Он пытался, но информация не воспринималась. И вот они одновременно переместились с помощью портала. Оказывается, на улице солнце светило изо всех сил. Оказывается, на улице ещё чернее.***
По очереди называли погибших. Люди подходили к гробу, чтобы проститься. Родственникам передавали посмертные награды. Тело хоронили. И всё заново. — Нарцисса Друэлла Малфой. Гарри пошёл с Люциусом и Драко, но остался в стороне, чтобы не мешать прощанию. Драко что-то шептал матери. Слёзы текли по лицу, а дрожащие губы целовали бледный лоб Нарциссы. — Мама, мама… — доносились до Гарри рыдания Драко. Пришло время прощаться и закрывать гроб. — Нет, я не уйду! Я не брошу маму… Похороните меня с ней, я не хочу! — истерично кричал Драко сквозь слезы. — Нет-нет-нет, пожалуйста! Гарри оттащил Драко от гроба. Это жестоко. В который раз за последние месяцы у него разрывалось сердце. Но плевать на себя, он нужен Драко. Он перехватил Малфоя, развернул лицом к себе и крепко сжал в объятиях. — Дыши, Драко! Пожалуйста, дыши. Дыши со мной, ради меня и Луны. Драко ещё долго не мог успокоиться, рыдая в плечо своего лучшего друга. — Дракончик, ты мне нужен. Это те слова, которые Драко мечтал услышать последние месяцы. Осознать, что он нужен, любим. Но сейчас ему было плевать. Когда назвали имена Перси и Артура Уизли, Гарри отдал Драко в руки Северуса, который до этого обнимал Люциуса. Какая к чёрту разница, что Снейп собирался дать Люциусу по морде, если тот потерял любимую женщину? Северус обнимал сразу двух Малфоев. Гарри стоял в стороне, не мешая семье Уизли прощаться. Неподалёку от Гарри стоял Виктор, и Поттер молился, чтобы Джинни выбрала для утешения Крама. Краем глаза он заметил Гермиону, обнимающую Фреда. Когда гробы опустились под землю, Джинни развернулась и влетела в Гарри. Ей больно. Какая разница, что она отреклась от семьи, если Артур всё равно остался её отцом? Какая разница, что Перси был самовлюблённым занудой, если он был её братом? Гарри что-то шептал Джинни, обнимал. И всё по новой. Поттер передал Джинни Виктору, во время прощания с Августой Лонгботтом. Айрис стояла рядом и это немного успокаивало Поттера. Какая разница, что Гарри сам хотел проститься с людьми, если он нужен? Кому какая разница? Поттер обнимал Невилла. Он устал говорить. Разве слова смогут залечить раны от смерти родных? Нет. И Поттер прекрасно это понимал. В какой-то момент Драко уходит от Снейпа, а Джинни от Виктора. Они окружили Гарри, и вот на груди Поттера три разноцветные макушки. А в его сердце — пустота. Они долго так стоят, просто уткнувшись друг в друга. Гермиона, Айрис и Виктор стояли неподалёку, сочувственно глядя на своих друзей. Краем уха Гарри слышит новые имена. Знакомые и нет. Муж и жена, погибшие в битве. Трое детей стали сиротами. Гарри нашёл их взглядом: малыши жмутся друг к другу и плачут. Совсем как Гарри, Драко, Джинни и Невилл. Родители, оплакивающие двух дочерей-авроров. Чей-то дедушка, жених, брат, сын, муж, жена, сестра… Имён так много, что Гарри нечем дышать. Земля Англии пропитана кровью. Кровью и слезами. Гарри не знал, сколько прошло времени. Имена закончились, люди разбрелись по кладбищу. Какой-то человек подошёл к Гарри, потребовал сказать речь. Почему кто-то до сих пор что-то от него требует, если он уже всё сделал? Гарри отпустил ребят, направляясь в сторону небольшой сцены. Что ему сказать? К моменту, как он поднялся, в голову пришло только стихотворение Кита Дугласа:Воспомните меня, когда умру, —
До естества раздев меня, когда умру.
Снимая цвет, покров и кожу,
Земля вбирает все земное, —
Возьмите глаз голубизну
И прядь каштановую тоже.
Когда же безволосый, воя,
Восстану, глядя на луну, —
Чем при рожденье, проще стану, —
Изучит мой костяк ученый
И воссоздаст типаж, не боле,
Когда же зарастут все раны,
Тогда узнав определенно,
Что долго нес я бремя боли,
Вы установите, возможно,
Хотя вам не помогут факты,
Моих врагов и нрав мой даже.
Спустя лет десять образ ложный
И расстояньем в точку сжатый
Вам время-телескоп покажет.
Что ж вы из мира разглядите
Достойного упоминанья
Иль благотворного забвенья, —
Ничто иль естество узрите;
Отбросьте сплин, любви терзанья
И не спеша составьте мненье.
Воспомните меня, когда умру, —
До естества раздев меня, когда умру.
Закончив читать, Гарри осмотрел людей. Подавленные, в слезах и скорбью в глазах. — Помнить и гордиться — единственное, что нам осталось, — закончил речь Поттер. Он вернулся к ребятам. Пора возвращаться домой.***
По возвращении домой Гарри привёл всех на поляну. Смеркалось. Поттер до сих пор не мог понять, почему так быстро сегодня бежит время? Это даже к лучшему. Гарри быстро соорудил костёр, дрова и пледы принесли домовики. Расстелив пледы вокруг костра, Гарри уселся на один, за ним потянулись и остальные. Парень достал пачку сигарет, всё же он полдня не курил. Какое облегчение. Гермиона последовала его примеру. Ей было всё равно, что об её зависимости узнает мама. Ей плевать. Докурив, Гарри попросил Кричера принести ему гитару. Он заиграл первые аккорды, смотря на огоньки костра.— Прорывать границу…
Не знаю как можно стрелять в своих братьев,
Не зная зачем и почему…
Прорывать границу…
Не верь тем, кто выше они просто любят эту войну.
Я надеюсь, ты слышишь меня!
Прорывать границу…
Ведь если мы не остановимся, кто воспитает детей,
зарытых войной?
Гарри увидел слёзы на лице Люциуса.Прорывать границу…
Бросайте оружие, братья, ведь мы с вами крови одной
Прорвём эти сети!
Фред плакал, обнимая Гермиону.Стреляй! Стреляй прямо в сердце,
если ты не веришь моим словам,
но я с тобой честен!
Джинни уткнулась в грудь Виктора.Стреляй! Если ты уверен,
что это решение принял ты сам.
Стреляй прямо в сердце!
Невилл с Айрис плакали в унисон.Стреляй! Но я буду тем, кто в ответ
никогда ни в кого не стрелял.
Драко обнимал себя, слёзы текли по его лицу, но он давно не обращал на них внимания.Но ты поймешь позже!
Стреляй! Но прежде подумай,
к чему приведет эта война.
Ведь мы так похожи!
Скарлетт отобрала у Гермионы пачку и закурила. Больно смотреть на разбитых детей.Люди созданы чтобы любить!
Я кричу во весь голос!
Кричу во весь голос!
Люди созданы чтобы любить!
Пока ты не выбросишь пули в огонь, я не успокоюсь,
я не успокоюсь!
Северус неотрывно наблюдал за красками костра.Люди созданы чтобы любить!
Выбирай: цветы или трупы.
мы все как один!
Так что держи, держи мою руку
держи мою руку!
Стреляй! Стреляй прямо в сердце,
если ты не веришь моим словам,
но я с тобой честен!
Стреляй! Если ты уверен,
что это решение принял ты сам
Стреляй прямо в сердце!
Стреляй! Но я буду тем, кто в ответ
никогда ни в кого не стрелял.
Но ты поймешь позже!
Стреляй! Но прежде подумай,
к чему приведет эта война.
Ведь мы так похожи!
Люди созданы чтобы любить!
Гарри допел. Гарри погас. Гарри не смог сдержать слёз. Прервав тишину, он заговорил. — Если кто-то хочет рассказать мне, как он меня ненавидит — самое время. Все начали удивлённо переглядываться. Драко первый высказал общую мысль. — Гарри, ты ни в чём не виноват! Мы тебя не обвиняем, — надломленным голосом проговорил Малфой. — А стоило бы, — тихо ответил Поттер, снова закуривая сигареты. — Мы тебя не ненавидим. Гарри грустно улыбнулся и ушёл. Осталось одно дело.***
Снейп за минуту догнал Поттера, и схватил того за руку. — Гарри, почему ты так думаешь? Парень не ответил, лишь сильнее переплёл их ладони и аппарировал. Они оказались на опушке Запретного леса. — Зачем мы здесь? — Хочу кое-что тебе показать. Гарри продолжал держать Северуса за руку, ведя его за собой. Спустя несколько минут они оказались у могилы. — Ты видишь, Северус? Он мёртв! — Поттер указал на мраморное надгробие Альбуса Дамблдора. — Мёртв. Видишь, Северус? Северус медленно покачал головой. Поттер вновь аппарировал с Северусом уже к другой могиле. — Он тоже мёртв! Могила Тома Реддла находилась в глубине Запретного леса. — Мёртв! Видишь? Дождавшись очередного кивка от Северуса, Гарри снова аппарировал. Они вернулись к озеру поместья Поттеров. — Ты свободен, Северус. Ты свободен от своих хозяев. Понимаешь? Мужчина кивнул. — Я хочу, чтобы ты плакал! — произнёс Поттер, глядя в глаза Снейпу. — Нет. — Я хочу видеть твои слёзы! — Нет, Гарри. Пожалуйста, не нужно. — Ты имеешь право на слабость, Северус. Ты имеешь право показывать свои эмоции. — Гарри… — умоляюще прошептал Снейпа. — Северус, тут только я. Никто не увидит тебя. А я хочу видеть твои слёзы! — твёрдо проговорил Гарри, сделав акцент на слове «хочу». Северус сдался. Он перестал скрывать всё то, что копилось в нём годами. Северус отпустил себя. Сначала из глаз просто потекли слёзы, но вскоре началась истерика. Гарри аккуратно усадил Северуса на траву и обнял. Поттер терпеливо ждал, пока из Северуса вырвутся все эмоции, которые он скрывал на протяжении шестнадцати лет. Пока слёзы облегчат боль. Обнимая Снейпа, Гарри нашёл на ночном небе созвездие Сириуса, со слезами на глазах наблюдая за звездой. Ему хотелось кричать: — Это конец, Сириус. Представляешь? Конец войны! Северус начал успокаиваться только к глубокой ночи. Гарри дождался, пока на небе покажутся первые лучи солнца. Рассвет. Рассвет новой жизни, какой бы она ни была. Только после этого Гарри аппарировал с Северусом в спальню. Он молча раздел мужчину и уложил в того постель. «Этот бесконечно трудный день наконец-то закончился», — думал Гарри, обнимая засыпающего Северуса.