***
Посадив подругу в такси, я собрала мысли в кучу и поспешила на встречу с Рюджин, которая уже ждала меня неподалёку от круглосуточного магазинчика. Девушка сидела на каменных ступеньках чуть поодаль от места встречи и держала в руках две банки с виноградной газировкой, холод от которых помогал удерживать эмоции в себе. Ещё никогда мне не приходилось видеть подругу в подавленном состоянии, как несколько часов назад. Её голос, что в прошлом всегда звучал звонко и твёрдо, дрожал от переполняющих изнутри чувств, что вырывались наружу вперемешку со слезами. Я никогда бы не подумала, что той, кто так нуждался в поддержке, была именно Рюджин. Точно не она. Сильная и резкая в своих высказываниях девушка, способная заткнуть любого за пояс, но, как оказалось, именно эта сильная девушка плакала ночами в подушку. Одинокая и брошенная, она искала поддержку в других, но так и не нашла, похоронив всю боль внутри своего сердца. — Рю, — я позвала её ласково, так, как будто не прошло столько лет, будто наши пути не разошлись много лет назад. Я всегда хотела вновь увидеть тебя, взглянуть ещё хоть раз на твою искрящуюся счастьем улыбку, но не могла. Теперь я поняла, почему мы отдалились друг от друга так быстро. — Держи, — она протянула мне жестяную банку с газировкой, предварительно открыв её. Когда я присела рядом, нас окутала неловкая тишина. В мыслях каждой крутились сотни слов, озвучить которые было слишком сложно, но я всё же решилась: — У тебя какие-то проблемы? — чуть слышно протянула я. Рюджин опустила голову так, что волосы свисали вниз, а после с облегчением выдохнула, словно набравшись смелости, чтобы приоткрыть частичку своего сердца кому-то другому. Забавно, что раньше я и впрямь считала тебя лучшей подругой, с которой у нас не было ни единого секрета, ты была мне словно сестра. Родной человек, что скрасил лучшую пору моей жизни, наполнил юность запоминающимися моментами и переживаниями, ты была будто недовольный художник, что плеснул на тусклую картину яркими красками и она заиграла совершенно по-другому. Это правда, что я никогда не думала о пропасти между нами, пропасти лжи и недомолвок, которая тянулась не один год. — Скрывать нет смысла, — сделав глоток, Шин начала рассказ, а мне только и оставалось, как внимать каждому слову: — Я никому не рассказывала до этого, но почему-то чувствую, что могу довериться тебе, — в ответ я лишь безмолвно кивнула. — Мой отец ушёл из семьи, оставив нас с мамой и братом одних. Это произошло три года назад перед Рождеством. Он пришёл домой с работы и с порога заявил, что хочет развода. На вопросы «Почему?» он не отвечал, но позднее мы узнали истинную причину такого решения: он закрутил роман с сотрудницей, которая была младше его на семь лет. Так забавно, что они прожили с мамой семнадцать лет вместе, но хватило каких-то жалких двух месяцев, чтобы он бросил всё и уехал с любовницей, — она усмехнулась, но вышло как-то жалко. — Должно быть, твоей маме было тяжело, — я знала, насколько больно предательство, а в особенности, когда нож в спину втыкает близкий человек. Ощущение, которое не передать словами, будто тебя внутри пронзают тысячи острых шипов, а ты только и можешь, что просто держать лицо на публике, чтобы не разрыдаться при всех. Невыносимо больно терять любимого человека, а в особенности, спустя семнадцать лет счастливой семейной жизни. Пускай я и умоляла Чимина дать развод и разъехаться, но представить свою жизнь без него было намного сложнее, чем хотелось бы. Вечные попойки мужа изрядно достали меня, а необоснованный гнев в адрес детей не позволял оставаться равнодушной, но уйти порой намного сложнее, чем сказать. Бросаться громкими словами горазд каждый, но собрать вещи и уйти навсегда, вычеркнув долгие годы совместной жизни, намного сложнее, чем кажется. Мы с Юной смотрели множество мелодрам, где парочки с лёгкостью расставались, забывали друг о друге и начинали новую жизнь, будто ничего до этого и не было, будто хорошие моменты ничего не значили для них никогда. Возможно, просто я такой человек, который не может оторвать листок из своего альбома «жизни Ким Джису», скомкать и выбросить в ближайшее помойное ведро. И именно поэтому мне приходилось терпеть необоснованную злость и уже въевшийся в одежду Пака запах алкоголя, светлые воспоминания о котором до сих пор живы в моей памяти. — Мама отпустила его слишком спокойно. Я думала, что она устроит истерику или же попробует вразумить его, но она лишь вымученно улыбнулась и кивнула, даже не желая спорить с решением отца, — ещё один глоток, которым Рюджин пыталась унять подступающий к горлу ком слёз. — Она сказала, что благодарна ему за честность, но чёрта с два такую честность! — крикнула она на всю улицу со всей злости, что переполняла её в течение нескольких лет. Некогда любимый папочка превратился в самого главного врага, простить которого за три года девушка так и не смогла. — Разве можно любить человека и бросить его? Разве это любовь?! Мне бы очень хотелось ответить, но разве я могла? Сейчас, когда нам по восемнадцать, любовь кажется подарком свыше, она оживляет в животе бабочек, от неё распускаются крылья, позволяя буквально порхать над землёй. Хотелось бы, чтобы любовь была именно такой, но в большинстве случаев она приносит боль, слишком много боли. Любовь превращает людей в глупцов, она ослепляет их, не позволяя увидеть реальный мир, а когда розовые очки с треском разбиваются, одновременно с этим разбивается и сердце. — К сожалению, да, — опустив полный грусти взгляд на асфальт, я перенеслась в тот самый день ровно семнадцать лет назад, когда бросила того, кого любила больше жизни. — Рюджин, я думаю, что твоя мама слишком любила отца, чтобы держать его. Так бывает, когда видишь счастье любимого в чём-то другом. Ты просто не можешь ничего с этим поделать, только и остаётся смириться и отпустить его, оставив все воспоминания где-то глубоко внутри любящего сердца, — я сжала ткань джинсов ещё сильнее в надежде сдержать слёзы, которые уже были на подходе. — Ты не должна винить отца в том, в чём он не виноват. Люди не могут любить всю жизнь одного человека, как бы нам этого не хотелось, но человеческое сердце слишком непредсказуемо. Искала ли я в этих словах себе оправдание или же пыталась поддержать подругу? Я и сама не знала. — Мне приходится выслуживаться перед всеми этими мужиками, что обращаются со мной так, будто я дерьмо, лишь ради мамы и брата. Её зарплата не тянет нас двоих, поэтому я должна натягивать улыбку и врываться в бой каждый раз, чтобы оплатить больничные счета брата, — плотина, которая до этого момента держалась стойко, дала пробоину. Из груди подруги вырвался глухой стон, а после по юному личику покатились слёзы. Она закрылась руками и упала головой на колени, чтобы не показать своё слабое место. Рюджин, я и не знала, что тебе приходилось настолько тяжело. Ты никогда не показывала своей боли, которую бережно хранила в сердце, но, оказывается, она разрывала тебя на части. В школе ты всегда улыбалась и смеялась так заразительно, что мы и не могли предположить, что ты так часто плакала в одиночку. Пустая комната стала твоей тюрьмой, а ненависть к отцу решёткой, сломать которую ты была не в силах. — Ты не заслужила этого, — тут уже я не смогла сдержаться: слёзы полились градом. Обняв подругу за плечи, мы прижались друг к другу. — Рюджин, ты никогда не будешь одна, пожалуйста, запомни это, — глухие всхлипы доносились до моих ушей, в то время пока моя рука нежно поглаживала девушку по спине. — Ты не одна, у тебя есть мы с Черён, любящая мать и брат, который так нуждается в тебе. Тебе нельзя сдаваться, запомни эти слова и иди дальше без сожалений и ненависти к своему отцу, — на последней реплике она было хотела что-то возразить, но тут же передумала. Рюджин, в этот раз я ни за что не отпущу тебя, не позволю нашим путям разойтись и пронесу эту дружбу сквозь года. Только, пожалуйста, не закрывайся от нас вновь. — Спасибо, — чуть слышно прошептали Шин и уткнулась в плечо.***
Столовая посреди самого разгара учебного дня была заполнена до отвала учениками, которые толпились в очереди за обедом. Звонкие голоса подростков раздавались со всех сторон, но всё моё внимание было устремлено на стоящую передо мной тарелку с рисом, поэтому я абстрагировалась от внешнего мира и сконцентрировалась на еде. Напротив меня Черён уминала мясо за обе щеки, и стабильно, через каждые две минуты, поправляла каштановые волосы, которые так и норовили познакомиться с содержимым металлического блюдца. Я не знала, будет ли правильным рассказать о вчерашнем разговоре по душам с Рюджин подруге, но всё же остановилась на том, что когда она посчитает нужным, сделает это сама. — Кто готов поделиться клубничными молоком? — Ли подняла руку, будто хотела ответить на уроке, но под нашими вопросительными взглядами тут же прижала ладонь к столу. — Забирай, — протянули мы в один голос с Рюджин и тут же начали смеяться. Идиллия продолжалась недолго, до того самого момента, пока в одном помещение не оказались Ёнджун и Субин. Староста, взяв поднос с обедом, спокойно направлялся в сторону свободного места, но Чхве преградил дорогу, останавливая того плечом. Его жест был вызывающим и настойчивым, но парень в ответ лишь безынтересно хмыкнул и пошёл дальше, будто баскетболист был для него пустым местом. Я видела по лицу Ёнджуна, что он хотел продолжить «разговор», но вошедший в столовую Дохён присмирил его. Он не боялся его, нет, если бы хотел, то устроил бы самый настоящий цирк, но ему просто не хотелось вмешивать кого-то, помимо Субина. Даже в прошлом они ненавидели друг друга, но эта ненависть была скорее пассивной, ведь ни один из одноклассников не стремился вступать в открытое противостояние друг с другом. Ёнджун не упускал возможности задеть старосту при любом удобном случае, а Субин, заняв неконфликтную позицию, просто игнорировал его. Лишь изредка кидая в адрес Чхве мимолётные ругательства: «клоун», «придурок» или же его любимую фразочку «вот же мудак». Дохён взял поднос с едой и занял место за столом, где сидели парни из баскетбольной команды. Они всегда сидели вместе, но сказать, что между ними была неразрывная связь, — нельзя. — Как только парни уживаются с характером этого придурка? — намекая на Ёнджуна, Шин усмехнулась, откладывая палочки в сторону. — У них уже выработался иммунитет, — съязвила я, но стоило мне ещё раз взглянуть в сторону парней из баскетбольной команды, как улыбка пропала с моего лица. Девушка с аккуратно собранными в хвост волосами остановилась возле моего номера одиннадцать и без капли стеснения начала строить ему глазки, а он только и рад улыбаться в ответ. Вот же ж! Я до ужаса хотела продолжить бранить его, но тут внезапно вспомнила, что он ещё далеко не мой, поэтому такая бурная реакция излишня. Джису, ты должна взять себя в руки: этой девчонки не тягаться с твоим семнадцатилетним опытом в браке, так что не о чем волноваться. Вот только за это время я напрочь растеряла все свои навыки обольщения. Вот если бы понадобилось постирать вещи или приготовить ужин, то пожалуйста, всегда рада и готова помочь, но здесь я бессильна. Мне удалось почти успокоить себя, ведь я была уверена в парне, но эта наглая девчонка прямо на моих глазах, посреди бела дня, тянула свои грязные ручонки к моему баскетболисту. И нет, я не ревновала, разве я могла? Ты всегда спрашивал у меня, ревную ли я тебя к твоим фанаткам? Я лишь отшучивалась, спрашивая, что разве есть повод так поступать. Дохён, я всегда была уверена в тебе и знала, что ты не причинишь мне боли, но оставаться равнодушной, когда ты так широко улыбаешься другой, слишком сложно. — Ты сейчас в них дырку прожжёшь, — с издёвкой кинула Рю. — Так быстро положила глаз на Дохёна? А ты не промах, — она рассмеялась, словно пытаясь вывести меня на ответную реакцию. Да, не заметить этот пронзительный взгляд мог только дурак. И, к сожалению, парень им не был, поэтому стоило девушке отойти, как наши глаза встретились. Он смотрел довольно, не смея оторваться от меня, так, будто выиграл десять миллионов вон. Я была его выигрышем, который был намного дороже любых денег в этом мире, по крайней мере, именно это читалось в насмешливом, но в то же время заинтересованном взгляде. Я уже давно попала в ловушку, а клетка захлопнулась, перекрыв все пути к отступлению. И Ли Дохён это прекрасно понимал, поэтому с таким упоением ловил каждый мой влюблённый взгляд.***
Класс опустел. Из коридора уже не слышались громкие разговоры школьников о насущном. Школа опустела, оставив в своих стенах лишь самых преданных учёбе подростков. И как только я записалась в этот список «умных и находчивых»? Мне бы и самой хотелось знать. Если честно, то во всём виновата госпожа О с её расписанием уборки и Ли Черён, которой срочно понадобилось куда-то бежать. Она объяснила это тем, что репетитор внезапно позвонил и попросил перенести занятие на сейчас, так как вечером у него не получится встретиться, поэтому, накинув рюкзак на плечо, подруга рванула без оглядки. Ох уж этот подозрительный тип, который совершенно не внушал мне доверия. Материнское сердце даже в теле восемнадцатилетней девчонки предательски щемило, но разве я могла что-то сделать с этим? Сказать взрослой девушке, чтобы она не общалась со своим репетитором? Да, лучше и не придумать. При этом обосновав всё тем, что я мать и мне виднее, тогда Черён точно покрутила бы пальцем у виска и порекомендовала бы хорошего врача. Так странно, что я не могу даже ничего поделать в подобной ситуации. Гадкое чувство, словно связан по рукам и ногам, а выпутаться из оков невозможно, как бы сильно ты не старался. — Ты ещё не ушла? — староста класса появился в проходе, держа в руках две швабры. — Я замещаю Черён, так что на сегодня это для меня, — мило улыбнувшись, я приняла инструмент для уборки в руки и занялась делом. В кабинете царила тишина, и лишь шарканье жёсткой щетины щетки о напольное покрытие разбавляло атмосферу. Мы не проронили ни слова, словно нас не связывала крепкая дружба и сотни прожитых воспоминаний, но как бы мне не хотелось думать об этом, — это было правдой. Нас не связывало совершено ничего, мы были одноклассниками, в памяти которых хранилось лишь пару незначительных дней. Перед глазами возникли кадры из прошлого: летние дни в компании Субина, когда мы ещё вместе катались на скейтах и смеялись так, будто это был наш последний раз. Почти каждый день мы ходили в магазинчик с бесчисленным количеством комиксов и, удобно усевшись на диванчике, читали хорроры. Признаться честно, но после начала наших отношений с Дохёном я стала намного реже проводить вечера с другом, оставив его в одиночестве среди стеллажей, на которых хранились тысячи историй. Но, несмотря на это, мы продолжали выбираться в караоке нашей компанией: я, Черён, Рюджин и Субин, который в школе играл роль пай-мальчика, но стоило оказаться в помещение с громкой, почти оглушающей, музыкой, он превращался в настоящего Чхве Субина, — парня, который был яркой страницей моей молодости. Если бы я знала, что мне будет тебя так не хватать в дальнейшем, то никогда бы не позволила так легко исчезнуть, оставив после себя лишь воспоминания о твоей заразительной улыбке. Когда мы молоды, жизнь другая, она не такая обыденная и скучная, как в тридцать пять, но даже самый понурый день могла бы скрасить твоя улыбка. Субин, надеюсь, что в этот раз мы не допустим ошибок прошлого и сможем изменить наши жизни. Я правда хочу верить, что шанс, данный мне самой судьбой, не будет растрачен зря. За воспоминаниями прошлого я не заметила парту позади себя, с которой в одночасье с грохотом упали вещи старосты на пол. — Прости, я случайно, — я тут же принялась собирать разлетевшиеся тетрадки с пола. — Всё в порядке, — с добротой в голосе протянул Субин. По полу разлетелись учебники и пенал, который, к моему несчастью, оказался открытым, поэтому все ручки попадали с треском. Умелыми движениями я начала собирать беспорядок и среди вылетевших листов заметила небольшую фотографию четыре на четыре. Я не могла поверить глазам, но на снимке отпечатались двое парней, представить которых вместе было почти невозможно. Уж точно не старосту с Ёнджуном. Кого угодно, но не их. Эти двое были готовы убить друг друга, но точно не стоять на фоне океана с улыбками до ушей. От глянцевой бумаги веяло сожалениями, я и сама не поняла, но бумага будто обжигала пальцы горечью утраты чего-то важного и значимого. Я подняла наполненный вопросами взгляд на Субина, который лишь томно вздохнул и обречённо провёл рукой по волосам, успокаивая себя подобным жестом. Сейчас для нынешней меня эта фотография ничего не значила, но для той Джису, которая проживала эту жизнь во второй раз, — это ещё один вопрос из тысячи других, о которых я не знала ранее. И никогда бы не узнала, если бы не вернулась на семнадцать лет назад, чтобы изменить ошибки прошлого. Теперь же в моём внушительном списке на одну ошибку стало больше.***
Апрельское солнце пригревало уже не так сильно, время близилось к вечеру, а на улице всё ещё было светло. Весенний ветер обдавал нежную кожу лица, а где-то вдали раздавались звуки ребят из футбольной команды, тренировка которых часто проходила в вечернее время. Мы шли с Субином вдоль спортивного поля, я держала в руках клубничное молоко, которое мне купил парень. Наверное, молоко с приторно-сладким вкусом всегда помогало мне расслабиться, поэтому Чхве при любом удобном случае вручал мне заветный «подарок». Между нами было расстояние около метра, но это не помешало мне ощутить то, как внутри парня всё сжималось, он в буквальном смысле излучал напряжение, которое просачивалось даже через чего дыхание. Как только я увидела взгляд карих глаз, которые с волнением перевели взгляд с фотографии на меня, тут же поняла, что задела не ту тему, о которой хотелось бы умолчать. Я бы с лёгкостью могла промолчать, сделать вид, будто ничего не произошло и моё зрение ухудшилось настолько, что мне даже не удалось узнать двух заклятых врагов, стоящих в обнимку. Конечно, так было бы намного легче и так бы поступила прошлая Ким Джису, но сейчас оставить всё так, как есть, я просто не могла. Если это поможет мне чуть лучше понять Чхве Субина — я готова выслушать всё, что бы он не озвучил вслух. — Я думала, что вы с Ёнджуном не ладите, — никто из нас не решался нарушить умиротворяющую тишину, казалось, что промолчи мы всю дорогу, то это спасло бы Субина от воспоминаний прошлого. Может, я слишком эгоистична, что готова сделать всё, лишь бы узнать секрет, связывающий этих двоих. Да, пожалуй, в этот раз я хочу побыть эгоисткой. — Просто в школе вы… — он не дал мне закончить, перебив: — Да, сейчас мы не ладим, — парень протянул с неким сожалением в голосе, уловить которое мне удалось лишь из-за большого опыта работы с подсудимыми. — Это ещё мягко сказано, — разбавить атмосферу шуткой оказалось моей лучшей идеей за день: Субин позволил себе издать смешок. — Это правда, но когда-то давно мы были друзьями, — он усмехнулся и присел на каменные ступеньки, которые походили на импровизированные трибуны для болельщиков. Я молчала, позволив ему продолжить: — Наши родители знакомы ещё со школьных лет, поэтому стоило нам родиться, как мы стали друзьями. Это было предрешено изначально, но по ходу взросления это перестало быть формальностью. Мы с этим придурком стали друзьями, дружбу которых, казалось, не могло ничего разрушить, — парень хмыкнул, будто вспомнив тот самый момент, после которого всё перестало быть как раньше. Тот самый момент, когда двое близких друзей перешли в категорию «врагов». — Ничего не вечно, да? — Как бы нам не хотелось, чтобы хорошее длилось вечность, а плохое не начиналось никогда, — это невозможно, — я протянула другу молоко, от которого он обычно отказывался, потому что считал его вкус слишком приторным, но сегодня всё было иначе. Планета должна была сойти с орбиты, чтобы сам Чхве Субин принял клубничный напиток, причём из моих рук. Я явно натворила что-то непоправимое, ведь такие аномалии ничуть не шутка. Ещё немного, и солнце перестанет светить, а на Земле начнётся апокалипсис. Вот примерно настолько парень не переносил молоко. — Что произошло между вами двумя? — Это долгая история, — никчёмная отговорка, которая ничуть не смутила меня. — Я никуда не тороплюсь, — поправив ткань школьной юбки, я заняла позицию верного слушателя. — Джису, это так странно, но ощущение, будто мы знакомы намного дольше, чем несколько дней, — я невольно улыбнулась, ведь не только я ощутила эту связь. Даже возвращение в прошлое не сломало её, а наоборот, приоткрыло завесу таинственной личности друга. — И я хочу довериться тебе, что не свойственно мне. Ты ведьма? — с издёвкой спросил он. — Да, и если не скажешь сейчас, то обреку на вечную компанию с Ёнджуном, — сдержать улыбку было слишком тяжело, поэтому мы одновременно рассмеялись. — Его компания и впрямь самое настоящее проклятье для меня, но когда-то всё было иначе. Это были времена средней школы, когда мы оба хотели попасть в баскетбольный клуб, но отбор туда был слишком суровым. Мама Ёнджуна сказала, что если он не подтянет оценки, то никакого баскетбола не увидит до конца старшей школы, поэтому мы заключили договор. Он помогает мне стать лучше в обращении с мячом, а я влюблю его в учёбу, но именно эта помощь и сыграла со мной злую шутку, — он кашлянул, будто переводя дыхание, но сразу же продолжил: — Оценки его улучшились, точно так же, как и мои навыки, но когда наступило время финального тестирования, наша дружба дала осечку. — Я не понимаю, — мотнув головой, я попыталась сложить два факта в голове, но ничего не получилось. Догадаться было слишком тяжело. — Я продиктовал неправильные ответы на тест, из-за чего он получил наихудший балл за экзамен по математике, — челюсть парня сжималась, что сразу же выдало его сожаление. — Почему ты поступил так? — я хотела понять его, но не могла. — Потому что услышал, как прошлым вечером его отец договаривался с тренером о месте для Ёнджуна в команде. Тренер ответил тогда, что место всего лишь одно, но нас было двое, поэтому кто-то пролетел бы. И чтобы его сын не пролетел на отборах, он попросил отдать это место ему, забрав этот шанс у меня. — Он заплатил за него? — Да, тренер в нашей средней школе был ещё тем ублюдком, — прыснул он. — Но сам Ёнджун был не меньшим предателем, раз так поступил. Теперь-то мне всё стало ясно. Они оба предали друг друга, даже не разобравшись в случившемся, но зато успели сделать поспешные выводы. Жизнь несправедлива, но порой она становится такой из-за недомолвок и недопонимания, которое ломает даже самую крепкую дружбу. — Ты даже не поговорил с ним? — Разве мы могли? Каждый после оглашения результатов за экзамен сделал собственные выводы и остался при своём мнении, — я видела в глазах Субина боль. Он сожалел, что не пересилил собственные принципы и не поговорил с другом, которого ему не хватало даже сейчас. — Как думаешь, почему Ёнджун мог так поступить? Я знала, почему, но знал ли ты? Или, может, хотя бы догадывался? Он промолчал, словно не решаясь дать ответ. — Горел ли ты баскетболом так же, как и он? — от услышанного взгляд парня потупился, он пытался найти ответ, который мог бы его оправдать, но не нашёл. — Может быть, он не хотел предавать тебя? Может, он не знал, что его отец начнёт пихать деньги тренеру за место в команде? Субин не мог найти слов, поэтому просто разглядывал упаковку из-под молока. Я уверена, что Ёнджун никогда не предавал друга, даже не думал об этом, а о разговоре отца с тренером он и не знал. — Значит, всё же я был предателем? — он усмехнулся, но вышло как-то жалко. Субин не хотел предавать друга, но из-за банального недопонимания «помог» завалить экзамен человеку, для которого был готов сделать намного больше, чем для остальных. Недопонимание порой рождает намного более страшные вещи, чем можно представить. Для Ёнджуна всё выглядело, как предательство со стороны друга, но он не знал, что его отец заплатил за место в команде. Он не знал, что Субин не понял ситуации и со злости дал неправильные ответы на тест. Теперь же, зная произошедшее, я посмотрела на парня со скверным характером совершенно по-другому. Он лишь жертва обстоятельств, которые устроил его родной отец. Чхве Ёнджун, ты всегда был говнюком, в лицо которого хотелось плюнуть, но, кажется, сейчас я чуть лучше поняла тебя. Если честно, то я всегда знала, что ты не был плохим парнем, а лишь хотел казаться таковым. Твоё сердце было добрым, но настоящий ты спрятался за десятью замками в надежде не быть преданным ещё раз. Выражение лица Субина после моих слов стало чернее тучи, парень осознал свою ошибку, изменить которую уже было нельзя. И когда я хотела обнять его, чтобы забрать хоть чуть-чуть его боли, то перед нами возник Дохён. Этот парень всегда появлялся неожиданно, возникал из-под земли и вводил в ступор. И этот раз не стал исключением. Почувствовав взгляд Ли, я тут же отдёрнула руку и прижала к ткани школьной юбки. Он широко улыбался, но глаза его говорили об обратном, он буквально испепелял меня своим взглядом. Ли Дохён, как бы кто не старался, но у тебя нет поводов для ревности. И ты это прекрасно знаешь. — Чем занимаетесь здесь? — он загородил собой заходящее солнце и широко улыбнулся, убивая меня своей красотой. Нет, и почему вся серьёзность тут же пропала из моего голоса, и вот я уже подбирала лучшие слова для ответа. — Разговариваем, — сидящий рядом ответил максимально спокойно, не давая шанса усомниться в своей лжи. Оказывается, Чхве Субин, ты был прекрасным лжецом, который был способен врать человеку прямо в глаза. — Джису, — парень переключился на меня. — Сегодня будет игра, ты придёшь? — А я должна? — съязвила я. — Если мы выиграем — я посвящаю победу тебе, — сердце предательски кольнуло, я ощутила разливающийся по всему телу жар, который медленно, но верно, добрался до моих щёк. Резкий румянец проступил на нежной коже, от чего пришлось скрываться за прядки волос. Я была не готова услышать что-то подобное из уст Дохёна, поэтому парень застал меня врасплох. И ему это нравилось, нравилось ощущать превосходство надо мной и видеть то, как я смущалась от каждой его улыбки. Так было и раньше, но я правда не думала, что спустя столько лет вновь почувствую себя влюблённой школьницей. Переведённая ученица и самый популярный парень школы — это очередной сюжет одного из тех ромкомов, которые мы смотрели с Юной по вечерам. Вот только моя жизнь была намного интереснее сериалов, которые дочь любила до безумия, и в этом я не могла признаться даже самой себе. — Ну-у-у, — сделав задумчивый вид, я начала упиваться реакцией парня. Дразнить его было всегда моим любимым занятием, особенно, когда его улыбка переходила из стадии «смотреть на тебя одно удовольствие» в «ещё немного и тебе не поздоровится». — Раз так, то я приду, — поправив рюкзак на плече, он подмигнул мне и побежал в сторону спортивного зала для подготовки к сегодняшнему матчу с соседней школой Канчоль. Я провожала взглядом Дохёна — парня, которого однажды полюбила и так не смогла забыть. Сейчас же прошло столько лет со дня нашей последний встречи, поэтому я до сих пор не могла поверить в реальность происходящего. Твоя улыбка и манера речи ничуть не изменились, даже запах парфюма точно такой же, как и семнадцать лет назад, но твоей игры я так и не видела. Сегодняшний матч станет подарком судьбы или же проклятьем, после которого всё может измениться. — Между вами есть что-то? — поднявшись на ноги, Субин загородил собой солнце. — Мне бы и самой хотелось узнать.***
Я уже и позабыла, каково это — стоять в переполненном болельщиками спортивном зале нашей школы, слышать громкие возгласы и рёв толпы, которая изо всех сил поддерживала команду по баскетболу. После того дня я так и не решилась сходить ни на одну игру, даже по телевизору не могла смотреть за судьбоносным видим спорта для нас двоих с Дохёном. Даже когда Джихо поставил меня перед фактом: «Мама, я записался в команду по баскетболу, и меня приняли», — сказал он мне. Могла ли я воспротивиться? Его счастливое лицо и горящие глаза не позволили бы сделать этого. Смотря на сына, я видела некогда любимого человека: Дохён точно так же горел баскетболом, на поле ему не было равных, а стоило мячу попасть в его руки, так исход матча был уже предрешён. — Джису, не стой столбом, иди к нам, — послышался голос Черён, который призывал меня занять место рядом с подругами. — Сегодня должна быть интересная игра, — не прекращала она тараторить. — Как думаете, наши парни сделают их? — Рюджин с интересом разглядывала выходящих на спортивное посе игроков. — Конечно, у нас же есть Дохён, — Ли пыталась перекричать толпу, поэтому ей приходилось повышать голос. Громкие аплодисменты заполняли помещение, отскакивая от стен, звук расходился эхом. Хорошо сложенные парни — по десять с каждой стороны, — выходили на поле, приветствуя всех ослепительными улыбками, от которых сердца школьниц незамедлительно оттаивали. Не зря девушки любят спорт — напряжённая атмосфера и красивые парни, что может быть лучше? В толпе всех остальных я тут же приметила номер одиннадцать. Дохён в синей форме с порядковым номером на спине начал разминаться, они с Ёнджуном перекидывали друг другу мяч, но, кажется, сейчас им было не до личной неприязни. Каждый из них был сосредоточен на предстоящей игре, от победы в которой будет зависеть будущее команды. Сможет ли она выйти на более высокий уровень или так и останется на городском — решал сегодняшний матч. — Ёнджун тоже хорошо играет, — не знала, зачем сказала это, но как только увидела на противоположной трибуне Субина, который с интересом наблюдал за разминкой, все вопросы улетучились. Субин, я знаю, что ты не хотел тогда так поступать, но судьба распорядилась иначе. Мне бы хотелось сейчас подойти к нему через всё поле и сказать заветные слова, услышать которые он мечтал давно: «Ты не виноват, поэтому не вини себя в этом». При этом я прекрасно понимала, что он хотел услышать их не от меня, а от бывшего друга, на спине которого красовался номер два. Это стало его проклятием, быть всегда позади на один шаг, не имея шанса достичь первого места. Игра началась, а парни ринулись в «бой» в надежде доказать всем, что команда нашей школы не так проста, как может показаться. Ловкие передачи на Дохёна всегда заканчивались удачей, поэтому все действовали по отработанной схеме. — Они потрясающие! — прокричала Черён, следуя примеру взревевших болельщиков. Начало третьего тайма ознаменует ясную картинку исхода встречи. Резкие движения Дохёна позволили обойти двух соперников за доли секунд, уходя в изоляцию. В тяжёлых концовках, когда счёт практически равный, именно на него ложилась ответственность за итоговый результат. Основная задача заключалась в наборе очков. Он легко совершал манёвры с мячом и молниеносные броски из-за дуги, приносящие команде три очка. Не боялся использовать одну из самых простых, но эффективных комбинация для двух игроков, успех которой по многом зависел от правильного смещения на одну сторону поля с последующей постановкой заслона большим игроком и его резким врыванием под кольцо. И даже сейчас они шли с Ёнджуном с мячом к корзине, но двое противников перегородили им путь. Счёт шёл на секунды, а нам не хватало всего двух очков для победы. Времени с каждой секундой оставалось всё меньше и меньше, поэтому парень принял рисковое решение, — кидать мяч с пятиметрового расстояния. Он замахнулся, изящным движением руки отпустил баскетбольный мяч в путешествие до корзины и не прогадал. Удар пришёлся точно в цель и принёс команде победу. Трибуны взревели, все тут же подпрыгнули со своих мест и начали искренне радоваться. Дохён, по лицу которого стекали капли пота, расплылся в одобрительной улыбке и побежал к ребятам из команды. Все вокруг радовались и прыгали от счастья, но лишь я одна осталась сидеть на месте. В моих глазах всё перевернулось с ног на голову. Дохён, разве я могла лишить тебя такого удовольствия? Разве могла забрать мечту и предложить взамен свою любовь? Сейчас, увидев твою одобряющую улыбку, я вновь засомневалась в правильности решения всё изменить. Я любила тебя до безумия, пронеся эту любовь сквозь года, но не могла и подумать, что увидеть твою игру вновь окажется так тяжело. Смогу ли я разбить мечту человека, которого люблю, или же в очередной раз выберу роль второго плана и проживу никчёмную жизнь в сожалениях? Я правда не знала ответа на вопрос, но твой победный взгляд, что был устремлён на меня, создавал ещё больше сомнений. Любовь к тебе в прошлом оказалось намного важнее, но, поступив так, была ли я права? Принесло ли тебе это счастья? Или же моя ошибка в тот день стала нашей общей?