Жизнь с нуля

— Вертебропластика прошла успешно. — из операционной вышел хирург, обращаясь к матери Кима и Паку. — Простите, что прошло успешно? — в недоумении спрашивает Сонхва, вытирая слёзы. — Вертебропластика, это хирургическое вмешательство с введением в поврежденную костную ткань позвонка специальных веществ из ряда «костного цемента». — сказал мужчина, снимая перчатки и маску. — Жить будет, только вот, есть большой риск что он не сможет ходить. Перемещение на инвалидной коляске, нынче, уже норма. Есть конечно шанс что он встанет на ноги, однако маленький. — Инвалидная… Коляска…? — пробормотал парень себе под нос, смотря в пол. — Маленький шанс, но есть же? Что для этого нужно? — мисс Ким с надеждой посмотрела на хирурга. — Реабилитация, то есть — постоянные тренировки, таблетки, массажи. — Коляска…. — Сон был полностью в себе, из-за чего не слышал дальше слова «коляска». Его вновь стали одолевать невесёлые мысли, он стал винить себя ещё больше… И не только потому, что будь он внимательней Хонджун бы не попал под машину. В голове его прозвучало нечто похуже. Нечто пугающее и подлое. У Сонхва заложило уши, звуки стали доносится сквозь воду, настолько он был шокирован своей реакцией на слова доктора. Пак понял, что не воспринимает Хона как парня, если представляет его на коляске… Он осознал что не хочет быть с колясочником, что он не справится с этим… Парень до крови прокусил губу, сжимая руки на собственных коленях. Как же это неприятно, чувствовать себя уродом. После подобного, он был даже немного рад, что Джун ещё не очнулся, ведь Хва без понятия, как ему теперь находится рядом с ним и вести себя как ни в чём не бывало… Более того, он знал что не сможет, но бросит… Что ж, пожалуй это единственный вариант. Бессмысленно врать самому себе и подло врать человеку, которого любил. Слово любил в прошедшем времени пронёсшееся в мыслях напугало Сона, ему хотелось выть во всё горло… Как же так? Спрашивал себя он раз за разом и этим душевным мучениям не было конца. Надо решать, нет, надо решиться… На расставание. Сон не готов притворяться и не готов принять парня-инвалида. — Хорошо, доктор, я всё оплачу. — сказала женщина с натянутой улыбкой, которая отнюдь не скрывала боль и переживание мамы. — Спасибо вам. — позже она сняла деньги с карточки и отдала их на ресепшене. Утро было хмурым. За окном шёл дождь, что давило ещё больше на Пака. Хон лежал в белой пижаме, что ему предоставила больница. Его улыбка показывала жизнерадостность, даже в такой ситуации он не унывает, а Сонхва, с задумчивым лицом чистил ему яблоко. — Спасибо что ты рядом, вряд ли бы я справился без тебя. — проговорил с долей тепла пациент, наблюдая за тем, как капли стекают с листьев дерева, что росло у окна палаты. — Хони… — неуверенно проговаривает Пак. — Да, солнце? — повернулся и продолжая улыбаться, Ким посмотрел на возлюбленного. — А, ладно… забудь, всё хорошо… — он нехотя улыбнулся младшему, даже не поднимая взгляда. — Тебе нужно лечь спать, чтобы набраться сил. Мы же должны быть сильными, перед тренировкой? — порезав яблоко, старший положив его в тарелку на прикроватную тумбу. — Ты ложись, а я уже пойду. — Хорошо, Сони. — Джун выдохнул и полностью укрылся белым, как побелка, одеялом. Лишь услышав сопение Кима, старший принялся писать записку. После чего, удалился из палаты так же, как и из жизни Хонджуна. Тяжесть на сердце Сонхва была велика, и даже очень, но он не смог бы во лжи с ним продолжать отношения. Проснувшись, Джун не заметил возле себя своего любимого Сони. «Может, отошёл», — первое что пришло в голову синеволосого, пока он не потянулся за долькой яблока. Увидев белый листок, вырванный из ежедневника, с черными чернилами, Хон потянулся за ним, забыв о той дольке. -«Любимый Хони, прости за всё, я знаю что ублюдок, моральный урод, но…» — это «но» уже заставило младшего перестать дышать. — «… Нам нужно расстаться, увы. Я не смогу быть с парнем, который в инвалидном кресле. Слишком большая ответственность, которую я не смогу принять, хоть это всё из-за меня. Не плачь, ты найдёшь лучшего парня, нежели я… Прощай и прости за всё…» — мокрые пятна появились сразу же, после прочтения, портя белоснежную бумагу. Скомканный вмиг листок угодил под ноги молодой девушки. — Ким Хонджун, у вас сейчас по плану тренировка. — промолвила медсестра, выбрасывая мусор в урну. — Я не пойду… — лишь на это хватает парня, и то, не без дрожи в голосе. — Я себя плохо чувствую, можете меня оставить? — Хорошо. — брюнетка закрыла дверь, а Джун не сдержался и начал рыдать, сжимая одеяло в руках настолько сильно, что костяшки побелели. От кого он не ожидал такого, так это от своего любимого. Как же их любовь? Или это была лишь фальш и на самом деле Пак лишь игрался с ним? Столько мыслей сразу, и непонятно чему верить, а чему нет. Совсем отчаявшись, Ким перестал нормально есть, выбрасывал таблетки, ведь смысл? Он всё равно может остаться в этом ужасном кресле. Смысл пропал, ведь… Кому он такой нужен? Маме? Мама и так его любить будет, ведь он её сын, самое родное что у неё есть. Прошел день, неделя, он ни разу не был на тренировке, и даже мать не могла его заставить пойти на неё. — Малыш Хонджун, ну разве у тебя кроме него никого нет? А друзья? — с волнением в голосе говорит мисс Ким. — Есть лучший друг… Но кажись уже не лучший… — тихо говорил Хон, не поднимая взгляда. — Почему же? — Зачем ему такая абуза как я? Дружить с инвалидом слишком проблематично, бессмысленно… Да и сам я не хочу быть для него этой самой абузой! — слегка прикрикнул парень. — Для тебя в том числе… — уже на пару тонов тише. — И вообще, не вижу смысла ни в чем, шанс слишком мал, чтобы для этого делать что -либо. — на одном выдохе проговаривает он, закусывая до крови нижнюю губу. — Прошу, оставь меня одного. Иди домой. — Джун отвернулся к окну, где светило солнце. — Но Хонджун… — хотев взять за руку своего сына, мисс Ким потянулась к ней, но остановилась услышав окончательное «прошу… мне нужно остаться наедине с собой…» и отпрянула, выходя. Лишь когда Хон уснул, его мама ненадолго зашла, дабы разблокировать его телефон с face id. Достав из кармана ранее приготовленный листок с ручкой, она открыла список контактов и найдя нужный, а именно носивший название «Лучший друг», мисс принялась быстро переписывать его, пока не проснулся её сын, после чего скрылась за дверью. — Алло? Это кто? — послышался мужской спокойный голос на другой стороне провода. — Здравствуйте, простите что так внезапно отвлекаю, это мама Ким Хонджуна. — дрожащим голосом сказала женщина. — Вы его лучший друг? — Да… Что-то случилось? — взволновано ответил парень. — Да, он попал недавно в аварию… Ему сейчас как никогда нужна ваша поддержка. — А Сонхва знает…? — Он… Они расстались. — голос у мисс Ким начал звучать отрывчато. — Я уже выезжаю. Куда ехать?— с мрачным спокойствием спросил он. Послышался шум от того, что тот начал впопыхах собираться. — Город Аньян, 20 километров от Сеула. Тут всего одна больница. — быстро сказала женщина. — Хорошо, я скоро приеду. — собеседник бросил трубку.