Шутка судьбы

      Я очень долго пытался доказать окружающим, что я не просто беловолосый мальчик, умеющий перебирать струны и убалтывать каждого второго, чтоб выманить у него лишний золотой. Но, увы, люди меня никогда особо не любили да и не то что бы хотели узнать ближе. Понимаю, никому особо не понравится болтун, который так и норовит заполучить немного денег нечестным путем. Поэтому я просто смирился со своей судьбой свободного музыканта, бегущего с места на место, и принял на себя роль того, кем меня все видели. Кстати, музыкантом я был не таким уж хорошим, правда, деревенщину особо и не волновало качество музыки. Их волновали лишь сладкие слова, с которыми уж я умел обращаться лучше лютни. Но эти сладкие слова меня завели туда, куда я никогда не ожидал попасть — в Империю. Присоединившись к каравану, я встретил приключенцев. Они показались скучны поначалу, но голос в голове, сопровождающий меня по жизни, так и кричал ночами о том, что я обязан присоединиться к ним. Обычно я его не слушаю, слишком он уж правильный, но этот раз был другим. И вот уже через пару дней я был среди них. Не то чтобы они меня уважали или относились как к равному, но я просто следовал за ними, то и дело попадая в проблемы. Пару раз я думал, что умру. Но каждый раз я видел сердитое лицо местного полуэльфа, когда в очередной раз был при смерти, и понимал, что со мной все будет в порядке, пока этот грубый и чрезмерно правильный павлин рядом. Мы даже подружились через пару дней. Странный он был. Все же, по душе мне был больше тот полуорк по имени Гар. Он был большим, и ему очень нравилась моя игра на лютне. А еще он говорил односложно, что забавляло. Вряд ли он мог выразить четко хоть одну свою мысль. Он был мне другом…до поры до времени. Мы прибыли в форт, все так и кричали о нападении Алого Легиона и о том, что их армия намного больше, чем весь гарнизон форта. Все были в такой панике, даже весь военный совет больше походил на цирк — надутые генералы и чрезмерно импульсивные идиоты спорили о том, как же стоит обороняться. Вряд ли хоть кто-то из них задумывался о потерях по-настоящему. Они могли лишь рассуждать о том, как будет плохо, если Империя и паладины потеряют этот форт. Поэтому я предложил единственное верное решение — отступить и сохранить жизни людей. Но кто послушает какого-то барда? Я помню, как на меня тогда все взглянули — возмущенно, зло, будто бы я сказал какую-то возмутительную чушь. И исключением не была та группа приключенцев, к которой я присоединился. Какой смысл во всех войнах, защите каких-то кусков обточенного камня, если погибают люди? Потом были переговоры перед финальным столкновением. Я вызвался быть тем, кто попытается наладить ситуацию. Джорэт (один из самых глупых и громких воинов за всю историю) пригрозил мне смертью, если я скажу что-то не то. Но какая разница умру я от его рук или от Алого Легиона через час-два? Когда ты стоишь в поле, которое вот-вот покроется кровью, и видишь вдалеке огромную армию, ты перестаешь верить во все лозунги генералов, в их наигранную заботу о людях. А также…ты перестаешь верить в то, что ты выживешь. И одна единственная мысль мелькает в голове: «А какое отношение я имею к каким-то разборкам Империи? Это не моя родина. Почему я должен умирать за нее?». После этого все чувства обостряются. Ветер становится будто бы холоднее, а каждый шаг тяжелее. Ты начинаешь чувствовать свое сердце, то, как по венам течет кровь… И вот ты уже не человек, а что-то иное, такая странная хрупкая кукла из мяса и кожи. А после голос. Мужской грубый голос этого чертового Джорэта, который требует пошевеливаться. И все на миг пропадает, уступая место злости. Какая разница как умереть, верно? Встав перед генералом Алого Легиона, я сразу сказал, что мы сдадим форт, если Легион не тронет людей. Вы бы знали, как быстро Джорэт и остальные военные спохватились, чтоб заткнуть меня. Кто-то даже прошипел, что я предатель. Как мило. И я уже хотел ответить на это что-то поязвительнее, но тут услышал смех. Женский смех. Среди нас не было ни одной женщины, кроме нашей чародейки, но и она молчала. Я обернулся к генералу Алого Легиона, пытаясь понять, в чем дело. Моему удивлению не было границ, когда он, точнее, она, сняла шлем. Как раз в этот самый день судьба сыграла со мной плохую шутку. Я слушал то, как она смеется, и мне становилось легче по какой-то непонятной причине. Я уже не думал о том, как умру от мечей паладинов или Легиона. Мне просто хотелось остаться тут и общаться с ней без всякой войны, Джорэта или армии позади нее. Я думал, что это было отчаяние, но как же я ошибался. А после Джорэт все испортил, крикнув то, что мы принимаем бой. Она вновь заговорила. Никогда не думал, что у кого-то может быть настолько приятный голос. Алый Легион не собирался проявлять пощады ни к кому. Все было решено. Бой начинался через час. И вот уже она отвернулась, собравшись уходить, но я сказал самую идиотскую вещь, которая могла привлечь ее внимание: «Ты же меня не убьешь?». И знаете, что она ответила? Она сказала «Нет». И что бы она не имела в виду этим кратким ответом, мне стало легче. Намного легче. Теперь оставалось лишь выжить во что бы то ни стало и позволить выжить тем, кто спасал меня так много раз. Так у меня появились цель и образ, который пленил все мои мысли на ближайшую вечность. Я не мог думать ни о чем другом. Я даже не слушал всех этих паладинов, когда они говорили о том, какой я бесполезный идиот, крыса или предатель. ***************************************************************************** Первая атака Легиона была трудна. Я помню как жгло раны каждый раз, когда я поднимался с земли, повторяя себе под нос ради чего я дерусь сейчас. Я не воин, да и никогда им не был. Но если мне и пришлось бы им стать, я был готов пойти на это. Каждый раз выглядывая за стены, я искал глазами в алой толпе тот самый образ, а после продолжал бороться вместе со всеми. Войска Легиона отступили, а я обнаружил себя в комнате среди кучи стонущих от боли солдат. Им точно было хуже, чем мне. Они сражались за дурацкий кусок камня по указу каких-то идиотов лордов. И не могли найти чего-то лучше. Я мог их понять, но мне не особо хотелось сочувствовать таким придуркам, которые не смогли найти более великой цели, которая бы действительно стоила их жизни. И знаете что? Я знал, что они умрут. Нет, я хотел их смерти.