Прекрасный трек для атмосферы: https://youtu.be/2XutZEJSFwM
***
— Вставай! Быстро вставай, иначе нас сейчас убьют! Резко распахнув глаза, Лейла почувствовала, как её за ноги стали вытаскивать из кровати. Услышав громкий хлопок двери, она встретилась с безумным испуганным взглядом Джорджии, которая уже в спешке толкала её к окну. — Вы чего так рано? — озадаченно спросила Лейла, увидев перепуганных однокурсников. Растрёпанные Джек, Кевин и их три соседа старались придержать дверь, пока Хлоя с Фионой перелезали подоконник. Когда в двери начали прорезаться дырки, Лейла наконец проснулась, и лицо её вытянулось. — Быстрее! — завизжала Джорджия и с силой вытолкнула Хлою из окна. — Ты что сделала? — рявкнула Лейла, тяжело дыша — высота была неимоверной. Фиона также быстро оттолкнулась от подоконника и с криком полетела вниз. Подойдя к окну, Лейла увидела наколдованную горку и утихомирилась, громко выдохнув. Стуки в дверь становились громче, и парни начали медленно отходить от неё, приказывая, чтобы мы быстрее спускались. Нервно сглотнув, Лейла почувствовала, как Джорджия схватила её за руку, перебросила за собой через подоконник и крикнула: — Вместе! — Чт…что, нет?! — но не успев ничего сделать, она ощутила под собой пустоту и задрожала, потеряв голос от страха. Сильный, холодный ветер и свист в ушах заполнили сознание. Они под наклоном летели с одной из самых высоких башен замка и сжимали руки друг друга, цепляясь за них, как за спасательный круг. Раскрыв глаза, Лейла взглянула вниз и увидела силуэты однокурсниц, что обессиленно ворочались на земле. Только спустя пару секунд она поняла, что горка вела их прямо к Чёрному озеру. Осознание, что палочки у неё не было, грубо ударило Лейлу по щеке и обожгло горло нахлынувшим страхом. — Моя палочка! — взвизгнула Джорджия, и Лейла боковым зрением заметила, как та со свистом вылетела из её руки. Им никто не мог помочь, ведь только сам волшебник, проезжая по неощущаемой, почти прозрачной горке мог контролировать свои действия. Вылететь с неё было невозможно, она точно следовала назначенному маршруту, и единственный вариант — сойти на землю при помощи заклинания. Однако именно сейчас воздух не пытался помочь, молча наблюдая за страхом высоты в её глазах. Он был противным — очень часто. Воздух с самого начала заявил, что во время потери самообладания хозяйки он не будет как-то помогать — он чтил просьбы и клятвы Лейлы, которые она дала сама себе. Не хотела, чтобы кто-то узнал о даре — пожалуйста! Он и пальцем не ударит, пока та не научится бороться со своими самыми мелкими страхами. Щёки Лейлы горели, она судорожно сжимала руку Джорджии, при этом вовсе не слушая, из-за чего та стала кричать ещё громче. Потому что сама уже поняла: прямо на конце горки стоял огромный валун. Судорожно осознав, что это кончится переломом конечностей, Лейла открыла рот в немом крике. В ушах свистел ветер, и тело сковывал свирепый холод. Почувствовав неистовую боль от хватки Джорджии, Лейла громко рыкнула и задержала дыхание, стеклянным взглядом впившись в непробиваемую преграду. Над ухом раздался оглушительный визг Джорджии, после чего обеих резко подкинуло в воздухе, и валун, находившийся в миллиметре от ног, покрылся слоем мха, наполовину уйдя под землю. Руки внезапно расцепились, и Лейла оказалась в ледяной воде. Она видела, что Джорджию не закинуло так далеко, пыталась удержаться за неё, но в результате оказалась вдалеке от берега… Одна. Лейла не подготовилась. В первую же минуту дыхание сбилось, в лёгких стал кончаться воздух, а в солнечном сплетении закололо. Будто воздух бил прямо в грудь, отталкивал от лабиринта из водорослей, раскачивающихся в пару метрах от неё. Тело медленно коченело, Лейла перестала ощущать ноги и нервно дёргалась, стараясь за счёт рук хотя бы развернуться к берегу. Пыталась бить руками по воде, но та будто стала твёрдой и превратилась в стекло. Рядом кружили стаи рыб, под ногами плавали огромные кальмары, и, когда перед глазами стало темнеть, Лейлу больно ухватил за ногу скалившийся Гриндилоу. Водяная нечисть болотно-зелёного цвета с острыми рожками и длинными костлявыми пальцами волокла её ко дну, пока на лице девушки медленно расплывалась блаженная улыбка. Она опускалась на дно и ощущала небольшое сопротивление воды, успокаиваясь. Осеннее солнце мягко светило сквозь толщу воды. Для Лейлы было удивительным открытием, что дышать под водой так легко. Она даже наслаждалась этим моментом. Однако под ногами показалось странное движение, и из-под закрывающихся век та увидела русалок. Одна из них оскалилась и, зашипев на Гриндилоу, сломала ему пальцы, пока вторая с любопытством осмотрела лицо Лейлы и подхватила ту под локоть, создавая волны мощным хвостом. «Живите, хозяйка. Вы нам нужны». Словно ужаленная, Лейла вылетела из-под воды, сильно ударившись об камень и расшибив лоб. Поляну заполнили хриплые стоны вперемешку с громким кровавым кашлем. Лейла впилась ногтями в мокрую траву и, сгорбившись, стала судорожно дышать, быстро моргая. — Лейли?! — Жива, — послышался облегчённый тихий голос, и в следующую секунду Лейлу сковали крепкие, тёплые объятия. — Жива… — хрипло повторила она, и как можно ближе прижалась к тёплой Фионе, поглаживающей её по мокрой голове. Тело ненормально трясло, а холод, казалось, сковывал мозг, превращая тот в лёд. Осознав, что они были там не одни, Лейла спохватилась и попыталась как можно быстрее справиться с головокружением, чтобы встать. Но слабость и дрожащие ноги не позволили так легко восстановиться и, почти упав обратно на землю, она почувствовала тёплые сильные руки на своей талии. Внезапно на плечи легла тяжёлая мантия, а перед лицом появилось обеспокоенное лицо Малфоя. От очередных касаний губы Лейлы задрожали ещё сильнее, а ноги подкосились окончательно. Тем не менее реакция у Малфоя сработала мгновенно, и руки с перстнями лишь крепче подцепили её, подняв в воздух. — Мисс… — Немедленно отпустите меня! — прохрипела Лейла, стараясь вывернуться. Безрезультатно. — Нет, — грубый холодный голос раздался над ухом, заставив её опешить и замереть в удивлении. Лицо Малфоя озарила короткая, но довольная улыбка и, быстро обмотав Лейлу мантией, он обернулся к рядом стоящим. «Твои привычки однажды тебя погубят», — фыркнул пронёсшийся воздух, заставив мурашки табуном пройтись по Лейле. Смысл сказанного дошёл почти сразу. Все однокурсники, которые с утра появились в её комнате, стояли в тапках и тёплой одежде, с учебниками и палочками в руках. И только Лейла не соизволила взять свою, при этом оказалась босой, ведь привыкла к эльфийскому закону, что земля — её друг. Поэтому смотреть на то, что случилось из-за её невнимательности, было ужасно стыдно. Особенно если учесть, что рядом с ними стояла компания Марволо.***
— Райс, ты уверена? — Том задумчиво взглянул сквозь когтевранскую старосту. До урока оставалось десять минут, и он уже с раздражением осознал, что их опоздание гарантировано, а соглашаться в это ужасное утро на прогулку было ошибкой. — Реддл, зачем мне врать? Думаешь, так хотелось лететь с башни? — скрипя зубами, проговорила та. — Лучше спроси у Кевина, он тебе точно скажет, раз не веришь. Том уже тогда понял, что это всё правда, потому что когтевранцы, особенно последний курс, никогда не просыпались так поздно. Но так легко верить другим было не в его стиле, поэтому он подавил раздражение и обратил внимание на Уайта. — Да, это точно угольные пчёлы, я не мог спутать их с кем-то, — заключил тот, протерев очки. — Гостиная на нашем этаже, а ты и сам знаешь, что эти пчёлы слишком лёгкие, поэтому они летают только выше своего улья. Ставлю на то, что они расплодились в камине ближе к концу завтрака, потому и атаковали только наши два этажа. Они не поддавались заклинаниям и просверлили жалом дверь в комнату Лейлы. Ещё минимум два часа там кружить будут. Пока Лестрейндж отвлёк Уайта разговором, Том покачал головой и уставился под ноги. Он знал, что угольные пчёлы очень опасны, и от их яда несколько раз парализовало волшебников до конца жизни. Знал, что когда в улье появляется трещина, в воздух проникают чары сна, потому когтевранцы и проспали — их, грубо говоря, усыпили на некоторое время. Том чётко помнил: пчёлы действительно настолько лёгкие, что не опускаются ниже уровня улья, и единственным спасением от острого, твёрдого жала была та несчастная горка. — Ох, Том, прости, мне просто так больно, — заскулила Пасагалья, якобы случайно облокотившись на него. — Горло болит, и, видимо, я ещё и ногу об камень сломала. Вот бы кто-то тоже помог мне добраться до Больничного крыла. Для видимости та согнула правую ногу, поскакав на левой, и закашлялась, заставив Тома собрать всё самообладание в кучу и не дать себе проклясть слабоумную когтевранку. — Мисс Пасагалья, вы забыли, что волшебница? Так уж и быть, я вам помогу, — очаровательно улыбнулся он, заставив ту просиять. Подавив смешок, он медленно вытащил палочку и, прошептав нужные заклинание, пустил жёлтый луч обвивать «больную» ногу Пасагальи, залечивая несуществующий перелом. — Ну, а согреться вам поможет то же заклинание, что использовали ваши друзья, — вежливо склонив голову, он ещё раз взглянул в её теперь разочарованные глаза и развернулся к Райс, продолжив разговор.***
— Стойте, мистер Малфой, дайте минуту. — Извини, ты знаешь, что заклинанием мы можем согреть только себя, — прошептала Фиона, виновато опустив голову. — Мы пытались выманить хотя бы твою палочку из комнаты, но, видимо… — …мы всё равно пойдём на уроки… — донеслось рядом. — Да, я поставила защиту, — прошептала Лейла, стараясь не зацикливаться на чужих касаниях. –Скажи мне, что произошло? Не успев договорить, она зашлась в приступе сухого кашля, чем привлекла общее внимание. Даже Марволо оторвался от разговора с Хлоей и презрительно осмотрел дрожащую когтевранку. — Роберт, доложи об этом Флитвику. Абраксас, я думаю, вам пора, — сухо скомандовал тот, и вид на обескураженных однокурсников скрылся за спиной Малфоя, направившегося к замку. — Давайте так, — стараясь не выдавать сипоты, начала Лейла. — Нет. — Вы сейчас меня отпустите, я быстро дойду… — Нет. — Я быстро дойду до лазарета, — глотая боль, она не теряла надежды переубедить Малфоя. — Выпью чая, одолжу тёплой одежды и пойду на уроки вместе с остальными. — Очень занимательная история, — посмеялся рядом идущий Лестрейндж, и Лейла судорожно вздохнула, ощутив, как мужские руки удобнее перехватывают её под коленками и талией. — Нет, мадам, вы потеряли рассудок, если думаете, что идти на урок с отмороженными конечностями хорошая идея. Ваши друзья идут на занятия только потому, что имеют всё нужное и не больны. Вы же… — Вы же в насквозь промокшей сорочке, босиком и с посиневшими губами. К тому же, у вас нет учебников, а это абсурд! — с сарказмом ужаснулся Малфой и расплылся в обворожительной улыбке. Лейла прекрасно понимала, что будь его воля, он посмеялся и даже не посмотрел бы в её сторону, что уже там говорить о помощи. Но Малфой делал всё, что было выгодно ему, и хорошо бы, чтобы Джорджия быстрее это поняла, а не кидала подозрительные взгляды в их сторону. Лейла всё равно знала, что самые искренние улыбки этого парня доставались только Лукреции Блэк, с которой он постоянно мило болтал и гулял по школьной территории. Она постаралась перестать дрожать, но очередной порыв ветра пробрал до костей, и Лейла резко прижалась к груди Малфоя, всеми силами стараясь согреться. Ей было противно и ужасно стыдно, но она понимала, что тот лишь выполнял приказ. — Пообещайте, что уже через пару минут не вспомните об этом, — засыпая, прохрипела Лейла. — Вспомню о чём? — Спасибо.***
Когда Малфой принёс замёрзшую Харрисон в больничное крыло, Мадам Помфри пришла в ужас и сразу же выгнала посетителя, добавив, что в течение следующей недели близко к ней не подойдёт никто. — Передайте остальным, мистер Малфой. Никаких исключений, девочка в ужасном состоянии! После того, как Том вместе с Райс побывали у директора и рассказали о случившемся со стороны наблюдавших и пострадавших от розыгрыша, Диппет очень разозлился и тут же вызвал деканов. Дамблдор, Флитвик, Вилкост и Слизнорт сориентировались достаточно быстро: через три часа, когда магия пчёл выветрилась, они вошли в когтевранскую гостиную, ассортиментом заклинаний и чар устранили насекомых, очистили комнаты и за ужином высказали гневную тираду. Каждый декан прошёлся по своему факультету с ног до головы, казалось, сами ученики не помнили всех своих когда-либо совершённых шалостей, что так яро приводили в пример злобные профессора. — Смысла разбираться, кто заставил группу учеников Когтеврана рисковать своими жизнями, нет, потому что никто не признается. Я правильно понял?.. — как обычно прохрипел Диппет, но его суровый тон, который доводилось слышать только в самых серьёзных ситуациях, поселил в школьниках нескрываемый испуг. — Правильно… Вы же все дружные ребята, и даже если знаете, кто это сотворил, не выдадите своего… Потому заслуги каждого факультета обнуляются до начальных ста очков, и вы заново начинаете их набирать! Если услышу хоть одну претензию в адрес учительского решения, факультет жалующегося лишится ещё десятка очков! Умейте отвечать за поступки своих однокурсников. А теперь, можете начинать трапезу, — поправив очки, Диппет улыбнулся и потерял какой-либо интерес к ученикам. Том невесело усмехнулся: сплетни по школе разлетелись настолько быстро, что директору даже не понадобилось объяснять, что случилось. Было весело наблюдать, как ученики в напряжённой тишине, прерываемой лишь звоном посуды и тихими перешёптываниями первокурсников, сжимали вилки до побеления костяшек, давясь наложенной ранее едой. Том и остальные слизеринцы вовсе не переживали, потому что они были уверены, что справятся лучше всех, смогут набрать много баллов и займут лидирующую позицию в самые короткие сроки. Том скользил по залу скучающим взглядом и невольно хмыкал, не находя свою жертву за когтевранским столом. Он до сих пор злился на Пасагалью, что помешала отравить жалкую Харрисон — раз и навсегда покончить с самой большой проблемой. И сейчас, толком не успев разобраться с новой информацией о ней, Том снова ощутил подступающее раздражение и подумал, как бы не проткнуть чью-то руку вилкой, которую с силой сжимал в руке. «Невозможно», — думал он, когда спустя пять минут Харрисон выкинуло на берег живой, хоть и в серых глазах читался животный страх. Зная, какие хитрые существа обитали в озере, не задохнуться, не сцепиться с Гриндилоу или не встретить гордых русалок, что не упустили бы шанса утопить девушку, было просто невозможно. Причины скрытности, секреты, ненормальное спокойствие, изучение Тёмных искусств, отсутствие в школе на выходных и даже те несчастные минуты в озере — абсолютно всё, что касалось Харрисон, было покрыто мраком, и никакая легилименция не могла помочь. Она была не так проста, как казалось вначале. И сейчас эта дурацкая игра выводила Тома из равновесия. Чёртова загадка, которую так хотелось разгадать, не покорялась, не поддавалась его напору и этим вызывала нетерпимость, и, что ещё хуже — потерю самообладания. Больничное крыло. Шкафы с цветными пробирками, дурманящие запахи зелий и вонючие, обжигающие горло настойки, что так уверенно прижимали к губам Лейлы, заставляя выпить до дна и провалиться в глубокий сон. Любопытные школьники, слонявшиеся у лазарета второй день подряд и тихие перешёптывания Флитвика с Мадам Помфри у дверей быстро надоели всё ещё слабой Лейле, хотя одиночество, царившее в том месте, стоило того. В первый день, как оказалось, она уснула прямо на руках Малфоя и не просыпалась весь день. В неё насильно влили несколько микстур, и синева на губах сошла только к ночи. — Вам крайне повезло, мисс: ещё чуть-чуть, и вы бы окоченели. Думаете, я шучу? Вы были почти голая, вода в озере ледяная, дыхание у вас сбилось, из-за чего вы дышали холодным воздухом и могли… В общем, это чудо. Поэтому сейчас настоятельно рекомендую расслабиться и вылечиться. Думаю, через неделю выпишитесь… — Неделю? Я не буду столько… — просипела Лейла и закашлялась. Мадам Помфри тут же накрыла её вторым одеялом и перелила в кружку серебристый отвар. — Милочка, хватит напрягать связки, у вас и так слишком слабый иммунитет, а вы ещё пререкаетесь со мной! Вот, пейте, — спохватилась та и очертила вокруг кровати согревающие воздух чары. — В озере за вас вцепился Гриндилоу. Он окольцевал вашу ногу острыми пальцами как свою жертву, потому ещё несколько дней будет в области пореза немного жечь. Боль уйдёт, когда Гриндилоу перестанет беситься и успокоится. Во сне я наложу вам ещё раз мазь, она облегчит боль, однако ходить не стоит — нога немного опухла. Лейла закрылась одеялом и слабо кивнула, быстро проваливаясь в сон. Она не хотела ничего говорить, просто была очень разочарована, что Хогвартс выбрал магловскую методику лечения. Ко всему, кроме переломов или ожогов, вместо сложных, но действенных зелий применяли самые обычные микстуры. И ждать целую неделю, чтобы избавиться от таких пустяков, Лейла не собиралась. Отлежавшись ещё день, который ничем, кроме противных настоек, слабости в ногах и роя мыслей не запомнился, Лейла засмотрелась на медленно отрывающийся из календаря листок. «Двадцать второе октября» висело на волоске, дожидаясь полуночи, когда слетит на пол и заменится двадцать третьим числом. Она и не заметила, как скрипнула двери, и Мадам Помфри ушла, пролепетав что-то про утро и настойку у кровати. Осторожно поднявшись с кровати, Лейла слегка покачнулась и, проморгавшись, медленно встала на ноги без опоры. Проглотив застоявшийся ком, она сфокусировала взгляд и расправила тёплый свитер, незаметно выскользнув из лазарета. Укутавшись в длинную, пропахшую розами мантию Малфоя, поскольку из её вещей смогли передать лишь брюки со свитером и палочкой, Лейла скрылась под чарами и направилась к северной части замка. «Посмотрим, во что превратится твоя отвага». «Молчи», — буркнула она, в очередной раз останавливаясь, чтобы восстановить дыхание и не зайтись в приступе кашля. «Да ладно, я же просто шучу. Отлёживаться в лазарете и пропускать работу с уроками не для тебя». Когда Лейла наконец добралась до нужного кабинета, она прижалась к стенке и холодной рукой провела по опухшей части ноги, которая, словно вздувшаяся вена, сжимала красное кольцо. Зашипев от напряжения, та более аккуратно пошевелила пальцами и почувствовала лёгкий холодок, на время забравший боль. Отряхнувшись, Лейла выпрямилась и, позволив себе слабую улыбку, осторожно постучала в дверь. — Войдите! Быстро проскочив через сквозняк, слегка пошатнувшись, Лейла развернулась к обеспокоенному Слизнорту и… удивлённому Марволо, сидевшему за столом рядом с цветными пробирками и книгой в руках. — Добрый вечер, профессор… — еле слышно прошептала она, отвлекая того от работы. На его лице застыло неподдельное смятение и озабоченность. — Дорогая, вы видели время? Пол одиннадцатого вечера, а вы ещё до следующей недели должны лежать в Больничном крыле! — полностью развернувшись к ней, сотрясся Слизнорт, повысив голос. — Профессор, пожалуйста, — остановившись, чтобы не закашляться, Лейла собралась и продолжила: — Разрешите мне приготовить зелье Мортанга, я не могу так долго лежать в лазарете и пропускать ваши занятия из-за обычной простуды. Помните, вы сами говорили, что нужно прилагать все усилия, чтобы получить желаемое. Прошу. Жалобно прошептала она, для убедительности пустив слезу. Слизнорт смотрел ей в глаза и нервно стучал по полке пыльного шкафа, всё время поглядывая на часы. — У меня через пару минут собрание в кабинете Армандо, — колебался тот. — Вы уверены, что в таком состоянии сможете приготовить это сложное… — Да, профессор, — перебила его Лейла, специально медленно смахивая слёзы и стараясь не смотреть на третьего человека в кабинете. — Святой Мерлин, как сложно всё… — Сэр, может, я прослежу за процессом приготовления? — нарочно прокашлялся Марволо и вежливо улыбнулся. — Ох, Том, мальчик мой, ты мне очень поможешь! — будто вспомнив про его существование, залепетал Слизнорт и выдохнул. — Том останется за старшего, и, если что, вам поможет. Если увидишь, что мисс Харрисон плохо себя чувствует, тут же веди её обратно к мадам Помфри. — Конечно, сэр, — с явной гордостью произнёс Марволо, и глаза его опасно заблестели, заставив Лейлу сглотнуть и напрячься. — Тогда, юная леди, оставляю вас с чистой душой. Я вернусь через полтора часа, а вам удачи, не подорвите кабинет! — тихо хлопнула дверь, и Лейла наконец выдохнула. «Знал бы ты, что эта юная леди старше тебя в восемь раз», — фыркнул потрепавший волосы хозяйки ветер, заставив её покачать головой и взять из шкафа нужные ингредиенты. Марволо вернулся к своей книге и замолчал, потому Лейла спокойно выдохнула и расслабилась. Магия снова разбилась о такую же тёмную ауру Марволо, и стало заметно легче дышать. Поставив котёл на огонь, она вспомнила строки из учебника и стала проверять пробирки. Зелье гарантировало полное выздоровление за двенадцать часов, потому Лейла как можно скорее приступила к работе. — Ты же знаешь, что я могу… — Нет необходимости. Я прекрасно себя чувствую и мне не нужно в Больничное крыло, — перебила Марволо она. Тот раздражённо фыркнул и резко перелистнул страницу, слава Мерлину, замолчав.***
Пока один абзац сменялся другим, по кабинету стал расходиться приятный запах мяты, свидетельствующий о правильном приготовлении зелья. Том мельком взглянул на Харрисон и когда вернулся к книге, резко посмотрел на неё ещё раз. Та стояла в пол-оборота и рассматривала ассортимент пробирок, расставленных на его столе. Вскоре её холодные серые глаза остановились на его лице, и заставили Тома прикрыть книгу. — Что? — сухо бросил он, следя за её эмоциями. — Что ты хочешь сделать с этими ингредиентами? — спустя пару секунд донёсся её сиплый, еле слышный голос. Том хмыкнул и склонил голову набок. Взял в руки квадратный безоар и стал рассматривать с разных сторон, играясь. Харрисон разочарованно отвела взгляд и вернулась к своему делу. — Злишься, когда я не отвечаю тебе, а сам-то… — на мгновение Том замер, после чего аккуратно закрыл книгу и спокойно прошествовал к Харрисон. — Так интересно? — холодно прошептал он, склонившись над её ухом. Харрисон дрогнула и резко замерла. — Ничего необычного, дополнительные занятия… А ты слишком много себе позволяешь, жалкая ведьма. Никогда, — выделил Том, — никогда не смей сравнивать меня с кем-то. При свете огня её зрачки расширились. На мгновение серые глаза потемнели, и Тому показалось, будто она что-то судорожно вспоминала. Потому что Харрисон заметно побледнела и зашлась в приступе кашля. Презрительно осмотрев её, он бесшумно пододвинул к себе ступку, положил в неё красные клыки и стал измельчать. К своему сожалению, Том подметил, что зелье было выполнено идеально и осталось добавить последние два порошка, сок бобов, а затем восемь раз помешать. — Не надо, это моя работа, — Том настолько увлёкся, что уже забыл о существовании Харрисон, поэтому слишком резко повернул голову и встретил, на удивление, совершенно спокойный и равнодушный — обычный взгляд. — Да, и много ты сделаешь с дрожащими руками? — Просто оставь и… — Нет, — вот так легко и просто. Харрисон поджала губы и доставила этим Тому чересчур много удовольствия. Смирившись, она с силой надавила на бобы и плеснула соком в котёл. Через десять минут молчания зелье закипело, и Том убрал огонь, наблюдая за тем, как Харрисон подливала в зелье остатки сока. Не отрывая глаз от её лица, он резко поднёс руку с порошком к котлу и, случайно коснувшись её пальцев, как ни в чём не бывало засыпал последний ингредиент. Дымка развеялась, и красная жидкость быстро остыла. — Мерлин, что я тебе сделала? — чуть не выронив бобы в котёл, просипела Харрисон, кусая губы в бессильной ярости. — Хватит. «Значит, я был прав», — подумал Том и улыбнулся. — Грубишь, следишь за мной, но не отвечаешь… — Потому что я не рабыня, как твои товарищи, — стиснув зубы, проговорила та, переливая зелье в пробирку. — Перебиваешь… Моё терпение не вечно, Харрисон, и я мечтаю испортить твою жизнь. Точнее, лишить тебя её. Ты слишком много знаешь обо мне. Одно твоё лишнее слово, и я не смогу воплотить в реальность все свои планы, — равнодушно пожал плечами Том, незаметно сжав край столешницы. — Да что я знаю?! — резко рявкнула она, громко поставив ступку на стол и блеснув туманными глазами. — Что ты изучаешь Тёмную магию? И что?! Что ты меня дважды пытался отравить? Потрясающе, дальше что? — кричала та, но голос пропал, и Том читал по губам. — Что ты полукровка и убил свою семью? — Замолчи. — … разве твои дружки этого не знают? — голос снова внезапно появился, срываясь на хрип. — Знают, я уверена, но молчат, потому что жить хотят. Ты думаешь, я не хочу? Думаешь, меня волнует какой-то семнадцатилетний парень со своими разборками и мечтами? Меня волнуют только мои проблемы, и тебя они никак не касаются. Смерть от твоей руки пугает меня меньше всего, и ты не единственный желающий. — Ты знаешь гораздо больше, чем только что рассказала… Тогда почему ты боишься меня? Боишься, когда я тебя трогаю? — холодно отчеканил Том, чувствуя, как высоко вздымается грудь. — Я не тебя боюсь, — отведя взгляд, неразборчиво прошептала Харрисон. Но объяснений он так и не дождался. — Лгунья, — угрожающе прорычал он. — Прекрасно, хочешь узнать правду? Ты идиот. Схватив пробирку, она, хромая, обошла застывшего Тома и замерла. — И да, я жду информацию про Скримджеров. Как видишь, я ещё жива. Услышав скрип двери, Том попытался успокоиться. Не получилось. Дрожащая от злости рука сжалась в кулак и с силой толкнула котёл в сторону. Тот, словно подхваченный ветром, отлетел к стенке и с грохотом упал на пол. Почувствовав отрезвляющую боль в костяшках, Том подлетел к окну и, открыв его, тяжело задышал. Ещё никогда он не желал испытать Непростительное на человеке так сильно.***
— Армандо, я понимаю твои переживания, но уверена, мы сделали всё возможное для защиты учеников, — заявила слегка уставшая Галатея, получив в ответ активные кивки. — Мы запретили походы в Хогсмид, первые курсы везде сопровождают старосты и профессора, с факультетов сняли баллы, поэтому розыгрышей в последующие недели явно не будет, — Филиус говорил серьёзно, и оспорить факты было невозможно. — На школе висят сотни распознавательных и защитных заклинаний, Хогвартс — одно из самых безопасных мест! Думаешь, последователи Грин-де-Вальда приедут в середине семестра на Хогвартс-экспрессе к нам в гости? — не унывала Вилкост, стараясь расслабить Армандо. — Если ты хочешь дополнительной защиты, запрети выходить из замка, тогда дети точно забеспокоятся, напишут родителям, начнут волноваться… Нам это надо? Сомневаюсь, — раскачиваясь в кресле, подтвердил Гораций. — Слухи сейчас и так по школе распускаются с неимоверной скоростью, взять в пример хотя бы этих пчёл. Если заподозрит что-то неладное один, пойдёт цепная реакция, и дети сами посеют хаос. Армандо, окружённый пустыми кружками из-под любимого зелёного чая, привычно сидел за столом и нервно постукивал пальцами по блюдцу. С каждым днём работы прибавлялось, потому глаза сонно прикрывались, а под ними залегли синяки. Бессонница, нервозность и старость. Газеты хотели слышать мнение директора о войне, родители учеников присылали письма, желая узнать его план действий, и другие школы не отставали, задаривая того конвертами с просьбами о поддержке. — Хорошо, на сегодня всё. Если заметите что-то странное, сразу сообщайте мне. Доброй ночи. — Доброй… — И вы идите, поспите хотя бы немного. — Альбус? — тихо окликнул его Армандо, и он замер на месте, не силясь повернуться лицом. — Ты видишь, что происходит? — Да. К сожалению. — И… как? Ты пытаешься противостоять этому? Я всё понимаю, но… — Армандо, я никуда не собирался уходить. Я всегда знал, где моё место. Знаю и сейчас. Я на твоей стороне — на стороне добра, а не убийств маглов. — Рад это слышать, — послышался усталый голос. Уже подойдя к двери, Альбус услышал: — Пока ты обучаешь юных волшебников, Грин-де-Вальд собирает армию. Говорят, что он боится тебя. — Возможно, но думаю, что я боюсь его больше, — признался он дрогнувшим голос и скрылся за лестницей. Он знал, каждый день возвращался к одной и той же мысли, что рано или поздно ему надо будет вмешаться. Без армии за спиной, не через решётку Азкабана, а один на один — ему следовало понять раньше, что с Геллертом необходимо поговорить. От осознания данного решения руки начинали неистово дрожать. Неужели до сих пор любит? *** — Нет, Джек, ближайшее время даже не думай о вечеринках… — дверь напротив открылась, и Джорджия потеряла дар речи. — Лейли? Ребята, Лейли здесь! — завизжала она и запрыгнула на Лейлу, крепко сжав в объятиях. — Я сейчас упаду, — прошептала та, неизбежно утыкаясь носом в волосы Джорджии и вдыхая аромат вишни. — Не упадёшь, — прозвучал за спиной голос Хлои, и, рассмеявшись, она охотно прижалась к Лейле. — Но как? Тебя должны были выписать только в понедельник. — Магия, — прошептала та, неуклюже обняв Джека и подойдя к Кевину. Он, как всегда, выглядел сонным, всё время морщился и протирал очки. Он был рад её возвращению, но в зелёных глазах до сих пор плескалась обида. — Пожалуйста, я не хочу сейчас стоять с опущенной головой и краснеть. Мне стыдно, очень стыдно, но ты должен дождаться завтрака. Я не могла смотреть на тебя с пустыми руками… — Лейла, мне вовсе не нужны подарки… — улыбнувшись, смутился Кевин, но она его опередила: — А теперь все на завтрак! — Так точно, водяная королева! — крикнул Джек и наперегонки с Джорджией пустился по лестнице. — Зелье Мортанга? — спокойно поинтересовалась вышедшая из комнаты Фиона. — Именно, — с улыбкой пронаблюдав за её объятиями с Кевином, Лейла дождалась своей очереди и крепко прижалась к подруге. Вдохнув столь приятный аромат цветов, до сих пор живущих на мантии Фионы, она отстранилась и с наслаждением выдохнула. — Так, всё, пошли, а то я хочу нормально поесть. — Почему ты хромаешь? — Гриндилоу злится, — спокойно ответила Лейла, выходя из гостиной. — Давайте не об этом. Что из интересного происходило? — Лучше не подходить к Блэку, вот тебе наставление. До сих пор не может поверить, что ты написала тест по Истории лучше него, — заявил Кевин, перебирая учебники. — Ясно, а что-нибудь важное? — ухмыльнулась она, приподнимая бровь. — Диппет снял с каждого факультета по пятьдесят очков, чтобы никому больше не пришлось прыгать с башен. Старшие ставят ставки, чьи это проказы, младшие просто придумывают страшилки. Флитвик постоянно подходил к нам, спрашивал о самочувствии и каждого пригласил на беседу за чашечку чая, чтобы расслабить. Это всё, ты пропустила немного: два теста и несколько новых тем. Я потом тебе названия дам, если хочешь. — Буду очень благодарна. Спасибо вам, ребята… — они зашли в зал, и Лейла выпрямилась, стараясь не так заметно хромать. Улыбнувшись профессорам, и задержав взгляд на мадам Помфри, с которой объяснилась уже ранним утром, она опустилась рядом с Кевином. — Итак, — прокашлялась Лейла, развернувшись к нему и выудив из сумки тёмную коробочку. — Наконец и я могу поздравить тебя не с пустыми руками… Нет, Кевин, не перебивай, — спокойно продолжила она, наблюдая за его смущённым лицом и бегающим взглядом. — Просто спасибо вам, мистер Уайт, теперь вас так называть? — уголком рта улыбнулась Лейла и вручила ему подарок, молясь, чтобы Горбин не обманул её. — Спасибо тебе, хотя бы за то, что ты просто есть. Я очень рада, что познакомилась с таким не по годам умным учеником, талантливым магозоологом и безумно интересным человеком. Обычно я не повторяюсь, но упустить возможность сказать, как я восхищаюсь вашей с Фионой целеустремлённостью и прекрасными идеями, не могу. Оставайся собой, наслаждайся каждым мгновением беззаботности и дорожи тем, что тебя окружает. С прошедшим… днём рождения, Кевин. Щёки залились краской, а на щеках выступили ямочки. Он нервно рассмеялся и под любопытные взгляды однокурсников открыл коробочку. Лейла переводила взгляд то на перо, то на лицо Кевина, и после того, как он покрутил подарок в руках, глаза его заблестели. Кевин ошарашенно посмотрел на неё и, быстро достав из сумки чистый листок, аккуратно вывел пару слов. Лейла и не заметила, как затаила дыхание, и лишь когда на пергаменте появились слова, выведенные яркими чернилами, она облегчённо выдохнула. Горбин не обманул. — Мерлин, — прошептала Фиона, заинтересованно разглядывая радость Кевина. Лейла знала, что за первые два месяца он настолько много писал, что постоянно проливал чернила на пергамент, и слишком часто задумывался, из-за чего по случайности ломал несчастные перья. — Они же стоят целое состояние! — удивлённо произнёс Джек, и Кевин, не теряя времени, резко притянул Лейлу к себе и крепко обнял. Когда тёплые руки аккуратно коснулись её спины и на плечо легла умная голова, она рассмеялась ему в шею, стараясь скрыть смущение, и спустя время мягко отстранилась. Заходя в кабинет ЗОТИ, Лейла снова вернулась к тревожным мыслям и не заметила, как в кого-то врезалась. — Если вы решили сбежать из лазарета, появление на уроке будет чересчур заметным, — очаровательно улыбнулся Лестрейндж, и рядом стоящий Малфой бархатно засмеялся, пропуская ту к своему месту. — Я лишь ускорила процесс выздоровления, — тут же подхватила Лейла, слабо улыбнувшись. Остановившись, она вытащила из сумки аккуратно сложенную мантию и с чистой душой вернула её владельцу. — Она чистая, но запах роз я намеренно не отстирала. Спасибо большое. — Не стоит, рад, что вам лучше, — отмахнулся Малфой и, услышав звонок, сел на место. Увидев тёмную волнистую макушку, Лейла стиснула зубы и тихо выдохнула, подсев к Марволо. Его сосредоточенный взгляд быстро метался по строкам, брови хмурились, после чего еле заметно поднимались, и, казалось, мыслями он был далеко отсюда. «Пусть молчит», — с надеждой подумала Лейла, открывая конспекты и здороваясь с вошедшей Вилкост. Когда она потянулась к чернильнице, на парту перед ней приземлилась тяжёлая стопка листов. От спокойного взгляда Марволо Лейле стало не по себе — именно в такие моменты он был опасен. Не задавая лишних вопросов, она быстро открыла первую страницу и, прочитав «Род Скримджеров», дёрнула бровями. Лейла уже и забыла про своё маленькое расследование, ведь её занимали мысли намного важнее. Остров Повеглия. Она вдоль и поперёк перечитала известную информацию из Запретной секции, записала все слова Джорджии и нашла упоминания в романе, где остров описывался со стороны маглов. Когда в один из вечеров Лейла уже потеряла надежду, из-под свинцовых век стараясь уследить за главной мыслью, воздух резко тряхнул её за плечи и заставил перечитать последние страницы. Осознание дошло до неё только под утро. В книге упоминалось, что один старик — друг главного героя, жил на том острове со своей супругой. И не только он: хоть остров приобрёл дурную славу, несколько нищих семей всё равно остались там. «1794 год, 15 мая. Адриана была больна. Она не хотела мне говорить, всё так же очаровательно улыбалась, но когда думала, что я не видел, прятала лицо в ладони и тихо всхлипывала. — Я не хочу быть слабой, — отчаянно прошептала Адриана, когда поняла, что я знаю. — Тот, кто сказал тебе такое, должен сойти в ад за враньё. Мы собрали небольшой чемодан, я договорился с местным моряком и попросил подвезти нас к Повеглии, в гости к моему другу Фабио. Мудрым стариком он был, хоть и не особо богатым, да и странным. Однако был хорошим целителем и на жизнь на проклятом острове не жаловался, наоборот, рассказывал мне, что засыпать вместе с мертвецами легче. Грешникам особенно…» Запись была сделана спустя два года после тёмного обряда волшебника Альберто. И как Лейла не додумалась сразу, когда ещё Джорджия упомянула, что на острове тогда находились люди? При самом сильном выбросе тёмной магии место навсегда погружается во мрак, воздух накаляется до предела, и ни одна живая душа, кроме создателя обряда, не способна выжить. Так было в Средиземье, где ярким примером стал Саурон: выковав кольцо Всевластия, он с нетерпением надел его, и всё в радиусе сотни километров превратилось в хаос. Снег на горе зашипел, деревья зашлись в хриплых криках и мольбе о помощи, животные упали замертво, а трава покрылась пеплом. Так же было и здесь: тёмные волшебники знали, что есть место на земле, где после выброса магии вымерло всё. Однако в книгах Лейла натыкалась только на теории, где именно то находилось. Много было вариантов: в каких-то местах вымирала природа, где-то погибали люди и воскресали мертвецы, но не всё вместе. И как бы не хотелось, Лейле пришлось согласиться — ничего для уничтожения кольца она так и не нашла. Почувствовав тяжёлый взгляд, она выпрямилась и мельком глянула на Марволо. Поняв, куда тот смотрел, Лейла до отрезвляющей боли закусила внутреннюю часть губы и резко перевернула пергамент на другую сторону. Мерлинова борода, неужели так сложно следить за своими действиями? Она только что исписала весь лист на синдарине прямо на глазах у Марволо. Тактично отвернувшись и промолчав, Лейла стала записывать конспект, снова с головой окунувшись в рассуждения. Эти несчастные пчёлы: больше всего её пугал сам факт их появления. В ту ночь её не мучали кошмары, Лейла не была эмоциональной, и всё равно из-за неё чуть не пострадали однокурсники. Гэндальф никогда не упоминал, что нераскрытые стихии могут пытаться причинить ей вред, оттого ситуация становилась ещё более пугающей. — Так, ребята, добрый день. Я решил немного развлечь вас на последнем уроке, поэтому… Сегодня весь класс готовит одно зелье — Сыворотку правды. Перед вами летают листочки с цифрами, выбирайте любой и находите партнёра по тому же числу. Удачи, уверен, вы все прекрасно сработаетесь, — воодушевлённый своей идеей, пролепетал Слизнорт и радостно хлопнул в ладоши. Приветливо улыбнувшись ему, Лейла развернулась к летающим листкам и раздражённо закатила глаза, услышав понимающий смешок рядом стоящего Лестрейнджа. Вытянув седьмой номер, она со скрытой надеждой посмотрела на него, но Лестрейндж поджал губы и покачал головой. — Второй. — Жаль. Ну, Джорджия тоже ничего. — Смеётесь? — он приподнял бровь и разочарованно посмотрел на свою напарницу, что так отчаянно выкрикивала свою цифру. — Немного, — призналась Лейла, стараясь не улыбаться. Постояв ещё несколько минут, сверяя номера с другими, она подняла голову и встретилась с вечно холодным взглядом Марволо. «Семь?» — беззвучно проговорила Лейла, на что тот спокойно кивнул и жестом пригласил к столу у окна. — Мисс Харрисон, наконец-то! Рад, что с вами всё хорошо, — воскликнул Слизнорт, засмотревшись на бурлящий котёл. — Том сказал, что вчера вы очень даже хорошо справились с зельем… — Оставьте, без помощи мистера Реддла я бы ещё лежала в Больничном крыле, — не отрываясь от работы, равнодушно проговорила Лейла. С Марволо работа обстояла по-другому: они не делили обязанностей, лишь поэтапно измельчали ингредиенты, мешали зелье и сбавляли огонь. Игра на реакцию. После вчерашнего Лейла тщательно скрывала зародившийся страх и вовсе не прятала раздражение с отвращением. Чтобы вывести эльфа, нужно очень постараться. — Руки убери, — предупреждающе буркнула Лейла, ударив Марволо по пальцам. Посмотрев в его метающие искры глаза, она пояснила: — Неужели не видишь, что я сама вправе сделать. — Может, ещё что-то? — сдержанно поинтересовался он, резко надавив на бобы. — Ох, у меня очень много слов, которые я бы хотела тебе сказать… — Ну так скажи, — приторным голосом прошептал Марволо, и, столкнувшись с его заинтересованным взглядом, скрытым волнистыми волосами, Лейла покрылась мурашками. «Лучше не надо». — Лучше бы я никогда не оказалась в том доме, — устало выдохнув, прошептала она. Тряхнув головой, Марволо без единой эмоции ещё несколько секунд смотрел на неё, после чего молча отвернулся и притих. Наконец-то успокоился. После звонка Лейла быстро собрала вещи и с конспектами Фионы направилась в библиотеку. По дороге она встретилась с Кайей и её подругой — Марго, которые с щенячьими глазами протянули ей расчёску и попросили заплести. Отказать Лейла, конечно же, не смогла, потому повела их в библиотеку: — Сегодня я очень занята, потому сказок не будет… — А завтра? Пожалуйста, в том маленьком дворике чудесная атмосфера, тебя там все слушали. Всем же интересно. — Если обещаете, что будете хорошо себя вести, то… — Лейла улыбнулась и, завидев приближающихся Кевина с Фионой, тихо добавила: — То я согласна. Более-менее разобравшись с пропущенными темами, она с неподдельной радостью обмакнула перо в чернильницу и стала следить за действиями главных магозоологов школы, записывая результаты. Эксперимент длился только второй месяц, но Кевин уже почти пришёл к окончательному решению и вывел нужное зелье для выращивания ростков. Фиона же полностью изучила повадки растения, и оно доверилось ей, что стоило колоссального труда. — Лучшее время препровождение, — заключила Лейла, заставив друзей отвлечься и улыбнуться. Да, друзей.***
Раннее утро пятницы как всегда выдалось сложным — перед самым длинным учебным днём настроение быстро падало, и, посмотрев на туман за окном, Том вернулся к конспекту. Скучающе выведя несколько слов, он краем глаза заметил Харрисон, явно не в самом хорошем настроении. Наблюдая за её работой, Том подметил слишком «правильный» и чёткий почерк. При этом писала она быстро, но красиво, будто не напрягалась. Однако не это было главным: ещё в Большом зале он заметил в Харрисон изменения: она очень часто поджимала губы, хмурилась и тормозила, задумчиво глядя сквозь людей. Заметив её за двадцать минут до урока в библиотеке, Том наконец понял причину. Харрисон, совсем не обращая внимания на других, с головой зарылась в листах о Скримджерах и быстро переворачивала страницы, изредка что-то подчёркивая. Том лично проверял всю информацию, которую заполучил Малфой, но из скучного описания членов семьи и их истории в магическом мире ничего примечательного не нашёл. Однако на её лице было не разочарование, нет. В глазах еле скрытно плескалось раздражение, сомнение и даже испуг. Тому доставило это огромное удовольствие — хотя бы что-то у неё не получалось. — Итак, подведём итоги. Как вы уже поняли, бессмертие можно заполучить четырьмя способами. Есть ещё и пятый, — смутилась Вилкост. — Но о нём для экзамена знать не нужно. Призраки — страница восемьдесят, сделать краткий конспект, так как вы должны помнить это ещё с третьего курса. Живые портреты — схожие свойствами с призраками, разве что могут чувствовать вкус еды и напитков. Воскрешающий камень — один из легендарных «Даров Смерти», которые сама Смерть, по легенде, преподнесла далеким братьям Певереллам. Впрочем, такое воскрешение, опять-таки, неполное и несовершенное. Философский камень — открытое средневековыми алхимиками средство достижения бессмертия. Камень… — …с помощью которого можно получать животворящий эликсир, — улыбнулся Том, умело переключив внимание на себя. — Однако есть у него и свои минусы, к примеру … — Мистер Реддл, вас спрашивали? — ровным тоном перебила его Харрисон. — Вот именно, нет. Уверена, профессор сама расскажет нам обо всём, а перебивать старших не очень этично. Том ошарашенно покосился на рядом сидящую, которая подняла голову и улыбнулась: — Продолжайте, профессор. — Благодарю… мисс, — неуверенно протянула Вилкост и продолжила вести урок. Том же, заметив, как весь класс уставился на их парту, быстро собрался и вернулся к конспектам. И только одна Харрисон смогла заметить, как вздулись ноздри, а рука дрогнула — далеко не от страха. За последние года профессора даже не обращали внимания, когда он начинал говорить. Не поднимал рук, аккуратно перебивал — никому не было дела, после этого ещё и баллы прибавляли. Однако, на удивление, после урока он не сорвался, что несказанно насторожило его. Его удивило, что Харрисон не говорила раздражённо или высокомерно, не пыталась его унизить — в её глазах читался неподдельный интерес, и только потом Том заметил, как внимательно она слушала эту тему. Выйдя после уроков во двор, он откинулся головой к стенке у арки и устало вздохнул: «Когда же ты поймёшь, как себя правильно вести, Харрисон?»***
Лейла распрощалась с Кевином и Фионой и направилась к дворику, дабы отвлечься от навязчивых мыслей. Всё-таки пятница, можно позволить хотя бы немного расслабиться. Вытянув книгу и выйдя из арки, она резко остановилась. Рядом со скамейкой, на которой она сидела в прошлой раз, устроились по меньшей мере двадцать детей вперемешку со старшими из Гриффиндора и Пуффендуя. Подойдя ближе, Лейла услышала чьё-то «Тихо!», и из толпы замолчавших детей показалась Кайя. — Итак, знакомьтесь — это и есть та самая Лейла! — радостно воскликнула она, усаживая ту на скамейку. Лейла почувствовала десяток заинтересованных взглядов и, удивлённо обернувшись к слизеринцам, столкнулась с весёлой, расслабленной улыбкой Лестрейнджа. Они не жаловались? — Может, объяснишь, Кайя? — внимательно разглядывая детей, наконец спросила Лейла. — Ну, просто девочки начали спрашивать, откуда такая красивая причёска, и я им рассказала про тебя. А потом нам не о чём было поговорить вечером в гостиной, и я пересказала твою легенду… И так получилось, что многим понравилось, ну и… — Мы пришли узнать больше о мифологии Средиземья! — Расскажи, что стало с той девочкой Селлитиль! — А как гномы уживались с людьми? — На каком языке там говорили? — Стоп, — резко остановила их Лейла. Она невесело усмехнулась и под мантией ущипнула себя за руку. — Запомните одно правило: если будете здесь так шуметь и кричать, старший курс с радостью выгонит вас и больше никогда не впустит. Так, ладно… хорошо, — выдохнула она, приняв из рук Кайи расчёску. — Первое: кто-то ещё из вас пришёл заплестись? Вверх взмыло четыре руки, а на лицах остальных девочек виднелось колебание. Лейла расслабленно кивнула: она бы сама не стала доверять свои волосы первому встречному. Происходящее с каждой минутой забавляло всё больше. — А можно узнать, зачем вам под конец дня нужно выглядеть ещё красивее? — Потому что вечером ужин. Он считается важным мероприятием, где нужно выглядеть подобающе. Неужели ваши родители, мисс, вас этому не учили? — под смешок подруги едко поинтересовалась первокурсница со Слизерина, сузив глаза и высокомерно осмотрев Лейлу. — К сожалению, нет, — спокойно ответила она и стала аккуратно расчёсывать длинные пряди Кайи. — И, мисс, если вам здесь не очень нравится, встаньте и красиво уйдите вместо того, чтобы возмущаться и портить окружающим настроение. Слизеринка громко фыркнула, но с места не сдвинулась, и Лейла задумалась, наткнувшись на выжидающие взгляды однокурсников. Кто бы мог подумать, что старшим такое интересно. — Гномы жили под землёй, даже их предводителя назвали Королём под Горой, а люди жили в обычных деревнях или в городах, окружённых крепостью. Потому они не были врагами, но и не друзьями, однако гномы предпочитали людей, нежели эльфов. — Почему? — прошептал пуффендуец. — Алчность. Всё началось и так же быстро закончилось на исходе Первой Эпохи в эльфийском королевстве Дориат. Им правил могучий правитель Элу, — стараясь срезать подробности и объяснить понятным языком, Лейла продолжила: — Однажды два возлюбленных прибыли в Дориат и оставили местному правителю на хранение самое прекрасное сокровище эльфов — камень Сильмариль. Но везение короля на этом не закончилось, потому что к нему также в руки попало величайшее творение другого народа — гномов. Речь идёт о прекрасном ожерелье Наугламир, которое было высшей гордостью подгорных жителей. Если что, названия запоминать не нужно, это не самое важное… Так вот, эльфийский король захотел объединить два величайших сокровища всего Средиземья и для этого обратился за помощью к искусным гномьим мастерам. Однако гномы были очарованы великолепием Сильмариля и после завершения работы отказались отдавать его обратно. Эльфийский король, тоже охваченный жаждой этих драгоценностей, в гневе унизил гномов и захотел их выгнать, лишив оплаты. В ответ гномы убили его и попытались скрыться с сокровищами. Но их быстро поймали эльфийские воины, отобрали драгоценности и перебили — лишь двоим гномам удалось вернуться домой. Выжившие рассказали сородичам о «коварстве» эльфийского короля, и тогда гномы решили отомстить — они снарядили большую армию и вторглись в Дориат. Эльфы были дезориентированы из-за гибели короля и исчезновения его жены. Поэтому гномы победили и разграбили их прекрасное королевство, забрав с собой все сокровища. И всё же на обратном пути потрёпанную армию гномов атаковало другое эльфийское племя, которое отомстило за своих сородичей и снова вернуло драгоценности себе. С тех пор отношения двух народов надолго испортились, ведь каждый считал себя правым в той ситуации… — Это, конечно, интересно, но разве такие беззащитные эльфы умеют драться? Что по поводу их хозяев? — Лейла удивлённо взглянула на Марго, после чего на лице появилась улыбка, и она тихо рассмеялась. — Как я могла забыть… В Средиземье эльфы были прекрасными существами. Многие считали их святыми божествами и идеалом красоты, — мечтательно протянула она, вспоминая легенды о прекрасных эльфах. Подозвав следующую девочку, она прошлась взглядом по всем слушающим и осознала, что никто её не понял. — Ладно, я покажу. Но один раз, — Лейла достала палочку и, невербально произнеся недавно выученное заклинание, вынесла на центр двора туманный облик. — Ваши идеи. Говорите всё: как, по-вашему, выглядят эльфы. — Милые существа небольшого роста, — неуверенно предположила Марго, и дети оживились. — Обычно лысые, даже женщины. — С огромными ушами, напоминающими крылья летучих мышей. — Уродли… Сгорбленные слуги в старых лохмотьях, — насмешливо подметил Блэк. — Запуганные существа с вечно босыми ногами, худым телом и огромными глазами, — дополнил Лестрейндж, с интересом вглядываясь в серебристое свечение, в котором появились два домовых эльфа. Точно такие же, как только что их описали. — Прекрасно, спасибо. А теперь посмотрите, как выглядели эльфы в Средиземье, — Лейла спокойно выдохнула, прикрыла глаза и, вспомнив все сказки, второй раз взмахнула палочкой. Домовики закружились в водовороте, после чего в центре двора появилась пара. Высокий мужчина с заострёнными ушами, платиновыми длинными волосами и чистой, казалось, идеальной кожей. Он стоял в расшитом узорами камзоле, а сзади виднелся колчан со стрелами и упругий лук. Его держала за руку не менее прекрасная эльфийка, и на мгновение Лейла замерла, с восхищением наблюдая за красотой прототипа своей матери. Такая же высокая, стройная девушка, одетая в длинное платье голубого цвета. С фарфоровой кожей, острыми ушами, карими, проницательными глазами и длинными дымчатыми волосами, на которых красовался хрупкий венок. Под завороженные взгляды наблюдающих пара прошлась рядом с детьми, покружились в танце, и когда эльф притянул супругу к себе, силуэты резко развеялись, заставив детей с сожалением выдохнуть. — Мерлинова борода, — протёр глаза Розье. — А я был бы не против такой эльфийки. Спустя час, когда дети с горящими глазами попрощались и ушли отдыхать, седьмой курс дружно направился в Большой зал, где их уже ожидали деканы. Столы были отодвинуты к стенкам, а вдоль центра зала красовалось возвышение для дуэлей. — Добрый день, снова, — улыбнулась Вилкост. — Рада приветствовать вас в Дуэльном клубе. Прежде всего хочется сказать, что это обычный урок Защиты от Тёмных Искусств и прогулять не получится. — Суть этого кружка — научить учеников правилам поведения на дуэли и приёмам самообороны, — продолжил Флитвик. — Однако вы знаете об этом ещё со второго курса, потому сейчас для вас это подготовка ко взрослой жизни и практика защиты от нападений. В соответствии с новым решением директора занятия будут длиться полтора часа. После следящие профессора делают выводы, и если ученику нужна помощь, он получит её на приватной консультации. К концу года каждый из вас должен сразиться не меньше двух раз, за каждую дуэль вы получите оценку. Ну, а мы начинаем! — Первая пара — мистер Диггори с Пуффендуя и мистер Поттер с Гриффиндора. Прошу! — оглядев весь седьмой курс, выбрал Дамблдор и отдалился от центра. Парни пожали друг другу руку, а затем, следуя этикету, подняли палочки перед лицами. Они отошли на пять шагов и резко развернулись, одну руку согнув и подняв над головой, а второй сжав палочку. — Помните правила: никаких проклятий и Непростительных. Ходя из стороны в сторону чуть вдалеке от толкающихся учеников, Лейла с нескрываемым интересом наблюдала за сверкающими лучами, отлетающими в стороны однокурсниками, техникой, градусом палочек, сосредоточенными лицами. Потому что смотреть на школьные дуэли и сражаться с сильной волшебницей — Гонорией оказалось совершенно разными вещами. — Ну и последняя пара на сегодня: мистер Реддл — Слизерин, и мисс Райс — Когтевран. Лучшие дуэлянты своих факультетов, — удивлённо вскинув брови, Лейла посмотрела на Хлою и заметно расслабилась. С каждым днём она узнавала всё больше. Услышав женские вздохи, когда Марволо улыбнулся, Лейла закатила глаза и замерла, засмотревшись на Хлою. Ни разу она ещё не видела её такой… удовлетворённой? Палочка в руках не дрожала, спина была выпрямлена, а рукава закатаны, и глаза игриво поблёскивали. Отвлеклась Лейла уже на уверенные голоса: — Депульсо! — Хлоя резко шагнула вперёд, желая оттолкнуть противника, но Марволо легко отбился: — Селенцио! — та перестала разговаривать, и дуэль перешла на невербальные заклинания. Оторвавшись от Хлои, она перевела любопытный взгляд на Марволо и спустя пару минут поняла, что не может оторваться. Он был совершенной противоположностью соперницы: лицо оставалось бесстрастным, он уверенно шёл вперёд и малыми шагами отходил назад, сдерживая оборону. Каждое движение было отточено идеально, будто он стал одним целым с палочкой. Волнистые волосы спадали на лоб, но не потели, как у остальных, потому что он отбивался и нападал совершенно бесстрашно — ему вовсе не было сложно, и лишь сжатая челюсть вместе с азартом в блестящих глазах указывали на его сосредоточенность. Бой длился дольше остальных, оба понимали, что это была игра, но не хотели сдаваться. Мантия Марволо развивалась, а волосы, под напором веселящегося ветра, растрепались. — Экспеллиармус! — палочка вылетела из рук Хлои, и зал зашёлся в громких аплодисментах. Как только Дамблдор объявил о конце занятия, Лейла вылетела из зала, ощутив на себе взгляд Марволо, и осознала, что очень сильно недооценивала его.***
Том завидовал тем, у кого вечер пятницы проходил спокойно. Потому что от злости, переполнявшей его, спёрло дыхание, и костяшки побелели. Он выразительно смотрел на побитых, растрёпанных и кашляющих от нехватки воздуха Долохова с Блэком и просто не мог поверить. Порванные рубашки, под которыми виднелись свежие кровоточащие раны и безжизненные глаза, не предвещавшие ничего хорошего. Не сдержавшись и ударив ногой об кровать, Том громко выдохнул и прошипел, сам не узнавая своего голоса: — Вы, два идиота. Я тратил на вас время и свои нервы, чтобы научить хотя бы чему-то, и вы снова меня опозорили. Как вас смогла обыграть жалкая полукровка?! Что она сделала? — Милорд, мы… мы не помним, — тяжело сглотнул Долохов и зажмурился, чувствуя, как жжёт недавно приобретённая метка. — Не надо со мной шутить! — озлобленно рявкнул Том, чувствуя пульсирующую вену, и нагло влез в сознание содрогающегося от потери крови Блэка. Вынырнув оттуда спустя минуту, он отвернулся к окну и с силой вжался пальцами в подоконник. Кровь кипела, и ярость, словно бешеный пёс, заполняла его лёгкие, проникала в сознание и подбрасывала только что увиденную картину: Блэк и Долохов встретились с Харрисон после отбоя, когда та выходила из заброшенного кабинета. — Не кажется, что из-за тебя слишком много проблем? — Извините, но я бы хотела оставить этот занимательный разговор на… — Протего! — Остолбеней! — быстро среагировала Харрисон, а затем… всё смылось. Сознание Блэка накрыло темнота. После лишь короткий кадр удаляющейся спины когтевранки и тихие, болезненные стоны Долохова, валяющегося рядом. — Вы облажались. Опять, — вынес вердикт Том, подходя к Пожирателям ближе. Усмехнувшись их страху, он стал разворачиваться, но быстро выхватил палочку и гневно выкрикнул: — Круцио! Пока он смотрел на корчащихся от боли Блэка и Долохова, по телу разливалось тепло, а сознание внезапно пронзила мысль: не такая уж Харрисон и жалкая.