Последний ученик Космоса

      — Доброе утро, — произнёс Хора, не открывая глаз. Как же повезло, что вчерашний кошмар закончился без потерь. Смерть Лорана он не рассматривал как событие — не оттого, что не считал его достойным жить, а потому что тот умер ещё тогда, вместе с Гудвином. Он не помнил точно, чем в итоге закончилось сражение и где обнаружился Бальмаш, но почему-то был уверен, что с ним всё в порядке, несмотря на то, что ответ на приветствие не получил.       Нужно спросить соседей, может они знают?       — Где все? — недоумевал юноша, заглядывая по очереди в комнаты. Странно, но нигде не было ничьих вещей, и в целом все помещения выглядели как-то заброшенно.       Тихо. Слишком тихо. Так тихо, что Хорой начинала овладевать паника, а потому он решил, что стоит наведаться к преподавателям, вдруг они что-то да знают?       Зайдя в лекторий, где, судя по расписанию, которое он помнил, мастер Йозеф должен был вести занятие по химии, Хора первым делом почувствовал отвратительный запах. Хора приподнял маску и увидел почти полностью разложившийся человеческий труп. У него не было лица — только зеленовато-чёрные прогалины вместо глаз и пожелтевшие кости черепа. Но самым страшным было то, что Хора начинал понимать, что именно здесь происходит. Всего того, что он видел, просто не существовало. Он остался последним учеником Космоса, последним выжившим.       — Я не хочу этого видеть! Не хочу! — как в бреду повторял Хора, петляя по коридорам и то и дело натыкаясь на стены. Не было больше мнимой сноровки, трость он успешно потерял, а печати перестали отзываться. Будто бы не было прошедших трех лет, будто бы не было… Ничего. Забежав в первый случайный кабинет, юноша схватил указку и надавил себе на глазное яблоко. То с отвратительным звуком лопнуло, заставив дёрнуться мышцы лица. То же самое симметрично слева. Хора плакал от страха, боли и пожирающего изнутри чувства… обманутости?       …Не известно, как удалось добраться до нужного места. Не известно, как вообще юноша переживал дикую боль, и дело было даже не столько в боли физической. Всё, что было с Хорой за последние три года, оказалось просто иллюзией — подумать только! Мастер Лукас не был ректором, святая Беатрис была старше него всего на один курс, а в городе бушевало помешательство. Неидеальный выдуманный мир оказался его реальностью, по истечение срока рассыпавшись в пыль.       …Хора стоял на крыше обсерватории, дрожащими руками сжимая покорёженную маску. Бесполезная железяка.       — О, изменчивая Фортуна, ускользающее счастье! — торжественно произнёс Хора, слепыми глазами посмотрел на яркое-яркое солнце и сделал шаг.