Кодекс моды для одиноких (Любовь - это модно 1)

(Винсент, он же Гуан Юхао — Ванесс Ву, тайваньский актёр, певец, режиссёр и продюсер, бывший участник группы «F4») Ю Ми видела, что фирменная дежурная улыбка на лице Шан Сингера уже трещит по всем швам. Честно говоря, вопрос, который сейчас вертелся у неё на языке, уже давно не давал ей покоя: — Послушай, тебе не кажется, что Romano в последних двух сезонах… э-э, несколько переусердствовал? У неё не было никаких предубеждений против брэнда «Carlo Romano», в ранний период он действительно выдавал довольно много милых фантазийных изделий, но сдвиг, произошедший в последние два года показывал нечто совершенно неудобоваримое. Она невольно задавалась вопросом, неужели её парень, выступая за этот имидж, созданный брэндом, был убеждён, что это того стоит? Шан Сингер вздохнул и заговорил с редкой серьёзностью: — Откровенно говоря, какое впечатление производит наш брэнд, для меня не главное, мне достаточно самому понимать, какие идеи он воплощает, и совместно с господином Romano предложить широким массам принять наши концепции. — Угу. Ю Ми слушала его и понимала, что будучи таким серьёзным, мужчина становится ещё обаятельнее, его любовь и преданность своей работе очаровывали её, всё, что он говорил, не было пустыми словами, а шло от сердца. Она улыбнулась: — Господин Шан, вы пригласили меня на дефиле, ни словом не попрекнув за мои прошлые проделки, я очень тронута. Теперь я постараюсь уделить брэнду «Carlo Romano» гораздо больше внимания. Но её слова неожиданно испугали Шан Сингера. «О нет, только не это…» По окончании дефиле пришло время для интервью. Журналисты с микрофонами перемещались по залу, теряясь в наплыве разных знаменитостей, то и дело раздавался треск фотовспышек. Кто-то отозвал Шан Сингера в сторону, и Ю Ми, оставив его, вышла из зала. Дойдя ло конца улицы, она зашла в кафе Biancolatte и взяла себе чашку кофе Маккиато. Кофе для итальянцев, как ежедневный ритуал, но пьют они не так, как люди в других городах, то есть медленно, не торопясь и смакуя каждый глоток. Нет, они выпивают стоя, почти на бегу, одним глотком. Когда-то эта заразная привычка прилипла и к ней, но в этот прохладный осенний день ей захотелось выпить кофе не спеша, чтобы в полной мере насладиться теплом и вкусом этого божественного напитка. Ю Ми стояла на улице и провожала глазами идущих прохожих, демонстрирующих на себе модный стиль. Здесь каждый из них мог оказаться либо дизайнером крупного брэнда, либо редактором модного журнала. И в этот момент её окликнули. Она вздрогнула от испуга, потому что это было просто невероятно… — Роза? Её так давно не называли этим именем, что она даже подумала, что ослышалась. И глазам тоже не могла поверить. Перед ней стоял прекрасный, как Бог, мужчина, метис, в чертах которого Дикий Запад соединился с таинственным Востоком. Этого не могло быть, её голос задрожал: — … Винсент? — А я уж было подумал, что ошибся, — сказал мужчина на беглом китайском и подошёл ближе. Они не виделись много лет, но он не слишком изменился, только энергетический ореол личности стал ещё более неотразимым. Весь с ног до головы в неизменном Armani: сдержанная роскошь, как главное свидетельство преуспевания, и в качестве завершающего акцента всего образа — взгляд, никогда не выдающий его истинного настроения. — Я был на дефиле Carlo Romano, а ты как здесь оказалась? — Это в двух словах не расскажешь, — сдержанно ответила Ю Ми, не желая втягиваться в пространные объяснения. Неистовое сердцебиение нисколько не способствовало движению крови, она вся заледенела, холодные руки не чувствовали тепла от стаканчика с кофе. Она думала, что больше никогда не встретит этого человека, но стоило только приехать сюда, и он тут как тут, как неизбежное зло. — Надо же, какая встреча, не хочешь поболтать? Всё та же благородная и элегантная улыбка и всё тот же лёд в глазах. Ю Ми покачала головой: — Нет, я кое-кого жду. — Ладно. Он не стал настаивать, подумав, что пока она здесь, он легко найдёт её в другой день. Он подошёл ближе и на иностранный манер обнял и поцеловал Ю Ми в щёчку: — Был очень рад встрече. Чао. Он дал ей свою визитку, а затем неторопливо пошёл к ожидавшему невдалеке Mercedes-Benz. У Ю Ми закружилась голова, вкус кофе на языке превратился в горечь. Грудь болела, словно её только что ударили, и она сделала глубокий вдох, чтобы усмирить эту боль. Она вошла в зал для дефиле, разыскала среди плотной толпы своего парня и с отчаянным видом шагнула к нему. Выражение её лица поразило Шан Сингера: — Что случилось? — Мне что-то нехорошо. Она была бледной, как полотно, после прикосновений мужчины по телу бегали неприятные мурашки. Rosa — она давно забыла это своё имя, и человека, который называл её так, больше нет, она не хотела, чтобы кто-то ещё называл её этим именем. — Назови меня, — неожиданно попросила она. Шан Сингер удивился, но не стал возражать: — Ю Ми? — Нет, не так. — А как? — «Чего она хочет?» — Мими? Услышав наконец желаемое имя, она чуть не заплакала, холод отпустил её, она пришла в чувство. Насколько раньше ей не нравилось это имя, насколько казалось пошлым, настолько теперь оно прозвучало нежно и поэтично. Шан Сингер, словно чувствуя, что ей плохо, отгораживал её от посторонних и спрашивал: — Что случилось? Что-то произошло? — Нет, просто встретила старого знакомого. Она не лгала, но по-прежнему много скрывала. Глядя на огорчённое лицо своего парня, она понимала, что он беспокоится из-за неё. Это прошлое, которое она давно затолкала в самый пыльный уголок души и никогда не вспоминала. Наверное, стоило рассказать ему, так же как она рассказала о своей мрачной юности, но рассказ будет долгим и сложным, она даже не знала, с чего начать? Может… Надо просто дождаться, когда они по-кинут этот город и вернутся домой! …… Неделя моды закончилась, травмы Шан Сингера больше не представляли серьёзной проблемы, и он решил возобновить работу. Главный офис «Carlo Romano» располагался на виа Monte Napoleone, центральной артерии модной жизни Милана, где фирменных магазинов от всех известных брэндов, как деревьев в лесу. В любом доме могла оказаться студия известного дизайнера. Шан Сингер предположил, что Ю Ми заинтересует прогулка по этому бойкому месте, но она неожиданно не проявила никакого энтузиазма: — Уволь меня от этого, я лучше отдохну в отеле, не беспокойся обо мне. Вернувшись в тот вечер после показа «Carlo Romano», она словно потеряла весь интерес к этому городу, сидела в отеле, как под арестом, и выходила не дальше, чем до кофейни на углу улицы, где выпивала чашку кофе и возвращалась назад в номер. Шан Сингер понимал, что с ней происходит что-то неправильное, но не решался расспрашивать. Его интуиция подсказывала ему, что перемена в её настроении несомненно связана с той встречей со «старым знакомым». Насколько велик мир, если допускает невероятную встречу старого знакомого, неважно, мужчину или женщину, в Милане? Старого или молодого? Толстого или худого? Какая между ними взаимосвязь? Шан Сингер, озабоченный мыслями о только что прошедшем совещании, такими вопросами не задавался. Он выходил из главного офиса «Carlo Romano» и только собрался вытащить из кармана шоколадную конфету, чтобы съесть её немедленно и снять раздражение, когда увидел мужчину, вылезшего из чрезвычайно помпезного белого «Мерседеса». — Привет. Мужчина непринуждённо улыбался, источая вокруг себя ауру благородного превосходства. Шан Сингер мысленно чертыхнулся и недовольно отправил конфету обратно в карман, попутно одарив нежданного гостя точно такой же пуленепробиваемой фирменной улыбкой. — Мистер Гуан, какая встреча. Мужчина по имени Гуан Юхао, 35 лет от роду, был сыном итальянского текстильного магната Гуан Юньхэ, полукровкой, рождённым в браке англичанки и китайца. Шан Сингер встречал его на крупных ярмарках текстиля и был наслышан о его жёстком стиле ведения бизнеса; однажды тот одним махом поглотил несколько мелких торговых текстильных предприятий в районе Prato. Шан Сингер в нём был совершенно не заинтересован, просто несколько раз поболтал на китайском, но не ожидал что тот появится здесь и позовёт его. Двое мужчин обменялись взглядами, словно безмолвно померились силами. Небольшая разница в происхождении между ними имелась, но для Шан Сингера она едва ли была такой критичной, как для кого-то другого. Чисто по-детски взвесив их сословные различия, Шан Сингер по безобидной с виду улыбке мужчины сразу понял, что для Гуан Юхао это не имело значения. — Не возражаете, если мы посидим где-нибудь в тихом месте? — предложил гость. Шан Сингер поднял брови, разве они настолько хорошо знакомы? Однако, как профессиональный пиар-менеджер он не мог ответить настолько откровенно: — Сожалею, но у меня ещё есть кое-какие дела, может, в другой раз? Он отказывал в вежливой форме. На душе было неспокойно, оттого что Ю Ми осталась в отеле одна. Он кивнул в знак того, что прощается и уже направился к стоянке такси, однако, Гуан Юхао пригвоздил его к месту одной фразой: — Я хочу поговорить с вами о Розе. «О ком?» — Не знаю такую. Ни одна из его девушек не носила имя Роза. Шан Сингер снова повернулся с явным желанием уйти, пока его не настигла следующая фраза Гуан Юхао… — Оказывается, господин Шан даже не знал, что Ю Ми в Милане называли таким красивым именем, верно? Разумеется, потому что на внутренней стороне её бедра наколота прекрасная роза… …… Смеркалось. Ю Ми отложила книгу и посмотрела за окно. В это время в Милане темнело очень быстро, цвет неба за окном стал похож на цвет её глаз. Она не любила это материнское «наследство», из-за которого в детстве вдосталь хлебнула издевательств, так что теперь даже тёмные тучи в непогоду повергали её в депрессию. — Ох. Тяжёлый вздох вылетел из груди Ю Ми. Зная методы Гуан Юхао, она думала, что не пройдёт и двух дней, как он объявится, в результате томительное ожидание обернулось ничем. Это было неожиданно, ведь в тот вечер после дефиле «Carlo Romano», хоть мужчина превосходно притворялся, но его взгляд… не сулил ничего хорошего. Но жить в страхе перед событиями, которые вполне возможно, и не произойдут, не имеет смысла. Будет война — найдутся и солдаты, будет потоп — тогда и дамбу построим. Короче, проблемы надо решать по мере их поступления. Она встала, решив заварить себе чаю, и вскоре услышала движение в дверях номера. Оглянулась — это Шан Сингер открыл дверь и вошёл. — Вернулся? — Угу. Увидев её, он замер, а потом вдруг начал смеяться: — Неужели ты за целый день так и не вышла из номера? Ю Ми пожала плечами: — Мне не хотелось. Она налила две чашки и протянула одну ему, но вдруг заметила, что он, словно чем-то испуганный, не торопится взять её. Она удивилась: — Что такое? — Ничего. Он взял чашку и сделал глоток. Горячий чай слегка обжёг кончик языка, но его насыщенный аромат существенно отличался от тех пакетиков, которые они заваривали вначале. Это был итальянский чай, но марка ему была не знакома. Теперь он убедился, что Ю Ми не новичок в этом городе: она знает, где купить хороший кофе, где приобрести национальные товары, знает, продукты какой марки наиболее вкусны. И ко всему, что здесь есть, не горела энтузиазмом, как будто всё ей было давно знакомо и даже немного наскучило… Стоп, он должен быть беспристрастным. Шан Сингер перестал размышлять, поставил чашку, и шагнув к ней, внезапно обнял, чтобы почувствовать, насколько она соскучилась. Ю Ми не двигалась, продолжая пить чай. Но это только внешне, на самом деле её сердечко забилось быстро-быстро, и она удивилась, насколько успела привыкнуть к его теплу. Сегодня он ушёл работать, а она целый день была одна. Казалось бы, ей должно быть спокойно и уютно в одиночестве, как обычно, но она чувствовала, что ей чего-то не хватает, и даже хорошая книга её совершенно не затронула. До сих пор она не осознавала, что ей не хватает именно этого. Ей хотелось по возможности как можно скорее покинуть это место, где ей так не по себе. — Когда мы возвращаемся в Тайвань? Задавая вопрос, она не заметила, как вздрогнул обнимавший её мужчина, впрочем, он сразу засмеялся: — Зачем? Тебе плохо в Милане? Некоторые не хотели бы уезжать отсюда никогда. — Мне здесь не нравится, — Ю Ми вздохнула и опустила серые глаза. Шан Сингер никогда так внимательно не наблюдал за ней, но теперь он замечал каждую мелочь. Её оборонительная поза, как будто она что-то охраняла или чего-то опасалась, её постоянная печаль в его отсутствие — всё это очень тревожило Шан Сингера. Он поцеловал её. Это был единственный способ, который он мог приду-мать, чтобы переключить её внимание на себя; несколько лукавый, за что он немного презирал себя. Ю Ми не уклонилась от поцелуя, и он приник к её губам, как будто это были его любимые сладости. Он целовал так, что даже она почувствовала на губах сладость. Но когда мужчина задышал жарче и проник ладонью под одежду, шаря по её телу, она отшатнулась и вскрикнула: — Нет! Она поправила задранную футболку и отошла от него подальше. Тёмное небо за окном всё так же давило на неё; то, что она чувствовала сейчас, не имело отношения ни к нему, ни к ней самой, но она была совершенно не настроена на любовные игры: — Я не хочу сейчас. В нормальной ситуации Шан Сингер не принял бы это близко к сердцу, эти дела хороши, только когда есть обоюдное желание, к тому же, у всех бывают моменты, когда не хочется. Но сейчас её отказ почему-то был воспринят им крайне болезненно, словно в сердце вогнали длинную и острую иглу. Шан Сингеру была крайне неприятна собственная реакция, но это от него не зависело, единственное, что он смог, это криво улыбнуться и поднять руки в знак капитуляции: — Ладно, ладно, не хочешь — не надо. Может, сходим поедим? Чего тебе хочется? Хочешь, сходим в пиццерию Woodstock? А потом зайдём в GROM, поедим мороженого… Кстати, ты любишь шоколад? Рядом с церковью Благодарения Девы Марии есть отличный шоколадный бутик, когда я в первый раз приехал в Милан, я там был, у них потрясающий шоколад… (GROM — сеть кафе-мороженых в Милане). Он трещал без умолку, как ребёнок, который отчаянно надеется на прогулку, лицо казалось возбуждённым, но в глазах совсем не было обычного блеска. Ю Ми: — Ты сердишься? Он резко замолчал, а фальшивая улыбка осталась висеть на лице, словно позабытый праздничный флаг. Он тщетно пытался держать уголки губ приподнятыми, чтобы скрыть растерянность от того, как просто его раскусили: — С чего ты взяла? Он так старался сделать вид, что с ним всё в порядке, неужели она не может хотя бы в этом подыграть ему? На душе было тяжело, да, он злился, но не на неё, а на себя. Он вздохнул, ушёл в ванную и сел на унитаз, повесив голову. Его побитый вид просто рвал сердце, Ю Ми последовала за ним и уже открыла рот, чтобы сказать что-то утешительное, но он поднял руку, остановив её: — Оставь меня. Я просто чувствую себя… щенком. Ему вспомнилась фраза, сказанная Гуан Юхао. Бесспорно, он был поражён. Роза Ю Ми располагалась в столь интимном месте, что знать об этом мог только очень близкий человек. Но они взрослые люди, в конце концов, у кого к тридцати годам не найдётся парочки бывших любовников? У него самого было несколько. В тот момент он просто улыбнулся и спросил: — Правда? А потом остановил проезжающее мимо такси, сел и уехал. Он убеждал себя, что для него не имеет значения, кто и что было у Ю Ми до него, или во всяком случае, пытался притвориться, что верит в это. Однако, если бы ему действительно было всё равно, он не повёл бы себя так перед Гуан Юхао. Ведь он не просто ушёл, он сбежал, боясь услышать что-то такое, что выведет его из себя… — Ужасно… Шан Сингер яростно почесал голову. Рассудок говорил ему, что он придирается к пустякам и нужно успокоиться, но он не мог, особенно, когда начинал вспоминать, с каким трудом ему удалось уломать её раскрыться перед ним и показать тот прекрасный цветок, который, как выяснилось, кроме него, видел и другой мужчина… а может, и не один… Его охватила такая ревность, что он чувствовал себя сплошным живым горящим факелом. — Ты вроде… — произнесла Ю Ми, словно что-то почувствовала. Шан Сингер вздрогнул, а в следующую секунду был сражён её словами: — Ты вроде хотел кое-чем заняться. Она не вынесла его расстроенного вида и подумала, может, ей надо было просто уступить его желанию? — Нет! Какое досадное недоразумение! Он не отрицал, что у него было такое желание, но по-настоящему его выбила из колеи не провокация Гуан Юхао, а поведение Ю Ми… Нет, это не её вина. Просто, когда он вернулся в отель и вдруг понял её отчуждённое отношение к этому городу, это ранило его… — Ты недавно сказала… что встретила старого знакомого? Да, в тот вечер он заметил странную перемену в её поведении, и это затворничество в отеле, нежелание выходить, словно она боялась столкнуться с чем-то страшным. — Тот мужчина… У тебя с ним что-то было? В его взгляде на неё было такое неприкрытое отчаяние, что Ю Ми вздрогнула. У неё закружилась голова, к горлу подступило удушье, словно из неё вдруг выкачали весь воздух. Значит, этот человек до сих пор не собирался отпускать её. Не стоило удивляться. — Он приходил к тебе, — это был не вопрос, а утверждение, — Что он сказал? «И как много он сказал?» — Он ничего не сказал, — ответил Шан Сингер и подумал: «На самом деле, ему просто не дали такой возможности». И вслух продолжил: — Это не имеет значения, я не должен тебя ни о чём спрашивать.