Кодекс моды для одиноких (Любовь - это модно 1)

Шан Сингер провёл ладонью по лицу, сразу придав ему строгое выражение, поднял голову и вздохнул. Он так и так знал ответ, зачем ему слышать его из уст Ю Ми? Вернее, он хотел спросить не об этом, а о том, с каким умыслом Гуан Юхао пришёл к нему, чтобы что-то рассказать о Ю Ми? А Ю Ми? И её отношения с тем мужчиной… Что она об этом думает? Слишком много вопросов теснилось в его голове, которая уже начала трещать, ему срочно требовалось успокоиться, а самый лучший способ успокоиться — это поесть сладкого. — Я хочу тирамису. — Что? — И Gelato. * Он так быстро спрыгнул с темы разговора, что Ю Ми не успела сообразить, о чём это он, только удивлённо смотрела, как он встаёт и улыбаясь обращается к ней: — Где ты хочешь поесть, в GROM или в шоколадном бутике? Я бы поел и там, и там. Он уже говорил и улыбался, как обычно, а не через силу, как вначале. Ю Ми почувствовала облегчение и взяла его за руку: — Неважно, что сказал тебе этот человек, у меня с ним нет никаких отношений. (*Джелато — итальянское мороженое, приготовленное вручную из свежих и натуральных продуктов; как оно выглядит, можно посмотреть в примечании под главой). Она сказала это таким решительным тоном, что Шан Сингер не нашёл ничего возразить, только пожевал губами и выдавил: — Угу. «Если неважно — откуда он знает, где расположена твоя татуировка? Если неважно — почему ты с такой тоской смотришь на этот город?» У него по-прежнему были сомнения, но подумав, он счёл себя слишком невеликодушным. Она рядом с ним, она держит его за руку, он должен доверять ей. Если между влюблёнными нет даже минимального доверия, то что тогда останется? — Хорошо, пойдём, поедим, а то я скоро умру от голода. Ю Ми согласилась. Внешне она казалась спокойной, но что у неё на душе — сплошные потёмки. Давно пора понять, что Гуан Юхао не слишком хороший персонаж, ведь он пришёл не к ней, а пришёл к Шан Сингеру. Наверно, если бы они даже выяснили отношения, она всё равно не смогла бы предугадать намерения Гуан Юхао, понятно только, что он не даст им спокойной жизни. Она тайно вздохнула, вспомнив, что он оставил ей визитку. У каждого долга есть должник, видимо, она должна пойти к нему и как следует поговорить о прошлых делах… На следующее утро, как только Шан Сингер ушёл на работу, Ю Ми достала визитку и позвонила. Прошлым вечером они договорились, что вернутся в Тайвань через три дня. Шан Сингер нервничал больше, чем она. Как только они вернулись в отель после ужина, он сразу по телефону заказал билеты, всё устроил, чтобы собраться без спешки. Высказанное им сожаление, что невозможно улететь немедленно, угнетало Ю Ми, ей очень хотелось спросить его: «Чего ты боишься?» Скорее всего источник его страха был тот же, что и у неё. Имя, указанное на визитке, принадлежало секретарю Гуан Юхао. Ю Ми назвала себя, и ей очень быстро назначили аудиенцию, указав время и место. Милан — столица моды, помимо больших модных бутиков есть множество дизайнерских кафе. Она села на метро и доехав до нужной станции, вышла сразу к кафе «Emporio Armani». Оно находится на перекрёстке двух улиц, Монте Наполеоне и Алессандро Манзони. За столиком возле окна уже сидел Гуан Юхао и ждал её. Судя по всему, официант прекрасно знал, кто он такой и каково его положение. Он сын текстильного магната, ей было неизвестно, какой пост он занимает сейчас, но она была уверена, что в мире не найдётся такого глупого дизайнера, который осмелился бы вызвать его недовольство. Подобно императору, он получал обхождение по высшему классу, и в каждом его движении сквозило совершенно естественное высокомерие. Ю Ми презрительно хмыкнула и приблизилась: — У тебя всё так же полно свободного времени. Он нарочито поднял брови и улыбнулся: — Присаживайся, — и указал на место напротив себя. В его улыбке не было ни капли тепла. Не считая нужным что-то отвечать, Ю Ми села. Красивый, как манекенщик, официант немедленно подошёл к столику, чтобы обслужить. Здешний персонал великолепно вышколен, даже если у этого парня были какие-то сомнения в её статусе, на его лице это никак не отразилось. Она без церемоний выбрала в меню бокал само-го дорогого вина, не сомневаясь, что он заплатит; но потом вдруг поду-мала, что в его глазах это такая мелочь, и почувствовала, что опять злится. Укушенный змеёй однажды, потом десять лет пугается колодезной верёвки. В присутствии этого человека она всегда теряла контроль над собой. Гуан Юхао даже не обратил внимания на её недовольство, он так спокойно попивал кофе, поглаживая чашку красивыми тонкими пальцами, будто это было самое важное занятие на свете. И словно касаясь невзначай чего-то несущественного, произнёс: — Тебе выдалась редкая возможность побыть здесь столько дней, почему ты никуда не ходишь? «А по чьей милости, интересно?» — Это не зависит от моего желания. Она возмущённо закатила глаза, а Гуан Юхао продолжал улыбаться: — Ах, ну да, ведь твой парень получил травму. Ю Ми промолчала, не желая даже догадываться, сколько всего он успел вынюхать. Она вздохнула: — Через три дня я возвращаюсь в Тайвань. — О. Его холодный тон не скрыл удивления: — Так скоро? Почему бы не задержаться ещё на несколько дней? — Это ни к чему, — она скривила губы, — Я думала, тебе хотелось бы, чтобы я убралась как можно скорее. — Почему? — он удивлённо поднял брови, — Ты редкий гость, я сожалею, что наши организаторы приняли тебя недостаточно хорошо. — К чему такие церемонии. Гуан Юхао продолжал холодно улыбаться: — Учитывая наши отношения, действительно незачем церемониться. Ю Ми потеряла дар речи. Спустя некоторое время к ней вернулся голос: — Ты сказал Сингеру? Мужчина безразлично покачал головой: — Пока нет. Он не дал мне такой возможности. В его голосе прозвучала досада. Ю Ми сжала кулаки и положила руки на колени. Ей потребуется вся жизнь, чтобы преодолеть эту дрожь, она так и знала, что он замыслил недоброе! — Я сама ему расскажу. — Конечно, только я тоже имею право рассказать ему, если захочу. Ещё никогда в жизни Ю Ми не хотелось кого-то ударить так, как сейчас. — Какого чёрта тебе надо? То, что случилось много лет назад, она и Гуан Юхао воспринимали совершенно по-разному. Она была уверена, то, что расскажет Гуан Юхао, будет наихудшей версией событий, а вот Шан Сингер… кому он больше поверит? Она чувствовала, как по спине пополз холодный пот. Теперь она понимала, что в человеческой жизни нет ничего, что в один прекрасный момент не стало бы известно. Если бы она знала, она рассказала бы о своей прошлой жизни по-другому. Тогда, пока они с Сингером ещё не переспали, она могла откровенно рассказать о своём не слишком достойном прошлом, но теперь они вместе, и она влюбилась. Чем больше она над этим думала, тем больше чувствовала, что окончательно зашла в тупик. Она почти забыла о том, что было между ней и Гуан Юхао. Если бы, приехав в Милан, она не встретила его, она бы никогда и не вспомнила, и не докатилась бы до того, что теперь стала его разменной монетой, которая дрожит в ожидании, что её вот-вот раздавят тяжёлым башмаком… До этого момента Гуан Юхао только довольно улыбался: — Ты меня удивила, Роза, я считал, что ты вообще не способна очиститься. — Мне не от чего очищаться. Она просто… боялась. Боялась, как к этому отнесётся Сингер. Она нервно захихикала, не желая показывать свой страх: — Ты тоже меня удивил, Винсент, с каких пор ты стал таким сплетником? — А ты не считаешь, что он имеет право знать правду? — И что? Тебе не кажется, что ты достаточно хорошо изучил мои методы? Что, если он меня не покинет? «Правду? Да ну её к чёрту, эту правду!» Взгляд Гуан Юхао мгновенно похолодел, увидев улыбку и вызывающий взгляд серых глаз Ю Ми. — Значит, ты тоже начала изучать мои методы. Ю Ми вздрогнула. Гнев Гуан Юхао ни на что не похож, он действительно… от всей души не хотел видеть, что она обрела счастье. — Правда? Гуан Юхао презрительно фыркнул и поставил чашку, холодный взгляд стал суровым. Когда-то такой взгляд мужчины, обладавшего огромным влиянием в сфере модной индустрии, мог заставить многих дизайнеров помалкивать, как цикады зимой, но Ю Ми встретила его достаточно бесстрашно. Он дёрнул губами: — Несмотря на это, ты приехала в Милан, но так и не сходила туда, вот это действительно слишком. Он встал: — Пошли. Ю Ми не возражала, хотя, если бы не он, она уже давно бы сходила. Они прошли до конца улицы, куда шофёр Гуан Юхао уже подогнал белый «Мерседес». Не дожидаясь, пока шофёр откроет дверь, Гуан Юхао сам открыл заднюю дверцу и достал с заднего сидения огромный букет ярко-алых роз: — Держи. Ю Ми взяла букет, он оказался настолько тяжёлым, что немедленно повалился вниз, увлекая её за собой. Еле удержавшись на ногах, она вспомнила про свою аллергию на пыльцу. Нос уже начал чесаться, ещё немного — и начнётся чих, но она мужественно прижала к груди букет и уселась в этот распиздатый «Mercedes-Benz». Много лет их отношение к так называемой «правде» у каждого было своё. Зная его мстительный характер, можно было предположить, что он очень хотел, чтобы она тоже прочувствовала, что значит потеря важного для тебя человека. Это было ожидаемо, но к счастью, она пришла подготовленной. Ю Ми крепко прижала к себе букет, выражая этим свою решимость. Не-важно, как отнесётся к высказанной ею «правде» Гуан Юхао, но когда она вернётся, она всё расскажет Шан Сингеру. …… Шан Сингер не мог поверить в то, что увидел. Однако, дело обстояло именно так: во время обеда он почувствовал необъяснимую тоску и вы-шел немного пройтись. И увидел её на углу улицы Монте Наполеоне. Вместе с тем мужчиной. Этот белый «Mercedes-Benz» настолько бросался в глаза, даже если бы он не захотел, всё равно бы заметил. Он увидел, как мужчина открыл заднюю дверь и вручил Ю Ми букет алых роз. У Ю Ми аллергия на цветочную пыльцу, и Шан Сингер после того первого букета лилий «Касабланка» больше не дарил ей цветов, но у этого мужчины она беспрекословно приняла букет, а потом села в «Мерседес» и умчалась прочь. Он готов был поверить, что обознался. — Morris? — окликнул его сзади президент «Carlo Romano». Шан Сингер не мог прийти в себя и только смотрел на удаляющийся хвост белого «Мерседеса», от этого зрелища ему казалось, что он стоит не на земле, а на облаках, сквозь которые просто проваливается. Президент заметил полуобморочное состояние Шан Сингера, и сочтя это следствием недавнего сотрясения мозга, спросил, не лучше ли ему вернуться в офис? Шан Сингер не отказался. Его голова действительно кружилась и болела так, словно вот-вот взорвётся. По дороге в отель Шан Сингер хотел позвонить Ю Ми, но он не мог представить, что сказать ей, оставаясь при этом спокойным. Поднимаясь в лифте, он даже говорил себе, что вот сейчас он войдёт, а Ю Ми окажется в номере, ведь говорят же, что у каждого человека в мире существуют как минимум два похожих на него двойника? Может, это просто совпадение, и он действительно обознался. Но войдя в дверь, он обнаружил пустой номер. Приехав в Милан, она почти две недели просидела в отеле, а сегодня вышла — ради того мужчины. — Блядство! — громко выругался он и рухнул на кровать. Кто ему сказал, что между ней и тем мужиком нет никаких отношений? Вот сегодня она тайком от него побежала к Гуан Юхао на свидание, да ещё и уехала с ним куда-то на белом «Мерине». Что это значит? Да, комфортабельность его машины не сравнится с «Mercedes-Benz», а Гуан Юхао богат и влиятелен; он несомненно король в мире моды, даже Carlo Romano уступает ему в вопросах престижа. И выглядит он классно, что уж там говорить, если их поставить рядом, конечно, любая женщина выберет Гуан Юхао, а не Шан Сингера. Вот только он никак не ожидал, что и Ю Ми окажется такой же, как все бабы… Шан Сингер подскочил на кровати и принялся гневно срывать с себя галстук, сожалея, что не может им задушить сам себя. «Блин, о чём я думаю?!» Он тяжело вздохнул и сел на краю кровати, уронив лицо в ладони. Он не мог поверить, что оказался настолько подлым, что стал возводить на неё напраслину в своих мыслях, лишь бы почувствовать себя лучше. Она не такая женщина, он должен это понимать лучше, чем кто-либо. Разве не далее, чем вчера он не решил, что должен верить ей? Так говорил себе Шан Сингер, подавляя мрачные мысли внутри себя. Он сидел неподвижно, как бесчувственный чурбан, не понимая, где сделал ошибку, и тупо смотрел, как за окном догорает день, и по комнате постепенно расползается тьма. Он не мог пошевелиться даже для того, чтобы включить свет. Вернулась Ю Ми, включила свет и замерла в испуге: — Син… Сингер? Он искоса бегло глянул на неё, на его застывшем лице не отразилось никаких эмоций, и у неё так испуганно забилось сердце, что она невольно прижала ладонь к груди: — Почему ты сидишь без света? Он забыл. Шан Сингер несколько отстранённо рассматривал её. Она выглядела спокойной, как обычно, если бы он не видел всё своими глазами, он бы ни за что не догадался, что она куда-то ходила и с кем-то встречалась. Ему абсолютно не нравилось чувствовать в себе подобные необоснованные подозрения, и просто желая внести наконец ясность, он сказал: — Я сегодня видел, как ты уехала на машине вместе с Гуан Юхао. Ю Ми оцепенела. Она не предполагала, что он может её увидеть, но раз уж так получилось, то это даже к лучшему, ведь она всё равно собиралась с ним поговорить, не так ли? Просто она не знала, с чего начать… — Мои отношения с ним… довольно сложные. Шан Сингеру казалось, что он достаточно спокоен. Всё то время, пока Ю Ми не вернулась, он убеждал себя, что очень хорошо и внимательно выслушает всё, что она скажет, и не позволит своим эмоциям взять над ним верх и просто кричать: «я не слушаю, я не слушаю», ибо это только усугубит непонимание. Но сейчас он понимал, что думать легко, а вот выполнить очень трудно. В голове гудело, как будто там пчёлы строили гнездо, этот беспорядочный шум становился невыносимым. Он хотел верить ей, и он верил, поэтому момент её признания стал для него слишком большим ударом. — Вчера ты сказал мне, что для тебя это не имеет значения. Что она вчера сказала? «У меня с ним нет никаких отношений». Решительно и без всяких колебаний. Но не прошло и 24-х часов, и он оказался свидетелем их свидания; значит, теперь она меняет версию — в таком случае, кем ему считать себя, так слепо поверившего в её решимость? Идиотом? — И я не собирался тебя ни о чём расспрашивать, да? Ты могла бы ничего не говорить, но ты солгала. В глубине души я сказал себе, что поверю тебе, что бы ты ни сказала, но если бы я сегодня не увидел вас, тебя… неужели ты бы мне наврала? Нет, на самом деле Шан Сингер совсем не собирался говорить ей такие вещи, но в какой-то момент его здравый смысл, словно подхваченный порывом ветра, улетел далеко в неизвестном направлении, и ему осталось только наблюдать за своими спонтанными, неподвластными разуму реакциями. Он не владел собой, а при виде того, как болезненно исказилось лицо Ю Ми от его слов, у него невыносимо защемило сердце. Ю Ми была права, он незрелый ребёнок с мелочной душонкой, и в нём нет ни капли великодушия. Всего лишь увидев её в чужом «Мерседесе», с другим мужчиной, он готов был бросить в них бомбу и взорвать к чертям. — Мне кажется… лучше бы ты тогда откровенно рассказала мне о своём прошлом. Эти слова пронзили Ю Ми, как острый меч. Её бледность и явственно видная дрожь заставили Шан Сингера испытать сложные чувства. Ему было жаль её, но также казалось несправедливым, что приходится так страдать. И ему было противно причинять ей боль ради того, чтобы самому стало легче. Он встал: — Прости, но сейчас я не в состоянии выслушать тебя. Взгляд его карих глаз стал мрачным и тусклым. Ему было мучительно находиться с ней в одной комнате, хотелось куда-нибудь выйти, но куда? У него не было никаких идей. Проходя мимо неё, он почувствовал, как она схватила его за руку. Он повернулся к ней, их взгляды встретились. В её серых глазах мелькнуло беспокойство, как будто она очень хотела что-то сказать, но не знала, с чего начать. Оба чувствовали, что запутались. Сейчас неподходящее время для разговора. Она не знала, как Шан Сингер отнесётся ко всему и надеялась, что в конце концов всё устаканится, и чуть позже она сможет всё ему объяснить. Ложь приносит только ложь, в итоге остаётся только обида. Одну ошибку она уже сделала и повторять её не намерена. И если он захочет оставить её, ей придётся отпустить его. Хлопнула дверь. Ю Ми обессиленно села на кровать, чувствуя, что в горле что-то застряло, мешая дышать. Оказывается, это очень мучительно, когда тебя отвергает любимый человек. Когда-то в прошлом, слыша что-то подобное от «него», она не понимала этого, но теперь поняла. Она только сейчас поняла, почему «он» до самой смерти хотел держать свои чувства в тайне, чтобы никто не узнал. Видимо, сейчас пришло возмездие.