Фараон британского разлива

Граф, облокотившись о борт в бассейне, наслаждался тишиной. Вода, как парное молоко, после душного дня казалась воистину целебной. Подобие рая на земле опять нарушил жалобный звериный рык. Нет, это было нечто похожее на мяуканье, хотя, если честно, графу казалось, что питомица Себастьяна плачет, как ребёнок. Михаэлис запропастился в поисках информации для спора, так что успокоить кошку было некому. Юноша закрыл глаза, пытаясь расслабиться. Ещё один жалобный полустон-полурык. «Да кого он там притащил?» — раздражённо подумал граф, вылезая из воды. Ему порядком надоело слушать эти странные звуки. Юноша набросил на себя халат и босиком направился в соседнюю комнату. На небольшом диванчике, забившись в угол, сидела пума. Совсем молодая, можно сказать котёнок. Она увидела нового посетителя и опять тихо замяукала, с опаской глядя на юношу. — И чего ты шумишь? Вода у тебя есть, еда тоже. В ответ только перепуганный взгляд. К еде и воде «кошка» не притронулась. Граф вздохнул. Ну вот что за личность Михаэлис: купить — купил, а воспитывать кто будет? — Ну ты же молчала до тех пор, пока я в бассейн не полез. Что тебе не так резко стало? Юноша вздохнул и сел рядом с животным. Вряд ли она на него бросится, слишком уж испуганной выглядела. Холёная, красивая. У кошки был очень умный взгляд, почти человеческий. Граф осторожно протянул к ней руку, давая возможность обнюхать. Пума потянула носом воздух, рыкнула, словно поздоровалась, и с невероятной тоской уткнулась во всё ещё влажную после бассейна ладонь. Сиэль положил ей руку на голову. На ощупь шерсть питомицы была просто плюшевой — она вся была мягкая и будто бы игрушечная. М-да, пусть кошек он и не любил, но эта просто завораживала своей красотой и поведением. Юноша осторожно отстегнул пуму с поводка — в его голову пришла странная догадка. Пума почувствовала, что больше её ничто не держит. С опаской посмотрела на графа и, спрыгнув вниз, всё время обнюхивая всё, что видит, двинулась в сторону бассейна. Увидев воду, счастливо мяукнула и плюхнулась в неё с разбегу. — Кошки, вроде, воду не любят. Ты неправильная какая-то, — задумчиво сказал граф, наблюдая за тем, как любимица фыркает, играя в воде. Некоторое время она плавала, явно забыв, что за ней наблюдают, но, увидев юношу на краю бассейна, подплыла к нему, благодарно урча. Кажется, она была абсолютно счастлива. — Никакая ты не Аннабель. Ты — Эстер, самая настоящая морская звезда. Надо было тебе вместо поводка бочку с водой поставить, так бы ты не то, что не хотела сбежать, но и никого не царапала, — гладя мокрую, но счастливую пуму, произнёс граф. Ожерелье египетского бога. Зачем оно королеве? Вряд ли она догадывалась о его тайных свойствах. Наверное, думала, что эта редкая вещица станет достойным пополнением её знаменитой египетской коллекции, которую она начала собирать, по слухам, десять лет назад. Зачем она отправила именно Элизабет? Были люди куда опытнее, которые справлялись с иностранными опасными поручениями не первый год. Откуда Генри был в курсе информации о демонах? Да, пусть ювелир, возможно, у него был пытливый ум и доступ к закрытым библиотекам, архивам. Но всё же он был не так прост, как кажется. Производил впечатление чересчур позитивного мужчины, но при случае спокойно выстрелил, даже не прекратив улыбаться. Хорошая выдержка плюс умение держать лицо в любой ситуации. Определённо, жениха своей дочери подбирала леди Френсис. Тетушка крайне ценила подобные качества. — Куда ты пропала? — донеслось из соседней комнаты. — Эстер тут, Себастьян, успокойся. Ты купил какую-то неправильную пуму — она из воды вылезать не хочет. Мужчина двинулся на голос и увидел, как пума играет в воде, а на краю бассейна сидит юноша. — Хм, а мне нравится это имя. Пожалуй, оставим. Я выяснил примерные координаты, где находится ожерелье, завтра с утра туда отправимся. Придётся ехать в Гизу. Граф кивнул, глядя, как пума с неодобрением наблюдает за тем, как Себастьян подходит к нему, снимая галстук. Демон сел рядом, так же сверля взглядом животное. — Вы пришлись ей по душе больше, чем я, — мужчина плеснул ладонью по воде, Эстер в ответ фыркнула и так же ударила лапой. Михаэлис зачерпнул двумя ладонями воду и метко попал питомице прямо по мордашке. — Дети малые. Мужчина пожал плечами. У него было замечательное настроение. Граф рассматривал подаренное кольцо, о чём-то задумавшись. — Я рад, что вы его не отдали. — Подарки не отдают. Особенно, если они нравятся. Сиэль облокотился о Себастьяна, всё так же глядя на руку. Демон несколько минут терпел такое прохладное к себе отношение, а потом, обхватив юношу за талию, уткнулся в шею. — Ты это на что мне намекаешь? — Я не намекаю, я прямым текстом говорю, я вас… — И не надейся, болван. Пока ты выбирал это несчастье, меня похитили! Ты думаешь, после такого я… На этот раз возмущённую тираду юноши прервал легкий поцелуй мужчины в шею. Сиэль закатил глаза. Вот же гадёныш! За всё то время, что они вместе, демон каким-то образом изучил некоторые из его слабостей. Десять лет, как у них начались эти отношения, а у него до сих пор мурашки по коже от того, как чёртов Михаэлис его целует в шею. Граф был спокойным и умел держать себя в руках в любой ситуации. Главное — не подпускать Михаэлиса к шее, на которую у него был явный фетиш. Да сколько можно! Сиэль схватился за край бассейна, пытаясь сохранять выдержку и хладнокровие. Бывший дворецкий прижал его к себе ближе, становясь ещё настойчивее. Ласковый поцелуй плавно переходил почти в укус. Себастьян снял с плеча юноши его банный халат, целуя худую ключицу. — Сволочь, — почти сдавшись, пробормотал юноша, пытаясь остановить этот разврат. Себастьян ухмыльнулся и поцеловал его за ухом, укладывая на пол. — Здесь же холодно, спальня в нескольких футах, что ты творишь? — бессильно забормотал граф. Мужчина замер, оценивая расстояние до кровати. Да, в принципе, целесообразней было переместиться туда, тут действительно становилось прохладней. Мало ли сквозняк какой, а Сиэль, несмотря на трансформацию, болеет часто. Получив секундную передышку, юноша ужом выскользнул из-под Михаэлиса и скатился в воду. Демона окатило с ног до головы. — И не вздумай! Я не в настроении, ты меня понял?! Меня похитили, а он думает, что ему с рук всё сойдет, — в голос возвращалась уверенность. Чем дальше он отплывал от мокрого любовника, тем спокойнее себя чувствовал. Хотя, откровенно говоря, кожа всё ещё горела от каждого прикосновения Себастьяна, да и, судя по всему, щёки тоже. — Ну ладно. Завтра рано вставать, а мы бы всё равно быстро не управились. Я хорошо вас знаю, граф: сначала вас нужно долго уговаривать, а потом кто-то сходит с ума даже больше, чем я. А, и прошу прощения, что не уследил. Зато гляньте, какую красавицу нашёл. Сиэль почувствовал, что краснеет ещё сильнее. Ну вот это хоть когда-нибудь пройдёт? Десять лет вместе, а он всё ещё реагирует на него так, как в первый раз. Сущее наказание! Эстер подплыла к Сиэлю, окатив его водой. Вот уж кому было всё равно на происходящее, так это ей. *********** Днём жарко, ночью холодно. Никакой гармонии, везде перебор. Элизабет, набросив на плечи легкую шаль, вышла на балкон к мужу. Тот курил, рассматривая ночной рынок. — О, привет, дорогая супруга ювелира. Женщина ткнула его локтем в бок и прислонилась к поручню, глядя на беспорядочно бегающих людей. Даже ночью Каир не умирал, наоборот, тут становилось даже людней. — Ну, а что я могла сказать? Сиэль, познакомься — это мой муж, в прошлом вор, а сейчас я пытаюсь сделать из него сознательного гражданина? Ах да, познакомились мы с ним, когда он почти стащил наши фамильные драгоценности. Генри улыбнулся. Ну, ладно, поступила жена правильно. Не важно, кто там на самом деле этот юноша с компаньоном, лучше бы они не знали о его прошлом. К тому же, он на самом деле стал ювелиром. — Мы можем получить девятьсот тысяч фунтов, ожерелье бога мудрости и расположение королевы. Если, конечно, наш информатор окажется лучше, чем у графа. Тогда мы потеряем очень и очень многое. Вот это игра, вот так ставки! — восхищенно сказал шатен, обнимая жену за плечи. Такая огромная сумма — редкость даже среди состоятельных людей. Считанные единицы в Англии обладали таким состоянием, а граф спокойно носил на своей руке как минимум половину годового бюджета Её Величества. — С Сиэлем всегда так. Либо всё, либо ничего. Он не признаёт полумер, любит рисковать, и его тёмные делишки всегда пугали даже мою мать. Его побаивалась даже Королева. Многие говорили, что Её Величество опасается, что однажды её верный пес обнажит клыки. Когда он «умер», многие вздохнули с облегчением. Элизабет было трудно признавать, что она больше не чувствовала к своему кузену даже дружеского участия. Он вёл себя, как последний скот, исчезнув, а потом, как ни в чём не бывало, указывая ей, как себя вести. — И ты действительно хотела выйти за него замуж? — Наверное, хорошо, что не вышла. Он бы не допустил, чтобы я делала, что хотела. — Не думаю, что он бы тебя даже замечал, будучи увлечённым своим компаньоном. Интересно, как давно они любовники. Наверное, приличное время, если он делает ему такие подарки. Я так понимаю, опасаться стоит именно Михаэлиса. Элизабет с удивлением посмотрела на мужа. Что за ересь он нёс? — Тебя головой не били, когда похищали? Сиэль невообразимый ханжа. Я с трудом поверила бы, что у него появится девушка, а тут ты такие вещи говоришь. К тому же, совершенно точно всем управляет Сиэль. Ты не представляешь, какие дела он проворачивал, каких людей делал пешками в своей игре. Не ведись на его безобидный внешний вид. Генри развёл руками, в темноте сверкнули его очки. Мужчина обнял свою жену, уводя с балкона. — Они любовники. Поверь, я прав, не спорь со мной. Насчёт всего остального — посмотрим. Может, слухи преувеличивают, и он не так умён и хитёр, как все рассказывают. Супруга закатила глаза. Вот же упрямый, как обычно самонадеянный, не слушал её, человека, который, как ни крути, хорошо знает Фантомхайва. — Если он тебя обставит, я тебя убью. Мы не проиграем. — Обязательно, дорогая. У меня уже есть несколько идей на этот счет, — хмыкнул Генри, целуя жену перед сном. ************** Граф уже даже не ругался. Он просто-напросто смирился. Чёрные глаза пумы с интересом наблюдали за тем, как идущие сзади люди тихо между собой переругивались. Четверка бродила по лабиринту в пирамиде Хефрена около часа. Внутри было душно, повсюду тонны пыли, паутины и прочих атрибутов забытых всеми вещей. Все было бы нормально, если бы не Эстер, которую пришлось взять с собой. Упрямицу не вышло оставить в номере — её жалобное мяуканье было слышно отовсюду, поэтому, ругаясь на чём свет стоит, Михаэлис взял её на руки, чтобы она не вздумала никуда сбегать, и везде носил с собой. Пума положила голову на плечо мужчины, облизываясь. Весь её вид так и говорил: катай меня, жалкий смертный, я ходить по этой пыли не обязана. Но как только она осматривалась по сторонам, то тут же вжималась в своего сопровождающего. Кажется, это место её пугало. — Она такая миленькая, просто душка. Уильям, можно я заведу себе котика? — Диспетчер Сатклифф, прекратите! Эстер неожиданно вцепилась в Себастьяна, мяукнув ещё жалобнее. — Ну вот что ты за наказание? Ты же дикое животное, чего тебе бояться?! Ведёшь себя, как домашний кот! Эстер будто поняла, что её стыдят, и посмотрела на графа, что следовал сразу за Себастьяном, ещё тоскливее. — Эх ты. Плюшевая домашняя лентяйка, — миролюбиво сказал граф, поднимаясь на носочки, чтобы погладить любимицу. Та, начав успокаиваться, заурчала. Но тут же словно что-то заметила в темноте и, спрыгнув с рук мужчины, быстро побежала вперёд. Демон забормотал ругательства и бросился за животным. Несколько минут беготни, нецензурной брани от Сатклиффа насчёт каблуков. Чёрт! И вот как же невовремя они с Элизабет поспорили насчёт способностей! Где-то впереди закричала девушка. Раздался выстрел. — Откуда здесь пума? Генри, осторожнее! Михаэлис ругнулся громче — с той стороны пирамиды были уже знакомые искатели приключений. Ещё один поворот, и демоны со жнецами увидели парочку. Женщина вцепилась в факел, которым освещала своему спутнику дорогу, а мужчина выцеливал пуму, которая хорошенько перепугалась от шума. — Уберите оружие! — Слепые что ли? Это дикое животное! — Плюшка, иди сюда, не пугай никого, — Сиэль поманил пуму, и та со всех ног бросилась к нему на руки. Хорошо ещё она была совсем маленькой, не больше средней собаки, так бы и вовсе повалила. Кошка растерянно заглядывала в глаза графу, как маленький перепуганный ребёнок. Юноша не выдержал этого укора и страха: он начал гладить её, чтобы успокоить. Элизабет во все глаза смотрела на это чудо. Назвать дикое опасное животное «Плюшка». Он что с ума сошёл? — Хм. Не скажу, что рад вас видеть, но, судя по всему, информация верная, и первая подсказка находится здесь. Генри кивнул — отрицать эти слова не имело никакого смысла. Элизабет, закатив глаза, вернулась к своему занятию. Девушка просматривала несколько записных книжек, каждую из которых подносила к каменной плите с надписью. Судя по всему, она пыталась понять, хотя бы на каком языке это было написано. Провела она тут явно не один час, хорошенько испачкалась, умудрилась обжечься и потрепать себе нервы. — Я так понимаю, вы в ступоре, а этот язык не похож ни на один из известных для вас? — с сарказмом протянул граф, подходя к письменам ближе. — Вы знаете, что тут написано? — Я недавно начал изучать этот язык, но Себастьян, думаю, уже всё понял. Что же, выходит, мы уже на шаг впереди. — Предлагаю вам сделку. Вы правильно переводите этот текст, а мы поделимся с вами ключом. Без него вам не сдвинуть этих плит, а нам не пройти дальше без вашей помощи. Михаэлис с интересом посмотрел на надпись. Ничего сложного. Леди Элизабет, перепачканная в пыли и саже, косо посмотрела на супруга, но признала, что он прав. Нужно было сотрудничать. — Да, уверен, Себастьян отлично знает этот язык. Насколько мне известно, это арамейский, — протянул Грелль, наблюдая за тем, как бывший дворецкий рассматривает надпись. — Арамейский? — переспросила Элизабет. — Язык Христа. Его искажённую форму использовали маги, алхимики, демоны. Потом уже перешли на латынь, но до сих пор самые сильные заклинания на арамейском, — пояснил Грелль, — неискажённая форма этого языка доступна только ангелам высшего порядка или падшим ангелам. Генри запоминал каждое слово, произнесённое странным мужчиной в красном с длинными волосами. Судя по всему, он был неглуп, хоть и по разболтанной походке строил из себя дурака. — Любопытно. А если простой человек его выучит? — Искажённую форму можно заучить, но для этого нужна жертва. За каждое новое слово, букву, придётся платить кровью. Но самые сильные заклинания, даже если ты будешь знать язык, всё равно будут недоступны. Хоть до посинения бормочи, слова будут бесполезны, если ты простой человек. Истинная форма арамейского человеку или демону низшего порядка даже не откроется. Спирс книгой дал подзатыльник диспетчеру. Болтун. — Эй, ты что творишь?! Он спросил — я ответил! Уильям, ты такой жестокий! — Грелль, у тебя в волосах паук. Сними его. Вопль, которым огласил помещение жнец, вынудил всех присутствующих зажать уши. Сатклифф, причитая, тряс алой гривой, беспорядочно двигаясь по комнате. Каблук алого сапога зацепился за что-то, раздался механический щелчок, и в голову диспетчера, словно из ниоткуда, вылетело копье. Грелль заверещал ещё громче, отбил косой железку, опять умудрился на что-то наступить, и сверху на него чуть не упал огромный металлический шар. Вслед за шаром посыпались скорпионы. — Ты — несчастье! Сиэль с ужасом наблюдал за гадами, которые разбежались по комнате с невероятной скоростью. — Открывайте немедленно! Себастьян! Мужчина с ухмылкой посмотрел на юношу, что пятился к каменной надписи. Он делал невозмутимый вид, но в глазах плескалось отчаяние. Михаэлис неторопливо повернулся к надписи на арамейском, притворяясь, что занят переводом. Сладкая-сладкая месть за вчерашний от ворот поворот. Эстер опять начала мяукать. — Ты скоро уже? — нервно спросил юноша — Довольно сложный текст. Я давно не практиковался, — изобразил озадаченность Михаэлис. Скорпионы были уже совсем близко. Грелль размахивал пилой, как невменяемый. Уильям, ругнувшись, схватил его за руку — мало ли куда он опять наступит, и какая дрянь на них посыплется. — Давай побыстрее! — Почти готово. — Ты специально тянешь? — почти жалобно спросил граф, брезгливо отпихивая ногой скорпиона. — Ну есть шанс ускорить процесс перевода, так сказать, мотивировать мою память. — Какая же ты дрянь! За что, за какие грехи ты мне послан? Невыносимо! Лучше бы ты меня убил… Демон вздохнул и подхватил юношу на руки вместе с отчаянно мяукающей пумой. Сиэль вцепился в его шею, как в спасительный круг. — Чтобы отпереть дверь, нам нужно живое божество, которое коснётся двери мёртвого и откроет нам путь. Вот почему Эстер прибежала сюда — она почувствовала, что нужно делать, интуитивно. Скорее всего, у фараона —владельца этой гробницы — была прелестная кошка, которая… — Потом расскажешь, отпирай! — Но где здесь дверь? Генри достал из кармана вещицу, больше похожую на компас. Положил её напротив надписи на арамейском и направил на неё факел. Тень, похожая на стрелку, указала в сторону противоположной стены. Демон кивнул и поднёс Эстер вместе с графом к месту, отмеченному «компасом». Пума, принюхавшись, ткнула в стену носом, и каменная кладка медленно начала сдвигаться в сторону. Пума спрыгнула и пошла вперёд, а вот граф всё так же опасливо смотрел в сторону мерзких мелких тварей. — Вас понести? Мало ли какие гады ждут нас впереди, — прошептал Михаэлис, веселясь над графом. — Да уж, лучше на руках у их предводителя, — так же тихо проворчал юноша, крепче обнимая мужчину за шею. Генри едва заметно кивнул жене, намекая, что его теория про любовников абсолютно верна. Элизабет закатила глаза. Ну несёт он его на руках, и что с того? Грелль тащился вслед за Уильямом, даже не пытаясь вырвать свою руку из железной хватки начальника. Он чувствовал, как проштрафился, так что лучше было бы сейчас помолчать. — И кто это придумал, что представители семейства кошачьих священны или подобны божествам? Глупость-то какая, — приподнимая полы перепачканного платья, проворчала Лиззи. Михаэлис неожиданно хмыкнул. Попытался сделать серьёзное лицо, но не выдержал и опять затрясся от сдерживаемого смеха. — Ты чего? — Скажем так, я знаю как так вышло. Можно сказать, я присутствовал при зарождении этой легенды. Так сложилось, что очень много веков назад мне довелось быть… — Только не говори, что фараоном. — Нет, что вы. Всего лишь верховным жрецом. Пост, конечно, серьёзный, но я уже тогда обожал кошек, и однажды охрана фараона увидела меня, играющего с котом. Неподобающее для жреца занятие. Пришлось сказать, что один из богов приходил ко мне в видении и сказал, что представители кошачьих почитаются богами. Потом пришлось использовать пару иллюзий, чтобы фараон поверил в мои слова, и спустя пару дней все полюбили и зауважали милых котят. Да, это было несложно. Людям порой и лгать не надо, так сильно они любят обманывать сами себя. Звучало это, конечно, как полный бред, но Сиэль, хорошо знавший демона, даже не удивился. После известий, что его дворецкий стал тем самым, кто устроил Чёрный Мор, он почти ничему не удивлялся. Наконец лабиринт закончился, и они попали в небольшую, совсем душную, комнату. Графу даже пришлось достать платки и закрыть себе с Себастьяном нос и рот, чтобы хоть как-то дышать. Эстер сидела на невысоком постаменте, играя с какой-то небольшой вещицей, похожей на клубок. — Она смазана чем-то, что привлекает кошачьих. Посмотрите: на ней изображен кот. Мёртвое и живое божество, вот о чём говорилось на стене. Это подсказка! — Иди сюда, моя хорошая, — Михаэлис без страха направился к своей питомице. Та с неохотой отпустила клубок из лап. — Всё-таки первая подсказка наша. Отлично, можно уходить. ************ Когда выбираешься из душной пыльной каменной клетки, даже раскалённый воздух пустыни кажется свежим. Элизабет с ненавистью смотрела на графа и его питомицу, что обвели их вокруг пальца. Чёртова дикая дрянь, к ней же не сунешься! Теперь у неё нет выхода — к следующему месту придётся добираться, следя за Фантомхайвом, иначе они потеряли ниточку, ведущую к ожерелью. Лошади, переминаясь, тревожно ржали. Граф схватился за поводья своего коня, успокаивая напуганное животное. — А вот и стража, — беспечно ответил демон, всматриваясь куда-то вдаль. Из-за соседней пирамиды к незваным гостям во весь опор мчался целый отряд всадников с клинками наголо. Элизабет схватилась за пистолет, жнецы, переглянувшись, начали доставать косы. — Мне давно пора размяться. Признаться, со стражей фараона у меня всегда были натянутые отношения. — Мы договаривались не использовать способности для поиска, но не для самозащиты, — быстро сказал юноша, видя, что Элизабет открывает рот для спора. — Только не долго развлекайся. Эстер совсем жарко. Демон кивнул, поправляя чёрные перчатки. Генри подошёл к жене. Кажется, сейчас начнётся что-то интересное. Дортвуды даже не заметили, в какой именно момент мужчина возле них сорвался с места, а первый из всадников рухнул, как подкошенный. Песок обагрился кровью.