Чувства

Ганнибал пришёл к Уиллу поздно вечером. Он выглядел усталым, но довольным. Весь день он наблюдал за работой ФБР, сидя в уютном кожаном кресле, в маленьком потайном кабинете. Он с ехидством смотрел на пустую суету, беготню криминалистов и пил кофе. Иногда он начинал засыпать, всё - таки раны давали о себе знать, но тут же просыпался и шёл умываться ледяной водой, чтобы прогнать сон. Он видел Кроуфорда, стоящего в центре дома и засунувшего руки глубоко в карманы. Лицо его было озабочено и хмуро. Надо полагать, он догадывается, что они живы. В любом случае сейчас этого не узнать. Зеллер и Прайс суетливо собирали улики, соскребали засохшую кровь с пола, складывали её в стерильные пробирки. "Узнают, что мы ранены,"- подумал Лектер, потирая подбородок, на котором появилась серебристая щетина. Кроуфорд смотрел на стены, будто догадываясь, что за ним наблюдают. - Оставь нас, Джек, - произнёс Ганнибал, глядя на монитор ноутбука. - Оставь, или мне придется забрать твою жизнь. Ближе к вечеру ФБР засобирались и начали уезжать. Лектер выдохнул с облегчением, ему не терпелось вернуться к Уиллу. Войдя, наконец, в спальню, Ганнибал увидел, что Грэм не спит и более того, его взгляд чист и ясен. Свет ночника мягко обволакивал плечи и руки, покоящиеся на белом одеяле, придавая им теплый жёлтый цвет. Словно мёд. Уилл Грэм - сладкий, тягучий, как мёд. Лектер медленно приблизился к кровати и ласково коснулся пальцами руки профайлера. Кожа рук показалась ему неожиданно сухой, как будто он дотронулся до бумаги. - Ты не спишь, - произнёс Ганнибал. - Жду тебя, - прошептал еле слышно Уилл. - Хочешь поговорить? - Да. - Все ушли и мы снова вдвоём, - Лектер сел на край кровати и грустно улыбнулся. - Дай мне больше свободы, - попросил Грэм, моляще глядя Ганнибалу в глаза. - Твоя свобода - моя клетка. - Нет. - Тогда что? - Эта свобода - моя взаимность. Ганнибал усмехнулся. То, как Уилл просил больше свободы - льстило, но и только. Доверие давно потеряно, и хотя Лектеру хотелось выполнить просьбу профайлера, он не мог. Обида была сильнее. - Уилл, мы не можем начать сначала. - Ганнибал... - Я знаю, в тебе говорит страх смерти... - Нет, - резко перебил Грэм. - Смерть меня не пугает, ты должен это понимать. Я хочу чувствовать то, что ты можешь мне дать. Хочу чувствовать твои прикосновения, Ганнибал. Лектер взял его руку в свою и чуть сжал. - Видишь? Видишь? - прошептал профайлер. - Ты чувствуешь меня, а я лишён этого. Я не прошу много, верни мне чувствительность. Хотя бы рук. Уилл закрыл глаза и Лектер замер. Он тщательно взвешивал и обдумывал просьбу Грэма. Это был вызов, и он был соблазнителен. Что если ослабить действие миорелаксантов? Немного. Дать побольше седативных, чтобы Уилл был спокоен и...Что дальше? Довольствоваться касаниями? Захочется больше, намного больше. - Доктор Лектер? Хриплый шёпот стёр все сомнения Ганнибала в одну секунду. Будто и не было их. - Сегодня, я исполню твою просьбу, Уилл. Утром, чувствительность вернётся к рукам, но не сильная. Ты не сможешь даже сжать кулак. - Это не нужно, - Грэм слабо улыбнулся. - Спасибо. - Спокойной ночи, мой друг. Ганнибал встал с кровати и похлопал профайлера по плечу. Чио смотрела на свет, горящий в окнах Беделии Дю Морье. Её снайперская винтовка висела за спиной, приятной тяжестью напоминая о себе. Девушка не думала, что оружие ей понадобится, она взяла её на всякий случай. Силуэт Дю Морье мелькнул в окне и исчез за бордовыми занавесками. Наверное, красный цвет любимый у Беделии, как и красное вино. Японка шагнула на тропинку, ведущую к дому и осторожно зашагала по ней, обходя дом. Её интересовал чёрный ход, который никогда не был для неё препятствием. Беделия сидела на диване и читала газету, когда услышала шорох на кухне. Странно, она заперла сегодня все двери. - Кто здесь? - робко спросила она. - Гость, - ответил ей женский голос. - Для гостей позднее время. Японка вошла в зал и встала напротив Беделии. - Я ваш проводник. - Мне нужно одеться? - Это было бы правильно. - Какое мероприятие? - Ужин, я полагаю. Беделия тоскливо обернулась, желая знать, здесь ли Ганнибал. - Его здесь нет. - Но он жив, - Дю Морье гордо встала с дивана и прошла в спальню, где открыла большой дубовый гардероб. Все её вещи были идеально развешаны и источали слабый аромат цитрусовых духов. Женщина провела пальцами по белой блузе и замерла, когда её взгляд упал на красивое чёрное платье, с глубоким декольте. - Красивое, - одобрила Чио. - Да, для последнего ужина самое то, - с ноткой грусти произнесла Беделия. Она сняла его с вешалки и прислонила к себе, примеряя. Её тонкие пальцы прошлись по дорогой ткани, наслаждаясь ей. - Мне надеть его здесь или взять с собой? - Возьмите с собой, мадам Дю Морье. Ужин не сегодня. - Чем он заслужил вашу преданность? - неожиданно спросила Беделия, в упор глядя на японку. - Он - моя семья. - Он с лёгкостью бросит вас ради другой семьи. Полагаю, так уже бывало. - Он убьёт Уилла. - Возможно. Но и с вами он не останется. - Одевайтесь. Ехать не близко. Женщины посмотрели друг на друга с лёгкой неприязнью, как две соперницы. Беделия не смогла скрыть ревностных ноток, слыша об Уилле Грэме. Она с лёгкостью согласилась на ужин с Лектером, в глубине души надеясь на то, что он вновь возьмёт её с собой. Хоть на северный полюс, где снег засыпает жилище за пару часов, хоть в жаркие тропики, где москиты не дают покоя своим тонким писком. Джек Кроуфорд смотрел на полупустую бутылку виски пьяным взглядом и скреб пальцами голову, собирая мысли воедино. На видеокассете, найденной в доме Лектера, он видел как тот лежал подстреленный у рояля, зажимая рану рукой. Видел последующую бойню, а это была именно бойня, где Уилл и Ганнибал забили Красного дракона и выпустили ему кишки наружу. И если от Ганнибала Джек этого ожидал, вспоминая драки с ним, то вид Грэма, хищно скалящегося на Фрэнсиса, был неожиданно страшен. Он действительно зверь, прятавшийся в человеческом обличье и доктор Лектер выманил его наружу, пролив кровь перед его носом. Но больше всего Кроуфорда интересовало - где они. В их смерть он поверить не мог, слишком сильны, хотя всё говорило именно об этом. Зеллер и Прайс смущённо сообщили ему, что, скорее всего, они упали в океан. Это было бы слишком просто. - Белла, - тихо прошептал Джек в пустоту холодной комнаты. - Я совсем сдал, дорогая. Ответом ему была звенящая тишина, нарушаемая далёким воем сирен скорой помощи, долетаемых через открытое окно. Мужчина встал с табурета и, пошатываясь, прошёл в спальню, где упал на широкую кровать. Одеяло мягко прогнулось под ним и Джек скомкал его в кулаках, силясь подтянуть своё тело на середину кровати. Поняв бесполезность своих потугов, он ногами стянул обувь и тут же захрапел, провалившись в сонное небытие. Ганнибал вышел за дверь спальни и привалился спиной к стене. Ноги не хотели нести его в свой угол, где он соорудил себе кровать. Всё его тело кричало, что хочет лежать рядом с Уиллом, прижиматься подбородком к его упрямым вихрам. Лектер заскрипел зубами, сдерживая стон. Он не должен позволить себе расклеиться, Уилл Грэм будет съеден. Не сейчас, но позже. Мужчина дошёл до кухни, налил холодной воды и сделал глоток. Жидкость оказалась холоднее, чем он думал. Зубы заломило от холода и Ганнибал отставил стакан. Он смотрел на прозрачное голубое стекло, в котором вода выталкивала маленькие пузырьки воздуха на поверхность. Пальцы обхватили стакан, подвинули на край столешницы с явным намерением столкнуть его на пол и полюбоваться на осколки, созданные ими. Но нет, Ганнибал отдернул руку, будто обжегшись. Не сейчас. Хватит с него осколков. Лектер развернулся и ушел в свой угол, плюхнулся на старый матрас и закрыл глаза. Уилл заслуживает последней просьбы. Заслуживает почувствовать его, Ганнибала, прикосновения. А ещё больше, этого заслуживает Ганнибал.