Чувства

- Здравствуй, Уилл, - тихо произнесла Чио, входя в спальню. Она всё так же опускала взор, не имея желания смотреть на Грэма. Сейчас она выглядела расслабленной, чувствуя за спиной силу Ганнибала. Она медленно вкатила инвалидное кресло в комнату. - Скоро ужин. Ты готов? - Да, - профайлер приподнялся на локтях. Его руки полностью восстановились и японка знала это. Её неуверенность была понятна. - Зря он дал тебе свободу. - Ты боишься? За себя или за него? - За себя я не боюсь давно. Чио заносчиво вскинула подбородок. Она подошла к мужчине и распахнула одеяло, чтобы извлечь катетер. То, что пришла именно Чио, было на руку Уиллу, ведь она не заметила маленькой лужицы на полу, не заметила проколотой капельницы, не заметила силу, вернувшуюся к нему. Она извлекла катетер и просто толкнула стойку капельницы в сторону, чтобы было удобнее одеть Грэма. - Кто у нас в гостях? - спросил профайлер, помогая девушке надеть на него брюки. Японка молчала, не желая говорить и Грэм усмехнулся. Он чувствовал её страх, видел чуть дрожащие пальцы, застегивающие ширинку брюк. Чио видела его истинную натуру, знала на что он способен, и была осторожна. Вечер вступил в свои права, провожая пасмурный день холодным дождём и ледяным ветром, приносящим с Атлантики запах соли и воды. Небо опустилось к земле, накрывая её угольно - чёрным куполом, без малейшего намека на звёзды. Сегодня особенный вечер, особенный ужин. В просторной столовой, отделанной белым камнем, горели свечи. Их маленькие огоньки трепыхались на лёгком ветру, извивались в причудливом танце, заставляя так же танцевать и тени, что они отбрасывали. Полумрак столовой был интимен, словно ужинать здесь должны лишь двое, но стол сервирован на шестерых. Три комплекта приборов можно назвать бутафорией, ведь ужинать с них не будут, но присутствие их необходимо. Блестящие чёрные тарелки отражали свет свечей и играли этим светом. Хрустальные бокалы начищены и ни одна пылинка не смеет осквернить эту чистоту, словно боясь гнева хозяина дома. Он, к слову, сегодня был удивительно красив. Алый костюм - тройка с узорчатым синим галстуком, чёрная шелковая рубашка с рубиновыми запонками и зеркально - чёрные туфли. Ганнибал осматривал себя в высоком резном трюмо, придирчиво, будто собирался на свидание, хотя в каком-то смысле так и есть. Зачесанные на пробор волосы уложены с помощью воска, источающего лёгкий морской аромат, виски́ и запястья надушены дорогим одеколоном. Чио, вошедшая в его комнату после лёгкого стука, была облачена в вечернее платье винного оттенка. Платье не имело бретелек и оголяло острые ключицы, на которых переливалось жемчужное колье. - Всё готово, - тихо произнесла японка и замерла, ожидая ответа Ганнибала. - Обездвижены? - Да, всё как ты просил. - Уилл? - Только ноги, но об этом ты знаешь. Я бы предпочла, чтобы он был обездвижен как и все. - Я сделаю это, когда придёт время. - Сегодня? Лектер обернулся и посмотрел на Чио. Он и забыл на минуту, что должен поставить точку на этом ужине и проститься с профайлером. Может быть стоит перенести это на более поздний срок? - Возможно, он поедет с нами в Норвегию. - Ганнибал! - Чио возмущённо воскликнула, без страха глядя на Лектера. - Я тебя спрашивал? - холодно спросил он. Мужчина смерил девушку взглядом и добавил : - Нет. Ганнибал видел, как огорчилась японка, как сжала маленькие кулачки, как прищурились её и без того узкие глаза. Он протянул руку и коснулся её плеча, смягчаясь от одного её вида. - Чего ты боишься? - Он убьёт тебя... - Не в этот раз. - Он не считает попытки, он будет пытаться снова и снова. - Он любит меня, - улыбнулся Ганнибал. - Он болен тобой, - парировала Чио. - Это взаимно. - Это опасно! - Я не буду больше это обсуждать, - сказал Лектер и Чио кивнула. Он обошел её и вышел из комнаты, оставив японку одну. Она смогла посеять сомнения в его душе, и он боялся, что эти семена прорастут. Гости собрались за столом ровно в восемь вечера. Трое из них не могли пошевелиться, осталась лишь речь и мимика, без которых ужин выдался бы скучным. Они сидели на инвалидных колясках, и рядом с ними, тонкими стражами стояли стойки с капельницами, лишающие их возможности двигаться. Все гости были бледны, кроме одного, он был чрезвычайно обожжен когда-то и пересаженная кожа плохо поддавалась действию капилляров. Мужчина тупо смотрел перед собой, на лежащие на столе руки в тонких хлопковых перчатках, скрывающие ожоги. Две женщины, одетые в вечерние платья, с красиво уложенными волосами ( Чио постаралась на славу ), восседали молча и гордо, не смотря на своё положение. Лишь только Уилл отличался от них. Его капельница осталась в спальне, ведь по подсчётам Ганнибала она только - только закончилась и действие миорелаксантов будет действовать ещё продолжительное время. В его выражении лица сквозило превосходство и никакая коляска не могла подавить его. Он свободно перебирал пальцами, поглаживал холодную сталь столового ножа и смотрел на Беделию, уже представляя, как перережет её хрупкое горло этим ножом. Дю Морье, кажется, не замечала его взгляда, она подняла подбородок выше и ждала своей участи без толики страха. В эту минуту даже Грэм не мог не восхититься ей. - Как я рад, что вы все согласились принять моё предложение и посетили меня в этот чудесный вечер, - воскликнул играя Ганнибал, подходя к столу. Чио, словно его тень, скользнула в столовую и села по левую руку. Уилл, сидевший напротив, посмотрел на неё исподлобья, чуть приподняв один уголок рта. - Доктор Чилтон, - поздоровался Лектер и склонил голову в поклоне. - Алана, Беделия. Я крайне рад вас видеть. - Не сомневаюсь, - невнятно произнёс Чилтон. - Кажется, ваше эго скребёт по потолку, доктор Лектер. - По крайней мере, оно ещё на месте, тогда как ваше сгорело дотла. Мадам Дю Морье, позвольте поблагодарить вас, сегодняшний ужин возможен во многом благодаря вам. Взоры всех присутствующих обратились на запеченную человеческую ногу, водруженную в центр стола. От мяса ещё поднимался пар и сок стекал на красивое серебряное блюдо, на котором эта нога и лежала. - Пожалуй, у меня нет аппетита, Ганнибал, - произнесла Алана. - Ты многое потеряешь, - ответил он любезно. - Я в любом случае сегодня потеряю много. Свою жизнь уж точно. - В этом ты можешь винить только себя, - тон Лектера был хладнокровен. - Приступим? Чио, ты же поможешь нашим гостям попробовать угощение? Японка согласно кивнула и встав, подошла к Ганнибалу, который нарезал мясо тончайшими ломтиками. - Беделия? - девушка поставила тарелку с мясом перед Дю Морье. Женщина улыбнулась и произнесла: - Будет грубым не попробовать то, что так давно мариновалась. - Это правда! - воодушевленно заявил доктор Лектер. Когда Ганнибал и Чио сели за стол, тишина обрушилась на столовую как снежная лавина, которую остановил доктор. - Воины-гунны под предводительством Аттилы изобрели оригинальный способ хранения и приготовления мяса, помещая его под седло во время длительной верховой езды. От тряски оно отбивалось и теряло жидкость, к тому же просаливалось от лошадиного пота. В результате через некоторое время воины получали готовый к употреблению продукт, - начал говорить Ганнибал. - Я очень рад, что в наше время существует множество способов как сохранить мясо без этих варварских методов. - Везти его с собой пока оно живое? Хранить в своём подвале, отрезая по кусочку, как ты делал это с Гидеоном? - резко спросила Алана. - В том числе, - усмехнулся Лектер. - Но я про холодильник и вакуум, в которые я обязательно помещу твои глаза, дорогая доктор Блум. Оставаться слепой было в твоих интересах, жаль что ты им не следуешь. Мужчина наколол мясо на вилку и, прежде чем взять его в рот, осмотрел гостей. Все они так или иначе жевали. Кто-то брезгливо, кто-то равнодушно, а кто-то с удовольствием. И этот кто-то был Уилл Грэм. Он ловко пользовался столовыми приборами, насаживая запечённое мясо на зубчики вилки и ел, глядя то на Чио, то на Беделию. Его нисколько не смущала обстановка и коляска, на которой он находился. Он ухмылялся и Ганнибал видел в его глазах своё отражение. Утолив голод и самолюбие, Лектер решил, что пора заканчивать ужин и поднялся, опираясь пальцами на стол. - Ганнибал? - неожиданно раздался дрогнувший голос Беделии. - Не нужно. Просто уходите. - Мадам Дю Морье, вы слишком многое от меня желаете. Это невозможно. Доктор Чилтон, я был рад увидеть то, чем вы стали. Чужая кожа вам к лицу. Ганнибал подошёл к Чилтону и ввёл в его капельницу яд. - Мышьяк. Вас немного помучают судороги, но это недолго. В конце концов, это лучше открытого огня. Затем Лектер подошёл к Алане. - Дорогая, прими мои комплименты. - Нет... - Я заберу то, что обещал. Твою жизнь...и твои глаза, пожалуй, - Ганнибал взял нож, лежащий по правую руку от Блум и медленно ввёл его в подчелюстную впадину, проворачивая, чтобы причинить наибольшую боль. Не дожидаясь, пока Алана умрёт, он наклонился над ней и аккуратно извлёк глаза, перерезав глазные нервы и мышцы. - Бе.. - Нет! Лектер удивлённо обернулся. Грэм сжимал в руке холодный нож и смотрел с жестокостью раненого зверя. - Месть - это плохо, Уилл. Она ослепляет. Только холодный расчёт, - сказал Ганнибал и воткнул тонкий нож в горло Дю Морье. Профайлер сжал зубы и наклонил голову, словно готовясь к прыжку. Конечно, Ганнибал не знал, что возможность двигаться вернулась к Уиллу, он просто смотрел с восхищением и обожанием на человека, которого безмерно любил и которого решил - таки взять в Норвегию, и возможно, убить и съесть там. А может быть и вообще не убивать. Уилл Грэм не знал того, что Лектер не собирался прерывать его жизнь и их отношения, и подошёл к нему лишь с одним желанием - помочь уйти из столовой, чтобы собираться в дальнюю дорогу. Как только рука Ганнибала коснулась плеча профайлера, тот резко вскочил, и нож, весь вечер впитывающий тепло рук Грэма, почувствовал вкус живой плоти.