I am Cale Henituse

      Тяжело вздохнув, Дерус посмотрел на мальчика, который, с того самого момента, как пришёл на руках Хилсмана в поместье графа, так и продолжал сжимать в руке некий предмет, что явно был дорог ему.       – Ну и что же мне с тобой делать? – Пробормотал он себе под нос, приложив пальцы к подбородку. Безымянный мальчик продолжал смотреть на него широко открытыми карими глазами.       Стойте-ка.       Безымянный?       О.       Дерус вышел из-за стола, подошёл к прижавшемуся к спинке кресла мальчику, присел около него на корточки, чтобы быть на одном уровне, и протянул руку ладонью вверх.       – Я - Дерус, – пальцами другой руки он показал на себя, а потом указал рукой на ребёнка, казалось бы, внимательно прислушивающегося к нему. По крайней мере, к его голосу точно. – А как зовут тебя?       Мальчик нахмурился. Он напряжённо следил за каждым действием взрослого, боясь пропустить даже крохотную эмоцию у него на лице.       Взрослый, вроде бы, был доброжелателен к нему.       Но они тоже были доброжелательными. Поначалу.       Он сжал руки в кулаки. Он уже в ловушке. Он позволил притащить себя в это огромное здание, где, он знал это точно, потеряться было легче лёгкого; позволил какой-то женщине отмыть от себя прилипшие грязь и кровь (ванну наполняли заново три раза — слишком быстро та становилась ярко-красного оттенка с чёрными разводами) и не сопротивлялся, когда на него осторожными движениями и почти невесомыми прикосновениями одевали другую одежду.       Он сжал зубы. Но у него не было выхода. У него даже выбора не стояло.       Этот кажущийся добрым мужчина отдаст его им, как только узнает.       Они все так поступали. Передавали его обратно. Докладывали о каждом его шаге. И следили-следили-следили.       Какова вероятность, что этот взрослый не окажется таким же?       Какова вероятность, что он сможет выбраться из этого здания живым?       Какова вероятность, что они ищут его?       И... Какова вероятность, что они придут за ним сюда, едва увидят тот нарисованный портрет?       – Ублюдок.       Она была слишком высока. Даже если этот кажущийся добрым взрослый узнает и отдаст его обратно, даже если они найдут его (снова)... Он устал. Он не мог позволить себе сопротивление. Не сейчас.       Никогда.       Дерус вздрогнул. Четкий, чистый детский голос будто отпечатался в его сознании.       Ублюдок.       Дерус крепко сжал кулаки, опустив их к полу, чтобы ребёнок напротив (ребёнок, назвавшийся ублюдком) не заметил и не счёл эту вспышку ярости на свой счёт.       Ублюдок.       Пятилетний малыш, который не понимал и слова, сказанного ему, чётко, уверенно, с расстановкой, явно подражая кому-то ещё (тому сукиному сыну, назвавшего ребёнка ублюдком!) на чистом всеобщем языке континента назвал своё имя.       Нет.       Дерус дёрнул кончиками губ.       Своё прошлое имя.       Он не позволит этому ребёнку вернуться в подобную семью.       Дерус ярко улыбнулся напрягшемуся мальчику, медленно поднял расслабленную руку и мягко погладил того по огненной макушке.       – Рон.       – Да, господин?       Рон появился, как обычно, из теней, заставив малыша вздрогнуть, ошарашенно уставившись на, как всегда, добродушно улыбающегося дворецкого.       – С этого момента забота об этом ребёнке ложится на тебя.       Рон мазнул взглядом по сжавшемуся комочку одних костей и больших блестящих карих глаз, совершенно не изменившись в лице, и спокойно ответил, слегка поклонившись:       – Как прикажет господин.       – Хорошо. Иди, приготовь ему комнату напротив моей. И что-нибудь лёгкое на ужин.       – Да, господин.       Рон исчез так же внезапно, как и появился, растворившись в тенях. Дерус покачал головой. Наёмники такие... Наёмники.       Как человек, который правит территорией, полной разномастных убийц, бандитов и ушедших на пенсию рыцарей, он знал слишком много о теневом мире, хотя совершенно не хотел обо всём этом знать.       И понимать тоже.       Как и принимать толпу фактически преступников в свой дом.       Но от них была определённая польза, тем более что в городе Вестерн, как и окружающих его деревушках, всё было относительно спокойно. Эти люди не выставляли свою истинную профессию напоказ, не убивали невинных и не устраивали шума, предпочитая жить мирно, подавшись в иные отрасли искусства, и уже за это бездействие Дерус был всем им премного благодарен.       И эта благодарность выражалась в многочисленных конкурсах, где любой умелый художник, скульптор или даже ловкий стрелок мог распиариться на половину страны и получить большой денежный приз.       Ну а кого впоследствии будет волновать, что тот же пекарь прекрасного, мягкого, ещё горячего, когда попадает в руки покупателей, хлеба в прошлом убивал своих жертв искусным ядом, который не унюхаешь и не почувствуешь?       Дерус перевёл взгляд на мальчишку, после чего слегка качнул головой и вздохнул.       Насколько неправильную вещь он сейчас собрался сделать?       Хах.       Дерус посмотрел на ярко-рыжие волосы, потом перевёл взгляд на тёмные, будто шоколад, карие глаза, осмотрел тело, на мгновение остановившись на прижимающих что-то к животу руках, и снова вернулся к испуганным, отчаянным глазам.       Однажды у графа Деруса была жена. Но, не доносив своего первенца буквально пару месяцев, та скончалась от потери крови из-за выкидыша.       У неё были такие же яркие красные волнистые волосы. И взгляд голубой, словно безоблачное небо.       У них должен был родиться сын. И имя, данное этому сыну...       – Кейл.       Граф Хэнитьюз легонько ткнул пальцем в грудь мальчишки.       – Теперь тебя будут звать Кейл.       Ребёнок в шоке распахнул глаза, но быстро кивнул головой.       Хорошо, пусть будет так.       Кейл.       Кейл не совсем понимал, в чём разница между «Ублюдком» и «Кейлом», но если этот взрослый решил называть его так, то кто ж ему откажет?       – Отлично. Кейл.       Дерус повёл ладонью в сторону двери в кабинет.       – Это Рон.       – Р-рон.       – Да, верно! Рон.       Дерус ярко улыбнулся, видя, как нахохлившийся малыш тихо повторяет про себя имя «Рон».       – Да, господин?       – Ты отвечаешь за него головой, – радостно улыбаясь, приказал граф дворецкому.       Рон тихо вздохнул.       – Да, господин.       Ещё раз погладив ребёнка по пушистым и мягким волосам, Дерус поднялся, вытянул из кресла за худенькую ручку Кейла и обратил внимание на стоящего в дверях слугу:       – Отведи его в столовую и накорми ужином. Я присоединюсь позже.       – Как прикажет господин.       Лёгко откланявшись, Рон крепко, но не больно, взял Кейла за руку и повёл за собой.       Граф Дерус смотрел им вслед, пока дверь не закрылась.       Теперь не было причин сдерживать свои эмоции. Дерус мгновенно скривился, обнажив в оскале зубы.       Если... Если семья мальчика найдётся на его территории... Дерус разорвёт их голыми руками.       Ибо не стоит злить Золотую Черепаху. Скрывшийся в тени дом боевых искусств. ***       Таким образом мальчик, найденный в конце осени и начале зимы, стал членом семьи Хэнитьюз.