Я услышу шепот моря

Закатное солнце расползлось по линии горизонта, превращая поверхность воды в жидкое золото. Сентябрь подходил к концу, дни становились короче, температура стремительно падала, и настроение вместе с ней. По крайней мере, сидя на прибрежных валунах и слушая тихий успокаивающий плеск, Рита ощущала в себе потребность корнями врасти в землю на этом месте и никогда никуда больше не спешить. Внутренности сковывала непонятная тягостная плачущая тоска, от которой сию же минуту хотелось тихо и безнадежно скончаться. Как далека была сентябрьская Гаспра от своей летней вариации; с какой томительной небрежностью расставалась природа поселка с буйными красками осени, как пусто и голо смотрелся без отдыхающих пляж. Крики постепенно готовящихся к зимовке чаек резали душу на лоскуты, кромсая края и без того незаживающей раны. Рита слабо щурилась, глядя на проваливающийся под землю солнечный диск и бездумно теребя маленький камень на шее. Тишину расколол пронзительный писк популярного рингтона. Сунув руку в карман, Власова выудила телефон и глянула на дисплей. Амелина. Палец привычно скользнул по дисплею. - Слушаю. - Вау, ты взяла трубку с первого раза! Короткий вздох. - Давай по делу. На том конце провода предсказуемо надулись, но уже секунд через пять обида улетучилась – Оксана совершенно не умела злиться. - Ладно-ладно. Представляешь, тут такие новости! – привычно затрещал в трубке бодрый голос Амелиной. – Мы сами ничего не знали, ходил себе и ходил, как вдруг такое событие!.. От кого не ожидали, так от него – ведь ловелас-то, каких поискать! Ритка, ты просто обязана приехать! Короче, завтра в двенадцать, ой, и еще в шесть вечера… - Стоп-стоп-стоп, завинти кран, Амелина. Что случилось? - Майский женится! Услышав единственную содержащую смысл фразу, Рита действительно удивилась. - Майский? - Да, Майский, представляешь? На какой-то Вике… Не знаю, короче. В общем слушай, мне плевать на твои «не хочу – не поеду» - поедешь. - Не пое… - Контемировская, 9 – в полдень роспись. Потом катаемся по городу, а уже в шесть вечера заказан ресторан «Золотое время», который на Севанской. - Ксю, я же сказала, я не… - До встречи, - и Амелина отсоединилась. Коротко выругавшись, Власова убрала телефон в карман. Как бы там ни было, а на свадьбу приехать нужно. Серега не поймет ее отсутствия. Просто не поймет. *** Единственное, что позволила себе Власова – это пропустить непосредственно саму церемонию и приехать уже к шести вечера в ресторан. Она терпеть не могла длительные слезливо-шаблонные мероприятия, почему и решила потратить освободившееся время на поиски подарка для молодоженов. Однако, безуспешно промаявшись в течение нескольких часов и так ничего и не выбрав, Рита справедливо рассудила, что самый лучший подарок для грохнувших все сбережения на свадьбу молодоженов – это деньги, она купила букет цветов, всунула между бутонами конверт с деньгами и ровно к шести приехала в ресторан. Майский был ослепителен в новом отутюженном темно-сером костюме и щегольских лакированных туфлях. Принимая комплименты и поздравления, он светился от счастья и каждую свободную минуту проводил рядом с молодой женой – красивой брюнеткой в роскошном кремовом платье. Когда Власова подошла к ним, он сначала замер от неожиданности, но уже через секунду оттаял и сжал Риту в медвежьих объятиях. - Ритка! - Ох, раздавишь, - прохрипела она, мысленно прикидывая, сколько костей Майский оставил ей целыми. Скованно улыбаясь, Власова вручила букет и конверт, пробормотала что-то похожее на поздравления, но Майский не слушал – он во все глаза разглядывал ее. - Ну, что ты? Как ты? Где ты? - Нормально, Серый, нормально… - качая головой, проговорила Рита… И резко осеклась, заметив поверх плеча Майского стоявшую к ней спиной Валю. Прошло всего несколько дней с их последней встречи, но Рите все равно показалось, что Валя неуловимо меняется день ото дня. Было что-то иное, незнакомое ей в этом наклоне головы, прошедшихся по линии шеи кончиках пальцев, поправленной на плечах газовой накидке. Даже платье мягкого салатового оттенка сидело словно бы не по фигуре; или по фигуре, но не так, как привыкла Рита. О, небеса, какое безумие – вспоминать даже к тому, как сидит на ней платье, сравнивать до и после, взвешивать, соединять. Было в этом что-то комическое, насмешливое, отчего во врезавшийся на подкорку памяти образ примешивалась какая-то горечь. - Привет. Голос подошедшей Антоновой вывел Риту из раздумий, и она опустила на нее взгляд. Даже на каблуках Валя была чуть ниже нее. Светло-голубые глаза смотрели с серьезностью, теплотой и, кажется, безо всякой радости. Так смотрят на давнего знакомого, с которым не виделись несколько лет – с одной стороны ностальгия, а с другой – совершенно разные люди. - Привет. Хорошо выглядишь. - А ты не очень. - Знаю. Пустяковая беседа людей, одному из которых немного неудобно, а у другого словно кость поперек горла встала. Стараясь проглотить не прошенный комок, Власова судорожно подыскивала варианты развития беседы. Обеих спасла подошедшая Рогозина, вложившая в руку Вали бокал с шампанским. - О, Рита! На свадьбу? Не видела тебя. Схожу за бокалом… - Не стоит, я уже ухожу. - Рита… - До встречи. Развернувшись, Власова уходит, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. Она спиной чувствует два горящих посторонних ей взгляда – рассеянный и укоряющий, и это подгоняет еще сильнее. Спешно отыскав Майского, Власова желает ему и невесте всех благ, после чего покидает вечер, вдавливает в пол педаль газа в машине и очертя голову несется в Гаспру. *** Дверь лавки пряностей хлопает так, что сухая соломенная корзина падает с шаткой полочки. Многочисленное мелкое содержимое высыпается на пол пестрым ковром. - Ч-черт, - с присвистом шипит Власова и, присев на корточки, пытается собрать все обратно. Тщетно – дно в корзинке провалилось, цветная ароматная смесь высыпается с другой стороны. - Оставь, я уберу. Власова резко распрямляется, едва лоб в лоб не столкнувшись с Нелли. Девушка стоит почти вплотную, зябко кутаясь в плотный клетчатый шерстяной плед. Она бледна и немного заспана – видно, ночной визит Власовой застал ее врасплох. - Извини, - сухо бросает Рита. – Ты не можешь… У тебя нет… Голос ее срывается, руки дрожат. Опустив глаза и окинув Риту внимательным взглядом с ног до головы, Нелли высвобождает руку из-под пледа, берет Власову за запястье и ведет за собой. Комната, куда они входят, может считаться и мастерской, и гостиной, и кладовой. Самые не сочетаемые вещи, сваленные грудами и разложенные аккуратными стопками, перемешиваются между собой. Диван, маленький нетопленный камин, журнальный столик с незаконченными эскизами, пустые и полные баночки красок, заляпанные салфетки, компакт-диски, альбомы, фотографии, высушенные цветы, блеклый ночник, сильный запах сушеных яблок, корицы и лимонника – неожиданная, но не отталкивающая обстановка. Предложив ей сесть, Нелли долго роется в склянках на многочисленных стеллажах. Плед соскальзывает с ее плеч и мягким облаком оседает у оголенных лодыжек. На Нелли простая хлопковая сорочка длиной чуть выше колен – и даже эта сорочка гармонирует с окружающей обстановкой. - Вот, держи, - наконец, протягивает она Власовой какую-то смесь. – Принимай перед сном. И гуляй чаще на свежем воздухе. И пей что-нибудь горячее с медом. Ощущение гармонии улетучивается. Власова подозрительно сощуривается. - Я не больна. - Никто и не говорит, что больна, - пожимает плечами Нелли. - Тебе что-то Николай сказал? Или Марта? Хотя она вряд ли, значит, Николай. - Да никто мне ничего не говорил, - вспыхивает Нелли. – Вваливаешься ко мне среди ночи, просишь о помощи, я помогаю, а что в ответ? Даже в слабом свете ночника видно, как щеки Власовой заливает краска. - Перестань играть в благородство! Нелли скептически изгибает бровь, но ничего не говорит. Вместо этого она выходит из комнаты и распаивает входную дверь: - Спокойной ночи. Спрятав пузырек в карман, Рита закатывает глаза, устало потирает переносицу и медленно бредет домой.