Книги Джирайи до добра доводят

Перебирая в пакете книги, Какаши давался диву - какой широкий круг интересов и необходимостей у простого учителя. Любознательность у молодых преподавателей - это, конечно, здорово, но сейчас Хатаке куда больше волновало следующее: как отреагирует Ирука на литературу, читаемую Хатаке? Оставалось надеяться, что молодой человек не ринулся домой под одеяло с кружечкой чая познавать педагогику или уроки пикапа. Конечно, вторая книжка удивила джонина, однако, сразу вспомнив о том, что сам прячет под матрасом конспекты по романам Джирайи, отставил вопросы в стороне. Так или иначе, Какаши нуждался в плане. Богатый опыт в создании стратегий у него имелся, учитывая, что команда номер семь была совокупностью безразличия, сумасшествия и влюблённости. Заглядывая сквозь слегка приоткрытую дверь кабинета Ируки, Копирующий, убедившись, что кроме учителя там нет никого, аккуратно толкнул её и, опытным путём проверив отсутствие фокусов в стиле Наруто, со спокойной душой вошёл. - О, Какаши - сенсей! Рад видеть Вас снова. Что-то произошло? - мысленно Умино молился, что бывшие ученики не натворили ничего. - Да, в принципе, нет, - Хатаке представить не мог, проверял ли брюнет содержимое пакета. Немного нервничая, все же спросил, - у Вас все порядке? – «Ну что за глупый вопрос?! Если он и видел мои книги, то обоим будет понятно, что проблемы здесь у меня». - Кажется, что да, - Ирука начинал мысленно перебирать все свои промахи, пытаясь понять, как мог облажаться перед блондином. Однако, поняв, что таковых быть не должно, на страх и риск уточнил, - что-то произошло? Весь накал внутри Какаши спал. Умино, судя по всему, вообще не понимал, в чем дело, что было на руку. Победно выдыхая, джонин выпалил то, что далось ему совсем не легко: - Ирука, я хочу пригласить Вас на прогулку, - в это же мгновение под покровом маски на лице говорящего проступили розовые пятна - Копирующий никогда не приглашал никого на прогулки. - Было бы здорово обсудить с Вами некоторые моменты, да и узнавать получше друг друга... - Какаши чувствовал, что готов сгореть со стыда. Говоря клишированными фразами, ему оставалось только радоваться, что не озвучил случайно какую-нибудь из цитат персонажей Джирайи. Как бы был сейчас уместен комплимент и подкат... - Да, конечно. Можем встретиться в пять вечера у Академии, - сказать, что Ирука был удивлен – ничего не сказать. Хатаке почти никогда не общался с тем, а тут сразу прогулка. - Тогда, до встречи! – пытаясь смыться как можно быстрее, Какаши устроил эффектный и запоминающийся уход: нечаянно толкнув стопку с учебниками, которые, безусловно, беспощадно полетели на пол, он понял, что ввязался в очередную проблему. А ведь мог уже дома лежать под одеялом и читать любимый роман… Думать с местом для прогулки долго не пришлось: помирая со скуки, Копирующий решил-таки полистать одну из книг Умино, в которой нашел флаер, рекламировавший только что отреставрированный Центральный парк Конохи. Судьба сегодня была благосклонна (если, конечно, не учитывать того, как с утра она подвела джонина) – смотря раздел с подкатами на тот случай, если у читателя явные проблемы с девушками, хотя он является талантливым автором и шиноби, Копирующий нашел два билета в кино, располагавшееся, как раз, в том самом парке. На удивление, дата сеанса совпадала с сегодняшней, а фильм мог быть выбран совершенно любой! Вот удача! Заявив при встрече Ируке о своем выборе и удаче (не уточняя, в каких книгах нашел билеты), Хатаке заметил, что собеседник был явно смущен. В принципе, все уже привыкли к характеру Умино, а потому Какаши особо не беспокоился на этот счёт. Казалось, брюнет знал что-то особенное, но мгновенно его выражение с тревоги сменилось на глупую улыбку и румянец на щеках. «Молодежь! Кто знает, что у него там на уме!». Все мысленные упреки были снова отставлены, ведь джонин напомнил себе, что он не старый дед, да и эти конспекты… Молодым людям, подходившим ближе и ближе к месту назначения, открывался вполне необычный вид на парк: вход был украшен розовыми шариками в форме сердечек, звучала романтическая музыка, в киосках продавали мороженое, коктейли, сладкую вату, явно носивших названия, призывавших к любви или страсти. Вдоль аллей прогуливались парочки, заглядывавшие в фото-будки, чтоб сделать памятное фото. В парке царила атмосфера приторной романтики, а весь воздух был пропитан огромной щепоткой ласки и симпатии, что начинало казаться, что вот-вот залетают ангелочки со своими стрелами и луком. - Сегодня День романтики, Какаши-сенсей. И, судя по всему, в парке проводится особый фестиваль по этому поводу, - Умино видел, что лицо Хатаке выражало удивление, непонимание и плохо скрытое отвращение. - Что ж, неожиданно, - Копирующий проклинал этот день, как никакой другой. Чувствуя неловкость и стыд перед Ирукой, он хотел уже пригласить того в другое место, как вдруг Умино схватил его за руку и потащил внутрь парка. Тело джонина охватила легкая дрожь и будто парализовало – он не мог отпустить чунина, послушно следуя за ним. На лице брюнета, тянувшего за собой Какаши, сияла искренняя, добрая улыбка, весь его вид выражал счастье и радость, отчего и у Хатаке непроизвольно поднялось настроение, и, прищурив глаза, он ускорил шаг, не желая отставать за ведущим. Проносясь мимо аттракциона, где за метание кунаев можно получить приз, джонин резко остановился. Оценивая призовой фонд, он достал из кармана нужную сумму и отдал торговцу. После, взяв десять кунаев, он буквально через секунду попал по всем мишеням (именно после этого случая в Конохе начали задумываться о целесообразности подобного аттракциона). Раздосадованный торговец отдал Хатаке большую плюшевую собаку, которую тот сразу же перенаправил к Умино, со словами: - Забирай себе на память об этом вечере, - на что Ирука попытался отговориться, однако Какаши, не терпя возражений, вручил игрушку брюнету. Следующей целью Копирующего стал киоск с мороженым. Напролом направляясь к нему, он готов был сбивать всех со своего пути, за что брюнету приходилось извиняться перед каждой жертвой. - Нам, пожалуйста, этот контейнер и две ложечки, - Какаши пальцем указывал в коробку в форме сердца. Товар носил вполне лестное название – «Моя любовь к тебе растопит даже самое холодное сердце». - Да, конечно, - торговец поспешно извлек мороженое из холодильника и передал молодому человеку, - приятного вечера! Пусть этот день запомнится вам обоим надолго. Учителя присели на ближайшую скамейку, которая, конечно, тоже была украшена в духе праздника. Открыв контейнер, Хатаке посмотрел на Ируку и, подмигивая тому, принялся поедать мороженое. Удивительно, но в тот момент все волнение по поводу утреннего случая отпало, не оставалось места раздражению – в компании брюнета ему было так комфортно и уютно, тот словно излучал тепло. Какаши хотелось растянуть вечер на подольше, а вся атмосфера внутри парка уже не казалась настолько дурацкой и беспечной. Смотря на сиявшее от счастья лицо Умино, он чувствовал, как внутри него самого растекалась радость, восторг и некоторый просвет. Почему он раньше не обращал внимания на Ируку? Совершенно заблудившись в своих мыслях, Хатаке очнулся, когда наткнулся своей на ложечку брюнета – оба резко подняли головы, и, сталкиваясь лбами, замечают лицо друг друга на непривычно близком расстоянии. Умино, моментально покраснев, отстраняется от Копирующего. «О нет, как неловко! Вдруг он подумает, что я совершенно бесцеремонно вторгаюсь в его пространство и напираю с ухаживаниями». Этого еще не хватало Ируке. Жизнь и так испытывает сегодня его нервишки: сначала встреча в библиотеке, а теперь прогулка… он, такой стеснительный и замкнутый, не был готов к такому близкому общению с человеком, который давно ему нравился. Не хотелось испортить все одним случаем! Хатаке, видя смятение собеседника, беспечно наклоняет голову, вновь прищуриваясь, говорит: - Все в порядке, Ирука, не волнуйтесь. Мы хорошо проводим время, не так ли? - Да, Вы правы… - учитель чувствует, что совершенно забыл, как разговаривать. - Не забывай, у меня еще есть два билета. Может, прямо сейчас двинем?