Natus Mortis

      На улице падал крупными хлопьями снег, Лестрейндж вечно бурчал себе под нос приказы домовикам, потому что те не успевали расчищать дорожки. А еще мне наконец-то разрешили выходить в сад. Стоило только намекнуть Реддлу, что я сижу тут в заточении, как Рапунцель. Маггловские сказки мужчина читал, поэтому дал по голове своему вассалу и приказал заказать мне теплую одежду.              Однако со мной, по какой-то непонятной мне причине, не посоветовались, поэтому у меня в гардеробе висело почти пальто белоснежного цвета, зимняя мантия бежевого оттенка и что-то, что я даже не распаковала, коричневого цвета. Августус очень долго смеялся с предоставленной мне одежды, объясняя, что цвета герба Лестрейнджей — коричневый, желтый и белый. Выпытала у Руквуда информацию о его гербе и о гербах остальных Пожирателей. У него оказался герб с синим, черным и голубым цветами, у Долоховых — черный, красный и серый, у Малфоев — белый, зеленый и коричневый (что-то связанное с деревьями, но я решила не вдаваться в подробности), у Гонтов — зеленый, красный и черный.              А еще мне удалось найти информацию о цветах в магическом мире. Впрочем, они значили очень малое, но на гербах значение имели. Черный — темный потомственный Род, чью кровь невозможно разбавить, белый — светлый потомственный Род, который тоже не разбавить. А вот если на гербе были оба цвета — Род двойной и принимает оба вида магии. Были Рода нейтралы, у них на гербах отсутствовали черный и белый цвета. Таким образом я сделала вывод, который почему-то в свое время не сделали иные маги (или же все книги — выдумка магглы), что в окружении Темного Лорда были не только темные, но и светлые. Малфои и Лестрейнджи — наглядный пример.              А вот Блэки, которые в каноне считались темным Родом, оказались двойными, и принимали магию как темную, так и светлую. Дамблдоры оказались нейтралами, равно как и Поттеры. Род Гриндевальд был потомственно темным, а Скамандеры — светлым. Рейестарг оказался двойным Родом. Я была Регентом трех диаметрально противоположных Родов, но это на мне никак не отразилось.              Августус сказал, что мне стоит написать свой Кодекс Рода и придумать герб. С Кодексом было проще — можно было взять основу и прописать что-то свое, а так же его можно было дополнять. Тем более мне — родоначальнице Рода. А вот герб стоило продумывать тщательно, на нем была важна каждая деталь. А еще мне требовалось выяснить свое направление магии.              На улицу я вышла пару раз в том страшном белом недопальто, а потом снова заперлась в мэноре, отказываясь отправляться на прогулки с братьями, с Беллой и даже с Реддлом. Только пару раз под покровом ночи меня что-то вынесло на улицу прямо в домашней мантии, и только на третий раз до меня дошло, что на дворе чертово полнолуние, а интуиция просила пообщаться с Грейбеком. Только где его искать — непонятно.              Беспалочковую магию я освоила на достаточно неплохом уровне, могла применять левитационные чары на больших объектах, однако тратила много сил. Поэтому тренировала резерв на чем-то мелком. А еще мне удалось пару раз применить инсендио. Для заклинаний руками не было необходимости в определенной траектории движения, как с палочкой, но надо было уметь контролировать поток силы и ее направленность. Вот этим я и занималась все свое свободное время.              Занятия с Антонином принесли свой определенный результат — я стала выносливей, научилась использовать магию для поддержания физического тела, а также немного подкачалась. Руквуд хвалил мои результаты в применении дара и магии, а Реддл постепенно наполнял мою голову основными знаниями о Магическом мире. Смысл был не в законах, а знаниях, которые Созданные могли видеть. Так я знала, что Реддл мне старший магический брат, а Крауч-младший — мой магический близнец. Тема была интересная, кстати, но разбираться меня заставили в ней самостоятельно, хотя Реддл помогал с материалом. А еще Созданные могли чувствовать магию, хотя это могли делать все маги при должной тренировке, но мы могли чувствовать ее априори. А еще различать. Это было очень удобно, особенно в дуэли.              Со временем занятия разделились еще больше. Реддл учил со мной историю магии, нумерологию и арифмантику по школьным учебникам старого образца, Руквуд занимался астрономией, рунологией и прорицаниями, а Долохову досталось ЗоТИ, чары и трансфигурация. По всем дисциплинам я занималась самостоятельно теоретической частью, а с практикой мне так или иначе кто-то помогал. К этому делу были подключены Беллатрисса и Барти, которые проверяли у меня что-то простое и неразрушительное, по типу левитационных чар, трансфигурации неживого в неживое (тут без палочки было очень трудно, но приходилось напрягаться, ибо, как мне продемонстрировал Августус, взрослые могли спокойно превращать, скажем, камень в кубок взмахом руки), заклинание разоружения и тому подобное. Сейчас я проходила где-то начало второго курса и постепенно мне начали объяснять зельеварение.              — На самом деле, — как-то раз обмолвился во время занятия Реддл, — Мы бы могли до Рождества пройти с тобой четыре курса, если бы у нас было больше свободного времени. А время, увы, было только у меня.              Также пришлось показать Руквуду и Реддлу мою тренировочную комнату, стены в которой наконец-то приобрели свой благородный фиолетовый оттенок. Августус очень долго смотрел в стену, пока его не пнул Антонин.              Так я узнала, что пифии обладают фиолетовым магическим фоном, который зрят Видящие.              Реддл предположил, что это как-то связанно с моим даром. Я только пожала плечами.              Зима — то время, когда мне не хватает витамина С, поэтому удалось выпросить (да, именно выпросить) у Ринки лимон и соль. Ах, вы бы видели удивленное лицо Рабастана, когда он увидел дольки лимона в чем-то белом и предположил, что это сахар, поэтому решил съесть кусочек с моего разрешения. Впервые в жизни видела, как Наследник древнего и благородного Рода отплевывается и пьет воду прямо из палочки. Белла долго смотрела вопросительно то на лимонные дольки, то на друга.              — Они с чем? — аккуратно поинтересовался Родольфус.              — С солью, — усмехнулась я, смотря, как вытягивается лицо парня.              — Врешь? — неуверенно предположил Лестрейндж, однако его брат помотал головой. Под шокированные взгляды я съела одну дольку и не поморщилась. А потом сжалилась над все еще пьющим воду Рабастаном и попросила принести Ринки что-нибудь, что могло перебить вкус.              Время близилось к Рождеству, когда меня внепланово в субботу пригласил к себе в кабинет Реддл. Он сидел за столом, задумчиво смотря на какие-то бумаги перед ним. Буквально месяц назад мне пришлось выкладывать ему почти всю известную мне информацию. Изначально я не собиралась это делать и хотела подавать все дозированно, в зависимости от ситуации, но потом пришлось согласиться с тем, что информацией лучше владеть вдвоем. Реддл был прекрасным менталистом, мог отделять в своей голове одну информацию от другой, а так же хорошо ее сканировал и изучал. Мужчина три часа пытал меня морально, расспрашивая мое мнение по поводу тех или иных моментов. Кстати, так я узнала, что Круцио очень болезненно.              — Садись, — коротко бросил мне Реддл, даже не указав, куда именно мне надо сесть. Пришлось присесть на кресло перед столом. Спустя минут пять мужчина наконец оторвался от созерцания пергамента и поднял на меня свой красный взгляд, — Как далеко вы продвинулись с Августусом в изучении твоего дара?              — Я могу заглядывать в будущее на минуту или две вперед, — с одной стороны могло показаться, что это очень мало, но на самом деле норма для предвидцев — пять минут. Если мы хотим заглянуть в более далекое будущее, то следует применять специальные заклинания, а также это занимает больше времени, чем обычно.              Предвидцы могут использовать свой дар во время разговора, к примеру. Они смотрят, скажем, пять минут будущего в одном варианте, а в действительности проходит всего секунда. Чем больше вариантов развития событий будет просматривать предвидец, тем больше времени это займет в реальности. Каждая развилка — плюс одна или две секунды. Но самое первое, что мы видим, это самое вероятное будущее.              — Сможешь ли ты сейчас сказать, почему я стал в тех книгах безумен? — Реддл слегка наклонился вперед, сцепляя пальцы в замок и ставя локти на стол.              — По некоторым теориям, это произошло из-за того, что Вы многократно разрывали душу… — начинаю уже задуманную мною фразу. Я несколько раз думала над тем, как мне преподносить известную мне информацию о магическом мире и его жителях.              — Но это бред! — зарычал мужчина, ударив ладонями по столу. В его рту мелькнули клыки, — Создание крестражей не приводит к разделению души!              Его красные глаза вперились в меня, но я не спешила налаживать зрительный контакт. Интуция завопила об опасности, и я успела увернуться от первого заклинания. От второго меня спасло кресло, за которое я перекатилась. Пока Реддл что-то шипел, я поблагодарила мысленно Антонина за тренировки, а затем кресло обратилось в пыль. От этого заклинания мне увернуться удалось не полностью и оно прошлось по касательной, задев бедро.              — Сука, — зашипела я так, что вышло почти похожим на сранный парселтанг, при помощи которого Реддл сейчас кастовал заклинания, — Инсендио!              Огненный шар отправился в сторону мужчины, но тот ловко задушил его агуаменти, будто отмахнулся от назойливой мухи. В следующее мгновение в меня снова полетели заклинания, дробя предметы мебели, в которые попадали из-за того, что я уворачивалась. Пыталась, по крайней мере. Еще пара секо задело правое плечо и голень, кровь быстро вытекала, хотя ее потери я почти не чувствовала.              — Круцио! — в меня полетел белый луч, от которого мне удалось перекатиться.              — Эпискей, — заклинание не получилось. Ногу прострелило болью в местах порезов, но кровь вроде немного остановилась, — Реддл, блять, успокой свое траханье!              От следующего луча тоже пришлось перекатываться. Мужчина меня не слышал. Ну или проигнорировал, потому что я, судя по всему, заорала на русском. Что на него нашло-то? Кто ему озверина налил… Зелья! Ему ведь могут подливать чертовы зелья! Но кто? Снейп? Бред, парень не вхож к Лестрейнджам, а на собрание приходит исключительно ближний круг. Белла выбивала себе место потом и кровью, а Барти — умом. Они там сидят заслуженно, однако прекрасного зельевара Снейпа среди них нет!              — Не о том думаешь сейчас! — никогда не слышала, как кто-то кричит шепотом, но Реддл доказал, что это возможно.              — Ты еще Нагайну призови, чтобы она откусила мне голову! — собрать силу в кулак в прямом смысле этих слов, сконцентрироваться на желании скастовать заклинание, выглянуть из-за столика и… — Экспелиармус.              Не помогло, так как он уклонился, однако заклинание прошло по касательной по плечу Реддла и порвало ему одежду. Кажется, я приложила больше сил, чем надо и скастовала не обезоруживающее, а что-то иное.              — Ринки! Позови… — отдать полный приказ у меня не вышло, пришлось спешно ретироваться из поля зрения противника. Нога снова отозвалась болью, так как приходилось переползать по полу на коленях, упираясь здоровой рукой.              — Тебе не помогут, — внезапно каким-то загробным голосом отозвался Реддл. Я аккуратно выглянула из-за укрытия и заметила, что он расхаживает около стола, смотря в мою сторону, но не выпускает заклинание. И в его руках ебаная тисовая палочка! Он ей не пользовался с выпуска ни разу! — Думаешь, кому-то нужна грязнокровка? Ты родилась и выросла среди магглов, получила отвратительно образование… — О чем он? Он настолько не уважает своих… Стоп. Грязнокровка? — Ты не сможешь устроиться в магическом мире. Тебя тут не примет никто!              — А не ты ли мне недавно предлагал свою метку? — попробовала я закинуть удочку. Не рискну сейчас напоминать ему о том, что он полукровка.              — Бред! Не выдумывай! Я не мог предлагать грязнокровке такого, — так, он точно сейчас под чем-то. Никогда не замечала за ним на собраниях тяги к длинным и проникновенным речам. Он говорил прямо и по делу. Мог не договаривать, лукавить, просто молчать, давать слово кому-то из его ближайших, но никогда, Мордред его подери, не толкал сранные тосты.              В дверь тактично постучались. Реддл замер, смотря на дверь, но продолжал молчать. Мне удалось немного отползти в сторону на тот случай, если там стоят с такими же намерениями, как сейчас мужчина.              — Мой Лорд? — раздался по ту сторону чей-то высокий, но одновременно грубый (как, черт возьми?) мужской голос, — Вы заняты?              — Да, Яксли, — отозвался Реддл как-то неохотно, — Что ты хотел?              — К Вам посетители. Говорят, что вопрос не требует отлагательств, — ответил ему голос. Мужчина кинул на меня взгляд, а потом взмахом руки (руки!) открыл замок на двери.              Дверь снесло, она ударилась о стенку, а внутрь ворвался черный вихрь, закруживший по комнате и разделившийся на две части. Одна часть направилась ко мне, образуясь в человека в белой маске Пожирателя. И когда я была готова дать ногой по лицу и отползти, его маска черным дымом втянулась куда-то за капюшон.              — Августус! — получилось чуть громче, чем я рассчитывала. Руквуд усмехнулся, а потом заметил раны.              — Сиди, — остановил он меня, когда я попыталась подняться. Мужчина взмахнул палочкой, затягивая царапины. Еще одним взмахом он убрал кровь с кожи и одежды, — Давай.              Он протянул мне руку, аккуратно помогая подняться на ноги. Вот теперь в теле чувствовалась слабость от потери крови, голова слегка кружилась и начало подташнивать. Кабинет оказался частично разгромлен. Из мебели уцелел только стол, за которым Реддл сидел в самом начале. В середине комнаты стоял удивленный Реддл, с двух сторон на него направляли палочки Антонин и Корбан Яксли, высокий мужчина с седыми волосами, уложенными на одну сторону.              — Том, скажи мне, какая мантикора тебя снова покусала? — ласково спросил Яксли, не сводя взгляд со своего, вроде как, сюзерена.              — Снова? — вырвался у меня вопрос. Августус продолжал поддерживать меня за плечи одной рукой, а во второй держал палочку. Красные глаза Реддла вперились в меня и я почувствовала будто стук в своей голове. Опустила щиты, пропуская его недалеко.              «- Помоги мне, пожалуйста, — услышала я жалобную просьбу, — Позови Мосси, эльфийку Рода Гонт, — пока в моей голове звучал просительный голос, красные глаза смотрели со злостью и презрением, — Попроси ее передать сюда третье и шестое зелья, а так же пятую шкатулку. Назови ей на своем родном… — мужчина запнулся, вспомнив о наличии в комнате Антонина, который русский так же прекрасно знал, и Яксли, который не был посвящен во все секреты, — А, к Мордреду! Назови ей на английском пароль «кровавый бутон», она должна будет хлопнуть и поклониться».              — Мосси! — захотелось даже прищелкнуть пальцами, но я сдержалась. Передо мной возникла эльфийка в черном покрывале без опознавательных признаков. Она вопросительно посмотрела на меня, затем осмотрела комнату и увидела своего хозяина, — Кровавый бутон, — Мосси снова посмотрела на меня, хлопнула своими маленькими ладошками и глубоко поклонилась, — Принеси мне третье и шестое зелья, а так же пятую шкатулку.              — Госпоже необходимо кроветворное, — подала голос эльфийка, выразительно смотря на прорези в одежде, — Госпожа не будет против, если Мосси принесет ей кроветворное личного изготовления Рода Гонт?              — Против, Мосси, — эльфийка поклонилась и с тихим хлопком исчезла, чтобы появиться снова через пол минуты с нужным содержимым в лапках, — Благодарю, Мосси. Пока что свободна.              «- Первое зелье, которое голубое, надо распылить так, чтобы я его вдохнул, — раздался снова у меня в голове голос Реддла, — Когда оно подействует в течении минуты, суньте мне второе, которое красное с золотым отливом, — я мысленно фыркнула, — Не смей сейчас шутить про гриффиндорцев!»              «- Не больно то и хотелось», — ответила я мужчине все так же мысленно.              — Лорд Яксли, — обратилась я к мужчине, — Нас друг другу лично не представляли, но Вы меня могли уже видеть.              — Несомненно, Леди Платин, — слегка улыбнулся Яксли, — Чем Вам помочь?              — Отойдите немного в сторону, — самое главное, как нам говорил препод по физкультуре в институте, эффект неожиданности должен быть неожиданным и для тебя. Но я ему никогда не доверяла, поэтому, собрав всю волю и магию в теле, рванула вперед, вцепляясь пальцами в мантию на спине Антонина и выбрасывая вперед руку с голубым зельем.              Большим пальцем я подцепляю крышку, которая вылетает как пробка из бутылки игристого вина, и из флакончика начинает с шипением вырываться голубое облако. Реддл благополучно его вдыхает, хотя и пытался отшатнуться, но его с другой задержал Яксли. Реддл закашлялся, зажимая нос пальцами. Спустя долгую минуту, пока он кашлял, а я продолжала стоять за спиной Долохова, держать за его руку, как за спасательный круг, Реддл протянул руку ко мне. В него тут же вложили второе зелье, и мужчина выпил его залпом, начиная мелко дышать.              — Если я найду ту суку, которая мне подлила эту дрянь, — хрипло заговорил Реддл, — Отправлю ее на корм фестралам.              — С возвращением, Милорд, — Яксли медленно опустил палочку, починил разрушенные кресла у камина и провел Реддла туда.              — Ты в порядке? — спрашивает у меня Антонин, перехватывая меня рукой поудобнее и прижимая к теплому боку.              — Да, только мне бы кроветворного, — наступает отходняк от выброса адреналина, руки начинают мелко подрагивать, а голос так и норовит сорваться на визг. А еще на глаза выступили предательские слезы, — И немного успокоительного.              — Афросинья, — перед нами возникла та же самая домовушка, которую Долохов вызывал первый раз в нашем тренировочном зале, — Один флакон кроветворного и малый флакон успокоительного.              В это время около камина Августус помог починить диванчик и столик, вызвал домовика и распорядился подать чай с легкими сладкими закусками и виски. Потом посмотрел на меня, все еще прижимающуюся к Антонину, поджал губы, поднял взгляд, сощурился, усмехнулся и приказал домовику принести бутылку красного вина. Спустя пару секунд рядом возникла Афросинья с нужными зельями. Первое Антонин отдает мне. На секунду у меня мелькает мысль, что он может меня отравить, дав не то зелье. Так же быстро эта мысль исчезает, и я спокойно выпиваю содержимое флакона, чувствуя, как кровь начинает разгоняться по телу.              — Успокоительное можно добавить в напиток, — Долохов помогает мне устроиться на диване и садится рядом по правую руку. Мордредов этикет, Яксли смотрит со смехом в глазах, хотя на его губах нет и намека на улыбку.              — Оно так же неплохо сочетается с алкоголем малого градуса, — усмехается Руквуд, наливая в бокал вино, добавляя туда зелье, которое ему протянул Антонин, и отдает бокал мне, — Красное полусладкое, выдержка с конца прошлого века, из личных погребов Рода Руквуд.              — Благодарю, — слегка улыбаюсь, принимая бокал. Буквально на секунду наши пальцы соприкасаются и я ощущаю странный магический импульс, больше похожий на покалывание. Августус смотрит на меня пару секунд, а потом пересаживается к нам на диван, устраиваясь с левой стороны от меня.              Яксли все-таки смеется, Реддл странно улыбается, попивая какое-то зелье из флакона. У меня хватает совести покраснеть, однако я не двинулась ни в одну из сторон, а откинулась на спинку дивана, отпивая немного вина. Стало приятно физически, потому что кроветворное закончило свое действие, морально, потому что успокоительное оказалось крепким, и магически, потому что я почувствовала как меня буквально с двух сторон обнимают магией.              — Я пару раз уже сталкивался с этим зельем, но так и не нашел того, кто мне его подливает, — заводит разговор Реддл, будто не он только что крушил кабинет, а потом смеялся с моего красного, но довольного вида, — Первый раз был, когда к нам пришли Петтигрю и Снейп, второй буквально меньше года назад. И это третий. Зелье настаивается около месяца, называется «Душа Берсерка», опасно в любом случае, так как маг становится агрессивным, не способен себя контролировать, а его магическое ядро разрушается, а под конец маг просто обращается в прах.              — Знаете, — прокручиваю вино в бокале, насыщая его кислородом. Успокоительное не позволило мне сильно удивиться, однако информация была неожиданной, — В книгах, в самом конце, когда вы столкнулись с мальчиком из пророчества, он запустил в вас какое-то заклинание, которое я сейчас не вспомню. Там была не то Авада, не то экспелиармус…              — Какой разброс, — усмехается Яксли, весело смотря на меня и отпивая янтарную жидкость из своего стакана, — Но смысл понятен. Что-то простое, что проходят в школе.              — Именно, — смелею, указывая пальцем в сторону мужчины. Тот не реагирует, — Так вот. После попадания в Вас заклинания, Вы рассыпались в прах вместе с одеждой.              — Ни одно из этих заклинаний не даст такого эффекта, — хохотнул Реддл, — Значит у той магглы, если это была маггла, были сведения о том, по какой причине я умер.              — Может, нам попытаться ее отыскать? — спрашивает Антонин у Реддла, но при этом так же вопросительно глянул и на меня.              — Ей сейчас четырнадцать лет, зовут Джоан Роулинг, проживает где-то на территории Великобритании, — выдала я информацию, подозрительно поглядывая на бокал. Там точно не было веритасерума? Хотя никто мне прямой вопрос не задавал. Аккуратно смотрю на Яксли, который задумчиво смотрит в свой стакан.              Перевожу взгляд на смотрящего на меня Августуса, который, заметив мой взгляд, улыбнулся. Улыбаюсь ему в ответ, ощущая поглаживание магии с левой стороны. Приятно, кстати.              — Мы поищем среди списков Министерства, — наконец-то заговорил Яксли, — Посмотрим на магглорожденных с малой силой, сквибов и родственников магов. Фамилию Роулинг я слышу впервые.              — Я тоже посмотрю, что у меня может быть, — обозначает свою позицию Руквуд. Яксли кивает ему, а я вопросительно смотрю на мужчину. Августус еле заметно кивает, моргая. Значит, Яксли в курсе, где именно работает Руквуд. Это как-то связанно с их компанией, которая собирается раз в две недели?              — Я отошлю некоторых магов к маггловским политикам со связями, пусть тоже что-то посмотрят, — Реддл запивает зелье стаканом виски и ставит его с громким стуком на стол, — Леди Платин, не хотите принять метку?              — Кто-то мне недавно заявил, что он грязнокровкам метки не ставит, — усмехаюсь, дергая бровями. Реддлу хватает совести пожать губы, опустив уголки вниз, и отвести на пару секунд взгляд в сторону.              — Может, метка убережет Вас в будущем от подобных ситуаций, — предполагает мужчина, снова смотря на меня.              — Искренне надеюсь, что в будущем меня от подобных ситуаций убережет смерть того мага, который добавляет Вам зелье в еду или напитки, — я прикинула, что могла дать мне метка, и выходило, что очень мало. Да, на меня перестанет так косо посматривать большая часть Пожирателей, однако все останутся при мнении, что мне поставили метку по одной причине — ценность как информатора. Или же простое дополнение к определенным магам. И это было не то, чего мне захотелось добиться.              Еще какое-то время взрослые говорили о чем-то своем, однако не таились в произнесении информации. Так я узнала, что Лили Поттер уже беременна, хотя это было и так понятно, но у нее проблемы с магией и ни один целитель не может найти проблему. Реддл предполагает, что это как-то связано с тем, что Родовая магия мешает матери наследника, однако даже для чистокровных это звучало странно. Во всех семьях сидящих здесь магов, которые считаются и видятся Видящими как чистокровные, были примеси магглорожденных и полукровок. Но только для разбавления магии и крови.              Беллатриссу пригласили стать крестной для ребенка Лонгботтомов. А это было уже интересно. Алиса носила под сердцем мальчика, которого они уже планировали назвать Невилл. Проблем с беременностью у матери не было, однако Фрэнк настоял на том, чтобы сразу выбрать крестную и крестного для сына. На роль крестной подошла Белла, так как Алиса очень тесно общалась с ней в школе.              — На каком факультете училась миссис Лонгботтом? — мне удается ввернуть вопрос в их разговор.              — На Хаффлапаффе, — отвечает мне Руквуд. Хотя было логично, что именно он знает больше всего информации. Реддл кивает в подтверждение.              Итак, у нас есть Белла со Слизерина и Алиса с Хаффлапаффа, вышедшая замуж за Фрэнка с Гриффиндора. Девушки были близкими подругами в школе и продолжали общаться сейчас, сблизившись так же с братьями Лестрейндж. Поэтому крестным Невилла станет Родольфус, как не принимающий на себя Род. Так же как и Блэк, потому что она не прямой потомок нынешнего Лорда Блэк. Самым первым в очереди на наследование титула стоит Сириус, за ним Регулус, после них Вальбурга и только потом Белла, как все еще носящая фамилию Блэк.              Андромеда уже замужем за Теодором Тонксом, потомком сквибов из Родов Браун и Нотт (последние оказались падки на имя «Теодор», от того и называли так мальчиков через раз), а Нарцисса помолвлена с Люциусом. У них обеих уже не получится претендовать на титул Леди Блэк.              Джеймс Поттер и Сириус Блэк доводили отряды Аврората до белого каления, и по информации от надежного источника их двоих хотели трижды выкинуть из подразделения быстрого реагирования. Да вот только наседающий сверху Дамблдор не позволил это сделать. Вот тут мне стало интересно, на сколько же образ директора правдив в книгах и в фанфиках. И где правда. Реддла и Руквуда я расспросить о нем не смогу. Оба учились не во времена директорства Дамблдора, однако оба отзывались о нем нейтрально, без какой-либо злобы.              На повестке дня так же стоял вопрос с тем убитым магом, которого вынесло в столовую во время одного из собраний. Августус поджал губы, как только зашел разговор о личности мужчины. Потому что Бэрбоуны были все поголовно магглами и магических корней не имели от слова совсем, а Криденс оказался вполне полукровным. Только вот и в моей информации были бреши. Что делала мать Альбуса, Аберфорта и Арианы на корабле и как она могла не заметить, что ее ребенка подменили…              — Если мы зайдем еще и с этим вопросом в тупик, то… — Реддл шипел, почти как змея и сжимал в пальцах стакан. Яксли старался обдумывать что-то свое, а я подумала, что никто из них меня не тронет.              Я прикрыла глаза, сосредоточившись на внутренних ощущениях, воззвав к интуиции. Сквозь темноту ко мне внезапно прорвались два потока — сиреневый и голубой, оплетаясь явно вокруг ядра. Сосредоточившись на своих ощущениях, я представила, как выпускаю немного своей магии точно такими же потоками и переплетаю их с чужими. Внезапно стало очень приятно, по телу пронеслось тепло, а потом так же резко исчезло. Когда я открыла глаза, то заметила треснувший в руке Антонина стакан и сжатые в замок пальцы Августуса.              Интуиция молчала.              — Аурелиус Дамблдор, — Яксли резко переводит на меня взгляд, вопросительно вскидывая брови. Реддл замирает на половине какого-то движения, — По информации, которая имеется у меня, настоящее имя Криденса Бэрбоуна — Аурелиус Дамблдор. Или же, если эта информация не верна, то у меня есть вторая — сын Корвуса Лестрейнджа четвертого от второй жены Клариссы. Однако правдивость этой информации сможете проверить только вы.              В комнате все затихли. Первым отошел Августус, почесал бороду и вопросительно посмотрел на меня.              — Маггловские фильмы о временах противостояния с Гриндевальдом, — поясняю Руквуду. Затем начинает смеяться Антонин.              — Он же был обскуром! — Долохов проводит ладонью по лицу, странно улыбаясь и говоря на русском. Яксли кидает на него настороженный взгляд, — Господа, Криденс не Дамблдор и не Лестрейндж. Он полукровка из побочной ветви Флинтов.              — Аурелиус Флинт? — уточняю, чтобы можно было увидеть картину в полной мере. Антонин кивает.              Получается, что Криденс неким образом попадает в приют к маггле. Раз он из побочной ветви чистокровнейшего рода Великобритании (которая, возможно, проживает в Америке), то о нем не могли не знать люди из главной ветви, а так же близкие люди семьи. Но Криденс, то есть, Аурелиус остается сиротой и его никто не ищет, хотя те же ритуалы с помощью родной крови помогают отыскать родственников дальше десятого колена. Но это если хорошо выложиться…              Получается, что с побочной ветвью Флинтов что-то случилось и парень остался один в маггловском, что не могло по определению быть, приюте. Возможно, это из-за его полукровного происхождения, но мне, по факту, эта информация ни к чему. Далее парень становится обскуром от «прекрасной» жизни с фанатичкой и его находят мракоборцы. Мрак, а не борцы, блять. Гриндевальд так же, видимо, выслеживает парня, однако подобраться к нему в силу специфики действий не может, поэтому отсылает Ньюта, чтобы тот окучивал Аурелиуса с одной стороны, а сам находит способ притвориться Персивалем Грейвсом. Кстати, по поводу той сцены в метро…              Уточняю этот вопрос на русском у Антонина. Получаю положительный ответ — это было планом Геллерта и Ньюта, чтобы отвести подозрения от Скамандера и дать Гриндевальду возможность подобраться к самому сердцу Американского Министерства.              Яксли подозрительно смотрит на меня, но ему что-то начинает объяснять Реддл. Получается, что Аурелиусу удается уйти, а дальше все идет по канону фильмов — он ищет свою семью и его подталкивают к Лестрейнджам, чтобы потом привести в склеп в Париже. И Ньют там тоже был, а значит все действия происходили под наблюдениям Гриндевальда почти лично. И там же все узнают о гибели младенца, подмене и неизвестной женщине. Только вот откуда в фильме Дамблдоры…              Надо прекратить искать подвохи в маггловских фильмах. Задумка сценаристов, чтобы нарастить интригу для последующих фильмов. Это самое логичное объяснение. Вряд ли Гриндевальд, что так ратовал за чистоту крови и недолюбливал Альбуса Дамблдора, рассказал бы Аурелиусу о его настоящем происхождении. Мог соврать тому с три короба и отправить на дуэль с братом, где они оба бы пали от отката за вред близкому родственнику.              — Значит, герр Гриндевальд рассказал Криденсу, что он происходит из Рода Флинт? — спрашиваю у Долохова, который только кивает в подтверждение моих слов, — Но почему ты не узнал его?              — Потому что я не видел его с сорок третьего года, когда отправлялся в путешествие по Европе и России, — поясняет Антонин, наконец-то починив стакан, — Он сильно изменился, да и его старое имя уже все подзабыли. Уверен, что и сам Геллерт не вспомнил бы его.              — Герр? — переспрашивает внезапно Яксли, смотря на меня с весельем, — «Ты»? Антонин, не буду спрашивать, с каких пор ты сближаешься с маленькими девочками. Но откуда Вы, Леди, как я понимаю, Платинова, так много знаете?              Пришлось в очередной раз рассказывать о книгах и фильмах. Информация мужчину позабавила, как и тот факт, что я русская. Что именно для него оказалось смешным — я так и не поняла, но решила не вдаваться в подробности. Главное, что Яксли был благодушно настроен по отношению ко мне, и я могла в крайнем случае прибегнуть к его помощи.              Еще одно полезное знакомство в рядах Пожирателей.