***
МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ ОБРАЗОВАНИЯ ДОЛОРЕС АМБРИДЖ НАЗНАЧЕНА НА НОВУЮ ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА «Вчера вечером Министерство магии приняло неожиданную меру, издав декрет, предоставляющий ему беспрецедентный контроль над Школой чародейства и волшебства «Хогвартс». «Последнее время министр с растущим беспокойством следил за деятельностью Хогвартса, — сообщил нам младший помощник министра Перси Уизли. — Нынешнее решение принято в связи с озабоченностью родителей, считающих, что школа движется в нежелательном направлении». За последнее время это не первый случай, когда министр Корнелиус Фадж использует новые законы для совершенствования образовательного процесса в Школе волшебства. Не далее как 30 августа был принят Декрет об образовании № 22, согласно которому в случае, если нынешний директор не в состоянии подыскать кандидата на преподавательскую должность, Министерство само подберёт подходящего человека. «Именно так и получила назначение в Хогвартс профессор Амбридж, — заявил вчера вечером Уизли. — Дамблдор никого не нашёл, и в результате министр назначил Амбридж. Выбор чрезвычайно удачный…» «»…удачный. Коренным образом изменилось обучение защите от Тёмных искусств, а кроме того, министр обеспечен теперь текущей информацией о том, что на самом деле происходит в Хогвартсе.» Этой последней функции Министерство придало официальный характер своим Декретом об образовании № 23, учреждающим должность генерального инспектора Хогвартса. «Это очередной решительный шаг министра в его стремлении остановить то, что многие считают упадком Хогвартса, — заявил Уизли. — Инспектор уполномочен инспектировать работу коллег—преподавателей, с тем чтобы поддерживался высокий уровень учебного процесса. Этот пост был предложен профессору Амбридж в дополнение к её преподавательским обязанностям, и мы рады, что она согласилась». Родители учеников Хогвартса восприняли этот шаг с энтузиазмом. «Узнав, что деятельность Дамблдора поставлена под объективный контроль, я испытал большое облегчение, — заявил вчера вечером в своём уилтширском особняке мистер Люциус Малфой. — В последние годы многие из нас, кому небезразличны судьбы наших детей, были обеспокоены отдельными эксцентрическими решениями Дамблдора, и мы рады услышать, что Министерство намерено отслеживать ситуацию в школе». К числу этих эксцентрических решений, безусловно, относятся спорные кадровые назначения, о которых уже писала газета; так, были зачислены в штат оборотень Римус Люпин, полувеликан Рубеус Хагрид и страдающий паранойей бывший мракоборец «Грозный Глаз» Грюм. Широко ходят слухи, что Альбус Дамблдор, в прошлом Верховный чародей Визенгамота и президент Международной конфедерации магов, уже не в состоянии выполнять обязанности руководителя престижной школы «Хогвартс». «Считаю, что назначение генерального инспектора — первый шаг к тому, чтобы Хогвартс получил директора, которому мы можем полностью доверять», — заявил вчера вечером осведомлённый сотрудник Министерства. В знак протеста против учреждения должности инспектора старейшины Визенгамота Гризельда Марчбэнкс и Тиберий Огден подали в отставку. «Хогвартс — школа, а не филиал учреждения Корнелиуса Фаджа, — сказала мадам Марчбэнкс. — Это очередная возмутительная попытка дискредитировать Альбуса Дамблдора». (Подробно о предполагаемых связях мадам Марчбэнкс с подрывными организациями гоблинов — на стр. 17)», — гласила газета, которую я взяла почитать у Литы Дэнверс — моей однокурсницы с Рейвенкло. С момента моей первой отработки прошло несколько недель, я посетила ещё несколько по просьбе Дамблдору и сейчас сидела и прожигала взглядом кресло «генерального инспектора», надеясь, что она подавится куском сыра, который только что запихнула к себе в рот. Амбридж использует перья не только на старшекурсниках, но и на младших тоже. Близнецы прибегали ко мне неоднократно за зельем для заживление, которое они раздавали ученикам. Поняв, что это нужно прекращать, я уже готовила план в голове. Первым уроком у меня была Защита, поэтому я решила потратить время на подготовку к следующим урокам. Мне нужно сдать аттестацию ещё по несколькими предметам, например, Рунам, Истории Магии и Травологии. Заклинание я сдала у Флитвика вчера, заставив одновременно летать несколько парт в классе, а скрипку, которую мне откуда-то принесло заклинанием Акцио, играть без музыканта. Я сжала в руке бумажку с выписанным заклинанием, проговорила его про себя и направилась в библиотеку. Луна посмотрела мне вслед с непонятной мне тревогой, и я услышала из её уст тихое предостережение. — Я не буду тебя отговаривать, потому что это не имеет смысла, но тебе всё же стоит держать своих мозгошмыгов покрепче, иначе они съедят тебя, а я этого не хочу, ты хорошая, — она улыбнулась мне своей немного странной улыбкой и вернулась к завтраку. Никто в этой школе не понимал слов Полумны, и я не была исключением, но то, каким голосом это было сказано, меня напугало. Я дернула головой и ушла в библиотеку, стараясь не думать о словах девушки.***
Библиотека. Пройдя в глубь библиотеки, я села в тихое место и достала пергамент, написала на нём имя того, кого собиралась проклинать. «Долорес Джейн Амбридж». Заклинанием подожгла лист, собрала пепел в конверт и положила в сумке к другим, нужным мне вещам. Достала ещё один пергамент и написала на нём несколько рун, которые закрепляли проклятие. Писала я их кровью, которую мне было невероятно сложно достать, того, кого хотела проклясть. Чтобы завершить руническую цепь, мне нужно было лишь капнуть кровь того, кто её ненавидит. Это было несложно. Я достала маленький ножик, порезала указательный палец и размазала алые капли по бумаги, наблюдая как некоторые руны вспыхивает, показывая, что цепь закончена. Свернув пергамент и положив его в конверт к пеплу, я убрала остатки колдовства и принялась ждать времени. На обед я пришла после Травологии, села на свое привычное место и дождалась, пока зал заполнится, чтобы в суматохе никто не заметил, что я делаю. Я достала конверт, открыла его. Положила на стол пергамент с рунами, насыпала сверху пепла, свернула пергамент и вылила на него воск, смешанный с кровью единорога, Амбридж и тех, кому она навредила. Тут я решила использовать кровь детей, потому что они чувствуют боль сильнее. как уже можно было понять, я использовала проклятие кровь, которое заставит всё внутри Амбридж вспыхнуть и гореть адским пламенем. Вспомнив про себя формулу проклятия, я положила руку на пергамент, залитый воском и произнесла слова: — Expecto morte! * Проклятие возврата. Оно вернет боль, которую Амбридж причинила другим, ей в двойном размере. За последний месяц таких людей набралось не мало. Произнеся проклятия, я огляделась по сторонам: все смотрели куда-угодно, но не на меня. Я поджала губы, тихо шепнула последнее слово и пергамент под моей рукой обратился в золу. Проклятие слишком заметное, но мне нужен был зрительный контакт с Амбридж, Большой Зал для этого идеально подходит. Я ещё раз посмотрела по сторонам, на меня всё ещё никто не смотрел, кроме Полумны, которая, впрочем, и так догадывалась о моих намерениях, и Дамблдора. Его брови были нахмурены, когда она смотрел на меня, а я посмотрела прямо на него, сгребая золу в руку и убирая в конверт. Пока золы не коснётся вода, проклятие будет работать, и как только Амбридж посмеет кому-то причинить боль, она вернется ей обратно. — Аааа, — услышала я тонкий и премерзкий голосок со стороны преподавательского стола. Весь Зал обратился в её сторону. Нашему взгляду предстала занимательная картина: Амбридж взлетела со свое места, уронила на себя кубок с тыквенным соком, и кричала, вцепившись в мышиного цвета редкие волосы. Она согнулась пополам, с её головы слетела шляпка с огромным розовым бантом, а пиджак приобрел болотно-розовый цвет от сырости. Никто из преподавателей не спешил ей помочь, разве только кроме Филча, летевшего к ней со всех ног из холла. Оно и понятно. Проверка, которую она устроила преподавателям знатно поднадоела всему учительскому составу школы. На руках Амбридж проступили красные порезы, которые складывались в слова. Она достала палочку и дрожащей рукой пыталась произнести заживляющие проклятие, но у неё ничего не получалось. Это кровные проклятия, и пока она не искупит вину, боль не прекратится. Ещё какое-то время Амбридж продолжала кричать, пока Дамблдор всё же соизволил встать со своего места и попытался разогнать учеников. Мадам Помфри встала со своего места и медленным шагом прошла к Амбридж, к который уже ломились некоторые слизеринцы, видимо, пытавшиеся помочь своей кумирше. Некоторое время спустя, когда всем уже знатно поднадоел крик, Амбридж начала успокаиваться. Постепенно она перестала кричать и села обратно на свое место, обведя ошарашенным взглядом Большой Зал. Её маленькие серые глазки наткнулись на меня. Её морщинистое лицо побагровело, и она вскочила из-за стола. Полминуты спустя она оказалась рядом со мной, быстро перебирая ногами. — Вы… Ты! — закричала она, наставляя на меня палочку. — Это всё ты! Ты меня прокляла. Я ЗНАЮ! Ты отчислена из школы! — Вы пока не имеете права выгонять учеников моей школы, профессор Амбридж, — наконец подал голос Дамблдор, подходя к нам. — З… значит отработки, — заикнувшись выкрикнула Амбридж, спотыкаясь и чуть не падая на меня. — Каждый вечер ко мне! До конца года! И ПИСЬМО РОДИТЕЛЯМ! Вздернув бровь, поджав губы и посмотрев на Амбридж поверх очков, я тихо произнесла: — Инспектор, вы забываетесь. В Азкабан совы не летают. К тому же, по какой причине вы решили назначить мне отработки, а тем более отчислить? — Ты прокляла меня! — скривив лицо, вскрикнула она. — Во-первых, обращайтесь ко мне повежливее. Во-вторых, как я — скромная школьница, которая и школу-то шесть лет не посещала, могла проклясть профессора Защиты? Или вы считаете, что я сильнее вас? А также, где доказательства того, что прокляла вас именно я? Я, конечно, не опытна, но видела, что у вас на руках было написано. И могу предположить, что это откат, магический откат, за пролитие крови древних семей. — Но… но… — голос Амбридж задрожал, она стала прятать руки, на которых всё ещё были видны порезы. Слизеринцы удивленно стали смотреть на её руки. Сказки об откате и пролитии крови магических семей заинтересовали их. Я подошла к ней ближе, наклонилась к самому уху, и достаточно тихо произнесла: — Проклятье будет, пока к тебе будут испытывать ненависть, и избавиться тебе от него будет трудно. Но послушай мой совет: не приставай ко мне больше и не смей вредить ученикам этой школы, иначе тебе ждет что-то посложнее обратного проклятия, возможно, даже с летальным исходом. Я выпрямилась и улыбнулась уголками губ, смотря прямо в глаза разъярённой профессорши. — Как ты смеешь…угрожать мне? — верхняя губа Амбридж задрожала, её лицо скривилось, а слова прозвучало не столь высокомерно, сколь обидчиво. — Вы про что, профессор? Какие угрозы, разве я могу кому-то угрожать? — сзади прыснули от смеха близнецы Уизли и Ли Джордан. Где-то на фоне усмехнулся Драко, а Рон закатил глаза. — Я просто посоветовала вам зелье, чтобы шрамов не осталось, у вас, видимо, слуховые галлюцинации. Ладно мне пора. Хорошего дня, профессор Амбридж. — развернувшись на каблуках своих туфель, я направилась в сторону выхода из Большого Зала.***
На протяжении всей следующей недели Амбридж вроде успокоилась и, поняв, что получает откат от своих отработок, отменила их всех. Конечно, менее надоедливой и мерзкой она не перестала быть, но всё же число младшекурсников, плачущих от боли в коридоре, сократилось. Внимание Жабы к близнецам и Луне уменьшилось, как только она поняла, что я поддерживая с ними общение. На выходные должен быть поход в Хогсмид — деревушку, прилежащую к Хогвартсу. Одной мне идти было скучно, поэтому я решила позвать Полумну, и она быстро согласилась. За что она мне нравится, так это за свою прямолинейность и простоту, но в то же время она достаточно сложный человек. А потом с заговорщеским видом позвали меня и близнецы, мы договорились идти впятером — я, Фред, Джордж, Полумна и Ли. На утро вылазки в Хогсмид я и Луна встретились с ребятами на выходе их школы. Они явно что-то задумали, это я поняла по искрам веселья в их глазах. — Привет, — махнули мне близнецы, когда я и Луна подходили к ним с Ли. — Привет, — откликнулись мы с Полумной. По всей видимости, Полумна ответила на автомате, потому что, судя по её глазам, а она всё ещё находилась далеко от нас. — Так куда мы идем? — решила я спросить ребят, когда мы двинулись в сторону деревни. — Увидишь, — загадочно ответил мне Джордан. Я лишь пожала плечами, стараясь не строить теорий по этому поводу. Фред, Джордж и Ли вели меня в незнакомое место. Хоть в Хогсмиде я и была, но лишь мельком, поэтому ориентировалась здесь плохо. Дворами мы подошли к покосившемуся старому пабу, который по виду напоминал сарай. Я посмотрела на своих спутников со скептицизмом, догадываясь, куда мы держим путь. — Почему ты всю дорогу молчишь? — поинтересовался Ли. — Тебе совсем не интересно в какое место мы идем? — Она давно сама догадалась, — за меня ответила Полумна. Ли, Фред и Джордж странно на нее посмотрели. Да-а, не привыкли ещё ребята к ней, как, впрочем, и я. Но мне как-то все-равно на её странность. Мы вошли в паб. Внутри было совсем не так, как в «Трёх мётлах», большом баре, тёплом и сияющем чистотой. Трактир «Кабанья голова» представлял собой убогую, грязную комнатку, чем-то насквозь пропахшую, скорее всего, козлами. Окна эркера покрывал такой слой сальной грязи, что дневной свет едва просачивался в комнату, и освещалась она огарками свечей, расставленными на грубых деревянных столах. Пол, на первый взгляд земляной, оказался каменным, с вековыми наслоениями грязи. У одного посетителя голова была вся обмотана грязными бинтами со щелью на месте рта, куда он вливал стакан за стаканом какую-то жгучую дымящуюся жидкость. У окна двое в капюшонах — и если бы они не разговаривали с сильным йоркширским акцентом, то, пожалуй, можно принять их за дементоров. А в тёмном углу возле очага сидела колдунья в густой чёрной вуали, достававшей до туфель, и виден был только кончик её носа, поскольку выпирал из-под вуали. Мы зашли последние, впереди нас я увидела Невилла Лонгботтома с Дином Томаса и Лавандой Браун, за ними сразу — Парвати и Падма Патил вместе с Чжоу Чанг и одной из её вечно хихикающих подруг, потом Кэти Белл, Алисия Спиннет и Анджелина Джонсон, Колин и Деннис Криви, Эрни Макмиллан, Джастин Финч-Флетчли, Ханна Аббот, девочка из Пуффендуя с длинной косой, три парня из Рейвенкло, их звали Энтони Голдстейн, Майкл Корнер и Терри Бут; Джинни Уизли, а за ней высокий курносый блондин с Хаффлпаффа. Я слегка удивилась, но виду не подала. Фред подошел к стойке и заказал двадцать пять кружек сливочного пива. При этом расплачиваться мы должны были сами. «Настоящий джентельмен», — посмеялась я про себя. Все стали платить, я была предпоследней, аккуратно, стараясь не касаться рук трактирщика, отдала деньги и взяла кружку, очистив её заклинанием заранее и проверив на зелья. — Мне не нужно пищевого отравления, — ответила я на вопросительные взгляды. Трансфигурировав себе стул из какого-то куска дерева, лежащего в углу, я аккуратно села. На меня смотрели с недоверием, презрением и удивлением. Собственно, ничего нового. Отсалютовав кружкой особо удивленному Дину, я отпила противный и горький напиток. — Мне собственно никто и не говорил, куда меня ведут, — усмехнулась я, кивнув на Фреда и Джорджа, которые таинственно улыбнулись. — А зачем тебе говорить, если ты сама догадалась? — пожал плечами Ли. Я посмотрела на него со скепсисом во взгляде. — Смотря на ваши плохие попытки конспирации, догадаться было несложно. — На меня посмотрели с долей удивления и недоверия, уже без презрения. — Полумна в последнее время стала общаться с гриффиндорцами и знала об этом собрании. Оно в «Кабаньей голове», которое ещё во времена моей тетки использовалась для собраний «тайных обществ», так что ничего удивительного нет в том, что я догадалась о причине вашего сборища. В Хогвартсе сейчас только одна проблема, кроме, конечно, отсутствия у учеников инстинкта самосохранения, а преподавателей чувства ответственности, и это Амбридж. У меня несколько догадок о причинах этого собрания, — я закинула ногу на ногу и опять отпила сливочного пива, пытаясь не скривиться от его противности. — Первая — вы хотите убить Амбридж, в чём я вам с радостью бы помогла, но большинство здесь присутствующих — чрезмерно благородные гриффиндорцы, которые на это не способны. Вторая причина — у вас в одном месте взыграло желание поучиться сражаться, и вы решили организовать кружок защиты. При таком раскладе я не понимаю, что делаю здесь. Разве только вы хотите, чтобы кто-то рассказал о… тупости вашей идеи, — усмехнулась я. — Есть ещё один вариант — вы решили организовать читальный клуб, но тогда я искренне не понимаю, что здесь делает большая часть гриффиндорцев. Рон, понимая, что это, скорее всего, адресовано ему, нахмурился. Грейнджер ухмыльнулась в ладошку, а Поттер посмотрел на меня, как на врага народа. — Так вот… хм… — подала голос Грейнджер, — вы знаете, зачем мы собрались. Так вот… у Гарри возникла идея… То есть, — Поттер свирепо посмотрел на неё, — у меня возникла идея, что тем, кто хочет учиться защите от Тёмных искусств, было бы полезно… То есть по-настоящему ей учиться, а не той ерунде, которую преподносит Амбридж… — Голос её зазвучал сильнее и увереннее. — Потому что это никакая не защита, а пустые разговоры. — «Вот именно», — сказал Энтони Голдстейн, и Гермиона заговорила ещё смелее. — Ну, и я подумала, что стоит взять это дело в свои руки. — Искоса взглянув на Гарри, она продолжала: — В смысле, учиться защите как следует, не теоретически, а настоящими заклинаниями… — Но сдать защиту от Тёмных искусств на СОВ ты, надеюсь, тоже хочешь? — сказал Майкл Корнер. — Конечно хочу. Но не только. Я хочу действительно овладеть защитой, потому что… потому что… — она набрала в грудь воздуха, — потому что лорд Волан-де-Морт вернулся. Реакция была мгновенной и предсказуемой. Подруга Чжоу взвизгнула и пролила на себя пиво, Терри Бут вздрогнул, Падма Патил поёжилась, а Невилл как-то странно тявкнул и попытался выдать это за кашель. Все при этом выжидательно уставились на Поттера. — Такой, по крайней мере, план, — сказала Гермиона. — Если хотите участвовать, надо решить, как нам это… — Где доказательство, что Вы-Знаете-Кто вернулся? — воинственным тоном сказал светловолосый ученик Хаффлпаффа. — Ну, Дамблдор в это верит, — ответила Гермиона. — Хочешь сказать: ему верит? — Он кивнул на Гарри. — А ты кто такой? — грубо осведомился Рон. — Захария Смит. И по-моему, мы вправе услышать, почему он решил, что Сами-знаете-кто вернулся. — Слушай, — вмешалась Гермиона, — вообще-то мы не для этого тут собрались. — Ничего, Гермиона, — сказал Гарри. До него только что дошло, почему здесь столько народа. Им следовало этого ожидать. Некоторые из них — может быть, большинство — пришли, чтобы услышать историю от него самого. — Почему я решил, что Сами-знаете-кто вернулся? — сказал он, глядя Захарии в глаза. — Я его видел. Дамблдор рассказал всей школе, что произошло в прошлом году, и если вы ему не поверили, то не поверите и мне. А я не собираюсь тратить день на то, чтобы убеждать вас. Смотря на тщетные попытки Поттера, я покачала головой. Прокашлявшись, я негромко начала говорить: — Ну раз не хотите слушать Героя всея Магической Британии, то послушайте меня, — какой-то парень крикнул: «а почему мы должны слушать тебя», но когда я посмотрела на него, то он заткнулся, — так вот, послушайте меня, дочь Пожирателей Смерти, которая воспитывалась у Малфоев. Вы серьезно думаете мне ваша школа зачем-то сдалась, нет, мне нужно только защита, я не хочу встретиться с моими родителями, которые, я уверена, будут скоро на свободе, я не хочу встретиться с Лордом, потому что не собираюсь получать его клеймо. Он возродился и это факт, смерть Диггори тому доказательство, а если не верите, то подумайте спроста ли у всех Пожирателей вновь ожили метки, Каркаров был Пожирателем, и он бежал. А если всё равно не верите, то удачного пути на тот свет. — Я замолчала, будто только что и не было лекции о возрождении Лорда. Все слушали меня, затаив дух. Мне показалось, что даже трактирщик навострил уши. Он вытирал тряпкой всё тот же стакан, чем ещё больше его пачкал. Захария не был удовлетворён: — В прошлом году Дамблдор сказал только, что Седрика Диггори убил Сами-знаете-кто и что ты принёс его тело в Хогвартс. Без подробностей. Как именно убили Диггори, он не сказал, а нам хотелось бы знать… — Если вы пришли послушать, как именно убивает Волан-де-Морт, то ничем не могу быть полезен, — сказал Поттер. — Не хочу говорить о Седрике Диггори, ясно? Так что, если ради этого явились, можете убираться. — Так вот, — сказала Грейнджер тонким голосом, — я говорю: если хотите учиться защите, тогда надо решить, как мы это устроим, как часто будем встречаться и где. — Это правда, что ты можешь вызвать Патронуса? — спросила девочка с длинной косой. Заинтересованный шепоток среди слушателей. — Да, — с некоторым вызовом сказал Поттер. — Телесного Патронуса? — Ты, случайно, не знаешь мадам Боунс? — спросил он. Девочка улыбнулась: — Она моя тётя. Я Сьюзен Боунс. Она рассказывала мне о слушании в Министерстве. Так это правда? Ты вызвал Патронуса-оленя? — Да. — Ёлки! — воскликнул Ли. — А я и не знал! Я удивилась и смотрела на Поттера уже с большим уважением. Вызвать телесного Патронуса — не так-то просто. Я, например, не могу этого, для меня это слишком сложно. Морально мне не хватает на это сил. — Мама велела Рону не болтать об этом, — объяснил Фред, улыбнувшись Поттеру. — Сказала, что ты и так не обделён вниманием. — Это точно, — буркнул Поттер, и кое-кто засмеялся. — И ты убил василиска мечом из кабинета Дамблдора? — спросил Терри Бут. — Ну… убил, да. Джастин Финч-Флетчли присвистнул, братья Криви обменялись испуганно—восхищёнными взглядами, а Лаванда Браун тихо сказала: «Ух». — А на первом курсе, — объявил Невилл, — он спас филологический камень от… — Философский, — прошипела Грейнджер. — Да, от Вы-Знаете-Кого, — закончил он. Глаза у Ханны Аббот сделались круглыми, как галеоны. — Не говоря уже о всех заданиях, с которыми он справился на Турнире Трёх Волшебников в прошлом году, — сказала Чжоу Чанг. — Одолел дракона, русалок, паука… — Слушайте, — и все сразу смолкли. — Я не хочу изображать тут скромность и вообще ломаться… но мне очень сильно во всём этом помогали. — С драконами — нет, — живо откликнулся Майкл Корнер. — Ты шикарно летал. — Ну… допустим. — И летом никто не помогал тебе прогнать дементоров, — сказала Сьюзен Боунс. — Да, — сказал Поттер. — Да. Ладно. Кое-что действительно я сделал без посторонней помощи, но я вот что хочу сказать… — Хочешь отвертеться и не показывать нам своих номеров? — сказал Захария Смит. — У меня мысль, — вмешался Рон прежде, чем Поттер успел ответить. — Может, тебе заткнуться? Наверное, сильнее всего подействовало на Поттера слово «отвертеться». Во всяком случае, сейчас он смотрел на Захарию так, как будто больше всего на свете хотел заехать ему по физиономии. Захария покраснел, но не унимался: — Мы пришли у него поучиться, а он объясняет нам, что на самом деле ничего не умеет. — Он этого не говорил! — рявкнул Фред. Я наблюдала на это с ещё большим интересом с каждой минутой. Спор становился всё живее, я уже допила пиво и подрывалась взять ещё одно. — Тебе что, уши прочистить? — поинтересовался Джордж, вытаскивая из бумажного мешка от «Зонко» длинный, устрашающего вида металлический инструмент. Интересно, если даже Джордж разозлился, чего ему никто в морду не даст. — Или другой какой орган? — сказал Фред. — Мы куда хочешь его вставим. — Ну, хорошо, — вмешалась Грейнджер. — Идём дальше. Мы согласны в том, что хотим брать уроки у Гарри? Собравшиеся ответили одобрительным шумом. Захария сложил руки на груди и молчал — должно быть, потому, что очень внимательно следил за инструментом в руке у Фреда. — Так, — сказала Грейнджер, обрадованная тем, что наконец до чего-то договорились. — Теперь второй вопрос: как часто будем заниматься? По-моему, реже, чем раз в неделю, не имеет смысла… — Подожди, — сказала Анджелина, — важно, чтобы это не совпало с нашими тренировками. — И с нашими, — подхватила Чжоу. — И с нашими, — добавил Захария Смит. — Думаю, мы сумеем выбрать вечер, который устроит всех, — с лёгким нетерпением отозвалась Гермиона. — Всё-таки это важное дело, мы хотим защищаться от Пожирателей смерти, слуг Во… Волан-де-Морта. — Дело говоришь! — рявкнул Эрни Макмиллан. — Я считаю, это важно, наверное, поважнее всего остального в нынешнем году, важнее даже, чем СОВ! — Он грозно оглядел компанию, словно ожидая криков «нет!». Но все молчали. — Я лично не могу понять, почему в такое критическое время Министерство навязало нам эту никчёмную преподавательницу. Ладно, оно не желает признать, что Сами-знаете-кто вернулся, но подсовывать нам учителя, который намеренно не даёт овладеть защитными заклинаниями… — Мы думаем, Амбридж не позволяет нам учиться защите от Тёмных искусств потому, — сказала Гермиона, — что у неё возникла безумная идея, будто… будто Дамблдор хочет организовать из учеников личную армию. И выставить её против Министерства. Почти все были огорошены этой новостью — все, кроме Полумны Лавгуд, которая пропищала: — Похоже на то. Ведь у Корнелиуса Фаджа есть личная армия. — Что? — изумился Поттер, ошеломлённый этой неожиданной информацией. Я же лишь устало закатила глаза и перевела взгляд на Полумну. Он уже все уши прожужжала мне подобными речами. — Да, у него своя армия Гелиопатов, — торжественно объявила Полумна. — Не может быть! — сказала Грейнджер. — Может, — отрезала Полумна. — Кто такие Гелиопаты? — недоумённо спросил Невилл. — Духи огня. — Выпуклые глаза Полумны ещё больше расширились, отчего вид у неё стал ещё более безумный, чем всегда. — Огромные пылающие создания, они носятся по земле и сжигают всё перед собой, и… — И они не существуют, Невилл, — насмешливо вставила Гермиона. — Нет, существуют! — рассердилась Полумна. — Извини, но где доказательства? — Есть сколько угодно свидетелей. А если ты такая ограниченная, что пока тебе не сунут под нос… — Луна, дорогая, конечно, они существуют, просто другие ничего о них не знают и думают, что их нет. Давай поспокойней. — Решила успокоить подругу я, Гелиопаты в ее понимании это мыслеобразы разных людей, которые движутся за каким-то определенным человеком, проще говоря, это отпечатки мыслей последователей Фаджа. — Кхе-кхе, — произнесла Джинни, так похоже изобразив Амбридж, что некоторые испуганно оглянулись и только потом засмеялись. — Кажется, мы хотели решить, как часто должны быть уроки защиты? — Да, Джинни, ты права, — сказала Гермиона. — Раз в неделю, по-моему, нормально, — сказал Ли Джордан. — Только чтобы… — начала Анджелина. — Знаем, знаем: не мешать квиддичу, — закончила Гермиона. — Теперь давайте решим где. Это оказалось труднее. Все молчали. — В библиотеке? — предложила Кэти Белл, а я прыснула в кулак. — Не думаю, что мадам Пинс будет в восторге, если мы займёмся там заклинаниями, — сказал Гарри. — Может, в пустом классе? — предложил Томас. — Ага, — сказал Рон, — Может, МакГонагалл пустит в свой, пускала же Гарри, когда он практиковался перед Тремя Волшебниками. — Ладно, попробуем что-нибудь придумать, — сказала Гермиона. — Когда решим насчёт времени и места первого занятия, всех оповестим. Она порылась в сумке, достала перо и пергамент и помешкала, словно собираясь с духом перед тем, как сделать важное заявление. — Будет хорошо, если вы напишете свои имена, чтобы мы знали, кто присутствовал. И ещё я думаю, — она сделала глубокий вздох, — нам не стоит кричать об этом на каждом углу. Так что, если вы подпишетесь, это значит, вы обязались не говорить о наших планах ни Амбридж, ни остальным. Фред сразу взял перо и с удовольствием расписался, но было заметно, что перспектива внести себя в список кое-кого не обрадовала. — Э—э, — протянул Захария, не взяв пергамент, который протягивал ему Джордж. — Эрни мне скажет, когда собираемся. Но Эрни и сам не решался подписаться. Гермиона вздёрнула брови. — Понимаешь… мы старосты. Если список найдут… ты же сама сказала: если Амбридж прознает… — Ты минуту назад согласился, что это самое важное в нынешнем году, — напомнил ему Поттер. — Я… да. Да, я так считаю… Просто… — Я закатила глаза. — Эрни, ты правда думаешь, что я буду оставлять его где попало? — язвительно спросила Гермиона. — Нет. Конечно нет. — Эрни немного успокоился. — Ну, конечно, я подпишу. После Эрни никто не протестовал, я подошла и подписала этот свиток, а еще заметила, что на свитки были различные чары. Отдам фолиант по зельеварению, написанный Ровеной Рейвенкло, если Грейнджер его не зачаровывала. — Ну, время бежит, — бодро сказал Фред. — А нам с Джорджем и Ли ещё надо приобрести предметы довольно щекотливого свойства. Сицилия, тебя проводить? — я покачала головой. — Ну, тогда до встречи. Я хотела уже уходить вместе с Лавгуд, но неожиданно услышала голос Гермионы: — Лестрейндж, скажи, а зачем ты пришла? Ладно пришла, но записалась-то зачем? Я уверена, что Защиту ты лучше нас всех вместе взятых знаешь, особенно после того, что с Амбридж сделала, я наблюдала за тобой в тот день, — тьфу на тебя, внимательная ты наша, — и ты всё делала очень профессионально. — Я дочь темных магов, что ты ожидала? — вздернула я бровь. — А, тогда ладно, но зачем ты записалась? — Я не идеальна в Защите, да и практика не помешает, так что я не против подкинуть в воздух пару гриффиндорцев особо интересными заклятиями. — Грейнджер удивленно посмотрела на меня. — Ну и повеселиться, смотря на ваши жалкие попытки становления профессиональными магами, — усмехнулась я. Грейнджер закатила глаза и вернулась обратно к друзьям. Взяв Луну за руку, я пошла в школу, избегая дальнейших вопросов.