февраль, 1, 2003
— Чёрт, Така, у тебя же кровь... — Да неужели? — усмехнувшись, но далеко не весело, ответил парень, вытирая запястьем багряную жидкость, безостановочно текущую из разбитого носа. — Клянусь, рано или поздно я убью их... — Я не сомневаюсь, Аки. Только давай... не сегодня? Таканори с улыбкой на лице приблизился к нему, оставив невесомый след на губах. Кровью пачкать ему не хотелось. Парню постарше не стало легче. Он притянул его к себе, затягивая в долгий поцелуй, такой глубокий и развязный, но в то же время осторожный, полный какой-то детской нежности. Вкус крови придал их поцелую солоноватый привкус. — Как они могут с тобой так поступать? — Я не знаю, Акира. Я не знаю... — грустно улыбнувшись ответил ему младший из семьи Мацумото. — За что эти мрази тебя избили? — За то, что родился. Старший блондин коснулся тёплой немного влажной щеки рядом сидящего парня под его внимательный взгляд. Его руки были напряжены и их немного потряхивало от переполняющей его злости. Не отрывая контакта, глядя прямо в глаза он сказал: — Я убью каждого, кто посмеет прикоснуться к тебе хоть как-то, как мне не понравится. Убью каждого, кто коснётся вообще без моего разрешения. — Хочу, чтобы только ты меня касался... во всех смыслах, — он улыбнулся, облизнув свои пухлые губы с небольшими трещинками. — Если было бы иначе, я бы убил бы и тебя, — строго ответил ему парень. — Но я рад это слышать. — Ты меня настолько ревнуешь? Стало прохладнее. Поднялся ветер и на скамейке сидеть было уже не так комфортно. — Пошли уже. — Ну, Акира, ты не ответил! Ответь же! — Пошли, говорю, а то убью прямо сейчас. — Ладно-ладно.***
— Я не хочу, чтобы ты к ним больше возвращался, — на полном серьёзе сказал я Таке, крепко обнимая его со спины. — Твои родители — те ещё ублюдки. — Не поспоришь, но... мне больше некуда идти, ты же знаешь, — он посмотрел на меня обречённым взглядом, сердце в который раз сжалось от боли. К сожалению, я не мог ничего предложить, так ещё вот-вот придётся поступать в университет и, кажется, что в Иокогаме или в Токио, о чём я ещё не успел ему сказать. — Образования у меня нет и не будет. Осталось подрабатывать, как получится, дожидаясь их смерти... вдруг по наследству дом перепадёт. Я бы его продал, а на вырученные деньги бы снял комнату, поступил бы в колледж на какого-нибудь айтишника или художника. Ну, если бы меня взяли, конечно. — По тебе плачет сцена, Така. — Что? О чём ты? — он усмехнулся, но щёки всё же порозовели. — У тебя приятный голос, ты бы мог стать крутым артистом, как мне кажется. — Глупости, Аки. Голос обычный и внешность посредственная. — Лучший голос и самая красивая внешность. Он усмехнулся, но было видно, что мои слова ему были приятны. — Акира, ты всегда был таким романтиком? Раньше не замечал. — Раньше мы и не встречались, — он радостно улыбнулся, мягко поцеловав меня в губы. Его карие бездонные глаза смотрели на меня безотрывно и как-то по-особенному счастливо. Я впервые сказал, что мы встречаемся. — Единственное, за что я благодарен твоим родителям — это за то, что ты родился. Не знаю, чтобы я делал, если бы тебя не было. Мои слова были сказаны так по-детски, но это действительно то, о чём я думал в тот момент. Тихий выдох на моих губах, его улыбка. Чувствую, как он на миг задумался, а потом тихо прошептал, вызывая дрожь по телу: — Жил бы, будто меня и не существовало вовсе. — Не хотел бы я такой жизни. — Я рад это слышать, Аки, — задумавшись ненадолго и, обернувшись на крик пролетающих птиц, он продолжил. — Скоро закат, я бы хотел кое-что сделать сейчас. — Така, подожди, мне нужно тебе ещё кое-что сказать... — Тсс... не говори ничего, — приложив пальцы в губам, он улыбнулся и быстро оседлал мои бёдра. Я протестующе замычал, ведь то, что я хотел сказать ему, было очень важно для нас, но руку он не убрал. — Не сейчас, хорошо? Его губы коснулись моей шеи, мои глаза уже на автомате закрылись, когда языком он начал очерчивать какие-то узоры вплоть до области за ухом. Я даже не успел что-либо возразить, когда он затянул меня в вязкий поцелуй, параллельно ёрзая в самом чувствительном месте. Мы обязательно поговорим, но... не сейчас.