Необратимый процесс

За минуту до ада, За день до начала лета Смеется, сгорая в цветных водопадах, Атомная леда.

Сначала Шэнь Цинцю почувствовал ярость. Сжигающая все на своем пути, она огненным валом прокатилась по кровотоку, полыхнула на дне зрачков, и надежно спрятанные длинными рукавами пальцы сложились в призывающую Сюя печать. Снести предателю голову, и пусть после будет, что будет! Убить того, кому поверил, кому открыл свою душу. Убить сейчас. После Шэнь Цинцю почувствовал ярость. Эта тварь, хозяин дворца Хуаньхуа, эта подлая тварь, желает рассорить учителя и ученика? Что ж, он сделал правильную ставку: прежний лорд Цин Цзин после подобного заявления никогда не подпустил бы к себе мальчишку. Неизвестно, зачем он нужен старику, но это можно и выяснить. - Оправдывайся! Мысленный приказ остался без ответа, и медленно развернувшийся Меч Сюя увидел, что Бинхэ, его мальчика, не просто трясет - колотит крупной дрожью. Белое лицо, трясущиеся губы, готовые пролиться слезы... Никто не имел права доводить этого ребенка до такого состояния. Цинцю молча вынес смертный приговор каждому, кто принимал участие в создании этой ловушки. - А-Хэ, я верю тебе, - он вложил в эти слова всю поддержку, на которую был способен. - Мы должны понять, что здесь происходит. Оправдывайся, и прости меня за то, что я сделаю. Бинхэ согласно опустил веки, и тут же упал на колени: - У-у-у-учитель! Этот ученик не... - Молчать, - припечатал заклинатель, не без внутренней дрожи кладя ладонь на рукоять меча. - Ты, наглый звереныш, жил на моем пике, получал еду и знания, ради того, чтобы попасть в услужение к Лао Гунчжи? Что же ты явился в нашу школу, а не в Хуаньхуа? Как давно спелся с ними? Ученик крупно вздрогнул и всхлипнул. Из его глаз потекли слезы, он обхватил руками плечи и сгорбился, глядя куда-то в землю. Его эмоции переполняло отчаяние и горечь. Шэнь Цинцю хотел, чтобы Ло Бинхэ сыграл несправедливо обвиненного ребенка - и забыл, что тот и был им. И даже в качестве постановки, слова Сяо Цзю по-настоящему больно его ранили. - А-Хэ, потерпи. Этот учитель... - Бинхэ понимает, - откликнулся ребенок, поднял взгляд. - Пусть учитель делает, что нужно. Криво усмехнувшись, лорд тихого пика выхватил меч и нанес удар - он рассчитал все абсолютно точно, чтобы даже при самом худшем раскладе ни в коем случае не задеть ученика. Сюя в любом случае просвистел бы в паре миллиметров от его кожи, но в игру ожидаемо вступил старый хозяин дворца Хауньхуа, отправивший свой меч в полет, чтобы защитить Бинхэ. И Му Цинфан, который кинулся на помощь мальчишке. Взгляд шиди наполнился презрением: даже этот по-настоящему добрый человек, всегда хорошо относившийся к Цинцю, сейчас не был способен найти оправданий его поступку. И - горькой иглой кольнуло под ребра - даже не удивился тому, что его шисюн бросился с мечом на собственного ученика. А ведь он видел, как я дорожу мальчишкой. Неужели это - все мнение, которое вы можете составить об этом мастере? Только неоправданная жестокость? Что ж, хорошо. Хорошо, значит остальные тем более купятся на эту халтурную игру. И постараются убрать этого учителя с доски - то есть, меня скорее всего ждет Водная тюрьма. Что ж, посмотрим, действительно ли она настолько ужасна. - Да как ты посмел напасть на собственного ученика! - Лао Гунчжи отражал быстрые атаки Сюя, и успевал болтать. - Что ж вы стоите, братья-заклинатели, обезоружьте этого преступника! Бинхэ что-то быстро зашептал на ухо лекарю, прячась под заслоном длинных волос и беззастенчиво облокачиваясь на его плечо. Он отлично притворялся, что его не держат ноги, так что успел кратко передать их план - взгляд Цинфана стал скорее сочувствующим, чем презрительным. Цинцю горько искривил губы в ответ, махнул рукавом: - Нет нужды. Этот мастер видит, что не получит поддержки. Сюя вернулся в ножны, и глава пика искусств и знаний с легким облегчением сдался, внутренне кляня себя за крайне топорную игру. Любой, кто посмотрел бы на происходящее незамутненными глазами, легко понял бы, что происходящее слишком драматично и подходит скорее бульварной постановке. Подобное поведение недостойно заклинателя, тем более того, кто внимательно следит за своей репутацией. В жизни бы Шэнь Цзю не повел бы себя так при свидетелях! Предавший его ученик просто не вернулся бы с очередного задания, погибнув на глазах у многих без чужого вмешательства. Но люди поверили в этот глупый спектакль. Люди требовали его заточения, и Цинцю обмахивался веером, не обращая внимания на падающие под его ноги камни слов. Он думал - все в порядке. Так, как и должно быть. Значит, оставалось только следить за тем, что будет происходить за стенами Водяной Тюрьмы глазами Бинхэ. Придется снова объединиться с его сознанием, потому что А-Хэ не был искушен в интригах и оставался довольно доверчив. В глаза - небеса, он все еще плачет! - любовника он не смотрел.