Необратимый процесс

Воля твоя крепче каменных стен Я вернусь к тебе в пору цветения

Сказать, что Цинцю был ошеломлен - ничего не сказать. Он-то, глупец, считал своего ученика хоть и умным, хоть и сильным, но все еще мальчишкой. Но наблюдая за тем, как тот говорит свою речь, как играет на публику, как из растерянного щенка вдруг превращается в матерого волка, заклинатель понял: опять ошибся. Слишком привык, что почти каждый шаг любовника он контролирует с помощью их связи, чего лучше не делать в этом зале - не дай Небожители, засекут. Забыл, как А-Хэ осадил Мобэя. Но Бинхэ показал себя во всей красе. Более того, он еще и вынудил Лао Гунчжу встать на колени - Сяо Цзю вообще не верил, что подобное возможно. И ненависть, исказившая голос ученика, когда он отказал старику, приятно ласкала слух. Цинцю прекрасно понимал причины этой ярости: Лао Гунчжу посягнул на его жизнь. А-Хэ такого не прощал. Правда, сам лорд Цин Цзин был с этим не согласен. На его жизнь покушались несметное количество раз. В итоге у него скопилось множество должников. Не совсем верных, не всегда очень полезных - но Цинцю отлично умел распоряжаться человеческими ресурсами, так что такое положение дел было удобным. Иметь у себя в долгу одновременно одного из самых влиятельных демонов Запада и наверняка уже бывшего главу дворца Хуаньхуа было бы просто замечательно. И заклинатель уже давно остановил бы ученика и попросил его согласиться на предложение старика - раскатав в прах его репутацию сначала - если бы не Сиянь. Бинхэ имел полное право мстить за мать. - О чем задумался учитель? - тихо спросил юноша, чуткий к любому изменению в состоянии Шэнь Цзю. Он с презрением глядел на сломленного отчаянием, кричащего Лао Гунчжу, которому хватило одного взгляда на генерала Ша, чтобы понять степень его истерзанности - он единственный во всем зале вообще заметил, что демона пытали. Цинцю покачал головой: - О том, что не имею права лишать тебя мести за леди Су. - Этому ученику плевать на нее, - отозвался Бинхэ. - Я думал, это важно, но потом он сказал, что вы умираете, и я тут же забыл и о ней, и об отце. - Тогда пусть он расскажет правду в обмен на жизнь Ша Цзючжуна, - тут же потребовал Цинцю. - Всю правду. Целиком. И, используя их связь - теперь можно было - добавил: - И если он согласится самостоятельно уничтожить свое имя, свою репутацию и свою ложь, забери его в Царство Демонов и отдай Цзючжуну. Бинхэ посмотрел на него странно, изогнул губы в легкой улыбке: - Учителю не чуждо милосердие. - Ты ошибаешься, - фыркнул Цинцю, но пояснять не стал. Со временем и возрастом юноша поймет, что просто убивать своих врагов очень растратно. Когда-то, будучи в подчинении у У Янцзы, заклинатель видел, как тот убивает направо и налево, и довольно быстро заметил, что этого зачастую бывает недостаточно. Если человек мертв, ты больше ничего от него не получишь. Если ты его пощадил, долг жизни вернется сторицей. Конечно, иногда бывает иначе, но убить никогда не бывает поздно. К удивлению Цинцю, как только спокойный голос ученика, предлагающий сделку, перестал звучать, Гунчжу немедленно со всем согласился. Более того, он еще и кланяться кинулся - так, словно жизнь Цзючжуна была единственным, что было ему нужно. Удивительно. Сколько раз этот мастер предлагал подобное, и как часто хорошие на первый взгляд люди, выбирали смерть любимых ради денег или репутации. А тут... Такие чистые чувства у такого грязного человека. Как это похоже на меня самого. Рассказ занял много времени. В конце концов, Лао Гунчжу должен был поведать заклинательскому миру о том, что он оговорил Тяньлан Цзюня, о переписанных летописях, о сотрудничестве его дворца с демонами, и о перевороте, который он устроил много лет назад ради титула главы. И это было только началом - история Су Сиянь, правда о случившемся в Цзиньлане, о том, что он собирался использовать влияние Бинхэ в Царстве Демонов в своих целях, устранив перед этим его учителя... К концу его речи возмущенные заклинатели кричали и требовали казни, что заставило Цинцю тонко улыбнуться. Ну конечно - сначала они хотели его смерти, теперь смерти Гунчжу. Так ли вам важно, кто умрет? В конце концов, в системе ценностей горного лорда, эти люди, возможно и не совершавшие преступлений, но не обладавшие ни собственным мнением, ни достаточной силой воли, обладали куда меньшей ценностью, чем тот же признающийся во всех своих прегрешениях старик. Хмыкнув, он шепнул ученику: - Скажи всем, что его отведут в Водную Тюрьму. И пусть Цзючжун его забирает. Мы придумаем, как использовать эту старую гюрзу*. Бинхэ немедленно отдал соответствующие распоряжения. Однако послушались его только после понурого кивка Гунчжу - удивительно, но адепты Хуаньхуа были преданы своему главе до сих пор. Цинцю пообещал себе обязательно подумать об этом. Пришла пора заканчивать этот балаган, но собравшиеся в зале люди и не собирались успокаиваться. Пока их не прервал взлетевший к потолку звонкий женский голос: - Вы не забыли, что сейчас идет суд над Шэнь Цинцю?! - вперед выступила взбешенная Лю Минъянь, до того скрывавшаяся в тени, и глава Цин Цзин устало прикрыл глаза. - Ты все еще - убийца моего брата! *как я поняла, гюрза водится в том числе и в Китае. В Битве Экстрасенсов выиграли те, кто предположил, что свидетельница - Минъянь. И отдельный восторг Крис-тян с ее "Хуалин, которая несет на блюде голову отца". Черт, я вам обещаю - я напишу экстру, где именно так все и случилось.