Моя страна

Когда год назад Сокка вернулся на родину, по его поведению Хакода сразу заподозрил — что-то пошло не так. Он был растерян, услышав вести от правителя Пэкче, что тот был решительно настроен завоевать южные территории разрозненных осколков царства Земли вплоть до острова Киоши, и для этого ему требовалась поддержка племени Воды. Хакода посылал Сокку ради одной-единственной просьбы — позволить морскому флоту проплыть северные границы Пэкче без нападения, а взамен гарантировал не применять силу на их территории, даже если придется защищаться от войск людей Огня. Своего рода это был грозный ультиматум, но в то же время Хакода изъявил огромное желание иметь нейтральные либо дружеские отношения со страной, которая оказала героическое сопротивление колониальным захватчикам и доказала собственную независимость. Лао Бейфонг должен был доставить именно это письмо, и оно могло представлять угрозу для детей вождя. Однако Сокка решил этот вопрос по-своему. — Я наказываю тебя не потому, что ты ослушался приказа. — Хакода возвышался над сидящим перед ним на коленях сыном, точно грозный дух, пришедший покарать его за злодеяния. Сокка только склонил голову, но не оправдывался и не говорил лишнего, принимая все, что скажет отец: покорно и мужественно. — Ты подверг опасности себя, свою сестру, воинов и целую страну. От твоего решения зависела судьба народа. Оставь ты королю Тэджо мое письмо, тебе бы не пришлось заключать эту сделку. Он бы и шагу ступить не смог назад, ибо понимал, насколько тяжело пришлось бы ему бороться с объединенными племенами Воды, когда его войско только восстанавливалось после тяжелой битвы с народом Огня. Нет ничего глупее самонадеянности, амбициозности и бездумной храбрости. Если бы южные территории континента принадлежали царю Куэю, думаешь, он бы оставил все на самотек, видя, как кто-то пытается утащить огромный пласт плодородной земли без спроса? Заключая сделку с Пэкче, мы практически признали себя его союзниками. — Южные земли не имеют защиты и постоянно подвергаются нападениям со стороны Песчаных людей и народа Огня, — ответил ему Сокка. — Племена Воды ничего не потеряют, если помогут согнать их оттуда. Мы признали себя союзниками короля Тэджо еще с того момента, когда оказались в порту Тоннэ. Поверь мне, отец, в будущем это будет могущественная империя, способная постоять за себя и расширять территории. В моих умыслах не было ничего, кроме решения проблемы мирным путем, не прибегая к угрозам и не настраивая короля Тэджо против нас. Оставь я твое письмо нетронутым, в будущем мы бы не смогли противостоять стране Огня в одиночку, а наши собратья оказались бы в опасности. — Откуда такая уверенность, наглый мальчишка? Хакода грозно нахмурился и скрестил руки на груди, словно палач или рассерженный военачальник, который отчитывал солдата за провинность. Сокка и в самом деле был его воином. Настоящим воином, в чьих глазах горел огонь, а поступки говорили о храбрости и безграничной любви к родине. Сокка знал, на что пошел ради страны, и у него действительно не было выбора. Король Тэджо так просто бы его не отпустил, раз уж позволил воспользоваться своими территориями ради войны с людьми Огня. Он, как и любой другой правитель, поступил правильно, потому как тоже желал защитить свой народ. Хакода не мог сильно корить сына за его решение. Оно было взвешенным и единственным верным. Однако показать ему, насколько это было безрассудно и опасно, все же стоило, и это понимал каждый присутствующий на судебном собрании свидетель. — Позволь мне самому отправиться в порт Тоннэ следующим месяцем, — искренне попросил Сокка, с надеждой глядя на него. — Я возьму с собой только Бато. Обещаю вернуться с хорошими вестями. Вместе с поддержкой армии Пэкче мы сможем выстоять против народа Огня. У меня есть план, который обязан сработать. Прошу, отец, доверься мне! Я не подведу! Какой же план был в голове у этого мальца? Хакода в мучениях провел следующие полгода, а после, наконец, понял, насколько Сокка оказался прав. Принц Банвон, пятый сын короля Тэджо, к этому времени встал на защиту восточной стены. Под его предводительством стройка не прекращалась ни на минуту, а войска отлично справлялись с набегами на ослабленные границы. Провинции постепенно набирали больше сил, ибо осенью урожай по всей стране уродился на славу всем Духам, что помогло прокормить местную армию и раздать еду нуждающимся. Такого огромного количества риса не видела даже королевская семья в своих владениях. Выбирая союзника на континенте Земли, Сокка не прогадал с Пэкче. Удобное расположение, плодородные пахотные поля, приносящие урожай, соседство с двумя крупными державами, что все время боролись друг с другом за право быть лидером, и способные полководцы — благодаря этим качествам стоило обратить внимание на такую маленькую и молодую страну, представляющую собой огромный потенциал. — Пять часов до полнолуния. Хакода отвлекся от раздумий, оглянулся по сторонам, проверяя, все ли тюки с порохом загружены на корабли, и повернулся к генералу Юсину. — Не буду желать удачи, как это принято у моряков, — произнес полководец, заведя руки за спину и глядя на заходящее солнце на горизонте. — Наше путешествие выдалось тяжелым, но интересным. Можно сказать, за эти несколько месяцев мы многое пережили вместе и стали настоящими боевыми товарищами. Выживи, Хакода. Без тебя Южное племя Воды не стало бы таким могущественным и сильным. А уж если победишь в войне, я лично вышлю тебе самое лучшее макколи, которое делают в стране. И веер в подарок. Тот самый, оставленный великим аватаром когда-то во владениях военачальника Ван Гона, основателя нашего государства. «Того, кто однажды предал царя Земли», — пронеслось в голове у Хакоды. Время образования Пэкче оставило кровавый след в истории континента Земли. Никто бы не хотел поднимать эту тему, однако сами пэкчесцы гордились тем, что смогли отвоевать свои права и стать полноценным государством, устранив авторитарное управление Ба Синг Се, которое долгими столетиями создавало из западных территорий кормовую базу. Хакода долго думал, стоило ли доверять королю Тэджо? Так ли было необходимо просить помощи у государства, правители которого садились на трон только благодаря переворотам и предательствам? — Этой ночью, — с уверенностью заявил Хакода, — я положу конец долгому сражению. Народ Огня захочет возмездия, и когда он придет за ним, то встретит жестокое сопротивление. Пока жив я и мои храбрые воины, племя Воды выстоит и вырежет всех, кто будет враждебно настроен к нему. Никому не удастся так просто разбить нерушимую стену. Юсин понял, что эта угроза была направлена не только в сторону огненных захватчиков. Хакода предупреждал его: если Пэкче попытается предпринять что-нибудь против Южного племени, то поплатится кровавой ценой. Генерал очень долго наблюдал за вождем и мог с точностью сказать, что свое обещание он сдержит. Его Величеству не стоило связываться с этими людьми, однако только так Пэкче могло расширить территории и освободить южные земли от постоянных нападений со стороны пустынного народа. Юсин надеялся однажды не столкнуться с Хакодой в качестве противника, так как это, вероятно, грозило ему смертью. *** — Расступитесь! Живо заносите его в палату! Воды! Принесите немного чистой воды из колодца! Кваху резко одернул Катару, когда та порывалась сорваться с места, услышав хрипы раненого незнакомца. Он медленно покачал головой и сердито посмотрел на нее, и только тогда девушка заметила, насколько измотанным выглядел этот паренек. Стоило ли объяснять ей, что Кваху всю ночь провел в тщетных поисках? Именно благодаря ему было решено созвать целую экспедицию и отправиться на небольшой остров, граничащий с Южным племенем Воды. В тот момент его предложение было последней надеждой найти принцессу. — Ты его знаешь? — строго спросил Кваху. — Ты можешь ему доверять? Как ты оказалась на заброшенном острове рядом с ним? А вдруг он шпион народа Огня? Катара испуганно огляделась по сторонам, понимая, что помощи ждать неоткуда: лазареты до отказа были заполнены, а лекари не успевали латать каждого пострадавшего. — Нужно кого-нибудь поторопить, — пролепетала принцесса. — Если помедлим, он умрет. — Стена, — снова одернул ее Кваху, — вчера чуть не была разрушена. Без магов крови нам бы не удалось подавить атаку народа Огня. Без этих людей, что сейчас вокруг тебя, нам бы не удалось выстоять! Так не лучше ли спасти их жизни, а не того, чье имя и происхождение ты даже не знаешь? — Он спас меня! Катара выдернула руку из его мертвой хватки и оттолкнула в сторону. Не ее проблемы, если Кваху что-то не нравится. В конце концов, Катара не обязана отчитываться перед ним за свои поступки. Она чувствовала, что должна была спасти этого человека, хоть и не знала его, хоть это и было безрассудно и опасно. Если бы только Катара в свое время чаще брала уроки у Хамы по врачеванию, то, возможно, умела бы проводить такие сложные операции, но ей не хватало ни навыков, ни опыта. Катара могла только драться и покорять воду, но использовать ее в качестве целителя не было никакой необходимости до этого дня. — Ваше Высочество, — с осторожностью обратилась к ней прислуга, — вы сами еще не до конца пришли в себя. Возможно, стоило бы подождать, пока освободятся лекари? Катара дрожащей рукой дотронулась до острого края сломанного копья, торчащего из живота незнакомца, и ужаснулась мысли, что эту штуку ей придется самой вытаскивать, самой вычищать осколки, промывать внутренности и искать очаг инфекции, латать дыру размером с мышиную нору и при всем этом слышать жуткие крики. Если ее пациент к этому времени вообще будет способен кричать от боли. Как будто бы сейчас он мог почувствовать или сообразить, что его лечить собираются, а не убивать. — Прижми это к животу, затем вынимай. — Внезапно оказавшаяся напротив нее Хама бросила в сторону Катары чистую тряпку. — Одежду разрезать не забудь. Или собралась зашивать его внутренности вместе с поясом? — Странная бабушка, и вы туда же? — с отчаянием воскликнул Кваху, хватаясь за голову. — Да я больше чем уверен, что этот тип из страны Огня! Отец на мне живого места не оставит, если с этой иди… с принцессой что-то случится! Бурдюк его, спокойно висящий на ремне, резко подпрыгнул в воздухе, и хранящаяся в нем вода вылезла, ударив паренька по носу. Хама иногда устрашала своими способностями. Определенно, колдунья, способная управлять стихией без рук. — Этот человек — маг воздуха, а не огня, — проскрежетала она сердито. — Узоры на его теле говорят об уровне мастера. Так и передай своему отцу: лично для тебя он никакой угрозы не представляет. Катара шустро разрезала последние ткани, освобождая незнакомца от одежды до пояса, и с ужасом взглянула на множественные ушибы, раны и шрамы на его теле. Выглядело так, будто он никогда не выходил с передовой и постоянно участвовал в войнах. Из-под бледной кожи в районе грудной клетки выступали ребра, что говорило о его скудном питании, кое-где кожа на руках казалась стертой, словно покрытой ожогами или царапинами. Костяшки пальцев содраны в кровь, под глазами залегли глубокие тени, а на лице застыла маска боли и страданий. Катаре было страшно действовать дальше, но также она понимала, что если помедлит, то этот человек, лежащий перед ней, может умереть. Девушка вздохнула, аккуратно зажала пальцами зону вокруг раны и со всей силы вытянула копье. Затем она ошалело замерла, когда пациент вцепился в ее руку, распахнув глаза, и одарил ее пронзительным злобным взглядом, что, чувствовалось, будто он готов был убить за причиненную боль. Спустя пару мгновений мужчина резко выдохнул и с облегчением откинул голову, видимо, когда боль поутихла, а сознание притупилось. — Чего встала как вкопанная? — грозно выдала Хама. — Не видела никогда, как оленей режут? Зрелище одинаковое. Хватай нож и иглы! Надо поторопиться, иначе ему не жить. *** У Зуко было только два правила: выполнять задания, когда платят, и меньше слушать Джета. Последнее не всегда срабатывало. Часто Зуко, сам того не ведая, шел у него на поводу, однако подчиняться ни в коем случае не хотел. Это были лишь уступки, только из уважения, ничего более. Порой просьбы этого полоумного сбивали с толку. Казалось бы, зачем так было необходимо браться за все, что сулило огромные гонорары? Почему ненависть Джета к магам огня меркла по сравнению к любви к золоту и деньгам, либо очередной пакости местным аристократам? — Моя сестра служила у таких богачей, — небрежно бросил он однажды, — и много раз подвергалась насилию. Одним меньше, одним больше — какая разница? Я ведь не подвергаю их пыткам. Только ворую и лишь изредка отнимаю жизнь, практически безболезненно, как укус комара. Вот если бы они познали, каково это — гореть заживо! Джет представлялся для Зуко жестоким и обозленным на этот мир человеком, но он и сам не отличался от него. Поэтому Джет был ему необходим. Его ярость кипела и позволяла вершить страшные вещи. Она же помогала Зуко заработать, узнать о жизни при дворце, услышать много сплетен и набираться опыта в бою. — Говорят, стена почти достроена. — Джет остановился напротив собравшихся вокруг объявления на государственные экзамены людей. — Я жду возвращения этого засранца. Если пятый сын короля решит примерить на себя корону, я должен быть готов, чтобы помочь ему. — С чего вдруг такое рвение? — с усмешкой поинтересовался Зуко. Подобное поведение не было похоже на его приятеля. — Среди чиновников министерства мало тех, кому Ли Банвон не успел насолить, а потому шансы на то, что его искренне любят в этом гадюшнике — крайне низки, — пояснил Джет. — Уверен, прежде чем он сядет на трон, прольется так много крови, что дворец утонет в ней. Грех не воспользоваться шансом. Все эти змеиные отродья когда-то помогали народу Огня и стелились перед ним, словно уличные девки, а затем вдруг резко переметнулись на сторону простого генерала, когда поняли, что им не жить, сделай они неправильный выбор. Лицемеры, погрязшие в собственной лжи. Последние слова он выплюнул с такой желчью, что Зуко всего передернуло. Вот уж где искренняя ненависть, которую нет необходимости доказывать. А затем он призадумался. — Только не говори, что со своими мозгами собрался сдавать этот экзамен? — Зуко с ужасом уставился на доску с объявлением. Джет, конечно, умел читать и писать, но его навыков было недостаточно, чтобы решить такие сложные задания, которые обычно давались для поступления на государственную службу в министерство. Их бы и Зуко не смог разобрать, хоть и учился всю жизнь, ибо обычно только дети аристократов могли позволить себе изучать науку и вообще держать в руках книгу, понимая, что в ней написано. Сдавать экзамены для крестьян, а уж тем более для воров и убийц — что-то, настолько выходящее за рамки представления, что у любого, услышавшего подобные заявления, на месте отвалились бы уши. — Ах ты, наглая обезьяна! — Джет от досады чуть не пнул его, однако Зуко вовремя увернулся. — Я дурак, по-твоему? С хрена ли мне сдавать этот идиотский экзамен, если я могу купить его? — Ты еще на всю улицу запой, что собрался подкупить кого-то, кто сдаст его вместо тебя, — иронично хмыкнул Зуко и оттолкнул приятеля плечом, проходя вперед. Джет довольно грубо поддел его локтем. — Нам нужны деньги, — сказал он. — Много денег. И я даже знаю, где их достать. — Воровство? — неприятно скривился Зуко. — Заказ. — Джет огляделся по сторонам и затащил напарника в дальний угол между домами, после вытянул большую связку золотых монет из карманов. — Я получил только предоплату. Ты представляешь, насколько важной шишкой может оказаться наша добыча? Зуко закатил глаза и едва ли не вздохнул от отчаяния, когда понял, во что ввязывается его напарник. Но в то же время он был жутко удивлен, узнав, что заказ не предполагал собой кровопролития. — Обычная махинация, — пояснил Джет. — Эта девочка из безумно богатой семьи, но она слаба здоровьем и вряд ли сможет за себя постоять. Нам необходимо только отобрать у нее сандаловую шпильку, которой она себе волосы собирает. Совсем еще ребенок, ее только запугать нужно, чтобы никому не сказала. — А ты подумал, зачем кому-то сдалась эта шпилька? — на полном серьезе выдал Зуко. — Это может быть ловушкой, я отказываюсь. — Я тебя аватара найти прошу? — возмутился Джет. — Это же проще пареной репы — отнять у ребенка игрушку! Эй, Ли! — Он преградил напарнику дорогу мечом, снизив тон голоса до легкой угрозы. — Твой дядя мечтал открыть чайную на рынке? Почему бы не воспользоваться шансом и не расплатиться со всеми долгами, чтобы начать жизнь заново? Знал бы он, что Зуко и без того пришлось искать аватара, а после тщетно пытаться начать жизнь заново… *** Сокка был глуп, когда решил, что сможет своими решениями влиять на судьбу народа. Все эти воины, идущие следом за ним, жертвующие собственными жизнями ради спасения страны, доверились ему, послушались его приказа и умирали из-за него. Скольких товарищей Сокка потерял в битве? Скольких врагов убил? Его отряд был в диверсии — поисковой бригаде, искавшей следы местоположения адмирала Джао, но никто так и не смог узнать, где прятался этот тип. Судьба коварно насмехалась над самонадеянностью Сокки и заставляла платить по счетам жестоко и безжалостно. — Луна! — хрипел раненый воин, скатываясь вниз по стене. — У меня кончаются силы. Когда облака рассеются? — Ман, — Сокка дрожащими руками приподнял его и подставил свое плечо, — продержись, прошу тебя, еще немного! Меномини скоро прибудут. Отец доберется до берега. Осталось совсем мало времени. Пора выбираться, скоро корабль взорвется. Спустя пару шагов Ман оттолкнул его от себя и, едва удерживая равновесие на ногах, слабо улыбнулся Сокке. — Я слишком медлителен и бесполезен, — произнес он. — Хакода будет гордиться таким храбрым сыном. Ступай без меня. Я перестаю чувствовать свое тело и не могу контролировать движения. Стрела наверняка была отравлена, так что меня уже не спасти. — Что? — Сокка помотал головой, не веря тому, что услышал. — Нет, — тихо прошептал он с навернувшимися слезами на глазах, — Ман, я не брошу здесь тебя одного. Я и так потерял целую команду! Думаешь, так просто позволю погибнуть и тебе? — Я отвлеку солдат народа Огня, — прервал его боевой товарищ, — а ты в это время должен найти третий отсек. Снаружи нас уже ждет шлюпка. Перебирайся к центральному кораблю левой фаланги. Уверен, Джао скрывается именно там. — Ман похлопал принца по плечу. — Не подведи. Не нужно быть способным магом воды, чтобы быть сильным. Позади в темноте послышались чьи-то шаги. Ман с помощью тонкой струи воды отбросил Сокку в сторону открытой двери, помогая ему бежать, и захлопнул за ним затвор. Храбрый и способный сын Хакоды только что остался совершенно один, и ему приходилось рассчитывать только на самого себя. Сокка бежал со всей силы по указанному направлению, а когда выбрался из корабля, который взорвался сразу после того, как шлюпка отплыла на далекое расстояние, то не мог успокоить внутреннюю агонию, терзающую его душу. Ни закричать от отчаяния, ни плакать, даже реагировать на что-либо он уже не мог. Юноша схватился за голову, подобрав под себя колени, и тщетно пытался восстановить сбитое дыхание. — Что с Бато? — спросил он у присутствующих, но они его не услышали, завороженно глядя на рассеивающиеся тучи, откуда проглядывался яркий просвет луны. — Где Бато? — повторил Сокка уже громче. Он очень переживал за него, ибо не видел вместе с остальными уже долгое время. Не хватало еще, чтобы судьба отняла и его жизнь. Сокка бы никогда не простил себя за смерть Бато, и уже тысячу раз пожалел о принятом решении выйти на диверсию, не дождавшись армии отца. *** — Ты умрешь прежде, чем маги воды найдут тебя, неотесанный рыбак. Бато усмехнулся от наглого заявления адмирала и провел пальцами по гладкой поверхности меча, выставляя его вперед. Еще немного, и сила Луны даст воинам энергию, несоизмеримую с могуществом покорения огня. До этого момента стоило разделаться с военачальником захватчиков, пусть Бато и остался практически один, окруженный врагами без возможности бежать. Если не справится он, то дело обязательно завершит Хакода, ведь у них больше не было шанса воспользоваться возможностью уничтожить Джао. — И это ты называешь сражением? — спросил адмирал, уворачиваясь от его меча. Собрав пламя в руке, он с одного удара заставил Бато отлететь назад и прожег дыру на его одежде, однако его противник не собирался сдаваться. Он напал снова, и делал это до тех пор, пока у него не иссякли силы. Бороться с могущественным магом огня не представлялось возможности. Бато знал, что не был способен побеждать в битвах с покорителями стихий, поэтому часто строил стратегии войны и брал с собой команду. Его люди были заняты устранением охраны Джао, но сам адмирал стоил целой дюжины этих солдат. Бато не думал, что будет настолько тяжело. Войска племен Воды стойко выдерживали осаду Севера на протяжении долгих и мучительных нескольких недель. Силы их постепенно утекали, в то время как армия народа Огня только набирала обороты. Джао не планировал сдаваться, а его цель добраться до Озера Духов становилась все ближе и ближе. Бато поднялся с пола и вновь накинулся на адмирала, на этот раз вкладывая больше усилий и ловкости для того, чтобы врага удалось хотя бы ранить. Джао будто догадывался, что его меч пропитан ядом, и не позволял дотянуться до себя. Корабль бросало из стороны в сторону из-за неспокойных волн, поэтому атаковать приходилось еще тяжелее. — Мне надоела эта бесполезная мышиная возня, — устало проговорил адмирал и пнул Бато в живот. До этого казалось, словно Джао играл с противником и только сейчас приступил к активным действиям. — На тебе даже огонь использовать неохота, — брезгливо выплюнул он, когда вдоволь избил Бато, изливая на него весь гнев. — Вы называете себя воинами Юга? И это великий стратег, пришедший по мою душу? Каков же тогда ваш правитель? Жалкие псы, не способные постоять за себя, решили бросить вызов народу Огня! Вы недостойны даже стоять рядом со мной! Джао отнял из рук врага меч и замахнулся им над его головой. Бато закрыл глаза. Одного единственного удара хватило бы, чтобы убить его. Стоило приготовиться к смерти, раз уж ему суждено погибнуть от рук огненного палача. Рука Джао дернулась, и он, не совладав с собой, выронил оружие и безвольно рухнул на колени. Выражение его лица говорило о том, какой неожиданностью оказалось ощущение, когда его тело не желало слушаться и подчиняться хозяину, исполняя чужую волю. Магия крови — самая жестокая и ужасающая вещь, которую только могло придумать человечество. Она срабатывала всегда неожиданно, а последствия от ее применения были трагичными и эхом отдавались на протяжении всей жизни. Бато не раз сам испытал это на себе. — Племена Воды сильны не грубой силой и атакой, — сквозь кровавую усмешку произнес он, глядя на поверженного адмирала, — а хитростью. Это наше главное оружие. Стоило бы запомнить. В следующий момент к ним уже подбегали воины отряда Меномини.