Моя страна

В тот момент, когда Аанг вскрыл печать, кольцо разломалось и практически полностью рассыпалось на части. Энергия, запрятанная в нем, мигом вырвалась наружу и перешла к законному ее владельцу. Никто не заметил, однако духи и божества были способны увидеть желтое свечение в комнате, как знак перемен и предстоящих сражений. Она переходила из кольца и плавно заполняла точки ци в организме Аанга, а когда утратила свои первоначальные свойства — иссохла. — Аватар вернул силу, — сухо констатировал Петух, пока Обезьяна задумчиво разглядывала разваленные остатки кольца. — Не самое лучшее предвестие. Скоро весь мир вновь погрузится в хаос. — Самый яркий день наступает после долгой и темной ночи. — Обезьяна рассеяла в воздухе пыльцу и посмотрела на солнце. — Это его судьба. Мы не в силах изменить то, что было предначертано небесами. Как и что было известно этим животным, оставалось только догадываться. Божества не имели права вмешиваться в судьбу человека и не могли рассказывать лишнего, поэтому мудро молчали и только изредка направляли людей по правильному пути. У окна появился Аанг. Он одарил Обезьяну пронизывающим взглядом, в котором выражалась легкая угроза, и та, вздохнув, вышла к нему с мешком риса. — Держи, о, великий и ужасный, — пропела она с иронией. — Этих запасов с твоим желудком хватит на неделю. Аанг хмыкнул, скрестив руки на груди, и многозначительно приподнял брови. — Ты знаешь, что должна мне намного больше, чем мешок риса, мелкая негодница. Обезьяна была так не рада служить заносчивому аватару, что не скрывала негодования и всячески демонстрировала свою неприязнь к нему. Мало того — Аанг и Петуха приработал. Бедолаге пришлось пожертвовать самым лучшим страусо-конем и загрузить его тюками с одеялом и лекарствами, составляющими весь его годовой запас. Катаре только оставалось выбирать, что бы лучше пригодилось в дорогу. — Этот груз слишком тяжелый для одного коня, — деловито выдала она. — Стоит ли нам взять с собой еще и повозку? — Боюсь, там, куда мы идем, от нее будет мало толку, — ответил Аанг. Катара удивленно покосилась на него. — И куда мы идем? — спросила она. Аанг не хотел сообщать об этом с таким позитивным настроем, ибо ничего хорошего в их предстоящем путешествии не было, но ему пришлось огорошить Катару. — В пустыню. С его уст прозвучало так буднично, что она не сразу поняла, в чем заключался подвох. К тому времени Аанга уже не было на месте. — Пустыня? — воскликнула Катара. — Туда, где есть зыбучие пески, жара, нет ни единого дерева, ни воды и ни тени? — Больше, — радостно встряла Обезьяна. — В тех землях обитают духи. Порой не самые приятные собеседники. Некоторые из них так не любят людей, что готовы заплутать их по пустыне весь остаток короткой и трагичной жизни. Не удивляйся, если однажды увидишь перед собой оазис, но попадешь в ловушку и погибнешь. Ее страшилку прервал Аанг, который внезапно образовался перед ней и кинул в руки квадратный белый платок с вышивкой. — Хорошая работа, — похвалил он, — но в дороге вряд ли пригодится. — Как будто для тебя делала, — огрызнулась Обезьяна. — Это для принцессы. Оберег от нечистой силы. На случай, если ужасный и великий не придет на помощь. Принцессу племени Воды необходимо беречь даже больше, чем тебя. Потому что те, кто связан с нашим воинственным аватаром, обычно не доживают до старости. Уже по традиции повелось. Аанг устало вздохнул и сменил тему: — Вскрывай своего денежного кота. Мне нужны деньги на дорогу. — Мой любимый кот! — возмутилась Обезьяна его наглости. — Ты хоть представляешь, насколько он дорог мне? Ты посягаешь на святое! Я едва накопила круглую сумму на безбедную старость! — Любви к деньгам от Быка понабралась? Забыла, что теперь стала моим пожизненным должником? Какой там адрес был у Маго? Видимо, слова Аанга оказались действенными, потому как Обезьяна буквально улетела на скорости за копилкой и через какое-то время бросила к его ногам целую горсть золотых монет. — Аферист, чтоб тебя Кох проклял! Подавись! Пусть тебя скорпионы покусают в дороге! Аанг удовлетворенно сложил деньги в мешок и спрятал его за пазухой. — Как же я люблю твою отзывчивую натуру, — произнес он и ушел к запряженному коню. Обезьяна все еще шипела, провожая его ненавидящим взглядом. Катара кожей чувствовала их неприязнь друг к другу, но лишних вопросов не задавала, хоть и было страшно любопытно узнать их историю столкновения. Как бы то ни было, наблюдать за чьими-то перепалками оказалось веселым занятием, если они не касались ее напрямую. Она могла сделать определенный вывод: Аанга покровители года боялись и проявляли к нему уважение. Они были уверены, что аватар выживет, столкнувшись с Духом тьмы, поэтому запечатали его силу, чтобы в будущем враги не добрались до него раньше. Возможно, и сам Аанг это понимал. — С нетерпением жду того момента, когда с него собьют всю заносчивость и дурость, — пробурчала Обезьяна, а затем злорадно ухмыльнулась. — В будущем кое-кто, рожденный в мой год, восполнит все, что мне пришлось пережить за эти дни, и восстановит справедливость. А ты, принцесса, старайся не заблуждаться в своих чувствах к нему. Аватар — не тот человек, с которым стоит связывать судьбу. Он служит миру и людям в первую очередь, и постоянно будет жертвовать собой и своими интересами. Он не сделает тебя счастливой. — Что? — усмехнувшись, переспросила Катара. — Аанг вызвался помочь вернуть мою семью, потому что является мне другом. Ты определенно что-то не так поняла. Не сама девушка, но Обезьяна таки заметила краем глаза, как щеки ее запылали при разговоре. *** Тем временем в Пэкче происходили большие события. С самого утра в начале недели разразился жуткий скандал, от которого пострадал целый род клана Шим; затем разгорелся, словно пожар, и превратился в самую главную новость столицы. Глава семьи был высокопоставленным чиновником, многоуважаемым господином и белой костью общества. Все его дети прилежно учились в академии и занимали хорошие должности на государственной службе. Супруга министра Шима когда-то являлась самой завидной и красивой невестой и выходила из влиятельной семьи, но даже это не помогло ей не оказаться за бортом и делить мужа с любовницей, от которой двадцать лет назад родился мальчик. И все бы ничего, но соперница, как оказалось, была шпионкой из царства Земли, и долгое время министр Шим прикрывал ее личность. Такое преступление не имело никакого шанса на прощение. Оно приравнивалось к предательству страны и каралось самой высшей мерой — казнью. Клан Бую Шим в одночасье потерял свой статус и по приказу короля был практически стерт с лица земли, так как предатели не имели права на жизнь, а раз в преступлении был замешан сам глава семьи, то пострадал каждый, кто имел к ней отношение, даже слуги. А сдал несчастного чиновника лишь один случай. Внебрачный сын, рожденный от любовницы из царства Земли, прошел экзамен в прошлом году и вступил на военную службу в качестве командира отрядов. Он имел такие же полномочия, как и Джет, и исправно выполнял свою работу, показывая себя с самой лучшей стороны. Никто не мог предположить, что этот юноша собирался учинять переворот или угрожать стране, да и он сам не помышлял о таком. Пока его мать не оказалась в опасности. Согласно семейному уставу, внебрачные дети не могли построить связь с родной матерью и передавались на полное воспитание приемной — законной жене отца. Однако они часто пренебрегали правилами и запретами, так как кровные узы всегда оказывались сильнее. На этот раз иностранную шпионку подставили, а письмо, отправленное ею канцлеру Лонг Фенгу, было перехвачено стражниками на границе. Чтобы спасти ее, юному командиру пришлось убить сослуживцев и замести все следы ее и своей деятельности. Однако правда все равно вскрылась и была обнародована публике. Наказания избежать не удалось. Любовница министра Шима долгое время преданно служила царю Земли, снабжала его информацией и вела незаконную деятельность на политической арене Пэкче, все больше и больше вовлекая в это отца своего ребенка. Когда настала пора расплачиваться, сам министр не смог осознать, как много наворотил из-за нее. Зуко все еще отходил от вывешенных на всеобщее обозрение отрубленных голов преступников на площади и старался внимательно вслушиваться в обсуждение политиков на собрании, в котором зачем-то он понадобился Банвону. По просьбе принца Лао взял Зуко с собой, и тому просто приходилось стоять все время с опущенной вниз головой. — Это событие наглядно показывает, насколько министерство нуждается в реформах! — настаивали чиновники. — Преступление семьи Шим теперь известно всей стране. Мы не можем игнорировать это. — Ваше Величество, необходимо принять меры и провести расследование, чтобы раскрыть тех, кто был с господином Шимом в сговоре! — Разве неприкосновенность главных семей для вас шутки? Какое право инспекторы имеют врываться в дом высокопоставленных господ и обыскивать их? — Вам есть, что скрывать? Мы потеряем намного больше, если не сделаем этого! У Зуко болела голова. Диалект Пэкче, их резко вырывающиеся звуки, стучащие в мозгу, точно барабанная дробь, постоянные крики и эмоциональные жестикуляции — все это утомляло. В стране Огня собрания проходили спокойно: каждый выслушивал речь отца и выражал свое видение, а Хозяин Огня после сам решал, что стоило брать к сведению. Здесь же каждая собака стремилась перекричать правителя и совсем не брала его мнение в расчет. — Военные командиры на границах должны пройти обыск инспекции, — произнес Лао, и Банвон согласно кивнул ему в ответ. — Также мы должны выявить шпионов в столице. Ваше Величество, — обратился он к королю с поклоном, — северные ворота остались неукрепленными из-за расформирования целого отряда стражников. Нам необходимо как можно скорее найти им замену. — Разве мы можем сейчас проводить экзамен? — удивился кто-то из министров. — До весны еще несколько месяцев. Мы не можем экстренно устраивать отбор из-за одного отряда. — Из-за реформ, которые коснулись армии страны, мы испытываем острый дефицит в талантливых воинах, — надавил Банвон. — Я не могу долго сдерживать волнения. Необходимо принимать меры как можно быстрее. Чиновники напряглись и переглянулись друг с другом. — Хотите сказать, что у вас есть кандидатура на роль командира, генерал Ли? — Есть, — ответил Банвон и указал на стражника Лао. Зал взорвался шумом, удивленными возгласами и возмущением. — Он же слуга, преступник, да к тому же безродный! Как вы можете предлагать его как претендента на такую должность? — Этот юноша не раз показывал свои способности, — не отступал Банвон, — и уже доказал нам, что способен повести за собой людей. Вы сами стали свидетелями этому. Несмотря на статус и прошлое, он очень талантлив. Уверен, его кандидатура как нельзя лучше подходит на эту роль. — Еще никогда не было прецедентов, чтобы столицу и элитный отряд стражников возглавлял командир без имени, без рода и без фамилии! Это абсурд! Вы унижаете достоинство своей семьи и всех, кто стоит в этом зале, генерал Ли! — У мальчика есть фамилия! — не выдержал Лао, громким голосом прервав возмущения сослуживцев. Зуко с интересом повернул к нему голову, как и Банвон, и даже король. Лао выдержал паузу и продолжил, когда зал полностью затих: — Бейфонг. Я усыновляю его. Отныне этот юноша — мой сын. *** — Что-о? — еще раз переспросила Тоф, скривив лицо. — Кого усыновили? — Стражника Ли, госпожа, — вежливо ответила Даин, снова склонив голову. — Теперь у него фамилия вашей семьи. Господин Бейфонг хочет устроить в честь этого события семейный ужин. Тоф недоуменно открыла рот и издала глухой звук непонимания и усмешки. Даин в это время торопливо стала собирать выроненную у молодой госпожи из рук чашку с кукурузой и сладостями. — Семейный ужин из-за этого козлика? — воскликнула Тоф. — Семейный? Отец всерьез намерился дать ему нашу фамилию? — «Отныне он твой старший брат, и ты должна относиться к нему с уважением». Эти слова велел передать вам господин Бейфонг, — сказала Даин. Тоф стукнула ложкой по столу и рассмеялась, хватаясь за лоб. — Вот те на! — выдохнула она. — Брат! Ха! Просто скажи, что у моего старика вчера съехала крыша? Он не мог в здравом уме сказать такое! Даин вежливо улыбнулась и добила Тоф очередной новостью: — Госпожа Бейфонг велела не опаздывать и надеть традиционный ханбок из желтой шелковой ткани, который она подготовила вам для этого мероприятия. Ее госпожа, конечно, не стала терпеть это и ринулась на разборки со стражником. Тоф еще с утра поняла, что что-то не так, когда Ли не явился на службу третий день подряд. Она полагала, что с ним могла приключиться беда, либо внезапная простуда, но совершенно не ожидала новостей о его вхождении в состав семьи Бейфонг. — Вот ты где! — выдала Тоф прямо с порога, открыв нараспашку двери в дальнем конце коридора. — Поясни мне, приятель, с какого перепугу ты вдруг неожиданно стал мне братом? Зуко поправил узлы на рубашке и преспокойно натянул на себя костюм. — А что? — поинтересовался он. — Я вполне могу подойти на эту роль. Не считаешь? — Не считаю, — поставила жирный вердикт Тоф. Зуко самодовольно хмыкнул, развернулся к ней и с таким наслаждением погладил ее по голове, что даже не скрыл торжествующей улыбки. Хоть где-то появлялась возможность осадить эту выскочку. — Теперь ты должна считаться с мнением своего старшего брата, мелкая засранка, — произнес он. — Плохая, очень плохая попытка позариться на состояние моей семьи, дурень оловянный. — Тоф раздраженно смахнула его руку со своих волос. — Даже не вздумай покуситься на наследие семьи Бейфонг. Главой клана буду я, как бы отец тебя ни усыновлял. Даже если ты единственный мужчина после него. Понял? — Ну, как сказать, — Зуко поджал губы, — мне фиолетово, кто у кого унаследует клан. Господин Бейфонг… то есть, отец, — поправил он усмешкой, — сам предложил мне стать его сыном. А так как у меня не было родителей, я решил, что это очень выгодное решение: я получу отцовскую поддержку, уйду в политику, а ты можешь строить всю семью. Мне плевать, кто будет главным. Но тебе советую звать меня старшим братом. Так будет вежливее с твоей стороны, сестренка. *** Следующим утром неприметная улочка вновь разразилась диким грохотом. На этот раз все было серьезно. Многострадальная Обезьяна повидала за свою долгую жизнь много злых людей, но чтобы кто-то из них покушался на жизнь божества — такую наглость она видела впервые. Принцесса Азула сковала ее огненной плетью и каждый раз сжимала кольцо в ожидании правильного, по ее мнению, ответа. Она явилась почти сразу же после ухода аватара, и наверняка следила за ним всю дорогу. Две ее подруги в один миг связали Петуха и отбросили в чулан, так как он много кричал и заговаривал зубы. Обезьяна же получала за допрос и точно знала, что не могла проболтаться о планах аватара, поэтому чаще держала рот на замке. — Повторяю вопрос еще раз для глухонемых, — произнесла Азула. — Куда ушел аватар и его подружка? Зачем он сюда приходил и что требовал? Ты должна рассказать мне все, если не хочешь лишиться магических предметов. — Повторяю в очередной раз, — колко отозвалась Обезьяна. — Я не могу сказать, потому что ничего не знаю. Он приходил погадать на любовь. — Эй, старуха! — рявкнула на нее Азула. — Думаешь, я не знаю, кто ты? Аватар не из тех, кто заявится к тебе просто так, погадать. Обезьяна разочарованно уткнулась в пол, затем снова включила дурочку. — Ну, приходил, — пожала она плечами, — что-то спрашивал и ушел. Вынес половину дома. Сказал, что отправится на север. Я не слежу за передвижениями аватара. Просто дала ему то, что он просил, и избавилась от него. На кой мне такой проблемный гость сдался? Принцесса усмехнулась и со вздохом поднялась со стула. Пара ее шагов к Обезьяне стоили огромных нервов для последней. Устрашающая энергетика Азулы распространялась по всей комнате. Она понимала, что божество нельзя убить, но знала методы, которыми можно было их запугать. — Покровители года, насколько я знаю, бессмертны, но они чувствуют боль и могут гореть в огне. — Азула прокрутила на пальце кунай, одолженный у Мэй, и резко приставила его к горлу Обезьяны. — Очень неприятно гореть несколько дней подряд. Ощущение, будто с тебя заживо сдирают кожу вместе с мясом, и оно еще плавится и жутко воняет. Медленно и мучительно. Как тебе такой расклад? А теперь я снова вежливо повторю свой вопрос. Не скажешь, куда направился аватар?