Моя страна

Их было несколько тысяч. Выжило чуть больше половины. Всех остальных забрала война. Жестокая, кровавая и беспощадная. Аанг сталкивался со смертью бессчетное количество раз. Со временем его эмоции притупились, и он стал воспринимать их как то, что необходимо признать, с чем ему нужно было смириться. Смерть нельзя избежать, и от нее не скрыться. Если есть возможность спасти большее количество жизней, пожертвовав меньшим, Аангу приходилось делать свой выбор. Всегда. Каждый раз. Его считали вершителем правосудия и героем, а затем с таким же напором признали виновным в их сломанных судьбах. Аватар был всего лишь тринадцатилетним мальчишкой, когда впервые в жизни взял в руки оружие. По его дрожащим ладоням стекала кровь убитых врагов. Онемевшие ноги приросли к земле. В его глазах отражался ужас от содеянного. Аанг хотел спасти людей, но в итоге все равно отнял чью-то жизнь. Он всего лишь защищался. Мог ли он совершить тяжкий грех? Аанг все еще помнил их лица: молодые, еще незрелые и такие же напуганные, как и он сам, солдаты народа Огня. Они шли воевать во имя великой цели и желали прославить страну, но мало кто понимал, на что они подписались. Со временем Аанг понял: для безумных правителей те самые юные воины — всего лишь ресурс, которым можно управлять в угоду своим целям и прихотям. Ресурс, который легко поддавался дрессировке. Не сложнее, чем научить бизона летать по определенному маршруту и слушать только одного хозяина. — Поскорее! — кричали офицеры, подгоняя подчиненных солдат. — Осталось немного времени! Нужно успеть до захода солнца! Как только состоится церемония кремации, армия Пэкче двинется на север и предупредит местных жителей в ближайшие пару месяцев найти себе новое пристанище. Ускользающая тень под облаками, отраженная с полуразрушенной скалы, наглядно говорила о том, что Великая пустыня поглощала соседние территории. Сто лет назад это место было покрыто густой травой, а неподалеку текла река. Сейчас оно стало похоже на обожженную глину, которую накрыло толстым одеялом из песка. «Природные катаклизмы — не единственная проблема, с которой столкнутся люди, если продолжат войну». Маго ясно давала понять, что не позволит продолжаться этому долгое время. Именно она пришла Аангу во снах и указала на место сражений, предупредив, что его долг, как аватара, остановить кровопролитие. Старая, седая женщина излучала энергию светлого божества и часто являлась перед людьми в виде бабочки, как знак благословения, но это не значило, что она не могла жестоко наказывать провинившихся. Свое возмездие от нее Аанг уже получил. — Человеческие жизни губит гордыня и алчность. Твой поступок и стремительное желание отвоевать пустыню — результат этих пороков. Ты преклонил передо мной колени и поклялся от лица народа следовать моим наставлениям. Не думай, что сможешь избежать моего гнева, если решишь однажды ступить на тропу кровопролития. Все, кто жаждал власти, так или иначе, получали заслуженное наказание. Казалось, до Банвона дошло, о чем именно предупреждал аватар. Он и генерал Юсин пообещали участвовать в сражениях только в тех случаях, когда враги извне угрожали целостности территорий страны и жизни народа. Они собственными глазами видели силу и могущество повелителя всех стихий. Аанг надеялся, что эти люди будут следовать его наставлениям. Всех погибших собирали в одном месте. Их тела, распределенные по массивным балкам, выкладывали в несколько рядов и накрывали тонкой белой простыней. Когда подготовка практически подошла к концу, все вокруг поняли, насколько огромные потери понесла армия Пэкче. Костер, который вскоре разгорится, охватит большое пространство и озарит всю пустыню. Тяжело не поддаваться эмоциям, осознавая, сколько жизней было загублено всего за один день. — Так страшно становится, думая, что всех этих людей ждали дома семьи. — Катара медленно выдохнула, прошептав эти слова. В ее стеклянных от жуткого удивления и тревоги глазах не читалось ничего, кроме искреннего сожаления. Аанг повернул к ней голову и, заметив, что ближе к вечеру сильно похолодало, снял с себя верхнюю часть одежды и накрыл ее плечи. Катара вопросительно посмотрела на него. — Скоро здесь загорится огонь, станет теплее и твои тревоги уйдут, — спокойно ответил Аанг. Катаре уже почувствовала тепло от его действий. С трепетом в груди она потянула за края шэньи и поплотнее укуталась в него. Запах одежды Аанга всегда отличался приятным ароматом даже после сражений, — настолько аккуратным он был. Его одежда могла полностью укутать Катару в два слоя, и это то, от чего она бы не отказалась в данный момент. Неподалеку от них впервые из палатки вышел командир Бейфонг вместе с его сестрой. Тоф немного прихрамывала из-за того, что, выбираясь из зыбучих песков, потянула связки на ногах, и брату приходилось придерживать ее. Вместе они добрались до свободных брусьев, где расположился в согнутой от горя позе их общий друг, и присели рядом. Джету давно не требовались бинты на груди, но он все равно периодически проверял, все ли на месте, прощупывая некогда раненное место. Вылечили его весьма недурно, раз он к утру уже стоял на ногах, пока Тоф спала сутки напролет. Зуко внимательно рассмотрел друга и с иронией хмыкнул: — Знал бы, что после всего превратишься в драматичную темную лужицу, не отдавал бы тебе шанс на спасение. — Катись, обезьяна, — негромко огрызнулся Джет. — Раскис, как лапша, — не отставал Зуко. — Так ведут себя командиры? — Он кивнул в сторону расстеленных по периметру трупов. — Ты должен быть благодарным за то, что не оказался в их числе. И радоваться тому, что эти люди спасли тебя. Это все, что от нас требуется. Мы в любом случае не сможем изменить ход… — Большинство погибших — мои подчиненные, — перебил его Джет. — Разве ты не понимаешь? Кто я после этого? Я не смог ничего предпринять. Я сам чуть концы не откинул! Чем я мог помочь этим ребятам? Зуко отвел от него мрачный взгляд и многозначительно помолчал пару минут. — Привыкай, — выдал он. — В жизни будет много таких случаев, когда придется жертвовать людьми и терять товарищей в бою. Страшные слова, которые хранили в себе неоспоримую истину. Так было всегда. Просто его друзья не привыкли. Через какое-то время это станет для них нормой и обыденностью, но сейчас они воспринимали все слишком остро, проецировали на себя и чувствовали огромную вину. Зуко много раз испытал на собственной шкуре, каково было лишаться людей, стремящихся всеми силами защищать юного принца. — За весь путь я еще ни разу не встретила тех задир из отряда с зелеными повязками, — произнесла Тоф. — Их ведь направили в другое место. Они в соседнем лагере? — О чем ты? — усмехнулся Джет. — Сегодня здесь все собрались. Если ты их не видишь, значит, они в той куче. Тоф осознала, что теперь могла стойко ощущать песок под ногами и все, что происходило в округе. Это радовало, но, в то же время, вызывало смешанные эмоции. Джет явно имел в виду кучу трупов. От такой новости Тоф стало не по себе, и она решила больше ничего не говорить. — Ты молодец. Джет с гордостью посмотрел на нее и ласково потрепал по макушке, на что Зуко сразу среагировал, точно волко-рысь, защищающая своего детеныша. Он болезненно хлопнул по руке друга и почти зашипел на него, пододвигая Тоф в свою сторону. Так Зуко выражал заботу о ней, ведь Тоф пострадала больше остальных. С легкой улыбкой она отстранилась от него и захватила в объятия обоих парней, закинув им руки на плечи. — В любом случае, мы молодцы, — сказала Тоф. Юноши недовольно переглянулись, но сопротивляться не стали. Они чувствовали растущую связь между ними, были рады, что смогли вместе преодолеть трудности, и искренне благодарили Тоф за то, что она решила пожертвовать всем ради помощи им, непутевым командирам. — Такую мелкую засранку теперь стоит беречь, словно зеницу ока, не считаешь? — шутливо спросил Джет, на что Зуко только улыбнулся. Его лицо вновь стало серьезным, когда он увидел невдалеке аватара. Человек, спасший армию Пэкче прошлым днем, тоже решил присутствовать на церемонии и стоял в небольшом отдалении от собранных в кучу тел. Аанг вел беседы и периодически получал поклоны от проходящих мимо солдат, желавших лично поздороваться с аватаром. Стоящая рядом с ним девушка-лекарь тоже не оставалась без внимания, потому как спасла немало жизней. — Эта богиня явилась передо мной в самый решающий момент, — мечтательно произнес Джет, указав на нее. — Она прекрасна. — Кажется, эта девица неплохо чувствует себя рядом с аватаром, — заметила Тоф. — Извини, но ты пролетаешь, дружок. Уж с ним тебе точно не тягаться. — Да я и не хотел, — лениво отмахнулся Джет. — Просто буду тайным поклонником. Как глупо было думать, что Зуко мог справиться с ним. Самый могущественный человек в мире не просто казался таковым — он излучал энергию силы и спокойствия. Все в нем указывало на внутреннюю гармонию и уверенность. Зуко потратил столько лет на бессмысленные поиски аватара, а теперь, когда он сам явился перед ним, ничего уже нельзя было сделать. Это так злило и расстраивало, что не хватало воздуха в легких. Аанг поймал прищуренный хищный взгляд юного командира и с легкой настороженностью повернулся к нему. Зуко отвел глаза и прикрыл их, ругая себя за излишнюю эмоциональность и неосторожность. С аватаром шутить нельзя. Он все замечал. Когда солнце скрылось за горизонтом и все приготовления, наконец, завершились, в центр толпы, окружившей периметр с покойными солдатами, вышел генерал Банвон. Его факел горел ярким пламенем и озарял фигуры всех рядом стоящих. С выражением скорби на лице он подошел к телам убитых и, чуть помедлив, поджег крайнюю балку, затем развернулся к солдатам. На соседнем лагере тоже ярко засияли огни. — Мы пережили тяжелую битву, — начал свою речь Банвон. — Мы верили в лучшее и оставались храбрыми воинами до самого конца. Многих из нас уже нет в живых. Они пожертвовали собой во имя светлого будущего страны и ради свободы, которая досталась нам с трудом. Мы пронесем их волю и стремления через наши сердца. И поклянемся, что никогда не позволим сломить нас, ведь мы, вольный народ Пэкче, чисты духом и непоколебимы. Давайте поблагодарим наших павших товарищей за их самоотверженность и стойкость, давайте всегда помнить их. Почтим же их память… Откуда-то неподалеку из полной тишины донеслись первые негромкие звуки. То была песня, скорбящая об утрате простого народа и придающая надежду на будущее. Песня, которую когда-то давно спел старый генерал Айро, решивший начать новую жизнь в землях Пэкче. Тихое пение подхватили остальные, слова стали слышны отчетливее, а в голосах проскальзывали нотки грусти, утраты и сожаления. Зуко ничего не чувствовал, потому как не понимал их горя, но он явно ощутил, как сильно пробрало Тоф, и увидел красные глаза Джета, наполненные слезами. Они искренне разделяли боль своего народа, а Зуко так и не смог отнести себя к ним. Он чувствовал себя совершенно чужим на этом празднике скорби. Тоф сглотнула накатывающий ком, и Джет приобнял ее за плечи, поняв, что не только он нуждался в поддержке. Тоф с благодарностью приняла его жест и тихо прислонилась щекой, сцепив руки вокруг его пояса. Так они и просидели в объятиях до самой поздней ночи, пока догорал костер, унося по воздуху пепел от сожженных тел. *** Армия возвращалась через горный перевал и изредка останавливалась на ночлег. Уставшие солдаты под конец пути выглядели измученными и еле переставляли ногами. Столица встретила их зимней свежей прохладой от недавно выпавшего снега, что сыграло на огромном контрасте по сравнению с жаркой пустыней. Открывшиеся ворота в город с громким лязгом захлопнулись позади, и стражник на всю округу закричал о прибытии генералов со сражения. Когда народ собрался, чтобы посмотреть на победителей, он замечал лишь принца Банвона и военачальника Юсина. Однако многие были удивлены, насколько сильно поредели ряды солдат, какими бледными они были, и как тихо проходила церемония шествия. Ни единого звука. Все эти люди действительно возвращались с кровавой битвы. Они претерпели многое. Кто-то из толпы внезапно протянул руку и указал на идущих впереди строя по правую сторону от Банвона юных солдат. — Это разве не они? Семья Бейфонг спасла наши границы! — Слышал, дочь правого советника участвовала в битве. Как женщинам можно было вверять оружие? — Слепой бандит и есть та самая девочка? Тоф опустила голову и устало выдохнула. — Неблагодарные, — тихо выругалась она. — Я рисковала своей жизнью, чтобы защитить их семьи, а они все еще считают меня недостойной жалкой женщиной? — К женщинам всегда относились предвзято, — спокойно ответил Зуко. — Будь выше этих разговоров. Ты — герой этого народа. Даже если они не хотят этого, им придется признать тебя. Тоф на мгновение призадумалась, затем с улыбкой обхватила руками его локоть и шутливо произнесла: — Иногда ты воодушевляешь не хуже старика! — Какого именно? — усмехнулся Зуко, вспоминая, что их у него теперь два. — Поверь мне, братец, если бы отец говорил столько красноречивых слов, как твой дядя, ему бы не было цены! *** Аватара никто не заметил. Слухи о нем дошли до столицы слишком поздно. Когда народ узнал о произошедшем, вся армия уже давно разошлась по домам, и Аанга в этой толпе отыскать было практически невозможно. Он ступил за ворота как обычный, ничем не примечательный человек, но во дворце его встречали совершенно иначе. Новость о прибытии аватара вызвала широкий резонанс среди чиновников министерства. Отвыкшие за несколько десятков лет видеть впереди статный чин могущественного повелителя стихий, сановники активно выступили против клятвенной присяги и даже стремились убедить короля, что безопаснее всего для страны будет постепенно отдалиться от аватара во избежание проблем. — Нам может грозить очередная война с царством Земли и, того хуже, с народом Огня! — восклицали они. — Неизвестно, кому именно повезет захватить аватара первым. Мы не обретаем его защиту. Наоборот — ставим под угрозу существование всего народа. Тут же всплыли стародавние разговоры о том, как в прошлом союз кочевников Воздуха отказался от поддержки повелителя всех стихий, а впоследствии и вовсе предал его. Затем разгорелись жаркие споры, потому как его сторонников тоже было немало. По итогу Аанг долгое время стоял в тени, не показывая себя на собрании министров, и слушал их разговоры. Многие полагали, что он был одним из писарей королевской канцелярии, и не обращали на него внимания. В это время на устах Аанга блуждала легкая улыбка. Он все никак не мог понять: ненависть, направленная на него — защитная реакция, либо простая человеческая глупость? Ему стало в один момент так жаль новое поколение, что он не сдержал усмешки, и это заметил рядом стоящий сановник. — Для тебя решение государя является шуткой? — надменно и громогласно спросил он. — Имеешь наглость проявлять неуважение перед лицом Его Величества? Аанг резко поправил себя и смиренно сцепил ладони, слегка склонив голову. — Что вы? Я бы не посмел. Шутить он любил. Особенно над такими людьми, как этот знатный представитель высшего класса общества, полагающий, что ему, как и королю, подчиняется вся страна. Все взоры были прикованы теперь только к Аангу. Никто не заметил такую же усмешку на лице Банвона. Старые министры все еще полагали, что от их споров могло что-то измениться. — Однако, — продолжил Аанг, — все это время я слышал мнение всех, присутствующих в этом зале. Именно мнение. В брошенных наспех мудрыми служителями государства словах я не услышал ни единого решения, как следует поступить с аватаром. Как и не получил окончательного вердикта Его Величества. В нынешнее время даже могущественный повелитель всех стихий обязан учитывать, примут ли его здесь или где-нибудь еще. Насколько жалкими могут показаться ему ваши необоснованные страхи? В зале повисла немая тишина. — Жалкими? — грозно пророкотал кто-то из чиновников. — Видимо, тебе надоело носить собственный язык, раз несешь им несусветную чушь! — Тихо, — осадил его первый министр. Банвон напрягся и с интересом перевел на старого учителя взгляд. Уж этот человек явно мог правильно мыслить и вовремя улавливать закономерности. Уже по манере его движений становилось понятно — Самбон догадался, кто стоял перед ним. Аанг со свойственным ему спокойствием только прищурил глаза, когда обратил на министра внимание, но продолжал ожидать от него дальнейших действий. Самбон вышел в центр зала и встал напротив. Он внимательно разглядывал Аанга в полной тишине, а затем едва слышно клацнул зубами и повернулся к королю. — Ваше Величество, — произнес главный советник напряженным тоном. — Полагаю, нам следует распустить сегодняшнее собрание. Казалось, в этот момент многие поняли, будто что-то упустили. — Я не вижу смысла распускать собрание, если оно было собрано только ради того, чтобы я посмотрел в глаза всем, кто служит во благо этой страны и народа Пэкче, — отозвался Аанг и тоже вышел в центр. — Вы меня впечатлили. Так усердно вести споры о том, как отразится мое присутствие здесь на безопасности вашего народа. Это похвально — думать в первую очередь о своих людях. На то вы и подданные государя. — Сопровождаемый тихими вздохами и испуганными взглядами всех чиновников, он обратился к королю: — Старания любого правителя заключаются в защите и преумножении богатства страны, но никак не в слепом доверии кому-то могущественному. Это правильно. Так необходимо поступать. Однако доверие аватару не строится на таких принципах. Я не имею ни малейшего права управлять внутренней политикой какого-либо государства. И я должен оставаться беспристрастным перед конфликтами во дворце. Моя задача — вмешаться, если ваши действия будут направлены на разрушение целостности границ. Неважно, каких: своих или чужих. И если ваша жадность однажды будет угрожать жизням людей. Ступая на ваши земли, я не заручаюсь чьей-либо поддержкой. Я лишь оцениваю обстановку и делаю предупредительные меры. В случае очередной ошибки мой разговор с правителем любой страны будет строиться иначе. *** — Аватар изначально исполнял роль посланника судей. — Айро протянул племяннику небольшую чашу со свежезаваренным жасминовым чаем. — Уже после он стал мостом между мирами и взял на себя больше обязанностей. Того требовала ситуация. Войны разгорались чаще, люди заполоняли континенты, духам некуда было деваться, и все они стали постепенно покидать наш мир, освобождая территории. Когда появились народы, аватару пришлось брать на себя ответственность за их судьбы. Многие тысячелетия он выполняет работу, которой его нагрузили великие божества, а взамен получает уважение и поддержку со стороны людей. Зуко перевел задумчивый взгляд на небольшие волны в чаше и медленно забрал ее из рук дяди. — И все? — спросил он. — Ни денег, ни власти? Всего лишь громкое имя за бесценный труд? — Многие сейчас думают, будто раньше аватар считался правителем целого мира, но это неправда, — помотал головой Айро. — Для нашего понимания, он такой же посредник, как и любой другой посол, прибывающий с мирными целями в соседнюю страну для разрешения споров. Тяжело и больно было принимать эту мысль. После возвращения в столицу, старик ожидал Зуко на пороге дома Бейфонг и радостно встречал их с Тоф вместе с остальными. Поппи ничего не сказала ему, но ее дочь, видимо, втайне получила знатную пощечину за огромный проступок. Женщина поблагодарила Зуко за то, что он не позволил Тоф умереть, однако в ее речи он услышал легкий укор. Зуко мог развернуть самонадеянную девочку и отправить обратно в столицу, но он позволил ей пойти дальше и сражаться среди мужчин. Из-за легкого укола совести он решил на несколько дней поселиться у дяди. — Посредник… Видя, какой нечеловеческой силой обладал аватар, разве можно было приравнивать его к простым послам доброй воли? Неудивительно, почему Созин и Озай так опасались его. — Мой прадед, — Зуко внимательно посмотрел на дядю. — Это правда, что мой прадед по материнской линии — аватар Року? Я его дальний потомок. Это не укладывается в голове. — Твой дед, Хозяин Огня Азулон, стремился улучшить способности будущего поколения королевской семьи, женив младшего сына на внучке аватара Року, — произнес Айро. — Разве это не означало, что именно моего отца он хотел видеть на престоле? — задался вопросом Зуко. — Он бы мог женить тебя на моей матери. Я не говорю, что это было бы лучшим решением, но, возможно, наша с Азулой судьба сложилась бы по-другому. — За свою жизнь я наделал много глупых ошибок. — Айро опустил глаза и сжал края чаши. — И я бы искренне не хотел, чтобы вы оба пошли по моему пути. Возможно, из меня бы вышел отец, который был бы хуже, чем Озай. Никогда не стоит недооценивать те нити, что связывают нас. Это называется судьбой. Мы не можем предугадать заранее, что может случиться в будущем, но хитросплетение нитей человеческих судеб неосознанно ведет нас к правильному решению. И все же, его слова не отменяли того факта, что Зуко ненавидел аватара. Его ошибки привели к продолжающимся войнам. Из-за него Зуко пришлось бороздить океаны и континенты в поисках ложной надежды. Если однажды он сможет одолеть аватара, то вернет честь, а значит, получит признание от отца. Надо ли оно теперь ему, когда Зуко уже получил признание от народа? Но ведь не его народа… *** — Не знаю, как ты убедил этих старых министров и короля, но я и представить не могла, что они могут отдать тебе этот дом практически в дар! Да еще и по соседству с левым советником. Катара с любопытством приподняла занавески и заглянула в окно. Богатое поместье семьи Бейфонг располагалось так близко, что можно было разглядеть их роскошный сад через кирпичный забор. Дом, подаренный королем в знак почтения, оставался нетронутым долгие годы, потому как левый министр никому не позволял селиться рядом. Аанг с самодовольной улыбкой стоял позади и наблюдал за Катарой, замечая за собой, что больше всего ему были приятны именно ее эмоции, а не все это роскошное убранство. — Плюсы быть аватаром, — произнес он. — Можно получать много хороших вещей просто за то, кем являешься. Шутка, конечно, но доля правды в этом была. Аанг не хотел говорить ей лишнего и забивать голову ненужными заботами. Было бы лучше сказать Катаре, что теперь ей ничего не угрожает. Что она может расслабиться и отдохнуть, пока он будет решать проблемы и конфликты, которые может урегулировать только он. Но ведь Катара не из таких девушек. Рано или поздно она догадается, и тогда Аангу придется раскрыть перед ней все карты. Король с опасением принял аватара. Видимо, за сим жестом скрывался страх, что в каком-то месте он допустил ошибку, а их у старого правителя было полно. Аанг выполнял роль не только дипломата, но и инспектора, о чем он мудро умолчал на собрании. А Банвон поделился с ним весьма полезной информацией, которую Аанг лично хотел проверить. — Мы на половине пути, Катара, — выдал он и с ожиданием посмотрел на нее. — Совсем скоро мы найдем твоего брата. Я проверял информацию. Корабль военачальника Бато видели на побережье Тоннэ. Он был захвачен пиратами. Среди убитых не обнаружили тела наследного принца Сокки — значит, он жив, и теперь где-то скрывается. Уверен, его не занесло так далеко. Катара едва сдерживала слезы радости, заслышав имя своего брата. Так он правда не умер в тот день? Она так была уверена в этом, но, получив подтверждение догадкам, все равно сильно удивилась и обрадовалась. С ее плеч словно свалили огромный груз, а дышать стало намного легче. Катара медленно подошла к Аангу и с чувством абсолютной благодарности обняла его. Спрятав заплаканное лицо, она тихо произнесла: — Не знаю, что бы я делала без тебя. Спасибо. Спасибо за то, что даришь мне надежду. Аанг понимал ее. Он бы многое отдал ради того, чтобы спасти дорогих ему людей. И он бы сделал что угодно, только бы Катара проливала слезы от радости, а не от горя. Если бы только Аанг мог подарить ей больше. Не просто надежду, а настоящее счастье. Он с осторожностью коснулся ладонью ее спины, и Катара, всхлипнув, уткнулась лицом ему в грудь. Такие аккуратные и нежные действия с ее стороны заставляли сердце пропускать удары. Аангу едва удавалось стоять на ногах, так как мир вокруг него замер в одно мгновение и вновь перевернулся. Внезапно ему почудилось, будто он жаждал большего, чем просто объятий. И это не было желанием только касаться Катары, чувствовать ее руки на себе, слышать ее голос и видеть улыбку на ее лице. Аанг желал намного большего, чем все это, и впервые понял, насколько жадным становился.