Моя страна

— На земле осталось не так много богов. Это была война, потрясающая миры и уничтожившая один из них. После её окончания духов согнали с заселённых территорий и освободили их для людей. Самых опасных спрятали подальше от человеческих глаз, но иногда их всё же находят. Утёс Забвения долгие тысячелетия оставался нетронутым. Тебе стоило быть благодарной за то, что я так тепло принял тебя и позволил проникнуть в обитель утерянных реликвий древних могущественных существ, когда-то защищавших вас, смертных. Азула старалась не демонстрировать открыто, как сильно её рассмешило заявление демона. Зная их природу, она понимала, что подписала с ним сделку, от которой он мог получить свою выгоду. Посему ей необходимо проявить осторожность в выборе сокровищ, коих, вероятно, было бесчисленное множество, раз их так бережно охраняли. Барьер, сотворенный древним божеством, будто растворился в воздухе, когда Азула проходила сквозь него. Войдя в пещеру, она не могла представить, с чем столкнётся. Их было так много, что за всю жизнь не сосчитать. Длинный тоннель вёл в бесконечное пространство, обставленное зеркалами, где Азула могла видеть сотни лиц из сотен разных судеб и вариантов их развития. Рыбак, утонувший в озере, молодая вдова, провожавшая мужа на войну, замёрзший в холодном снегу ребёнок, не отыскавший дорогу домой. Их было так много, что Азула сбилась со счёта, а всё её тело пробрала дрожь, едва она ступила к пустому отражению, на котором увидела саму себя. Всё будто замерло. Осталась только Азула и её отражение, и громкая тишина, прорезавшая пространство. В один миг её лицо начало менять очертания, грубело и ожесточалось ещё больше. Теперь перед ней стоял молодой мужчина в одеяниях статных, словно то был монарх или грозный полководец, ведущий за собой людей. Его взгляд был надменным, смотрящим свысока на тех, кто целовал ему руку. Азула напряглась, когда он посмотрел на неё. — Ты, — произнёс неизвестный в отражении. — Преклони колено перед Хозяином Огня. Жалкие воины солнца недостойны жить на моей земле. Ты должен быть благодарен за то, что я пощадил ваше грязное племя. — Покоритель адского пламени. Да будет тебе известно, чьей силой ты обладаешь! Приставленный к земле мечом опалённый воин выражал огромную ярость и ненависть, глядя на великого завоевателя. — Сила прародителя течёт в моих жилах, — с надменной усмешкой произнёс молодой Хозяин Огня. — Ты учился покорять пламя у драконов. Неужели тебе не интересно, почему они слушаются моих приказов? — Прародитель нашего народа любил людей. — Раскрашенная красно-белыми узорами кожа воина заблестела при мягком солнечном свете, а лицо становилось все темнее и темнее. — Ты же потерял возможность чувствовать даже страх. Я не верю, что ты — перерождение Агни. — Позорно чувствовать страх перед таким ничтожеством, как ты. Без доли сомнений мужчина в отражении поднял ярко горящую пламенем ладонь и запустил синие столпы в поверженного пленника. В момент истошных воплей и проклятий, что посылал ему опалённый воин, на лице первого правителя страны Огня не было ни капли жалости, ни стыда, ни удовольствий. — Надо же, — хмыкнула Азула. — Интересное зрелище. Зеркала отражали незнакомых людей из разных эпох и народов. Азула не могла точно утверждать, связаны они были с ней, либо здесь хранилась память миллионов душ, когда-то живших в этом мире. Она только чувствовала пробегающий по её коже холод и понимала, что находилась за гранью, в совершенно ином измерении, куда ни разу не ступала человеческая нога. Здесь даже можно найти секреты мироздания и тайну происхождения аватара. Азула не сомневалась. И великий демон так просто позволил ей пройти? Что-то скрывалось за сим поступком. Азула пока не могла найти причину, зачем ему это было так необходимо. Пока она шла к концу тёмного пространства, усыпанного сотнями неизвестных отражений, тревога в сердце нарастала всё больше. Наконец, Азула уткнулась в тупик. Она так и не увидела здесь сокровищ, спрятанных древним богом во имя спасения мира, но вдоволь насмотрелась на перипетии чужих судеб и уже была полна этим. Казалось, драгоценных реликвий здесь никогда и не было, а все утверждения тёмного существа оказались ложью. Неужели Азула угодила в ловушку? Как могла наследная принцесса страны Огня так легко попасться? — Не это ищешь? От знакомого тембра голоса она едва не подпрыгнула, когда услышала его за спиной. Каково же было удивление, когда в отражении самого дальнего зеркала появилось до боли знакомое лицо матери. — Урса… — Азула медленно ступала вперёд, словно боясь, что отпугнёт её. — Как ты тут оказалась? — Я всегда была рядом, ведь ты и Зуко — мои дети, — последовал ответ. На лице покойной принцессы застыла та же маска из фальшивой улыбки, которую она дарила отцу, деду и всем, кто окружал её во дворце. И Азуле. Урса никогда не улыбалась ей искренне, и она никогда не говорила ей тёплых слов, вселяющих любовь и надежду. Обычная маска, за которой скрывался истинный облик коварной и жестокой женщины, отказавшейся от собственных детей. — К чему вся эта ложь? — Уголки губ Азулы нервно дёрнулись. — Ты никогда не заботилась обо мне. Твой любимый и дорогой сыночек не оправдал ожиданий мамочки и умер самой жалкой, бесполезной смертью. Я единственный наследник трона и самый великий маг огня в мире. Тебе стоило изначально выбирать меня, а не этого неудачника. — Я не делила вас по талантам и способностям, — молвила Урса. С тем же каменным лицом, с каким всегда разговаривала с дочерью. — Для меня вы все равны. Азула насмешливо закатила глаза. — Лгунья. Лучше бы не появлялась передо мной сегодня. Только всё настроение зря испортила. — Я люблю тебя, Азула, — ответила ей мать. — Моя дорогая принцесса всегда была той, ради кого я готова пожертвовать многим. Даже собственной жизнью. Только сейчас, опустив глаза, Азула увидела, как руки Урсы протягивали ей неизвестный предмет, закутанный в многослойную ткань из чистого красного шёлка. *** Её глупая мать пожертвовала собой ради спасения Зуко. Этого бестолкового, жалкого мальчишки, который всё равно умер, точно бродячая собака в сточной канаве: без имени, без роду, без возможности отыскать свой дом и вернуться обратно. Она бросила Азулу, не сказала, куда идёт и зачем так подло поступит с отцом. Урса пыталась помочь клану Митора в перевороте, но поплатилась за это жизнью. Позже отец пришёл к ним с мирным соглашением, однако королевская семья всё ещё чует опасность, таящуюся в каждом углу дворца, за которым пристально следит семья могущественных всадников. Созин уничтожил не всех. Клан Фэн был единственным на момент его правления, представляющим опасность для его потомков. Клан, о котором каждому правителю на протяжении сотен лет было стыдно упоминать в летописях, как вторую ветвь королевской семьи народа Огня. Феникс, что погас ещё в самом начале своей яркой жизни. Членам этой семьи было запрещено даже носить одежду с рисунком огненной птицы. Митора же с гордостью демонстрировали свой герб, давая понять людям, что даже феникс или великий дракон не смогут устоять перед мощью стихии, таящейся в кипящем вулкане. Всего один миг, и можно преодолеть шаг в бездну, стоит только разбудить спящего монстра. Урсе было выгодно примкнуть к ним, однако она не рассчитала, что отец никогда бы не простил ей сего проступка. — Глупые люди остаются таковыми даже после смерти, — хмыкнула Азула, переворачивая в руках миниатюрную статуэтку серой мыши, которую вручила ей мать. Бесполезная керамика, курильница для благовоний и древний ржавый кинжал, обросший чёрной породой неизвестного камня. Это был её выбор? Демон жестоко обманул Азулу, пообещав, будто она сама будет выбирать дары небес, однако в итоге получила то, чего совершенно не ожидала. Опалённая гневом, наследная принцесса хотела выплеснуть злость на бессовестного пещерного шарлатана, однако на выходе его рядом не оказалось. Демон исчез, будто его никогда и не существовало, оставив после себя тянущую боль в районе кистей от локтя до кончиков пальцев правой руки, коей Азула хваталась за старый нож. Рвано вычерченные линии вдоль прогибов на нём в момент загорелись красным и отразились на венах, точно он стал продолжением её самой. Азула пыталась восстановить эффект от первого касания уже который день, но всё бестолку. Древнее орудие не могло разрубить даже дерево, так чем оно могло быть ей полезным? — Какой бред! — Азула прошипела ругательства и отбросила кинжал в сторону, приказав стражникам убрать его куда подальше. — Это тёмное существо решило провести меня? Вероятно, оно не хотело отдавать мне оазис. Мэй! Вышедшая к центру зала куноичи поклонилась наследной принцессе и сложила руки в печати в знак готовности выслушать приказ. — Исследовать каждый чи на этом клочке земли и не возвращаться без новостей! — распорядилась Азула. — Переверните оазис вверх дном, но найдите мне все природные залежи! Раз уж демон пустыни решил схитрить, то и она не останется в долгу. Отныне его обитель будет потревожена и превратится в зону добычи полезных ресурсов. Азула получила на это право ещё с тех самых пор, как её нога ступила в оазис. Выброшенный в дальний угол дворца нож уже не тревожил её сознание. От курильницы могло быть больше пользы, чем от этого ржавого куска железа. Однако статуэтка маленькой серой мыши никак не давала ей покоя. Выбросить её не поднималась рука. Пусть это и было лишь иллюзией, созданной коварным демоном, но… Азуле так тяжело признавать самой себе, что она была рада даже такому подарку от матери. Со вздохом принцесса опустила бледную статуэтку на тумбу и легла на кровать. Сон всё не наступал. Тревога не покидала её разум и только усиливалась. Покорение оазиса не должно быть её ошибкой. В конце-концов, Азула урвала хоть что-то у древнего опасного существа, а значит, победа на её стороне. Если земля так богата нефтью, значит, в ней полно газа, смолы и горной породы. Народ Огня обеспечит себя запасами на несколько поколений и уж точно не уступит аватару, когда прибудет комета. Азула перевернулась на бок и нащупала рукой шершавый холодный предмет возле подушки. Поначалу она не поверила, но когда зажгла свечи, то с удивлением обнаружила знакомую чёрную сталь, покрытую ржавчиной и каменной породой, будто та пролежала в земле сотни лет и едва не застыла в почве. Вот только никто из слуг не заносил этот предмет сюда и даже не знал, где оставили этот проклятый демонический кинжал. *** — Первая наша битва состоялась в южном храме Воздуха. Тогда шпионы Хозяина Огня Созина пришли разведывать обстановку и попытались убить аватара. Монахи знали об их планах, поэтому готовили меня взять на себя его роль, пока настоящий повелитель стихий мог в безопасности покинуть это место. Но Аанг не ушёл. Было бы странным полагать, что он бы так просто отпустил своего мастера сражаться вместо него. Навин выглядел моложе своего истинного возраста. Монахи часто доживали до самых преклонных лет, оставаясь в добром здравии и уме, и могли передавать свои ценные знания потомкам. Это открытие Катара сделала для себя неожиданно, когда поняла, что этот старейшина воздушной диаспоры на острове — ровесник Аанга. — Это был храбрый поступок, — отозвалась она. Навин фыркнул. — Этот мальчишка всё время боялся брать на себя ответственность! Его было довольно трудно убедить принять судьбу аватара. Он убегал от своей участи как от огня. Катара невольно засмеялась. — Кажется, я понимаю, о чём вы. — Верно! Он ведь целый год после возвращения скитался по миру, боясь заявить о себе! — Навин, по-видимому, был очень возмущён поступком друга. — Знаешь, что его пугало больше всего? Он не из тех аватаров, готовых применить силу или казнить виновных в преступлении. После отражения атаки народа Огня Гияцо несколько раз находил его заплаканным в самом отдалённом углу башни. Кажется, ему было всё равно, что эти люди могли отнять его жизнь, если бы он не убил их. Катара нахмурилась. В том мире, из которого пришёл Аанг, война потрясала все народы, а люди долгие столетия не видели жестокости. В мире, в котором жила она, сражения и убийства стали так обыденны, что даже незаметны. Магов воды на Южном полюсе учили самым совершенным техникам, способным поразить врага с точностью и ловкостью, несравнимой даже с летящей в цель стрелой юяньского лучника. Катара сталкивалась со смертью множество раз и привыкла видеть её рядом с собой. До начала войны Аанг понятия не имел, с какой стороны держаться за меч и как замахнуться им, чтобы убить наверняка. Он хотел мира, но так и не добился его. Именно поэтому был так разочарован, что хотел стереть себя из памяти народов и больше никогда не появляться перед ними. Вот, что Катара знала об Аанге. — Через год после начала войны этот мальчишка вернулся в северный храм Воздуха, и я с удивлением обнаружил, насколько он изменился. — Продолжил Навин. — Люди Воды научили его есть мясо. В суровые холода только так и можно выжить. К тому же, прибрежные территории юга всё время сталкивались с огненными захватчиками, и аватара приходилось прятать в заснеженных лесах, где сильные бури и тёмные духи были частыми гостями. Аанг рассказывал, как он заблудился во время метели и не нашёл дорогу в лагерь. Если бы не вовремя подоспевший мастер, аватар бы погиб, так и не овладев даже магией воды. — В один момент, — рассказывал он, — я почувствовал, будто меня куда-то тащат. Я открыл глаза и увидел перед собой тёмное существо с горящими жёлтыми глазами, копытами вместо ног и с хвостом, как у ящера. Его синие щупальца коснулись моей побритой головы, и синие отметины на них загорелись красным. Только тогда я понял, насколько уязвимым было моё состояние аватара. *** Бансок проснулся от леденящего душу кошмара и едва не вскрикнул, когда увидел перед собой незнакомую фигуру, нависающую над его головой. Но это оказался всего лишь аватар, пришедший проверить, всё ли в порядке с принцем. Такая новость явно его не радовала. — Не делайте вид, будто беспокоитесь обо мне, — буркнул Бансок, поправив одеяло. — Ночные кошмары — не повод для беспокойства, — ответил Аанг. — А вот твои крики едва не поставили на уши всё поместье. Как долго это снится? Последняя фраза прозвучала не так буднично, поэтому Бансок на мгновение даже растерялся. — Мой брат убивает меня. — Признаваться тяжело, но и копить в себе всё тоже не хватало смелости. — Каждый раз. Я пытаюсь спастись, но он убивает отца, а затем меня. Он выкалывает мои глаза, травит, пронзает моё тело копьём. И я чувствую боль. Это не то же самое, что видеть сны. Это вовсе не похоже на сон. — Остров пропитан духовной силой, — утешил его Аанг. — Поэтому сны здесь видятся намного ярче. Бансок посмотрел на свои ладони. — Что, если это предсказание? Мальчишка боялся брата больше, чем кого либо на земле. Аанг улавливал его страх при каждом разговоре, а его непростой нрав проявлялся в качестве защитной реакции на любую, даже малейшую угрозу. — Если он посмеет, то столкнётся с моим гневом. Бансок поднял глаза на аватара и иронично высказался: — Но ведь он сначала сделает это. Как вы сможете меня защитить? Это же Банвон. Он ужасный старший брат! — В семье не без уродов, — согласился Аанг. — Но он не сделает этого. Всё время врагом пятого принца был министр Чон. Теперь его нет. Целью Банвона не было братоубийство. Он хотел свободы своей стране. — Думаете, он её получил? На лице Бансока всё ещё читалось недоверие, однако, чем больше он проводил времени с аватаром, тем больше раскрывался ему. На днях Аанг дал ему небольшую стопку с отчётами из разных деревень, где говорилось о том, какие ужасы проворачивали магистраты за спиной короля. Первый министр допускал это, либо относился настолько халатно, ибо был занят захватом власти в столице? После того случая Бансок стал иначе относиться к нему. — Возможно, — немного пораздумав, кивнул Аанг. — Банвон ценит свою семью. Если бы он хотел, он бы убил вас с братом ещё в столице. — Это должно было успокоить принца. — Завтра прибудут стражники и мастера, отправленные на остров по королевскому указу. Это гарантия безопасности Его Величества. *** Всё утро Аанг ходил по острову и помогал нуждающимся, затем долгое время сидел за столом, разбирая письма местных жителей, встречал новых гостей и ни разу не успел поесть. От его работы устал даже Момо, который вот уже битый час лежал у горячей печи, где недавно грели еду, и спал как убитый. — Твой хозяин ужасный едок, — поддел зверька Зуко. — А ну подвинься! Стоило просто завалить его работой и не давать поесть, сам бы и откинулся без… В мгновение он опомнился и испуганно посмотрел на стоящую поблизости Катару, готовую вцепиться ему в глотку при малейшем движении. — Когда-нибудь я прогоню тебя отсюда метлой, — сердито выдала она. — Что? Мало моих страданий? — А Зуко, как ни в чём не бывало, продолжил прибирать циновки с пола. — Угрожаешь мне, отвергаешь мои чувства, а теперь хочешь выгнать! Я, по-твоему, такое же каменное изваяние как он? Брови Катары аж вздёрнулись от удивления. — Что? — воскликнула девушка. — Каменное изваяние? — Вот видишь. — Зуко дёргано стряхнул пыль с коврика, не сводя с неё глаз. — Я снова сказал тебе о своих чувствах, но ты только и слышишь, как я говорю об аватаре. Больше ничего не интересует, кроме него? Я, например? Было обидно увидеть на её лице отторжение. Зуко вообще-то был искренним с ней, хоть и понимал, что не добьётся хоть какого-то признания в свою сторону. — Ты раздражаешь, — устало выдала Катара. — Тебя слишком много. Ты громкий и… — Ладно, я понял. Хватит. Дела обстояли паршивее некуда. Она снова отвергла его, и что-то в грудине Зуко кольнуло так больно, что сбилось дыхание и сдавило лёгкие. Превозмогая обиду и отчаяние, ему только и оставалось собрать циновки и вынести их на улицу. — Будь мы в другой жизни. — Катара повернулась в его сторону, едва Зуко ступил за порог. — Ты был бы мне хорошим другом. Ты не кажешься плохим человеком. Я надеюсь, что не ошибаюсь в тебе. Знала бы она, насколько сильно ошибалась. Зуко лжец, вор и сын самого величайшего убийцы в мире. Что было бы, узнай она правду. Ему не стоило рассчитывать даже на дружбу. — Завтра я покину остров. — Осознание этого факта ещё больше наводило тоску на сердце. — Возможно, мы больше не увидимся. Надеюсь, ты найдёшь своего брата и вернёшься домой. Не дождавшись ответа, Зуко спешно вышел во двор и скрылся. *** Катара никогда не понимала его: говорил ли этот человек правду или безудержно врал. Всё это было неважно, ведь он уже однажды сумел скрыть ото всех своё происхождение. Неизвестно, на что он готов был пойти дальше, чтобы добиться цели. Ли пугал и отталкивал. Его лицо Катара часто видела в кошмарах, где он выступал в роли сумасшедшего правителя, казнившего непокорных мятежников у главных ворот города. Тридцать тел было развешано вдоль каменного забора, преграждающего путь к столице. Изуродованных, опалённых драконьим пламенем, с истерзанными спинами, по которым несколько десятков раз прошлись огненным хлыстом. Созин сделал это, чтобы каждый видел, чего стоило предательство. — Не смотри. Кузон дёрнул её за руку и повернул голову в сторону, чтобы Катара не видела всей ужасной картины, с которой встретилась по возвращении домой. Полгода назад мятежники решили организовать отряд сопротивления, и господин Фэн велел Цзинфэй отвезти его дочь на остров, чтобы она была под присмотром младшего дяди. Но Катаре казалось, что больше всего он опасался заинтересованности Хозяина Огня в ней. Созин часто звал главную фрейлину принцессы на семейное чаепитие и не упускал возможности поинтересоваться о самочувствии брата, отца и друга, которого он так часто видел в поместье Фэн. Казалось, хитрый правитель следил за каждым её шагом. — Лучшая добродетель — справедливость, — говорил он Катаре на аудиенции. — Знания дают нам великую силу. В наших возможностях ею воспользоваться. — Тогда Созин не казался опасным, и она верила ему, потому что он напоминал ей больше мудрого седого дедушку, чем старого властного правителя. — Ты станешь великой куноичи и всадником драконов. Быть фрейлиной принцессы — лишь предлог. Только так можно получить доступ в академию к лучшим мастерам десятилетия. На твой четырнадцатый день рождения я подарю тебе яйцо дракона. — Милость Его Величества безгранична! Катара покорно склонилась перед ним на колени и уткнулась лбом в тёплый гладкий пол, покрывающий весь тронный зал. — Клан Фэн всегда славился лучшими всадниками, мечниками или покорителями огня, — продолжил Созин. — Но ты единственный бриллиант среди алмазов. Гордость нации. Я рассчитываю на твою верность мне и своей стране. *** Катара не могла предугадать, когда это может ей присниться. Видения порой появлялись сами собой и увлекали так сильно, что невозможно различить, где правда, а где вымысел. Каждый раз она просыпалась опустошённой и жутко измотанной. В сердце Катары надолго поселился страх, от которого невозможно избавиться. Солнечные лучи пробили занавески на окнах и заплясали бликами на стене. Катара зажмурилась и томно вздохнула, сообразив, что сейчас уже утро и пора выбираться из постели. Сегодня должна прибыть целая делегация из столицы, посланная для охраны и обучения юных принцев. Именно поэтому Ли так спешно решил покинуть остров, либо то был приказ короля немедленно явиться в столицу? На чьей стороне играл этот отшельник? Маленький пурпурный камень в виде цветка мягко заблестел на солнце, привлекая к себе внимание, а под ним дергано заколыхалась тонкая исписанная бумага, на удивление, красивым и аккуратным почерком, будто кистью по ней проводил не обычный простолюдин, а дворянин из древнего и уважаемого рода. «Сохрани. Это подарок не от меня, а от Тоф. Она бы не хотела, чтобы такая дорогая вещь досталась вору или случайному прохожему». — Тоф? — скривилась Катара. — Он теперь решил ей прикрыться? А ты коварнее, чем я думала! Выброшенная когда-то заколка вновь вернулась к ней и также задорно продолжала переливаться при свете дня разными цветами радуги. Избавиться бы от неё так же просто, как и от назойливого Ли, но всё рука не поднималась. По крайней мере, её можно однажды продать и заработать большие деньги, если не целое состояние. Пригодится. Вот только спрятать нужно в самое тёмное и дальнее место, чтобы вспомнить о ней только во время переезда.