Он резко открыл дверь в учительскую.
Мисселина и Фенцио сидели в креслах у окна, наслаждаясь утренним солнцем и травяным чаем.
— Оба тут? Прекрасно! — Геральд вошёл, захлопнул дверь и запер её на замок. Две пары удивленных глаз уставились на Демона в недоумении.
Геральд подошел к ним, присел на край письменного стола и внимательно посмотрел на Ангелов.
— Поговорим?
Ответом ему последовали два неуверенных кивка. Он усмехнулся. Ну что ж.
— Я даровал Уокер новые крылья.
— Что ты сделал? — Фенцио взвился с кресла.
Мисселина ахнула и, поставив чашку на столик, произнесла:
— Это запрещено…
— Сядь, Фенцио, сейчас я не с тобой разговариваю, — Геральд повернулся к Мисселине.
— Мисселина, мать Тереза ты моя милосердная, ну-ка скажи-ка мне, сколько раз за последние две недели ты сломала Уокер крылья?
— Но я…
— Я спросил — сколько раз? — голос Геральда звучал сталью скрещенных клинков.
— Десять, — тихо произнесла Мисселина, и потупила взгляд в пол.
— Не слышу!
— Десять, — чуть громче ответила Ангел.
— Десять? — голос Фенцио прозвучал правдоподобно удивленно.
— Друг ты мой белокрылый, ты сейчас искренне удивляешься или себя выгораживаешь? — демон с пронзительным холодом посмотрел на друга.
— Я знал, что Мисселина пару раз пыталась. Но…
— Десять раз! За две недели! Это практически каждый ваш гребаный божий день, она ломала Уокер кости.
Мисселина молчала.
— Ангел ты мой белокрылый, Мисселина, в следующий раз, когда ты, не имеющая ни малейшего представления о том, как работает крыло, решишь их вылечить, будь добра, обратись к специалистам, которые хоть что-то в этом понимают. И это не совет! — сталь голоса демона буквально вбивала Мисселину в кресло.
Мисселина кивнула.
— Теперь ты, мой белокрылый друг, — Геральд перевел горящий взгляд на Фенцио.
— А я-то тут при чём?
— А ты знал, что в тот день Уокер нашла Змея первой? Знал?
— Не-е-ет, откуда? Меня там не было.
— Верно, не было.
— И потом, какая мне разница, кто там из этих Непризнанных был первым, а кто вторым.
— Верно, никакой. Тебе не по чину забивать себе голову такой информацией.
Фенцио опять взвился с кресла.
— Что ты себе позволяешь, Геральд! Никто не виноват, что девчонка упала с лестницы.
— А ты знаешь, — Геральд наклонился к Фенцио и вкрадчиво продолжил, — что крылья Уокер пострадали не из-за лестницы, а из-за удара связанными тобой же крыльями о камни скалы.
— Нет, не знаю. И знать не хочу! Змей все-таки здоровый, мог и покалечить.
— А Змей тут не причем. Со Змеем, как раз-таки, Уокер нашла общий язык. А крылья она повредила, когда ваша разлюбезная любимица ангелов Моника отшвырнула её энергетическим шаром в камни.
— Врёшь! — Фенцио подошел вплотную к Геральду.
— Уверен?
— Откуда ты знаешь? — подала голос Мисселина.
— Пролистал воспоминания.
— Нашёл, чьим воспоминаниям доверять! Уокер, как и её мамаша. Мастерски могла их подменить.
— А кто сказал, что воспоминания Уокер?
— А чьи тогда? — удивленно спросил Фенцио.
— А я уже, по-моему, озвучил имя, — Геральд широко развел руками.
В учительской повисла тишина. Мисселина смотрела в пол, Фенцио тяжело дыша, пытался прожечь демона глазами.
— Но то, что ты сделал — это нарушение запрета.
— Меня удивляет, почему вы оба, белокрылые вы мои, до сих пор этого не сделали? Уж тебе то, Фенцио, с твоим красноречием и даром убеждения не составило бы труда подвести случившееся на скале под учебный процесс и случайное повреждение одного Непризнанного другим. А ты, Мисселина, со своей извечной песней о добре и справедливости Шепфы, даже не предложила Совету проявить эту самую «справедливость» Шепфы и даровать новые крылья. Потому что вам было удобно, чтобы заноза в ваших белокрылых задницах в виде Уокер-младшей исчезла. Но при этом одна начала ломать ей кости, а второй тыкать лицом в грязь, оставленную не ей, а её корыстной матерью!
Геральд помолчал, глядя как лицо Фенцио наливается кровью, как рука судорожно сжимается в кулак.
— Я сделал за вас всю грязную работу, как обычно! И теперь выбор за вами. Можете прямо сейчас бежать с докладом к Кроули, а можете сесть и сделать вид, что ничего не произошло, как вы обычно и делаете! Но в случае вынесения этого дела на Совет - я молчать не буду, и ваша разлюбезная Моника слетит в Небытие быстрее, чем падают звёзды. А ты, Мисселина, уже навряд-ли сможешь варить свои зелья в лазарете. И наказание мне не страшно. И вместо того чтобы пить чай, я бы на вашем месте уже строчил Кроули чудесную докладную записку о том, как с помощью нежных ангельских рук Мисселины и её травяных мазей, она волшебным образом срастила Уокер все кости на крыльях. Мне всё равно, в общем-то, что вы там напишите, или наговорите.
Геральд оглядел Ангелов. Они согласно кивнули, выражая явное облегчение и благодарность, за выданный правдоподобный вариант решения проблемы.
— И последнее. Новые крылья Уокер, несколько иные, чем были раньше. Но учитывая, сколько месяцев никто в школе не видел их раскрытыми, думаю, особого значения этому не придадут.
— Надеюсь, они не чёрные? — Фенцио внимательно посмотрел на Геральда.
— Нет, все такие же серые.
— Спасибо, Геральд, — тихо произнесла Мисселина.
— Будешь должна! — демон оставался Демоном, и Мисселине ничего не оставалось, как молча кивнуть в ответ.
*****
Пустое место рядом с Мими постоянно притягивало его взгляд. Во время переклички, он поднял голову, и, не обнаружив Уокер на месте, перевел взгляд на Мими. На что та пожала плечами, давая понять, что не знает где её подруга. Он терялся в догадках, что могла выкинуть эта Непризнанная, вновь обретя крылья.
Геральд почувствовал её сразу же. Стоило только выйти из школы, закрыть глаза и разрешить себе быть самим собой. Выдохнув, он резко взлетел в небо.
В самом дальнем конце острова, у своей стены, она стояла на краю обрыва и смотрела вниз. Она не пошла на занятия, тихо выскользнула из школы, и пришла сюда в надежде наконец-таки насладиться таким долгожданным небом. Но время шло, а она так и не решалась. Сотню раз она подходила к самому краю, поднимала глаза к небу, раскрывала крылья и собиралась взлететь… и не могла…
Внутренний страх сковывал движения, лишал её уверенности.
—
Действуй! — голос прозвучал в её голове и заполнил собой пространство вокруг.
Вики вздрогнула от неожиданно раздавшегося голоса, нога поехала и она сорвалась вниз. Несколько секунд она просто падала, а потом…
Она раскрыла крылья.
Мгновенно почувствовав сопротивление воздуха каждым пером, первый взмах, второй. И душу наполнило давно забытое ощущение эйфории и полета. Она рассмеялась. Взмах, ещё один, ещё. Выше, туда, под самые высокие облака, туда, где так ярко светит солнце.
Он наблюдал за её полетом. За безумной траекторией её движения. За скоростью. За её игрой с потоками ветра, когда она просто парила, подчиняясь стихии. За её стремительными взлетами. За её падениями. Интересно, сколько часов она простояла тут над пропастью, так и не сделав первый взмах, после стольких месяцев?
Наконец, она приземлилась в двух шагах от него. Раскрасневшееся лицо, лучащиеся счастьем глаза, и совершенно растрёпанные ветром волосы.
— Ну, и чего ты боялась?
— Наверное, не верила до конца… Боялась, что кто-то увидит… Что не вспомню, как это — летать…
— И как это?
— Просто волшебно! Невероятное, забытое ощущение свободы, — она улыбалась.
— Что касается «
увидит». Можешь спокойно вернуться в нормальную жизнь. Мисселина вылечила твои крылья, — он замолчал, давая ей возможность осознать его слова.
— Мисселина? — она с недоверием взглянула ему в глаза.
— Да, сам не ожидал, что её мази окажутся такими действенными, а руки поистине - волшебными, хвала Шепфе.
— Хвала Шепфе, — Вики рассмеялась и вновь взвилась в небо.
Он терпеливо ждал, пока она снова вернется.
— Налеталась?
— На сегодня - да, — Вики кивнула головой и опять улыбнулась. — Все мышцы спины ноют, но это приятная боль.
— Ну и чудно. Даю тебе два часа на отдых, и жду потом на поляне у беседки.
— Зачем?
— У тебя - индивидуальная тренировка.
— Заставите отрабатывать пропущенное занятие? — Вики сморщила нос.
— Занятие? Не сегодня. Сегодня, как я и сказал, индивидуальная тренировка.
— Какая?
— Рукопашный бой, Уокер,
рукопашный бой… — и Геральд стремительно взлетел.
*****
Искрящийся миндаль долетел до него быстрее, чем дошла та, что его распространяла. Фариа склонился над книгой, наблюдая из-под ресниц за проходом. Он видел, как она тихо подошла, замерла у стола, переминаясь с ноги на ногу, но ближе не подходила. Терпеливо подождала, пока он поднимет голову, и, поняв, что поднимать он её не собирается, тихо позвала:
— Фариа! Фариа!
И он посмотрел на неё. Бледное лицо чуть светилось от легкого румянца на щеках, глаза искрились драгоценными камнями. Она стояла, слегка покачиваясь из стороны в сторону, спрятав руки за спиной.
И улыбалась.
— Ну, и что ты там прячешь за спиной, Пташка?
Она закусила губу и медленно раскрыла крылья. Фариа смотрел на неё с восхищением, и некоторой гордостью.
— Ты невероятно красивая, Пташка, как и твои крылья!
Фариа встал, подошёл к ней поближе и обнял, выдохнув тихое «
прости» в её волосы. Она обняла его, потерлась щекой о его рубашку, и прошептала:
— Спасибо!
— Ну, и кто даровал нам новые крылья? — спросил Фариа, хитро улыбаясь, и возвращаясь в свое кресло.
Вики удивленно посмотрела на демона.
— Пташка, это ты можешь своим друзьям-шалопаям рассказывать, что они старые.
— Геральд, — выдохнула Вики и тихонько рассмеялась.
— Геральд, — повторил Фариа. — Ну, я надеюсь, что после этого ты не наделила его нимбом и белыми крыльями в своей голове?
Она расхохоталась, представив нимб на голове Геральда.
— Нет, конечно, нет, хотя это было бы презабавно.
— Очень на это надеюсь. Он сделал то, что должен был. И причем, по-хорошему, давно. Поэтому, я очень надеюсь, что большего ты себе не выдумала.
— Фариа, вы что, ревнуете?
— Язык, пигалица!
— А очень похоже! Но смею вас заверить, ваше место в моем сердце никто и никогда не займет. Оно навеки ваше.
— Я посмотрю, кто там окажется через пару веков.
Вики снова улыбнулась, подошла к демону, порывисто обняла его.
— Я просто хотела, чтобы вы узнали первым. Мне надо бежать, у меня тренировка с Геральдом, но завтра я обязательно приду. Хоть мой срок в библиотеках и вышел, но ведь это не значит, что вы откажитесь поить меня чаем?
— Посмотрим на твое поведение, Пташка. Лети уже. И помни, что нимба на его голове нет…
