Теперь всё будет по-другому

      Дверь с грохотом захлопнулась, разрывая тишину комнаты. Немного пройдя, шатаясь, Юкине был вынужден опереться на стену, ведь глаза застилала пелена, голова кружилась, а ноги казались ватными. И вот силы исчерпали себя, и парень сполз по стенке. В лёгких не хватало воздуха, как будто что-то сильно сжало горло, не давая свободно дышать, а, уж тем более, издавать какие-нибудь звуки. Только тяжёлые стоны и вздымающаяся грудь.       «Нет же... Только не сейчас. Я не могу сейчас заплакать. Не перед ними... Ято может войти в любой момент. Нельзя... Нельзя»       Вместе с последним слогом вырвался окончательный стон «спокойствия», а слёзы рекой выплеснулись с янтарных глаз. Подросток, противясь собственным чувствам, вытирал солёные дорожки, оставляя красноватые следы на щеках. Вот-вот протрёт до крови. А воздуха всё так же не хватало, но Юки упорно не позволял себе сдаваться, убеждая себя в позорности этих слёз. Он научил себя стойко принимать издёвки и побои, а синяки прятать под одеждой, с каждым разом загоняясь всё дальше и дальше в угол. Но, тогда почему сейчас по щекам текут капельки слёз, а в сердце такое разочарование? И... чем он разочарован? Дядей, который не смог оправдать ожиданий подростка, или же... собой? Да нет, глупость какая-то. Он ведёт себя абсолютно так же, как и обычно: та же манера речи, тот же взгляд и отношение к окружающим. Вот только, живёт Юкине уже не как всегда. Изменилось окружение, дом, школа, семья. В один момент изменилось всё, кроме него. Может, в этом и проблема. Может, Юкине разочарован в себе: не смог оправдать ожидания опекуна, не смог найти общий язык с одноклассниками и преподавателями, не смог оценить всё то, что дал ему Ято, а, ведь, мог совсем ничего не делать. Что мешало брюнету выделить парню коморку и оставить ходить в тех «вещах», что были при мальчике? Ятогами мог вообще не волноваться о благополучии племянника, но не поступил так.А взамен получил не только ещё один рот, но и кучу проблем. К слову, ещё, ведь, и недели не прошло с тех пор, как они живут вдвоём... Неужели, сам блондин был причиной внутреннего недовольства?       Но из раздумий парня выбил стук в дверь. Ужас. Кто бы то не был (хотя, кто же, кроме Ято, мог там стоять), подростку необходимо было немедленно успокоиться, приведя себя в порядок и делая максимально невозмутимый вид. Хотя, сказать – куда легче, чем потом выполнить. Из-за двери послышался голос:       — Юкине, могу я войти? - тон был, на удивление, спокойным, а самому блондину он показался даже доброжелательным. Вот только впускать дядю в комнату он не собирался, а потому, не успев придумать должной отмазки, парень буквально выкрикнул:              — Нет, не входи. Я... я переодеваюсь.       «Боже, что я несу. Как же это тупо звучит. Дурааак.»       — Понятно. Я хотел сказать, что, наверное, не должен был на тебя так давить. Я не оправдываю твои сегодняшние поступки, ты действительно не прав. Но, тебе, должно быть, сложно пока привыкнуть ко всему этому. Просто пойми, что я не злюсь на тебя, Юкине. Я пытаюсь понять твою проблему и помочь её решить, ведь, для этого я и рядом, верно? – пытался выдать подобие смешка, чтобы мальчик понял настрой отчима и то напряжение, что повисло в этот момент, немного спало. Что ж, честно говоря, это сработало. Секи действительно смог немного успокоиться и ещё внимательнее стал слушать дядю, но ответить он так и не решался. – Нам обоим сейчас сложно, каждый из нас живёт в своём мире, со своими привычками и тараканами. Так получилось, что теперь мы – семья, а, значит, должны принимать друг друга и помогать, верно? Я надеюсь, что у нас это получится. Искренне верю. Но, я не справлюсь сам. Для того, чтобы всё было хорошо – мы оба должны приложить усилия, и ты в том числе…              После, повисла пауза, которую ни один не решался нарушить. Хотя, скорее всего, Ято ожидал ответа от младшего, а тот, в свою очередь, просто не мог подобрать нужных слов, а, может, просто не знал, что сказать. Невозможно передать, насколько сейчас подростку хотелось открыть дверь, впустить отчима, рассказать тому всё-всё, что успело накопиться за эти долгие четырнадцать лет, но сделать это не давало чувство вины и стыд, а поэтому янтарноглазый просто молчал, уткнувшись лицом в колени. Ясно ощущая, к чему идёт этот разговор, брюнет решил продолжить:              — Я надеюсь, что ты меня услышал, Юки… Думаю, на сегодня с нас хватит. Давай хорошенько всё обдумаем и продолжим завтра. Спокойной ночи.              За дверью послышались шаги. Как же Юкине хотел перебороть себя, разбить тот купол недоверия, что он выстраивал столько времени и, по-настоящему, поверить Ятогами. Но, увы, всё сказанное не смогло пробить толстую броню подростка, а лишь слегка зацепило ее. Кто знает, может, эта трещина разрастётся, и доспехи разлетятся на маленькие кусочки. Вот только, скорее всего, терпения дяди не хватит, в чём у самого Юкине не было сомнения. Никто не захочет столько маяться с таким ужасным ребёнком. Никто…              

***

             Утро было как никогда тяжёлым. Еле дотянувшись до орущего телефона, мальчик выключил будильник. Голова казалась тяжелее свинца – всё таки вчерашнее здоровски сказалось на пареньке. И не только на психическом уровне. Самочувствие было ужасным: глаза слезились, горло болело, а дышать временами было просто не возможно. Мда, вот только заболеть для полного счастья не хватало. Плюс ещё одна проблема, упавшая на Ято. Нет, такого блондину не нужно было, а поэтому, собрав все силы, он поднялся с кровати и быстренько, насколько это было возможно, пошагал в ванную. Что могу сказать, потерпи, Юкине. Сегодня уже вторник, учиться осталось всего три дня, а на выходных отлежишься, как следует. Хорошо хоть температуры нет, просто штормит маленько – пройдёт. А тем временем, школьник уже спускался по лестнице. Как и ожидалось, Ято уже проснулся и завтракал. Увидев мальчика, он слегка улыбнулся, делая максимально непринуждённое лицо. Похоже, продолжать вчерашнее мужчина был не намерен, а наоборот, решил сделать вид, будто ничего и не произошло. Что ж, это не могло не тешить Юкине. Блондин решил поддержать дядю и уселся завтракать, но при этом, отсев как можно дальше, чтобы тот не смог разглядеть в подростке признаков простуды. Завтрак прошел молча. Ну, как, мужчина пытался начать разговор, но Секи не хотел его подхватывать, ведь голос сейчас был очень хриплым, а горло ужасно болело – дядя точно бы что-то заподозрил. Не он, так прислуга: кто-нибудь обязательно заметил бы.              — Я сегодня до обеда не занят, а поэтому отвезу тебя в школу. Можешь не спешить с едой, – такой расклад ничуть не радовал Юкине. Мыслённо он уже трижды подавился, но виду не подавал.              «Просто замечательно. Если дядя будет меня везти, я точно не смогу всю дорогу отмалчиваться. Нужно что-то сказать»              — А, разве, меня не Исами отвезёт? Я думал он у тебя водитель.       — Ну, знаешь ли. Я тоже отлично умею водить. Просто скакать со встречи на встречу гораздо легче, когда тебя возят: не нужно думать за топливо в баке, за парковку, чистоту и исправность машины. Всем этим занимается Исами, а у меня больше времени на работу. Это удобно, – Ято прервался на секундочку, а потом продолжил, немного улыбнувшись: - Как хорошо, что ты хоть что-то сказал за сегодняшнее утро, а то сидишь, такой хмурый.       — Ага… - впервые, кажется, за долгие годы на щеках у парня показался румянец. И что это с ним происходит? Вот Юки смущённо отводит взгляд, конечно, пытаясь сделать недовольное выражение лица. Как же это мило выглядит. Дядя, созерцая эту картину, даже невольно захихикал. Как будто вчера ничего и не было, как будто они стали очень близкими и всё так и должно быть. На миг подростку показалось, что в комнате стало необычно тепло, а его купол недоверия дал ещё одну трещину. А, ведь, для этого Ято нужно было всего лишь дать парню время остыть и не возвращаться ко вчерашнему конфликту. Мудрое и, что главное, верное решение. Что ж, посмотрим, может, из этого что-нибудь получится.              Вот они уже подъехали к гимназии. Всю дорогу, как и ожидалось, оба молчали. Похоже, Ятогами не удалось пробить броню мальчика полностью, но она стала хоть на несколько сантиметров тоньше, и это голубоглазый ощущал сто процентов. Мужчина пожелал Юкине хорошего дня и, напоследок кинул что-то вроде:              — Не волнуйся, сегодня всё будет хорошо.              Блондин лишь кивнул. Автомобиль уехал, а школьник ещё минут пять стоял перед воротами учебного заведения, не решаясь войти. Не потому что ему было стыдно или страшно. Просто он не хотел снова сталкиваться с той учительницей и, больше всего, с теми одноклассниками, ведь, янтарноглазый не знал, что одногодки выкинут на этот раз, а натыкаться на проблемы два дня подряд – было бы слишком. Да ещё и голова жуть как болела. Ну, деваться было некуда.       

***

      Целую неделю Юкине впахивал, как не в себя. Выжимал максимум сил, что у него были, ведь простуда, что так никуда и не делась, давала о себе знать. Несмотря на это, подросток старательно выполнял домашние работы, слушал на уроках настолько внимательно, как мог. Ради чего, а, может, ради кого парень так старался – он ещё не определился. Может, хотел доказать себе, что может влиться в новую жизнь, или же хотел хоть как-то загладить вину перед отчимом, однако тот не мог не заметить стараний Юки. Мужчина был рад увидеть, что его слова всё-таки смогли дойти до мальчика, поэтому он не забывал хвалить паренька, когда в очередной раз, проходя мимо спальни подростка, заставал того сосредоточенным, решающим какое-нибудь уравнение. Что, между прочем, очень даже нравилось самому Секи. На этой мысли он поймал себя после очередной похвалы дяди. Как же это оказалось приятно. В парне просыпались новые силы, и даже болезнь не могла помешать сделать домашнее.              Но, если честно, этого второго дыхания надолго не хватало. Слабость возвращалась, вместе с головной болью и першением в горле. Ради чего такие старания? Всё дело в тесте, который должен был быть в четверг, на последнем уроке. Юкине не может упасть в грязь лицом. Не снова. А, значит, ему нужно собрать всю силу в кулак и выдать отличный результат.