Путешествие в Касл-Комб

* * * Дни понеслись бешеным галопом, пить он не успевал, и дражайшая супруга больше не являлась. Впрочем, он подозревал, что личная просьба де Тревиля отвезти в Лондон три тысячи пистолей, плату за английских лошадей для полка, была её рук делом. На обратном пути он намеревался заехать в Турень по поводу наследства, был деловит, трезв и свеж, как не был уже давно. И не собирался ни в какой Касл-полдня-от-Бата — как вдруг столкнулся в Лондоне с лордом Винтером. Англичанин очень ему обрадовался — то есть едва кивнул — и зазвал к себе на обед. За столом Атос прямо чувствовал, как миледи возмущённо пыхтит ему в затылок, — но предусмотрительно пил только воду, не давая ей возможности высказаться. Хозяин на это помаргивал удивлённо и распорядился принести ещё кувшин. — Выходите в отставку? Мои поздравления, граф. Никогда не сомневался, что это произойдёт. Даже во время нашей первой встречи за Люксембургским дворцом сразу было видно, что «судьба низка, но род ваш много выше», как сказал Шекспир. Я бы предложил выпить за это… — Я ещё на службе, а потому воздержусь. — Вы восхищаете меня всё больше. А я отделываю дом. Подумываю, не купить ли ещё один, где-нибудь у моря. Может быть, во Франции? Присматривал в нашем курортном местечке, Бате, но там, говорят, сейчас оспа. Целые семьи умирают, особенно дети. Слава богу, у меня их нет. Вот только оспы в Бате ему не хватало. — Помнится, у миледи был сын? — осведомился Атос небрежно. За его плечом затаили дыхание. — Да. Прижила на стороне, надеялась, что он станет наследником состояния моего брата. И моим заодно, — скупо улыбнулся краешком губ. — И где же он сейчас? — Не имею представления. — У вас не возникало мысли заняться его судьбой? Милорд изогнул бровь: — Его мать убила моего брата, не забывайте об этом. — И расплатилась за это сполна, о чём, я уверен, вы тоже помните. Быть может, стоило бы позаботиться об этом мальчике — в качестве некоторого искупления? — Да вы романтик, дорогой граф. Как все французы. — Но ведь у вас нет своих детей. — В этом щенке отродясь не было ни капли крови Винтеров. Может, его и в живых-то нет — скончался от оспы, как эти бедняги в Бате. И это, сказать по чести, было бы для него наилучшим исходом... Дьявол! Бокал хереса, стоявший на столе, внезапно опрокинулся на его нарядный голубой камзол. Пока лорд с достоинством сыпал проклятиями, Атос обречённо взглянул на зеркало в простенке за его спиной: «Вы уверены, что он жив?» Из зазеркалья дохнули — на стекле остался отпечаток лилии. Он возвёл очи горе, посмотрел на тяжёлую люстру в полсотни свечей, нависавшую над столом, — за что мне это! — и поднялся из-за стола с извинениями: — Не владею своим временем. Служба! Зеркало в простенке едва затуманилось в глубине.