***
neoni — machine
— Просто подумайте, — начинает Чимин, вскочив на ноги в полумраке спальни Хосока с Юнги и начиная нервно расхаживать по комнате, игнорируя наготу этих двоих, будучи в каком-то запале, что отдаёт лёгкой истерикой. Последний раз Чонгук Чимина видел таким, когда они только-только планировали налёт на вторую сеульскую базу, и определение тут такому его состоянию может быть только одно. Конструктор жаждет смертей и он придумал нечто такое, что удовлетворит эти запросы. Вовсе не кого-то из Нижнего общества, стоит догадываться, но Чонгук боится делать какие-то выводы, потому что когда Пак что-то придумывает, то это, как правило, требует долгих дней доработки. Сидя на коленях Тэхёна и как никогда чувствуя себя покалеченным, он внутренне ёжится от лёгкой боли в груди: да, «улучшение» ситуацию точно исправит, но до него надо дожить во всех смыслах этого слова — слёт уже совсем-совсем скоро, а дальше, как они и договаривались, Киллер попрощается со своей человечностью. Однако сейчас Чимин, обернувшись, смотрит ему прямо в глаз и смотрит серьёзно. Так, будто сейчас Чонгука предстоит убеждать. — Мы больше не будем воевать против андроидов, — бьёт по лицу этой фразой. Чон вздрагивает, как и все, собственно, здесь, а потом практически вскакивает, однако Потрошитель удерживает с тихим: — Дослушай его. — Я не хочу его слушать! — взрывается Чонгук незамедлительно. — Он говорит какую-то хрень! В каком, сука, смысле, Чимин, мы больше не будем воевать против андроидов, если это буквально наш путь?! — Проорался? — склонив к плечу розоволосую голову, интересуется Пак с кривой улыбкой на полных губах. — Стало полегче? Могу продолжать? Чонгук слегка обмякает на бёдрах Тэхёна, неотрывно глядя Конструктору прямо в лицо: тот выглядит, как и всегда, чертовски самоуверенным парнем, который знает наверняка, что его план сработает. Однако вместе с тем на смазливом лице Чон видит лёгкую тень неуверенности и может предположить её суть: то, что Чимин сейчас ему скажет, может вызвать новый скандал, и кому-то здесь нужно весьма ювелирно аппелировать словом, если он не хочет разбитой посуды и, кто знает, суда за измену общему делу. — Легче не стало, — словесно бьёт Чонгук его по лицу отрывисто, резко. — Но ты можешь продолжить. — Возможно, я начал слегка не с того, — легкомысленно пожимает Пак плечами, не сводя с него пристальных глаз. — Но факт фактом. Мы можем избежать огромного кровопролития, если ты сейчас перестанешь упираться и выслушаешь меня до конца. Обещай, что дашь мне договорить, Чон Чонгук. — Я не могу обещать. — А ты постарайся. Киллер цыкает тихо. Тэхён незаметно сжимает его запястье своими сильными пальцами, призывая к тому, чтобы дать Конструктору шанс на то, чтоб закончить. — Хорошо, я постараюсь, — нехотя тянет Чонгук. — Умничка! — хлопает Чимин в ладоши, а потом, откинув со лба длинную чёлку, продолжает толкать свою речь: — На самом деле, идея эта не совсем моя, а Хосока, но я, скажем так, её модернизировал, посмотрев на вот этого голого синего парня! — не глядя и через плечо показывает Пак большим пальцем в сторону Юнги на кровати. — Его сознание и мировосприятие было сильно изменено ввиду встроенных Сеулом программ, одним словом, он мыслил и действовал так, как хотелось Уюн. Не кажется ли вам всем здесь интересным, что абсолютно все андроиды, кроме известных двоих, которым я немного помог, мыслят в том же ключе, что и наш друг до недавнего времени? — Ты не мыслил, — осторожно вставляет Намджун. — Так я и сам подготавливал всё для своего «улучшения», — отвечает своему парню Чимин. — Все ПО, все «запчасти», всё это было моим, так что я служил Сеулу из собственной выгоды и убеждений, а не из-за принудительной меры. — Кто знает, может, и остальные не служат, — хмурится Хосок с ноткой задумчивости. — Отцы идут на детей, матери забирают мужей, — коротко отвечает Чимин. — И никто не думает о желаниях обычных людей. Ты так уверен в том, что Уюн настолько глупа, чтобы насильно не подчинить всех тех, кого она поработила? Стали бы люди, которых забрали из их домов, ей благодарны за всё то, что она с ними сделала? Или же, как в случае с твоим драгоценным бойфрендом, за то, что стёрла с лица Земли всё, что он когда-то любил? — пауза. И Чимин в неё фыркает: — Однако он был. Пока снова не научился думать самостоятельно. — Ты хочешь сказать, что все те, кто населяют стальные города, находятся под действием кодов? — тянет Тэхён. — Но это не новость. — Не новость, — соглашается Пак. — Однако до встречи с нашим хмурым, а сейчас голым Юнги... — Чимин, — давит Намджун, а Конструктор ему широко улыбается, не запинаясь: — ...я даже и подумать не мог, что всё настолько запущено. И, если честно, я даже не мог подумать о том, что мы сможем его починить. Но Хосок это сделал, и не просто сделал, а убрав у него все его травмы, сформировав из них плохой опыт, да, но без отражения на поведении. В общем, да, тот курс психотерапии, который мы заслужили, и сейчас Юнги лишён возможности действовать глупо и триггериться — в лучшем смысле этого слова. Сейчас он видит разницу между свободой мышления и совокупностью кодов. И он человек. А чем те люди хуже, ну, кроме того, что их не трахает наш братишка Механик? Верно, ничем. Они просто заложники всей ситуации, но никак не наши враги. Они точно такие же люди, как мы, но просто в обличиях роботов. И у них даже не спрашивали, хотят они этого или же нет. — Мир, в котором каждый человек сможет сам выбирать, хочет ли он «улучшения», — негромко произносит Хосок, глядя в стену напротив. — Мир, в котором каждый имеет свободу. — Так звучит демократия, — кивает Чимин. — Демократия не лишена своих минусов, но это определённо подходит нам, верно? — А если кто-то будет согласен с режимом Уюн? — вдруг произносит Намджун, а потом отмахивается: — Нет, бред, — перебивает себя. — Кто в здравом уме захочет поддерживать гнёт с принуждением? — И такие ебанутые будут, но при всех недостатках классика построения демократического государства всё ещё есть и она даже работает, — пожимает плечами Чимин. — По этой причине, хочу сказать так: действовать предстоит с нескольких флангов, и это должен быть очень быстрый и точный удар. Но, думаю, Тэхён продумает всё лучше меня. — Метод запугивания... — Чонгук оборачивается: на лице Потрошителя сквозит тень задумчивости — глаза прищурены, губы поджаты. — Мы можем загнать её в угол. Чонгук действует с размахом и громко: это сработает и воодушевит всё Нижнее общество, а также уберёт лояльные андроидам массы, которых тоже хватает. Часть из них перебежит на нашу сторону. Нужно больше шума и больше страха для верхушки всего Департамента: какой бы машиной она ни была, она всё ещё умеет поддаваться эмоциям. А значит, что ошибиться сумеет. — И что будем делать? — дверь открывается, предоставляя вниманию Сокджина, Ю и Джебома. — Продолжать подрывать города, вселять хаос в ряды Верхнего общества и, конечно же, ждать, когда она начнёт играть крупно, — сам себе кивает Тэхён. — А когда это случится, будет необходим быстрый план устранения, который я тоже придумал. — И как он звучит? — вскидывает чёрную бровь Архангел. Тэхён ему улыбается. — У нас есть козырь, Джебом. Аж целых два. — Это каких же? — хмурится Ю. Улыбка на лице Потрошителя становится шире. — Вот же они, только что зашли в эту комнату. Верно, сержант Верхнего общества?