***
Римус рассказал мне о том, что он оборотень, сам. Это случилось через несколько дней после нашего поцелуя. Он появился в Большом зале за завтраком и подошел под удивленными взглядами гриффиндорцев и слизеринцев прямо ко мне. Я заметила его сразу же и не смогла больше отвести глаз от приближающейся высокой фигуры, закутанной в форменную мантию. — Можно тебя на пару слов? Люциус, сидящий рядом, приподнял брови: — С какой целью, Люпин? — Не тебя, Малфой. Нарциссу. Я молча отодвинула тарелку и поднялась. С кем угодно я могла играть в оскорбленное достоинство, но только не с Римусом. Мы вышли из зала, провожаемые встревоженными взглядами Мародеров и рассерженным — Малфоя. — Я понимаю, что должен был сказать это раньше, Нарцисса, и мне очень стыдно, что я этого не сделал. Но я боялся твоей реакции… Я бросила на него быстрый взгляд и снова перевела глаза на стрельчатые прорези в каменной стене, выходящие во внутренний двор замка. Неужели Люпин хочет признаться мне в любви? Мое сердце замерло в ожидании дальнейших объяснений. — И теперь, когда Северус рассказал тебе все, я знаю, что должен как-то оправдаться. Ты наверняка думаешь, что это чудовищно… Сердце ухнуло куда-то в желудок. Это явно были не те слова, которых я ждала. — О чем ты? При чем тут Северус? Он даже не знает, что мы поцеловались! Люпин остановился. Его зеленые глаза смотрели с мольбой и печалью. — Я говорю не о нашем… поцелуе, Нарцисса. Так Снейп ничего тебе не сказал? — Не сказал что? Ситуация начинала меня сердить. Пропал на несколько дней, не оставил ни весточки, ни каких объяснений через Сириуса, а теперь зовет пройтись и несет какую-то чушь про Снейпа. Люпин закусил губу и вышел через каменную арку во двор. Мне не оставалось ничего другого, как следовать за ним. — Помнишь, что у меня болеет мама? — негромко спросил он, когда мы достигли ступенек, ведущих к лодочному сараю. — Как такое можно забыть, — ответила я, всеми силами стараясь говорить спокойно, хотя буря в моей душе так и норовила добавить в тон истеричных ноток. — На самом деле, она не болеет — болею я. Сердце, бьющееся в желудке, ухнуло куда-то еще ниже. — Чем? — воскликнула я и схватила Люпина за локоть, заставляя обернуться и посмотреть на меня. Внизу, у наших ног, простиралось Черное озеро и золотились верхушки Запретного леса. — Одной мерзкой неизлечимой болезнью, — ответил Римус, глядя мне за плечо. — Такой, с которой обычно не пускают близко к людям. Но директор очень добр, он дал мне шанс, который я чуть не упустил. Мне показалось, что земля уходит из-под ног. Мерзкая неизлечимая болезнь? Драконья оспа? Или еще что-то хуже? Неужели Люпин… — Ты умираешь? — едва слышно спросила я, и слезы сами потекли по моим щекам. — Сколько тебе осталось… Это было настолько ужасно, что сказать еще что-то я не могла. В подобной ситуации полагалось выражать сочувствие, произносить ободряющие слова, но одна мысль о том, что я могу потерять Люпина, хватала меня за горло и начинала душить. Он растерянно посмотрел на меня, а потом совершенно неожиданно улыбнулся какой-то вымученной улыбкой. Его рука мягко обвила мое плечо и притянула мою светлую голову на широкую мальчишескую грудь. Я чувствовала его близость так остро, как никогда прежде, и без малейшего смущения уткнулась в красно-золотой галстук. Его тепло было знакомым, почти родным и совершенно точно необходимым. — Я не умираю, Нарцисса. Но лучше бы умирал, чем то, что со мной действительно происходит. Сердце совершило кульбит и ударилось в горло. Я вскинула голову и совсем неизящно шмыгнула носом: — Не умираешь? Тогда что… — У меня лекантропия, — ровно и спокойно произнес он. — Я оборотень. И теперь, если ты решишь сбежать с криками ужаса, я пойму. Только не говори никому, пожалуйста. Это должно было стать последней каплей в чаше моего самообладания, но по какой-то невероятной причине я, глядя в глаза Римуса, почувствовала всепоглощающее спокойствие. — Отлично. Напомни мне больше не злить тебя перед полнолунием. Его взгляд стал шокированным, а рука, поглаживающая мое плечо, замерла. — Ты шутишь, — медленно констатировал он. — Шучу, — подтвердила я. — Только не кусай меня за это, пожалуйста. Люпин фыркнул, а потом рассмеялся. Я присоединилась к его смеху, чувствуя, как возвращается на место сердце и как в горло снова беспрепятственно поступает кислород. — Нарцисса, знаешь, что ты самая удивительная девушка в мире? — спросил он, насмеявшись, а потом посерьезнел. — Скажи мне честно, тебе правда все равно? — Если ты обещаешь не умирать, можешь превращаться в кого угодно, — легкомысленно ответила я и снова прижалась лицом к его груди. — Мысль о том, что я могу тебя потерять, просто невыносима. Вторая рука обвила мое плечо, и я оказалась в его крепких теплых объятьях. Мне действительно было все равно на то, что он оборотень. Он был моим другом и совершенно прекрасным человеком. Маленькая метаморфоза раз в месяц не могла изменить моего к Римусу отношения. — Ты меня не потеряешь, — раздалось у меня над ухом, и я поежилась от мурашек, которые побежали по шее, согретой его дыханием. — Обещаю. А теперь я его теряла. Моего самого близкого друга забрала луна и не хотела отпускать. И виновата в этом, по словам Сириуса, была я. Значит, моим долгом было исправить ситуацию. Не было ничего проще, чем выбраться из гостиной Слизерина — благо, дезиллюминационным чарам меня учила умница Меда — лучшая студентка Флитвика на своем потоке. Но моим планам помешал Роули, устроившийся в кресле у самого выхода из пустой общей комнаты. — Куда-то собралась на ночь глядя, Нарцисса? Я беззвучно чертыхнулась и сняла с себя маскирующий покров. — Хочу пройтись, Торфинн, — ответила я с очаровательной улыбкой. — Что-то не спится. Однокурсник лениво потянулся и поднялся на ноги. — Уж не с Блэком ли ты хочешь пройтись? Как сегодня, после Травологии. Я чуть прищурилась, продолжая улыбаться. — Мне кажется, или это не твое дело — с кем и когда я гуляю? Парень повел мощными плечами и сложил руки на груди, загораживая проход. — Не мое, но это дело Люциуса. А Люциус попросил меня защищать тебя от любой опасности. — Защищать или следить? — ответила я и нащупала в небольшом кармашке в рукаве палочку. — Нарцисса, возвращайся в спальню, время уже позднее, и мне бы не хотелось… Я не дала ему договорить — мелькнула голубая вспышка, и Торфин, с выпученными от неожиданности глазами, повалился на пол. Я наклонилась над ним и улыбнулась с ласковой угрозой: — Сейчас я наложу на тебя заклинание забвения, и ты, конечно, не вспомнишь о том, что произошло. Но очень надеюсь, что где-то на краешке твоего сознания отложится простая мысль: никогда не мешай Блэкам делать то, что они хотят. Дальнейший путь до Гремучей ивы не ознаменовался никакими происшествиями.Глава 4.
18 октября 2020 г. в 18:06
— Тебя не было на занятиях.
— Спасибо, что сообщила. А сам-то я и не заметил.
— Северус, что с тобой происходит?
Я все же заглянула в Большой зал, хотя не собиралась обедать. И не зря — за столом, низко склонившись к самой тарелке, сидел человек, которому отводилось второе место в моих мыслях после Римуса Люпина.
Снейп с безразличным видом загружал в рот, как в топку, картофельную запеканку.
— Я очень занят, Нарцисса.
— Занят чем? Явно не учебой.
Я устроилась рядом с ним и приготовилась клещами вытягивать из друга информацию. Он вырос за лето, но не возмужал, а стал, кажется, еще худее и бледнее. Черные сальные волосы обрамляли узкое лицо и ложились на плечи. Но заметнее было другое изменение — Северус практически перестал со мной общаться.
— Делами, которые важнее, чем учеба.
— Какими это?
Я знала, что его выводит из себя мой допрос, но не собиралась останавливаться. До меня доходили тревожные слухи о его нездоровом увлечении зельями и заклинаниями собственного сочинения, и одно из таких заклинаний в прошлом году использовал против самого создателя Джеймс Поттер. Я не видела, как Северуса подвесили вниз головой у озера, но возбужденные разговоры других студентов не утихали потом несколько месяцев. Я знала, что гордость Снейпа переживет унижение, но то, что они в пух и прах разругались с Лили, явно не шло ему на пользу.
Он стал еще более замкнутым, чем был, еще более мрачным, а в его взгляде появилась пугающая меня жестокость. Зато Люциус, который приезжал летом повидаться, заметил с явным удовольствием:
— Наконец-то Снейп бросил глупые мечты о маглянке Эванс и занялся действительно важным делом.
О каком важном деле говорил тогда Малфой и сейчас мой темноволосый друг? Я не имела ни малейшего понятия, но собиралась узнать.
— Пока нет нашего дорогого оборотня, решила взяться за меня?
Я с ужасом огляделась и впилась в руку Северуса ногтями.
— Какого лысого Мерлина ты об этом кричишь? — мой шепот напоминал шипение рассерженной кошки. — Хочешь, чтобы все услышали?
Он знал, как заставить меня сменить тему, и улыбнулся со злой веселостью.
— Меня умиляют твои попытки защитить это животное. Особенно теперь, когда вы с Люциусом помолвлены. Брось свои детские глупости и перестань за ним таскаться, Нарцисса. Это выглядит неуместно. К тому же, — добавил он, понизив голос, — Роули за тобой пристально наблюдает и докладывает обо всем Малфою.
Так вот, почему Торфинн ни на шаг от меня не отходит! Я рассерженно фыркнула и резко поднялась на ноги.
— У меня сегодня день непрошеных советов! Благодарю покорно, отвечу тебе тем же: перестань говорить гадости о Римусе, иначе я приложу все усилия, чтобы Эванс стала встречаться с Поттером.
Северус вскинул на меня совершенно дикие от гнева глаза, и я почувствовала удовлетворение. Это было жестоко — мы оба прекрасно знали запретные темы друг друга и умели сделать друг другу больно. Обычно и Снейп, и я избегали конфликтов, но даже его предупреждение о слежке Роули не могло оправдать того, что он назвал Римуса животным.
Я не стала дожидаться ответа — схватила со стола яблоко и гордо прошествовала в гостиную. Мне нужно было хорошенько подумать.