15
Наступил новый день. Черри спалось хорошо, поэтому с самого утра она была полна сил и радости. Появилось желание поехать на работу пораньше и может… поговорить с Савелием о произошедшем. Значило ли это то, что у неё появился шанс? «Интересно… и так волнительно! — идя по коридору, заметила знакомую фигуру и взяла себя в руки. — Давай, Черри, ты справишься! Главное… что? — оторопела она, когда вновь серьёзный Савелий прошел мимо неё. — Что произошло? Неужели опять встреча? Хотя, вряд ли… сегодня у него нет никаких встреч! О боже, а если жена вернулась?! Надо узнать! — набрав в лёгкие воздух, позвала Савелия. Нет ответа. Ещё раз. Снова нет. — Может… нужно подождать вечера? Как раз узнаю подробности. Может он к вечеру сам ко мне подойдёт!», — на том и порешила, уходя к себе в офис. Весь оставшийся день Савелий продолжал делать вид, что никакого поцелуя у них не было. Ничего не было. Даже вечером он проигнорировал Черри и ушёл. «Он… значит, у меня нет шансов… он не хочет меня видеть! Я разрушила наши нормальные отношения! — кусала губы женщина, не сдержав нахлынувшие слёзы. — Что я наделала… Как я посмела…», — придя домой и лёжа на своей кровати, она винила вчерашний день, вчерашний жалкий вид любимого мужчины. В глубине души она осознавала, к чему могут привести её действия, желания. И вот, поглядите, они уже всё испортили. — Прости меня, Савелий… Я хотела тебе помочь и побыть на седьмом небе от счастья… Теперь, я буду мечтать о тебе у себя дома, обещаю! — сказала она его фотографии на телефоне и закрыла глаза, погружаясь в тайные мечты, пришедшие во сне. — Привет, Черри! — на следующее утро поприветствовал он её у входа, светясь от счастья. У него что биполярное расстройство появилось? А может жена вернулась? Насовсем? — Доброе утро, — ответила спокойно. «Настроение чересчур хорошее! Что же у него произошло?», — Черри не знала радоваться ей этому или нет. Она запуталась. — Что-то нужно от меня? Бумаги? Ручка? — Хах, нет, мне ничего из этого не нужно. Мне нужна ты, — как двусмысленно это прозвучало. С романтическим уклоном или это так, по рабочему делу? — Идём в мой кабинет, — схватил её за запястье и повел к лифту, в который кроме них никто не зашёл. Из-за их близости в замкнутом пространстве атмосфера между ними меняется, Черри ощутила, как он нежно взял её руку и погладил её большим пальцем. Черри нравится всё это, но она сохраняла спокойствие на лице и игнорировала внимательный взгляд. — Вряд ли ты сейчас захочешь снова властно прижать меня к стенке, — поняла его молчание Черри и осмелилась посмотреть на него. — Атмосфера бесспорно напряженная и мы, кстати, уже поднялись на нужный этаж, — вышла из лифта, освободив руку, и зашла в кабинет первая. — Так, для чего я тебе нужна? — Нужна для того, чтобы я смог тебе кое-что сказать, — начал он, закрыв за собой дверь. Теперь ей не уйти. — Надеюсь, это по работе… — прикинулась дурочкой, на самом деле понимая о чём пойдёт речь. Ей не хотелось это обсуждать. Вчерашним поведением он ответил на все её вопросы. — Нет, милая. Я хочу поговорить про нас, — он сказал то, что не хотела слышать Черри прямо сейчас, в рабочее время. Время, когда она должна думать о работе, а не о нём. — А что ты хочешь сказать? Ты и так вчера своим поведением всё мне коротко и ясно сказал! Отвали от меня, Черри, у меня есть жена! — раздраженно произнесла, злясь на босса впервые. — Я слышала, как ты вчера ей звонил! Жаль, что из-за слёз мне пришлось убежать, чтобы не выдать своё присутствие… — предательски дрогнул голос в конце, намекая на подступившую слабину. Черри не умеет по-настоящему злиться и это факт. — Черри, это не то, о чём ты подумала. Я позвонил ей по делу! На самом деле я хотел… — его прервал громкий стук в дверь. — Не сейчас, зайдите позже! — нахмурившись, солгал он, чтобы ему не мешали оправдываться. — Извините, мистер, но это дело очень срочное, — вошёл в кабинет администратор с бумагами. — Я всё понимаю, но можете… — Всё хорошо. Я не буду мешать вам, — вышла она без оглядки. «Я не удивлена, что нашему разговору помешали. Видимо, не судьба мне быть счастливой», — смирится с этим будет нелегко и долго, но Черри справиться. Она решила погрузиться в работу с головой и не обращать внимание на мелочи, как делает это Савелий. Благодаря ему она научилась быть серьёзнее и немного рассудительнее. — Мисс Уилсон, есть минутка? — обратились к ней за помощью в холле. — Да, конечно. Чем могу помочь? — поправив пиджак, подошла она к тому, кто попросил помощи. Черри была готова помочь кому угодно сейчас. Она с радостью выполняла все их поручения целую неделю. Лишь бы она не столкнулась с гендиректором снова. Лишь бы она не видела его лицо, не почувствовала дурацкие прикосновения на себе, который тот пытался сделать. На протяжении тяжёлой недели она пропускала зов мимо ушей и делала вид, что не слышит из-за занятости, а не из-за боли и гордости. «Никакой вишнёвой помады больше не будет на моих губах! Пусть он увидит, что я изменилась и не желаю слышать его» — стирая влажной салфеткой помаду в уборной, посмотрела на себя строго. Вместо помады она намазала их блеском для губ. Ничем не выделяющимся, обычным блеском для губ. Она надеялась, что благодаря небольшому изменению Савелий перестанет оправдываться и показывать признаки симпатии, которым были рада в глубине израненной, такой наивной души. — Черри, тебя гендиректор вызывает, — сообщила Ханна однажды вечером. Голос её не был полон веселья. — Скажи ему, что я… — Нет, Черри. Он сказал, что это важно. Помни, что он главнее тебя и в случае чего может уволить тебя, — задача Ханны заключалась в том, чтобы она смогла убедить Черри прийти в кабинет любой ценой. И кажется, у неё получилось. — Вот как? Уволит? Хорошо, я сейчас ему такое скажу! Сразу же отстанет! — нащупав в кармане пиджака помаду, разозлилась Черри и потопала в сторону кабинета. — Пора покончить со всем безумием, — стиснув зубы, открыла дверь и вошла в кабинет. Савелий стоял рядом с рабочим столом и, заметив её присутствие, выпрямился как струна и приоткрыл рот, словно желая донести важные слова. — Нет! Ничего не говори! — прервала Черри, тыкнув пальцем. — Я знаю, что ты неделю как хочешь сказать мне о своей ненастоящей симпатии, хочешь дать надежду такой наивной дурочке… и потом снова смотреть, как я буду ходить за тобой по стопам как собачка преданная, не так ли?! — Черри, да послушай ты меня наконец! — кажется, между ними появился конфликт. — Я позвонил жене, чтобы сообщить ей о разводе! Пойми, я давно устал ожидать её возвращения из командировки, которая закончилась месяц назад! Мне лгали месяц, понимаешь?! — Я тебе не верю, — мощно оттолкнула его от себя, переполняясь болью. — Хватит меня обманывать. Хватит нести чушь, чтобы всё вернуть. Я тебе не игрушка. Не наивная маленькая девочка! — выкрикнула она. Жгучие слёзы потекли ручьём из её голубых глаз, вызывая жалость и печаль. — Возвращайся к своей жене, я поняла, что ты до сих пор её любишь! Давай, иди скорее, чего ты свободное время тратишь на меня?! — Черри, она не вернётся! Пожалуйста поверь мн… — Заткнись! — громко приказала она, злобно сверкнув глазами. — Почему ты начал проявлять ко мне недружеский интерес из-за какого-то поцелуя в то время, когда я решила оставить тебя в покое из-за того, что ты не обращал на меня ноль внимания, чтобы дать понять, что поцелуй ничего не изменил?! Когда, я решила прекратить показывать чувства, которые начала пытаться погасить… п-после долгих шести лет безответной любви… — затихла и заплакала от последних слов сильнее. Они были пропитаны душевной болью, которая вновь вырвалась наружу после стольких лет. — Шесть… лет… — шёпотом повторил последнее сильно шокированный мужчина и густо покраснел, приложив ладонь к губам и посмотрев в пол. Он не думал, что с того момента на его дне рождении прошло шесть лет… Два слова несло столько смысла и воспоминаний, тесно связанных между гендиректором и заместительницей. Стало жутко стыдно. Вспомнив тот день после поцелуя, он тут же люто возненавидел себя. — Черри, милая… — соизволил поднять печальные глаза. — С меня довольно, — опустив руки, хрипло выдохнула она и, достав из кармана любимую помаду Cherry Lipstick, звонко поставила её на рабочий стол. — Ханна сказала, что ты меня уволить можешь, так что… завтра моей ноги здесь не будет. Никогда. — Нет… — взял ту самую помаду. — Черри, только не говори, что ты… — Я сделаю одолжение ради тебя и уволюсь! — всхлипнула и подошла к двери. — Мне не следовало целовать тебя. Это — огромная ошибка, случившаяся из-за меня и чтобы всё исправить, мне остаётся уволиться и помочь тебе забыть про себя. Прощай. Всё-таки твоей жене повезло с тобой, — появилась печальная улыбка на устах и дверь кабинета гендиректора с шумом закрылась. Черри побежала к лифтам и забежала в один из них, без конца шмыгая носом и прогоняя истерику. Она услышала хлопок двери, до боли знакомый голос. Двери лифта закрылись, и Савелий не успел вбежать. Ему пришлось спуститься вниз, по пожарной лестнице. — Черри?! Что такое? — не поняла перепуганного вида Ханна, когда подруга подбежала к ней и попросила сказать, что она поехала к себе домой. — Пожалуйста, Ханна! Спаси меня! — со слезами на глазах просила она, готовая пойти на всё после просьбы — даже встать на колени и обожествить её. После неуверенного кивка она засияла от облегчения, спряталась в уборной и стала ждать, когда опасность минует. «От кого спасти? Неужели… — не успела подумать Ханна, как перед глазами появился такой же напуганный гендиректор. — О боже… — она впервые видела его таким. Что же такого наделала Черри? — Неужели реально увольняться собралась?! И ему не всё равно! — недовольно посмотрела в сторону уборной. — Извините, мисс Моррис… вы случайно не видели мисс Уилсон? — стараясь отдышаться, вежливо спросил он. — Оу… эм… да, конечно! Она пробежала мимо меня и, кажется, поехала домой! — как же Ханне было противно обманывать строгого гендиректора. Он жутко не любил ложь — это знали и боялись все в отеле, и Ханна с Черри не являлись исключением. — Я ещё могу успеть! — в надежде бросил он перед тем, как выбежать на улицу и умчаться вдаль. — Спасибо, — прошептала Уилсон, выйдя из укрытия, словно серая мышка из норки. Теперь она может ехать домой спокойно, безо всякой лишней спешки. Стоило ей отъехать от здания на несколько метров, как в сумке громко зазвонил телефон. — Только не он… боже, — остановилась у обочины, чтобы собраться с силами и ответить на чёртов звонок от важного человека. — Господи, как хорошо, что ты ответила… — первым нарушил тишину и не скрыл страха потерять её. Пусть она узнает, что ему тоже бывает страшно. — Тебе не надоело ещё гнаться не за тем человеком? — ответила холодно, отстранённо, сдержанно и скрыла крик души. Она уже представила, как чёрная машина летела по дороге, как она набирала сумасшедшую и опасную скорость. От возможных последствий ей становится тошно от самой себя. — Прекрати звонить мне, Савелий! Я тебе ясно сказала, что, между нами, ничегошеньки нет! Признай, что тебе это не нужно. Хватит устраивать драму. Возвращайся к жене. — Пожалуйста, прости меня за тот день! Я… запутался и мне было необходимо разобраться со всеми проблемами, с разводом! Я решился на него благодаря тебе, — по звуку ветра Черри поняла, что тот разговаривал на громкой связи. — Ты — это то, что помогает мне до сих пор радоваться жизни, идти вперёд. Я хотел поблагодарить тебя за это и… — Ага, и потом ты всё забудешь, ибо всё это — ложь, написанная в твоем сценарии, — упорно не верила, потерев виски. — Прекрати вести себя как ребёнок, я разгадала твою задумку. С меня… — Я больше не оставлю тебя в одиночестве, ясно?! — твердил лишь об одном он, не желая верить в провал. Он сказал, что сделает её своей — значил всё, он сделает. За свои поступки надо нести ответственность, надо уметь находить выход из любой ситуации. — Мне нужна только ты, я действительно люблю те… вот чёрт! — последнее, что сказал тот, перед тем как телефон вылетел из машины и начал издавать странный звук, напоминающий звон разбившегося стекла. — Савелий? Алло? Эй! Ответь! — старалась добиться ответа, но попытки были безуспешными. — Странно всё это… — не придала этому особое значение и поехала домой немного другим путем, не подозревая о том, что с мужчиной случилась беда.16
«Все такие грустные. Даже Ханна! — пришла на работу утром женщина, засматриваясь на печальные лица рабочих. Всё было бы прекрасно, если бы с утра солнце не скрылось за тёмно-серыми тучами и небо не навевало на окружающих лёгкую осеннюю меланхолию. — Может… Савелий знает в чём дело? — поднимаясь на седьмой этаж, размышляла Черри, надеясь на то, что она узнает ответ от босса, пытавшегося исправится вчера. — Ох… вчерашний вечер так и давит морально… ладно! Я дам ему оправдаться полностью! Посмотрим, что у нас выйдет!» — открывает дверцу и видит… увы и ах, вместо обожаемого Савелия она увидела директрису, стоявшую у панорамного окна. — Миссис Вернер?! — А вот и вы, мисс Уилсон, — не оборачиваясь, вполголоса сказала женщина, еле скрывая печаль. — Что вы здесь делаете? Где Савелий? — стала тревожиться сильнее, нутром ощущая что-то плохое. Сглотнув, она шагнула к окну, встала рядом с владельцем отеля и устремила взгляд вдаль, спрятав руки за спиной. Прямо как Савелий. — Он не придёт, дорогая, — как бы это не было трудно, неприятную новость сообщить пришлось. — Ох… Ну что ж! — занервничала из-за несчастного вида директрисы, которая всегда была скупа на эмоции и не показывала слабость. Неужели сегодня произошло что-то… действительно ужасное?! — Зато придёт завтра! Или послезавтра! Болезнь — это штука серьёзная, миссис Вернер, вы же понимаете! — укусив губу, послала плохие мысли к чёрту. А зря. — Увы, он не вернётся сюда, Черри. Ни завтра, ни послезавтра и даже ни через неделю, — серые, как сегодняшние тучи, глаза смотрят на неё лукаво. Рука поправила шелковый шарфик и замерла на нём. — Странно, что ты не слыхала сегодняшние новости об аварии. — Аварии?! — внутри Черри что-то щёлкнуло — это была память, которая подкинула вчерашнюю драму, то, как Савелий хотел приехать к ней. «Видимо он… не смог?», — острые, никогда не испытанные ранее чувства обрушились, оглушили. Ледяной ужас захлестнуло сознание, резко закружилась голова. К горлу подступил ком, лишивший на какое-то время дара речи. — Он… он… — попыталась выдавить из себя страшное слово. — П-погиб? — Боже упаси, Черри! Не говори так, — горестно покачала головой и слегка улыбнулась. — По словам его детей, которые позвонили сегодня утром, он не погиб, а всего лишь находится без сознания. Точнее… говорят, что он впал в кому. — В кому?! Дети?! — совсем остолбенела Черри, не веря своим ушам. — Какой ужас… — Ещё какой, — согласилась директор. — Бедолага, столько неожиданностей произошло с ним в последнее время. То ссора с Алекс, то неожиданный развод… От такого хорошего мужа уйти… но зачем мне осуждать жену? — Развод?! Значит, это действительно произошло… ох… — она начала медленно понимать те слова правды, которые он так хотел донести до неё. Они пронзили её сердце насквозь, она почувствовала, как её глаза наливаются горькими слезами. — Я… я пойду в больницу! Я… хочу п-просто… увидеть его, — посмотрела на директора, еле выговорив слова. Её голос в конце задрожал из-за новой истерики, которая может вот-вот случиться. — Я пойду с тобой, — внезапно говорит миссис Вернер и выходит из кабинета гендиректора первой. Она весьма давно поняла, что Черри безумно влюблена в Савелия. — А? Ну ладно! — постояв немного в тупике, отогнала мысли и пошла за директором, которая привела её к своей красной машине. — Оу… оказывается у вас машина есть, — от чего-то смутилась Черри, сев на переднее сиденье. — Может я уже не молодая, но это не значит, что я должна ездить на работу и тратить лишние деньги на такси. Зачем это делать, когда у тебя есть машина? Это как-то странно, не так ли? — машина тронулась с места и поехала в главную больницу города. — Соглашусь с вами! На своей машине ездить гораздо лучше, — прекрасно понимала её Черри, вспоминая времена, когда она, недавно успешно устроившись на работу, ездила в отель на такси и опаздывала чуть ли не каждый день. Хорошо, что через несколько месяцев родители подарили ей машину и Черри после этого даже жить стало легче. Разговор помог истерике исчезнуть ненадолго. До тех пор, пока нога женщины не переступила порог больницы, а голос отчаянно вопросил: — В какой он палате?! — Черри, успокойся, сейчас тебе всё скажут, — увы, успокаивать Черри на данный момент было бесполезным занятием. У неё тут любовь всей своей жизни в коме из-за неё, а эти люди… ничего не понимают! — Я не успокоюсь, пока не узнаю в какой! Он! Палате! — она готова была устроить в больнице настоящий хаос. Она, смерив врача строгим взглядом, назвала его имя и фамилию и стала ждать ответа. — В тридцать седьмой… на втором этаже, — слегка рассеяно сказал врач и проводил взглядом убежавшую фигуру женщины. — Стойте, мисс! — Ох уж эта любовь… — вздохнула директор и подошла к врачу, чтобы решить иные проблемы. — Ох, господи, Савелий… — вбежав в палату и проигнорировав предупреждения медсестёр, Черри увидела лежащего без сознания Савелия. Вид у него был не самый лучший — кожа бледна, голова и руки перебинтованы. Рядом с койкой стояла капельница и препараты-контролёры сердцебиения, дыхания и давления. Монотонно пикали другие медицинские приборы. Рядом с койкой сидели Алекс и Фелиция, которые заметили присутствие Черри. Их глаза были красными от слёз. Особенно у маленькой Фелиции. — Дети?! — Мисс Черри! — слабо обрадовалась приходу девочка и накинулась на женщину с объятиями. Затем, отстранившись, она указала на стульчик, прося сесть. — Так, как долго вы тут… сидите? — ей было трудно выдавить из себя хоть что-то из-за напряженной атмосферы. — С семи утра, не раньше, — тихо ответил Алекс, опустив голову вниз. Он совсем недавно наладил отношения с отцом, стал понимать его лучше, проводить время чаще и тут… такое несчастье! — А как вы… позвонили миссис Вернер? Неужели с телефона Савелия? — задала давно появившийся вопрос, сжав дрожащие руки в кулаки. — Не-а! Папин телефон… того, — достала из ящичка разбитый телефон и показала его. — Разбился, а потом разрядился! — Поэтому, мы позвонили ей с моего, — перебил сестру Алекс. — Ого, вы даже знаете номер телефона директора… — Конечно знаем! Она же наша бабушка! — из-за удивления Черри Фелиции стало весело. «Она такая забавная, когда удивляется!», — посетила мысль юную голову. — Стоп, что?! Бабушка?! — обалдела женщина и обратила внимание на открывшуюся дверь. — А вот и она! — побежала за объятиями девочка и поздоровалась. По крайней мере, сейчас они были ей очень необходимы. Они придавали ей сил и заряжали оптимизмом даже в сложных ситуациях. Черри наблюдала за ними в сторонке и диву давалась от того факта, что директор является их бабушкой. «Так вот почему она разочаровалась в его жене… Но кто она для неё? Неужели дочь?», — сглотнула, когда детей попросили выйти из палаты. — Так вы… так вот почему они позвонили… И всё это… — из-за шока она не могла нормально говорить. — Всё верно. Его бывшая жена — моя дочь, — со слабой ухмылкой подошла к Савелию. — Какой жалкий вид… бледный весь как мертвец! — Он просто в коме, очень слаб! — испугалась, подошла к нему с другой стороны, села на стул, наклонилась и коснулась ладонью его лба, чтобы проверить температуру тела. Он был тёплым. — Он не мертвец… — повторила более тихо, заливаясь новыми слезами печали. — Что ж, будем надеяться на это чудо, — подошла к окну миссис Вернер и взглянула на серые облака, на первые капли дождя. — Говорила я ему неоднократно: Не гони как сумасшедший, Савелий. Это может привести к плохим последствиям. В итоге вот вам. Доездился, называется. — Это… — зрачки Черри расширились от осознания и страха. Они заполнили голубую радужку чернотой. От пришедшего осознания захотелось причинить себе и моральную, и физическую боль. Захотелось быть на месте Савелия, перенять всю его боль на себя. От тяжелого осознания ошибки она зажмурилась, н носом в его грудь и начала рыдать. — Это моя в-вина… моя! — Черри, что ты имеешь в виду? — Всё произошло из-за меня! — и она, не выдержав всплеск эмоций, рассказала о произошедшем. Обо всём и не сдерживала поток слёз, бессвязных слов горькой правды. От собственной вины становилось дурно. — Он никогда не простит меня… Как никак, я заслуживаю эту боль. — Тут… действительно запутанная история. Но я хочу сказать, что у каждого есть свои минусы и плюсы. Их надо уметь принимать. У кого-то проблемы с принятием решений, а у кого-то с доверием. Савелий не глупый мальчик. Он прекрасно осознавал это и делал всё, что мог. Он был отвлечен другим и не следил за дорогой. Исходя из твоего рассказа, могу предложить, что в тот момент ему была важна только ты, Черри. — И это называют любовью… — сжала его руку. — Это слово имеет для всех разный смысл. Уверена, что когда он очнётся, то он не станет злиться. Это не в его силах. — Что же мне теперь делать? Кто теперь будет гендиректором? — Остаётся только ждать. А кто новый гендиректор? Так это ты, Черри! Ты же его заместитель, — тихо посмеялась с её забывчивости. — Н-но… я… — Ты справишься с этим, — немного помолчала. — Савелий говорил мне, что из тебя получится замечательный гендиректор, он не раз восхвалял твой потенциал и сообразительность. — Оу! Это здорово, — посмотрела на него, покраснела и сделала глубокий вдох, собирая в кулак всю свою волю, стремление стать лучше и самое необходимое — терпение. Огромное и несвойственное терпение. — Я постараюсь никого не подвести. — Разумеется, мисс, — не засомневалась в её словах и покинула палату, оставив Черри одну. Она подумала, что ей бы захотелось рассказать ему о переживаниях лично. — Я не подведу тебя… Я справлюсь, — оставила поцелуй на тыльной стороне ладони и убедила себя в том, что он очнётся, что всё впереди. Она верила в то, что пройдёт немало времени, Савелий очнётся и она станет самой счастливой женщиной в этом жестоком мире. — Я буду двигаться дальше потому, буду делать всё ради тебя, потому что я люблю тебя. — Я люблю тебя, — говорил он ей во снах. Именно во снах она чувствовала себя счастливой. Живой. Настоящей. Её сердце трепетало, когда он брал её за руку, оставлял поцелуй на той же тыльной стороне ладони. — Нет! — также её сердце обливалось кровью, когда в самом конце с ним случались разные несчастья. Чаще всего шокированная Черри видела перед своими глазами то, как он отталкивал её в сторону в самый последний момент перед своей гибелью. Она видела то, как его насмерть сбивает машина. На её руках виднелась кровь, она словно напоминала о ужаснейшей ошибке, которую Черри совершила из-за недоверия. — Савелий! — каждый раз произносила любимое имя, вскакивая с кровати. — Опять кошмар… — всхлипывала, проверив свои руки. Осознание беспомощности и жалости давило на психику с удвоенной силой. Оно будто душило её, уничтожало наивные надежды. — Я не сдамся так просто! — твердила без конца своему отражению, ненавидя кошмары сильнее. — Не сдамся… — отпускала тревожность и обещала навестить после работы, вновь погружаясь в сон.17
— Представляешь? Кошмары всё ещё не отпускают меня, — умеренно шагала по комнате с унылыми белыми стенами, которые так и навевали тоску на всех. Но только не на оптимистичную Черри. Она держалась из последних сил. — Мне кажется, ещё немного и я сойду с ума. Меня в психушку отправят… — остановилась и посмотрела на него — всё ещё находящегося в коме Савелия. От увиденного её глаз невольно дёрнулся. — Кстати, она находится недалеко от этой больницы. Я наверняка смогу сбегать оттуда и приходить к тебе… через окно! Это, конечно, не сказка, дорогой мой, но… мини-романтика всё же присутствует, согласись? Боже, что я несу… — закрыла лицо руками, садясь на стул. Её слабость напоминала о себе. Она оглушала её. — Прости, что говорю одно и то же… я стараюсь не терять надежду, избегать кошмаров, быть с тобой рядом хотя бы в нормальных снах, но… всё повторяется вновь и вновь, — по привычке дотянулась до его руки и сжала. — Так странно… сегодня после той аварии, после моей ошибки прошёл ровно год… а моя любовь и привязанность к тебе всё ещё со мной. Знаешь, я даже пыталась найти новые знакомства. Некоторые из них были не из самых лучших… — не сдержала слёз перед ним и показала слабость. — Точнее, все были такими. Не знаю, было ли дело во мне, но зато они помогали мне лучше понять твою уникальность. Приходя сюда почти каждое утро перед работой, я чувствую себя менее подавленной. И мне плевать, что думают обо мне надоедливые врачи. Я сумасшедшая и по уши влюблённая дура? Кому я мешаю? Вот именно. Никому. И я… — засмотрелась на умиротворенное лицо, приблизилась к нему, — Я так хочу, чтобы ты проснулся, мой идол, — и поцеловала сухие губы, задумавшись о сказке со счастливым концом. — Так хочу извиниться по-настоящему… — уткнулась лицом в грудь и продолжила плакать, так и не убрав руку с его руки, пальцы которой… внезапно шевельнулись. — М-м… — вдруг послышалось краткое мычание от него. Черри поклялась себе, это самое страшное и одновременно лучшее, что с ней происходило. Страшно, потому что ей показалось, что это игра её воображения. — Блять! — вскрикнула, вскочила со стула и схватилась за сердце, которое вдруг учащённо, как-то непонятно забилось. Колени и руки задрожали, по спине пробежал холодок. Её жутко затрясло от волнения. Ладошки все вспотели, нога сделала неуверенный шаг к койке. Она учащенно моргала и не верила тому, кого видела перед собой. Видела очнувшегося Савелия, который сначала осмотрел помещение, а потом уставился на Черри, будто ожидая каких-либо слов. — Э-э-эм… — прочистила горло, успела быстренько позвонить его детям, чтобы сообщить о радостной вещи и продолжила: — К-как ты себя чувствуешь? — подошла ещё ближе и замерла в ожидании. Не важно, сколько пройдёт минут. Главное, дать ему время подумать, вспомнить всё. — Я… нормально, — провёл рукой по голове, где давно не было бинтов. — Что случилось? — Ты попал в аварию и впал в кому на целый год! — её щеки стали пунцовыми. — Я так счастлива, что ты наконец-то очнулся! Даже не представляешь насколько! — от неё исходило столько любви и тепла, столько бережности и нежности, что она засветилась для него неким золотым отблеском. — Божечки, мне тебе надо столько показать! С чего бы начать… может с работы?! С того, что я стала гендиректором? — Это всё замечательно, но я не пойму одного… — повисла недолгая пауза. — Кто ты? — с совершенно с серьёзным выражением лица спросил мужчина. — Что?! — округлила свои голубые глаза, вся дёрнулась, сделала несколько шагов назад и побледнела, как чистое полотно. «Ему что ещё память отшибло?! КАК ТАК?!» — мысленно запаниковала, неотрывно смотря на лицо, которое сначала стало спокойным, а затем… на губах появилась улыбка, которая становилась всё шире и заменилась искренним смехом. Вот же шутник хренов! — О мой бог, видела бы ты своё лицо, ха-ха-ха! — не мог перестать смеяться и прикрыл рот ладонью. — Это выражение лица того стоило! Черри, ты как всегда неотразима! — Какого… ЭТО БЫЛА ШУТКА?! — теперь её лицо стало красным как огонёк и покрылось пятнами. Брови нахмурились, губы предательски задрожали, из глаз потекли новые слёзы. — Как ты смеешь?! (ИДИОТ!) Я-я тут радуюсь твоему возвращению, а ты… тебе лишь бы напугать! Так нельзя! — с силой топнула каблучком по паркету и, зарыдав, убежала из помещения куда подальше, вновь игнорируя зов. Но зато к нему тут же прибежали врачи. Да и дети еще в пути. «Вот теперь… У него всё будет хорошо…» — рвано, со всхлипами дыша, села в свою машину и поехала на работу в столь прекрасный пятничный день, не зная, какой сюрприз её завтра ждёт.18
На следующий день, после произошедшего восьмого чудо света, Черри, как всегда, поехала на работу. Ночка у неё выдалась очень эмоциональной, она не могла сомкнуть глаз до четырёх, мать вашу, утра. «Чёртов Савелий со своими не смешными шуточками… Как он посмел, дурак…» — всё ещё злилась на его розыгрыш с потерей памяти и, войдя в знакомое здание, по привычке стала оглядываться по сторонам. Увидев Ханну, она махнула рукой и прошла чуть дальше. Затем, поднялась на седьмой этаж и столкнулась в коридоре с миссис Вернер. — Доброе утро! — Ещё какое доброе, Черри, — одарила милосердной улыбкой. Её мудрые серые глаза блеснули каким-то особенным блеском. — Раз уж ты знаешь о первой хорошей новости, то позволь мне сказать о второй. — О какой именно, миссис Вернер? — подняла бровь, вопросительно уставившись. — Что ж… о второй хорошей новости ты узнаешь только тогда, когда зайдёшь в кабинет директора, — загадочно ответила она, оставляя после себя туманное неведение. — Удачи вам. — Кабинет директора? Удачи вам? Ничего не… — отворила дверь кабинета директора и, войдя в него, открыла рот от увиденного. — Не понимаю… — остановилась и уронила свою сумку на пол. На мягком кресле директора восседал спокойный Савелий и постукивал пальцами по столу. На нём был тот же тёмно-синий пиджак, та же белоснежная рубашка. Лицо снова гладкое. От ран почти ничего не осталось. Заметив присутствие Черри, он мгновенно прекратил стучать ими, так как знал, что нервное постукивание по столу действительно раздражало многих людей. — Какого хрена… — Какие выражения я слышу, миледи… ну-ну, — прозвучал приятный бархатный голос, от которого у Черри подкосились ноги. — Как я понимаю, о второй новости миссис Вернер сообщила тебе не полностью. — Я уже поняла, что ты новый директор. И я остаюсь твоим… гендиректором? — обняла себя из-за появившейся дрожи. Она боялась, что всё это — плод её воображения. — Почему мне так страшно… неужели я так боюсь будущего? — Черри, тебе нечего бояться. Ты совершенно здорова, всё это не выдумка. Все настоящие, я настоящий, — она не успела и глазом моргнуть, как мужчина подошёл к ней ближе, как его пальцы нежно обхватили её ладонь. — Всё будет… — Помолчи… иначе, ты реально сведёшь меня с ума… шутник недоделанный, — отстранилась от него и, подняв сумку с пола, в спешке ушла в свой кабинет до тех пор, пока не пришло время для обеденного перерыва, где она смогла пожаловаться на него Ханне. — А я-то думала, что у него чувство юмора нормальное… Вот же дурак! — поддержала её Ханна, выслушав жалобы до конца и обратив внимание на то, что, несмотря на возвращение её краша, Черри продолжала краситься другой помадой. — Теперь он снова главнее меня… Он теперь директором стал, ты понимаешь это?! Я до сих пор в шоке… — допила горячий чай и взглянула на время. — Пора возвращаться, — подруги покинули кафе и ушли к себе. Ханна осталась внизу, а Черри вернулась к себе. Она обратила внимание на диван. На чёрный кожаный диван, на котором они с ним сидели почти семь лет назад, они могли впервые поцеловать друг друга, если бы не… — Его телефон… — нахмурилась и перевела взгляд на рабочий стол, на котором лежала небольшая бумажка с надписью: «Сегодня. В пять часов дня. В главном парке города. У фонтана. Не опоздай, ангел. Всё ещё твой настоящий босс :)» — Что?! Да он издевается надо мной! Пф, тоже мне… Всё ещё твой настоящий босс… — обиженно фыркнула, но всё-таки… — Лучше бы написал: всё ещё твой настоящий и любимый дурак, — хихикнула и бережно прижала листик к губам, прикрыв глаза от упоминания ласкового слова ангел. Не забыл ничего, чертила!19
Осенью в начале ноября, в городском парке действительно красиво. Кругом висела тишина, все перелётные птицы улетели. Иногда были слышны голоса ворон и сорок, да и завывание ветра, от покачивающихся верхушек деревьев. Воздух свеж, было приятно дышать. На голубом и чистом небе почти не было туч. Деревья, которые стояли везде окрасились в лёгкий багрянец, они раскидали свои листья по тропинкам и дорожкам. Шорох листвы под ногами приятно отдавался в ушах. Сами листья стали разноцветными — желтые, красные, оранжевые и даже коричневые. Черри смотрела куда-то вниз. После чего она что-то подняла с земли. Этим что-то был разноцветный кленовый лист. «Надо бы собрать букетик из листьев», — сделав круг вокруг фонтана, решила Черри, не замечая позади себя знакомый силуэт, подкрадывающегося всё ближе и ближе. — Кто это?! — перепугалась, когда чьи-то тёплые ладони закрыли ей глаза. — Оу… а ты вовремя пришёл, — узнала его благодаря приятному запаху. — А ты угадала, миледи, — Савелий живо убрал руки и развернул её к себе. На нём было длинное чёрное пальто, а на шее был намотан длинный серый шарфик. — Я уже начал думать, что тебя тоже память подводит, — с нотками веселья напомнил ей о злосчастном розыгрыше. — Да пошёл ты, дурак! — скрестила руки и обиженно надула посиневшие от холода губы, которым так не хватало вишнёвой помады… К её красному пальто незаменимая помада Cherry Lipstick идеально бы подошла. — Следить за языком не учили? — посмеялся и повёл её в другую часть парка, прокручивая в голове недавно придуманный план и спрятав руки за спиной. — Учили, — наслаждалась дуновением ветерка и его присутствием. Говорить о чём-либо совсем не хотелось, но женщина знала, что здесь ей тоже придётся говорить. — Странно, что ты солнцезащитные очки надел. На улице скоро темно станет, а ты! — Я уже привык, — пожал плечами и свернул налево. — А что? Не нравится? — Уж лучше бы без них, — прошептала, словно боясь обидеть его. — Как скажешь, — лучезарно улыбнулся, взял под руку и, свернув снова влево, вернулся к фонтанам и лавочкам. — Давай сразу начистоту, — перешла к главному, остановившись на том же месте рядом с фонтаном, заново скрестила руки и посерьёзнела. — Что ты хочешь мне сказать? Я поняла, что ты назначил встречу не для прогулки, — поднявшийся ветер колыхал золотистые волосы и щекотал кожу. Голубые глаза запылали весёлым, но в то же время очень холодным огоньком. — Я хотел бы извиниться за вчерашнее по нормальному… — печально вздохнул Савелий. Ему так не хотелось, чтобы Черри обижалась, не разговаривала с ним, игнорировала. Он не вынесет этого. — По нормальному в твоём понимании — это опять сморозить какую-то глупую и неуместную шуточку? — прыснула со смеху, представив эту сценку. — Здесь говорю только я, Черри Уилсон! — резко изменился в лице и понизил тон, чтобы полностью завладеть вниманием собеседницы, которая поднесла руки к груди и посмотрела на него испуганными глазами. «Ого, он стал таким серьёзным… значит, ему не до шуток совсем!» — убедилась в нешуточном настрое благодаря заниженному тону, пробравшего до мурашек, и холодному взгляду. Его радужки стали темнее кофе. — В общем… извини, что так получилось, — продолжил, не убирая строгость с лица. — Я думал, что ты догадаешься, что это была шутка. Я… — подозрительный взгляд напротив стёр холодную уверенность в порошок. Он занервничал, стал кусать губы, судорожно перебирая в голове варианты оправданий. — Я привык радоваться жизни, держать улыбку даже в такой ответственный момент… я хотел всё приукрасить, впустить в пустую палату с унылыми белыми стенками веселье, а не тревогу за будущее и грусть от того… — лукаво посмотрел в голубые глаза и, подойдя вплотную, сжал замёрзшие руки в свои, тёплые. —…что тебе пришлось пережить за этот год. Сколько же ты страдала и наверняка винила себя за случившиеся, — усмехнулся краешком губ, заметив румянец на щеках. — Черри, ты не виновата. Даже думать об этом не смей! Здесь рисковал своей жизнью я. И только я — упёртый дурак — буду отвечать за свои поступки и совершенные ошибки, — отпустил её руки и обхватил своими приятное личико. Взгляд упал на бледные губы, манящие к себе сильнее. — Так что…? Ты сможешь простить меня, ангел? — Ох, эти руки… — мотая головой, дала волю слезам из-за прикосновения его ладоней к своему лицу. — Я семь лет мечтала о том, чтобы они вот так коснулись моего лица, — закрыла глаза и хрипло выдохнула, наслаждаясь тем, как оставшаяся с правой стороны рука стала поглаживать щёку. Пухленькие губы невольно потянулись и коснулись его руки, выражая нежность. Сердце сладко замирало, а слёзы лились в три ручья. — Уже семь. А я… всё ещё горячо люблю… — жалобно проскулила и крепко-крепко обняла, уткнувшись носом в его шею. Она не может долго обижаться на него, и это подтверждённый факт. — И я тебя горячо люблю, — стоял перед ней и с печальной улыбкой и гладил спинку, прильнув губами к светлой макушке. — И я тебя тоже, — успокаивающе шептал прямо в ушко, зная, что она любит, когда он так делал. — Чего же ты так… — Живой… — рыдание стихло. Грусть заменилась внутренним спокойствием. Черри начинала успокаиваться и вот, вернулась в реальность. Ей льстило, что на неё не держали зла, что у неё попросили прощения. — Всё хорошо, ангел мой, — также крепко обнял. — Я больше никогда не оставлю тебя одну, не заставлю плакать, слышишь? Ты не одинока, — отстранился, чтобы по-джентельменски поцеловать её тыльную сторону ладони, как в старые добрые времена и засмотреться в сияющие от радости глаза. — Твой дурак будет всегда рядом. — Дурак, — хихикнула она и, посмотрев куда-то в сторону, замолчала. Осенний закат загипнотизировал своей красотой. Большое красное солнце, медленно опускавшееся за далёкий горизонт, окрасило небо в огненные цвета, в прохладном воздухе витал аромат осенней палой листвы. — Закат… красивый… — она ощутила, как её руки сжали сильнее и поворачивает лицо к нему обратно. Стало ясно, что он хотел добавить что-то ещё. Последние лучи заката падали на его лицо. — И ты сейчас такой красивый… — Черри, — переплетя их пальцы, медленно приблизился к её губам и закрыл глаза. Женщина вздрогнула и, поняв, что будет дальше, тоже их закрыла. — Я… же могу? — издевательски уточнил он, замерев на месте с торжествующей улыбкой и приоткрыв один глаз. — О чёрт бы тебя побрал, да! Ты можешь! Тебе серьёзно нужно моё согласие в этот момент?! Я ждала этого дня семь лет, а ты… Вот ведь… зануда! — закатила глаза и в мыслях вновь обозвала дураком. — Какая же ты придирчивая, — сильная рука взяла её за подбородок и притянула к себе. Губы его наконец-то накрыли её. Они сминали их в глубоком, чувственном поцелуе, от которого закружилась голова. Черри робко отвечала на поцелуй, затем провела горячим языком по его нижней губе и только под конец прикусила. Поцелуй прекратился вместе с закатом. Солнце село за горизонт, небо окрасилось тёмными красками и показало первые звёзды. — Ха, мы успели! — расцветшей Черри захотелось смеяться, радоваться, как маленький ребёнок, у которого только что сбылась самая сокровенная мечта. Хотелось кружиться вокруг себя и петь от счастья. Ну так что же ей мешает это сделать прямо сейчас?! — Успели! — и она начала вытворять задуманное, абсолютно не боясь реакции прохожих. — Ещё как успели, — не мог налюбоваться ею Савелий. Она излучала лучики позитива, нежности и любви. — Черри, милая, прошу смотри под ноги! Упадёшь! — предостерёг на будущее, подходя к машине и закусывая губу от странного волнения. Что его ещё терзает? В такой-то самый счастливый момент! — И я люблю тебя! — сделав вид, что не услышала нудное предупреждение, по-детски засмеялась, внезапно подбежала к нему, обняла, оставила на губах лёгкий поцелуй и слегка придавила к машине. — Ч-Черри, полегче, — выпрямился он и, покраснев почти до ушей, рассмеялся также, как и она. — Ой, да ладно тебе! Это же твоя машина, а не чужая! — Дело в том, что я хочу показать тебе подарок, который, кстати, находится в машине. Я был нервным, потому что… — открыл дверцу машины и забрался внутрь ненадолго. — Почему? — наклонила голову вбок, сгорая от любопытства. — Потому что… тебя заждался один милый друг! — нашел подарок, повернулся к ней, сияя от радости и протягивая маленький белый комочек, который, когда высунул голову и открыл голубые глаза, мило мяукнул. Этим подарком оказался… — Котёнок! — приятно удивилась Черри и поднесла ладони к губам. — Но… когда ты… — Успел как-то, — со смехом ответил он, умиляясь реакции. — Я не удержался и решил порадовать тебя — любительницу котов — вот таким образом. Знаешь, у меня дома чёрная кошка есть. Люси. Думаю, если ты и твой новый друг будут ходить ко мне в гости, то это будет весело. Двойное свидание! Смекаешь? — Савелий, ты такой сумасшедший! — чмокнув в губы, приняла милый подарок и хохотнула от его странностей, которых так не хватало. Она соскучилась по такому… открытому Савелию. — Но подарок мне очень понравился, спасибо! — разглядывала котёнка поближе и подметила, что его глаза такого же цвета, как и у неё. — Как назовёшь его? Да, если что это мальчик. — Ничего, сейчас придумаю, — одарила хитрым взглядом и облизнула губы. — Только не говори мне, что он будет Савелием… — немного напрягся от ожидания. — Нет, не волнуйся, я дам ему другое имя. Снежок? Зефир? Эх, он не отзывается… — после нескольких попыток почти сдалась она, понуро опустив голову. — Локи? Тор? — вдруг предложил Савелий. — Может Каспер? Или… — призадумалась и обратилась к котёнку снова. — Мефистофель? — Мур мяу! — отозвался котёнок и потёрся головой об её руку, гладившую белоснежную шёрстку. — Отозвался наконец-то! Мефистофель, маленький демон показал нам себя. Довольный какой, ты только посмотри Замурчал от твоей ласки. Хозяйка у него самая лучшая, — услышал его мурчание Савелий. — Знаешь, а я уже ревную тебя к нему. — К коту, которого мне сам подарил? Серьёзно? — прижала котёнка к себе и посмеялась. — Не думала, что ты такой собственник! — Я ведь любя про это сказал. Но не думай, что я буду запрещать тебе видеться с кем-либо, проверять телефон. Так делают ужасные люди, а я не такой. Тем более, я же старше и немного мудрее тебя, — подмигнул и, обойдя машину, открыл дверцу с водительской стороны. — Садись, миледи. Мы поедем в одно место. — Интересно, куда? — сев рядом с ним, занервничала Черри, припоминая несчастный случай, случившийся с ним из-за несоблюдения скорости. — С-Савелий… прошу тебя, ты только не гони. — Сам знаю, — прикрыл глаза и тяжело вздохнул он, сжав руль крепче из-за дрогнувших рук. Наконец-то он усвоил этот жизненный урок. Не дошли слова от близких? Ничего страшного, до него это дошло другим неприятным способом. — Миссис Вернер сегодня утром устроила мне тут час поучительных нотаций. — Миссис Вернер… хах, а я вспомнила, в каком шоке я была, когда узнала от Фелиции, что она их бабушка, — посмотрела в окно, поглаживая мурчавшего котёнка. — Жаль, что я не видел этого забавного момента, но я знаю, что твоё личико определённо было милым, — кто о чём, а Савелий, как всегда, о своём. — Почему ты не сказал мне об этом раньше?! — возмутилась, переведя взгляд на Савелия. — А ты не спрашивала меня об этом, — тут же нашёл оправдание, весело усмехаясь. — За семь лет ни разу не спросила! — Я… да я… хмф! — отвернулась, не зная, что сказать дальше. «Что со мной такое? Мне же действительно давно интересно было… насчёт хорошего отношения директора к гендиректору. Теперь всё встало на свои места», — успокоила саму себя и охнула, почувствовав прикосновение к своей ноге. — Что ты творишь?! — О, ты очнулась, — убедившись в том, что она не витает в облаках, он убрал руку и смотрел на дорогу дальше. Как никак, следить за дорогой тоже надо. — А то я зову, всё зову тебя… а в ответ ноль реакции. Пришлось прибегнуть к прикосновениям. — Извращенец! — вспыхнула от смущения она и легонько ударила кулаком по его плечу. — Черри, ну чего ты дуешься? Я же тебя не за грудь схватил! Просто прикоснулся к ноге, чтобы добиться твоего внимания, — всё смеялся Савелий, подъезжая к ресторану. — Мы приехали, кстати. — Ресторан? Но… — выйдя из машины, печально посмотрела на котёнка. — А как же Мефистофель? Ему туда нельзя. — А кто сказал, что нельзя? У меня нет этого понятия в голове, — улыбнулся Савелий и, взяв котёнка, положил его в сумку Черри. — Посиди тут, друг мой. Скоро ты получишь свой кусочек мяса. Или молоко, как тебе угодно, — обратился он к белому комочку. Мефистофель облизнулся, мяукнул и спрятал голову в сумке. — А он послушный, прямо как ты. — Иди ты в задницу, Савелий, — с улыбкой сказала женщина и зашла в ресторан, ища свободный столик для двоих. Внутри роскошного заведения было тепло, уютно и чисто. Тут него было несколько залов, где играла классическая музыка. Парочка расположилась за одним из столиком у окна. К ним подбежал официант и протянул меню. Котёнок сидел в сумке и даже не мяукал. Он покорно ожидал свой ужин. — Не хочу тебя разочаровывать, но тут нету итальянских блюд. — Переживу, — подумаешь, итальянской пасты нет? Ему вообще без разницы есть она тут или нет. Ему хотелось побыть с Черри, как можно дольше. — Ты уже выбрала себе что-нибудь? — Да, а ты? — убрала меню в сторонку и, положив локти на стол, сцепила руки в замок. — И я тоже, — он подозвал к себе официанта и стал называть выбранные блюда. Про тёплое молоко и мясо он тоже сказал. Когда официант принёс им напитки, тот обреченно выдохнул. — И как мы, по-твоему, Мефистофеля молоком покормим? — подняла бровь та, открывая сумку и поглаживая котёнка. — Э-э-эм… — невольно покраснел Савелий, не обдумав этот вариант до конца. Глаза судорожно забегали по столику и остановились на маленьком блюдечке, на котором стояла его пустая чашка кофе. — Вот как, — схватил стакан тёплого молока и налил жидкость туда. — А теперь поставь блюдце на диван и достань котёнка из сумки. Пусть побудет на свободе. — Ты такой забавный, — посмеялась с него, но послушно выполнил просьбу. Весьма логичную просьбу. Котёнок, увидев блюдце, подошёл, понюхал жидкость и стал лакать молоко. — Ну-ка, сейчас посмотрим на него, — задумал нечто веселое Савелий и нырнул под стол. — Матерь божья! — подпрыгнула на месте Черри, увидев под столом его довольное лицо. — Надо же! Он почти всё выпил, маленький демон, — смеялся тот без конца и хитро взглянул на Черри. Из-за этого взгляда, в ее голове появились неприличные мысли. — Что такое? — Оу… я подумала, что если бы я залезла под стол и оказалась в таком положении, то есть… почти между твоих ног, то моё воображение разыгралось бы сильнее и дальнейшее развитие событий носило бы элементы пошлости, — прикусила нижнюю губу, отвела взгляд в сторону и спрятала котёнка снова, жутко стыдясь смотреть в глаза после сказанного. — Гм… — он покраснел и деликатно откашлялся. — Я тоже об этом подумал, но не стал озвучивать. А ты оказывается смелее, чем я! — Одним словом, мы друг друга стоим, — умилилась такому Савелию, надолго запомнив покрасневшее лицо. Оказывается, босс тоже умел стесняться. — Поцелуй меня, — потребовал Савелий. — Прямо вот так?! — уставилась на него как на сумасшедшего. — Ну, наклонись и поцелуй! Это же легко, — он говорил это так, будто бы это действительно легкое дело. — Давай! Или ты у нас трусливая мышка? — это издевательство что ли? — Какой ты нетерпеливый… — сначала Черри наклонилась вправо, но потом, подумав о том, что так будет неудобно, наклонилась влево. Посмотрев прямо, она замечает приближающуюся фигуру и выпрямляется как струна. — Вот ваше блюдо… сэр? Вы в порядке? — это был официант, принесший заказанную еду. — Да-да, я… — испугался шатен его голоса и ударился головой о стол, после чего, что-то прошипев, он, вернувшись на своё место и приложив ладонь к ушибленному месту. — Извините, — официант бросает на них беглый взгляд и, забрав пустые тарелки, уходит прочь. — М-да, меня уже посчитали безумцем. — Что только упёртый барашек не сделает, для небольшой награды, — привстала со стула, потянулась к нему и, обхватив лицо руками, поцеловала. — Ох, я припоминаю одну фразочку! Кто же говорил мне: Безумцы всех умней? Не припоминаешь случайно? — сев на мягкий диван, с тонким намёком говорит она для того, чтобы к нему вернулось равнодушие к незнакомым людям. — Припоминаю, — доверчиво посмотрел на неё и вспомнил про мясо. — Ох, точноч Я ведь Мефистофелю пообещал кусочек мяса. Доставай его, — оживившись, отрезал кусочек мяса, положил его на салфетку и отдал Черри.20
— Мы дома… поверить не могу! — усталым тоном проговорил Савелий, проходя в гостиную. Чёрная кошка с красивым фиолетовым ошейником, услышавшая хлопок дверью, спрыгнула с кухонного стула и подбежала к хозяину. — Люси, моя маленькая демонесса! — обрадовался, услышав приветственное мяуканье, и взял кошечку на руки. — Я тоже скучал, — поглаживал любимую кошку, которая громко замурчала. — Сколько ей лет? — поинтересовалась Черри, зайдя в гостиную и держа в руках котёнка. Сейчас им предстояло познакомить котиков друг с другом. — Получается… уже пять, — подошёл к ней и, увидев котёнка, которого отпустили, понял, что надо делать дальше. — А какой у неё характер? — сразу же заволновалась и сев на колени, стала наблюдать за тем, как её Мефистофель подошел к чёрной кошке и начал её обнюхивать. Люси сделала также. — Сейчас узнаешь, — улыбка не исчезала с его лица, голос был полон уверенности, которой восхищались до сих пор. Люси, обнюхав котёнка, наклонила голову вбок и мяукнула. Затем, когда Мефистофель побежал в сторону кухни, кошка последовала за ним. — Ого… вот это да! — искренне изумилась Черри, вставая с пола. — Не зашипела… и лапой не тронула! Какая замечательная кошка! Она с ним… как с ребёнком обращается! — Как и я с тобой, — не удержавшись, ляпнул Савелий, включая телевизор. Немного пощёлкав кнопками пульта, он находит музыкальный канал и делает громкость чуть выше. — Я не ребёнок! Мне тридцать один! — топнула босой ногой по паркету, немного обиженная она. — Поздравляю, а мне почти тридцать восемь, — скрестил руки, ожидая, когда её вспышка негодования пройдёт. — И вообще, ребёнком будешь тут ты! Потому что… Кто тут у нас в ресторане залез под стол только для того, чтобы посмотреть, как котёнок пьёт молоко? — вплотную подошла к нему и тыкнула указательным пальцем в грудь. — Правильный ответ — Савелий! — Ну всё-всё, успокойся, — договорил и прислушался к начавшейся старой песне. Его любимой песне. — Ох, это же Strangers in the night — идеальная песня для… танца, — встал чуть ближе, взглянул в глаза, переместил левую руку на плечо, а правой коснулся ладони и немного подняв, согнул локоть. — Красивая… — вслушалась в слова песни и смутилась, когда ощутила его руку на своей спине. Эта песня начала казаться ей грустной и красивой одновременно. Ей захотелось танцевать с ним под неё целую вечность, хотелось всё слушать, и слушать, запоминая каждую секунду… — Но твой голос ещё красивее, — сделал бесценный комплимент, подавляя желание запеть неодолимо и со всей душой. — Кто бы говорил, — сжала тёплую руку чуть крепче. — Эта песня… Она так подходит к нам… не так ли? — Не ты одна так считаешь, — невольно вспомнив про любимую вишнёвую помаду, он приближается к полкам и, взяв другой рукой помаду, возвращается в середину зала. — Что это было? — не поняла действий Черри, продолжая танцевать и неотрывно смотреть на него. — Зачем тебе помада? — Твоим губам нужно вернуть прежний цвет, — сняв колпачок от помады зубами, намекнул. — Позволь мне накрасить тебя, — вежливо попросил, в то время как в песне заиграл второй припев. — Ох… позволяю, — увидев знакомую губную помаду цвета вишни, печально улыбнулась. Перед глазами проплыл тот момент, когда эта замечательная помада оказалась на рабочем столе, как сломленная Черри убежала из кабинета и поклялась себе в том, что её губы больше не будут намазаны вишнёвой помадой. Из-за печального воспоминания слёзы невольно потекли из ее глаз. — Прости… — она не может простить себя и свою ошибку до конца.Ever since that night We've been together Lovers at first sight
— Черри, посмотри на меня, — спустя пару секунд весело произнес он. Черри моментально подняла взгляд и её губы снова встретились с его. — Здорово, правда?! Теперь у меня тоже вишнёвые губы! — широко улыбался, демонстрируя свои «накрашенные» губы. От осознания прощения тяжёлый камень с души начал падать в пустоту. — Кстати, как называется твоя помада? Я тоже хочу такую!In love forever It turned out so right For strangers in the night
— Ты безумец! — от облегчения, Черри лучисто засмеялась. Песня подходила к концу. — Я серьёзно! Это была не шутка! — яро убеждал в своём странном интересе. Ему наплевать на дурацкие стереотипы о косметике. Краситься могут абсолютно все. — Ты хотя бы знаешь, что я в подростковом возрасте был металлистом и тайно от всех красился? — Хо-хо, я знаю! Фелиция показывала мне твою фотографию. Знаешь, ты очень фотогеничный… Тебе бы явно не помешало… — …стать моделью? Или хотя бы фотомоделью? — мягко прервал, понимая смысл. — О, я безусловно пробовал, моя дорогая. Увы, не получилось. Либо проблема была в росте… или в чем-либо ещё. Я не помню. Но давай лучше… вернёмся к нашей вишнёвой помаде! — Ха-ха, так и быть! Скажу, — обняла его шею, и приблизившись, прошептала в самые губы, слыша последние аккорды полюбившейся песни о странниках в ночи: — Это моя любимая «Cherry Lipstick».