Не переставай верить (Don’t Stop Believing)

Как обычно Спок приходит на мостик на альфа-смену в 08:40 утра, после завершения обхода ключевых отделов. Он распределяет своё внимание между выслушиванием офицеров гамма-смены и изучением новых данных на своём экране, пробегая по мысленному списку заданий на день и определяясь с приоритетами. В какой-то момент, однако, отсутствие привычного жизнерадостного голоса пронизывает его чувства, и Спок более внимательно осматривает мостик. Кирка здесь нет. Уже почти подошло время для пересмены, а капитан, как правило, приходит на несколько минут раньше. Никогда ещё на памяти Спока он не опаздывал без предупреждения. Напряжённая поза лейтенанта Де Салле, который в данный момент занимает центральное кресло, предполагает, что он также заметил аномалию. Спок решает дать капитану ещё несколько минут на случай непредвиденной задержки, но через пять минут после официального начала альфа-смены он уже не может игнорировать сложившуюся ситуацию. Слегка прищурившись, Спок наклоняется к станции Нийоты. - Не могли бы Вы вызвать для меня каюту капитана, лейтенант? – спрашивает Спок, пытаясь сохранить свой голос тихим. Нет никакой нужды привлекать внимание остальных членов экипажа к тому факту, что капитан опаздывает. Нийота бросает быстрый взгляд в другой конец мостика перед тем, как слегка обернуться к Споку. - Уже сделано, - так же тихо произносит она. – Либо его там нет, либо он не отвечает. Я бы связалась с МакКоем, но это будет то же самое, что и сигнал тревоги, так что… - Продолжайте вызывать его, - мягко говорит ей Спок, поднимается и шагает к центральному креслу. – Лейтенант Де Салле, Вы свободны, - говорит он своим обычным голосом. – Можете покинуть мостик. - Да, сэр, - мужчина, похоже, действительно испытывает облегчение, направляясь к турболифту. - Зарегистрируйте меня в качестве дежурного офицера, йомен, - спокойно приказывает Спок, усаживаясь в свободное капитанское кресло. - Но, сэр… - начинает возражать она, сбитая с толку. Спок смотрит на неё. - Да, сэр, - поспешно бормочет она, делая заметку на своём падде. Спок отпускает её кивком. Необходимость связаться с МакКоем становится всё более неизбежной, но Споку не хочется привлекать внимание к проблеме, о природе которой он ничего не знает. Мышцы на его лбу напрягаются и вызывают морщинки, которых он пытается не допускать. Спок активизирует терминал, установленный на капитанском кресле. Две минуты спустя он обладает знанием о том, что количество членов экипажа на борту за последнее время не уменьшилось, и что ни о каких чрезвычайных ситуациях не было доложено ни в медотсек, ни в другие отделы. Спок всё же немного хмурится из-за этого, пока не замечает, что энсин Чехов украдкой на него поглядывает. Он сразу же приводит черты своего лица к нейтральной бесстрастности, не желая дать понять команде, что капитан, похоже, ушёл в самоволку. Чехов прикрывает свои намерения тем, что тянется за чашкой кофе, стоящей на его консоли, и Спок вдруг замирает. Кофе. Вряд ли Кирк забросил свои основные обязанности, но вполне возможно, что он потерял связь со временем, будучи поглощён каким-то из своих многочисленных проектов. Спок проверяет свои терминалы снова и с осторожным оптимизмом соскальзывает с кресла. Он бросает короткий взгляд на пост офицера связи. - Лейтенант Ухура, пожалуйста, примите командование. Он никогда не перестанет восхищаться тем, как спокойно она воспринимает предоставленную ей информацию – любую, и не только вербальный слой. Она слегка склоняет голову, но без каких-либо внешних проявлений возбуждения, которые могли бы раскрыть её любопытство или обеспокоенность. - Да, сэр. Спок проходит мимо неё с благодарным кивком и получает быструю, понимающую улыбку в ответ. В тот же момент, когда он заходит в кабинет, он уже знает, что был прав в своих предположениях. Целая шеренга пустых чашек из-под кофе на столе, его горький аромат, повис во воздухе, смешанный с несомненным запахом здорового человеческого мужчины, окрашенный аурой волнения и нетерпения – оба состояния сохранялись в течение продолжительного времени. Поскольку цель доступна зрению, Спок сейчас же приглушает свои охотничьи инстинкты и подвергает своего капитана более пристальному изучению. Кирк развалился на крутящемся стуле, одна нога перекинута через подлокотник, вторая пинает стол, чтобы стул сохранял устойчивость. Он хмуро уставился в падд, лежащий на его коленях, пробегая рукой по волосам – судя по их виду, далеко не в первый раз. Он снова одет в чёрное, рукава футболки закатаны до локтей. Спок ранее замечал, что капитану по неизвестной причине, похоже, не нравится его золотистая рубашка, и что он пользуется любой возможностью, лишь бы её не носить. Под сухими, покрасневшими глазами Кирка – тёмные круги, завершающие набор признаков бессонной ночи. - Капитан. Кирк подпрыгивает на стуле, слишком погруженный в то, что он читает, чтобы услышать приход Спока. - Который час? – голос Кирка звучит хрипло, и он морщится, как будто слова отдаются горечью в его рту. – Дерьмо. Только не говори, что я опоздал на альфу. Спок изучает его ещё мгновение, а затем опускается на стоящий напротив стул. - Это больше не имеет значения. Командование временно приняла лейтенант Ухура. - Проклятье, - рычит Кирк, проводя ладонью по лицу. – В смысле, спасибо. Ты не обязан был это делать. - Могу ли я поинтересоваться, что захватило Ваше внимание до такой степени? Кирк вздыхает, а затем толкает падд, который он изучал, по столу в направлении Спока. - Это. Чёртова херня не имеет никакого смысла. Спок бросает взгляд на заголовок и мгновенно закрывает остальное рукой. - Капитан, я уверен, что Вы не предлагаете мне прочитать секретный отчёт, предназначенный лишь для Ваших глаз. Кирк моргает, а затем в изумлении пялится на Спока. - Серьёзно, - он качает головой, - Спок, тебе нужно немного расслабиться. Я не знаю, откуда в тебе зародилась мысль о том, что я полный имбецил, но я бы хотел, чтобы ты прекратил. Он настойчиво толкает падд к Споку. - Я приказываю тебе прочитать это. Мне что, нужно процитировать регламенты, которые позволяют это сделать? Спок открывает рот, чтобы назвать их самому, но затем передумывает. - Нет, сэр, - говорит он и тянется к отчёту. Несколько минут проходят в тишине, в то время как Спок пытается вычислить, что именно вызвало обеспокоенность Кирка. Он полностью сосредоточен на данных напротив него, и поэтому лишь на периферии сознания отмечает нетерпеливые звуки, которые производит Кирк, похоже, сам не зная об этом. - Ты знаешь о скорочтении, верно? Спок поднимает взгляд. - Я завершил чтение четыре целых и восемь десятых минуты назад, и лишь пытался распознать причину Вашей заинтересованности. Беспорядочная активность возле Ромуланской Нейтральной Зоны едва ли необычна. - Я не верю, что это случайность. Спок прищуривается и просматривает отчёт ещё раз. - Тут указаны три сектора крайне низкой стратегической важности. - Это ни о чём тебе не говорит? В глазах Кирка почти маниакальный блеск, который заставляет Спока сделать паузу. - Капитан, когда Вы в последний раз спали? - О, всё правильно, теперь скажи, что я псих, - Кирк с разочарованием хлопает ладонями по столу. – Знаешь, если бы ты хоть иногда переставал выпендриваться, это бы тебя не убило. – Его голос понижается, и он бормочет. – Возможно, тогда бы ты увидел то, что вижу я. Спок слегка склоняет голову. - Действительно. Например, тот факт, что все три вышеуказанных сектора располагаются приблизительно на одинаковом расстоянии от одной и той же планеты, известной, как Молот III, на границе Ромуланской Нейтральной Зоны и невостребованного космического пространства? Глаза Кирка мгновенно широко открываются. Спок удерживает его пристальный взгляд, высоко поднимая бровь. - В пределах от 4,2 до 5,1 световых лет, если я не ошибаюсь. Кирк поджимает губы. - Ты уже закончил красоваться? - Я бы не желал, чтобы Вы решили, что я неразумен. - И не мечтай об этом, - качает головой Кирк, усмехаясь. – Тебе не кажется, что там что-то происходит? Спок размышляет над этим. - Сомнительно. Планета сама по себе остаётся невостребованной, потому что она не обладает ни ценными ресурсами, ни стратегической важностью. - Любая планета в такой близости к Нейтральной Зоне обладает стратегической важностью. - Я бы согласился, если бы Федерация или Империя обладали достаточным количеством ресурсов, чтобы разместить базу полноценного функционирования на каждой бесплодной планете возле Зоны, - Спок задумчиво складывает пальцы в пирамиду. – Но это не так. Кирк через стол наклоняется к нему. - Я думаю, что ромуланцы вот-вот изменят такое положение вещей. Посмотри на это – посмотри на те корабли. Спок смотрит. - Ни один из них не ромуланский. Темерианский, Вохх’чский, Дюнский, Карпалланский – все эти виды населяют данный регион. Они пользовались этим космическим пространством в течение нескольких столетий. - И все они в то или иное время работали на ромуланцев. Спок прищуривается. - На каком основании Вы делаете это предположение? Я не знаю ни о каких подобных связях. - Как не знал и я, но это меня беспокоило, поэтому я тут немного покопался. Знал ли ты о том, что за последние сто лет наиболее частой причиной смертности среди темерианцев мужского пола старше сорока пяти лет был рак лёгких, вызванный отравлением ротом. - Темерия не обладает залежами рота. - Правда, но ими обладает Эмерия – это их основной экспортный товар. - А Эмерия – это ромуланский анклав, - кивает Спок, увлечённый вопреки себе самому. – По крайней мере, экономический. - Именно, - Кирк наклоняется ещё ближе, нависая над паддом и тыкая в него стилусом. – Вохх’ч не допускают никого из телепатов в своё пространство, и все же одни только грузовые судна, направляющиеся с Ромулуса на Гаррапур, проводят в среднем семьдесят восемь часов в пути. Если бы они шли в обход Вохх’ча, это требовало бы по меньшей мере вдвое больше времени. Поэтому либо ромуланцы установили двигатели с пятнадцатым варпом на свои грузовики… - … либо они передвигаются прямо через пространство Вохх’ча, - заканчивает Спок. – Я начинаю понимать Вашу точку зрения, капитан, - он хмурится. - Но Дюна? Я знаю о настойчивых слухах о том, что ромуланцы используют их как курьеров… - Ага, это всё, что я нашёл по этому поводу тоже, - Кирк кивает. – Впрочем, я полностью уверен, что это нечто большее, чем слухи. И этот инцидент в денобуланском пространстве? - Действительно. Карпалланцы? - Подловил, - Кирк откидывается на спинку своего стула, устало улыбаясь. – Они – единственное слабое место в моей роковой теории заговора. Спок несколько секунд изучает его невидящим взглядом. - Возможно, нет. Кирк мгновенно снова начеку. - Ты что-то знаешь? Спок берёт паузу, а затем говорит. - Лишь то, что пятнадцать лет назад Высший Совет Вулкана принял решение прекратить дипломатические отношения с карпалланцами. - Что, правда? – брови Кирка изгибаются. – Из-за чего? Переступая через своё нежелание раскрывать информацию, которой он, прежде всего, и не должен обладать, Спок признаётся: - Вулканский корабль был обстрелян во время непреднамеренного нарушения границ карпалланского пространства. - Что не было странным – те парни просто параноики. Спок смотрит ему прямо в глаза. - В то время карпалланцы не обладали мощностями, которые могли бы причинить вред вулканскому кораблю. Создалось стойкое… впечатление, что дезинтеграторы, использованные против нас, были ромуланскими. - Нас? Спок всего лишь вздыхает о своей собственной ошибке, но уже слишком поздно отрицать что-либо. - Поскольку я состою в родственной связи с членом Высшего Совета Вулкана, я мог бы быть на борту корабля в то время. Кирк поджимает губы, рассматривая Спока с чем-то похожим на веселье. - Вулканцы обычно не в восторге от впечатлений, мистер Спок. Спок настойчиво удерживает его взгляд. - Возможно, я мог совершенно случайно увидеть данные сенсоров. - И случайно записать их? - В то время у нас не было точек соприкосновения, - твёрдо заявляет Спок. – Однако, во время службы под командованием капитана Пайка, я был участником нескольких враждебных взаимодействий с ромуланским флотом. Мой сравнительный анализ вооружения не был абсолютно решающим. - Но он был достаточно убедителен для тебя? Спок колеблется, а затем слегка склоняет голову. - Ну, вот видишь, - Кирк сутулится в своём кресле, раскачиваясь в нём. – Вопрос в чём – какого чёрта хотят ромуланцы от Молота III? Я уже почти что сломал мозги, думая об этом, и я всё ещё не понимаю… Во всех смыслах и для любых целей в итоге это выглядит случайным. Спок некоторое время раздумывает о ситуации. Его взгляд снова падает на отчёт, глаза прищуриваются. - С учётом источника информации, капитан, боюсь, что смысл может быть именно в этом. - Источника? – хмурится Кирк. – Ты имеешь в виду этого парня, капитана Моррайна? Ты его знаешь? - Не его, а о его репутации. Он не так долго командует, чтобы заслужить уважение равных ему по рангу, - говорит Спок, внутренне содрогаясь от того, что говорит плохо о вышестоящих офицерах. – Адмирал Пайк часто отзывался о капитане Моррайне как о «мальчике, который кричит «Волк!» - я полагаю, Вы знакомы с данной отсылкой? Кирк стонет. - Ага. Это означает, что я потратил ночь на охоту за призраками, - он трясёт головой и внезапно ухмыляется. – Пайк на самом деле так его называл? Спок поспешно отводит взгляд. - Система ярлыков адмирала Пайка несколько необычна, но, оглядываясь назад, я считаю, что она была исключительно достоверна. - Несомненно, - Кирк всё ещё улыбается, заставляя Спока чувствовать себя несколько неловко под его взглядом. – Знаешь, иногда я завидую тебе. Служить с ним – это, наверное, было что-то. Спок думает о годах, которые он провёл на «Нельсоне», и чувствует, как резкое напряжение сжимает его горло. - Действительно, - тихо говорит он, уставившись на свои руки. – Это всё, сэр? Во мне нуждаются на мостике. - Верно, - кивает Кирк, становясь серьёзным. – Я выйду на бета-смену за тебя сегодня. - Это вовсе не является необходимым, сэр. Я полностью способен… - Как и я, - твёрдо перебивает его Кирк. – Спасибо, что прикрыл меня этим утром, но я заступлю с настоящего момента. Спок замирает в дверном проёме, поглядывая на Кирка и колеблясь. - Капитан… Вам полагаются некоторые привилегии. Кирк стойко выдерживает его взгляд, улыбка всё ещё изгибает его губы, но глаза приобретают светопоглощающий оттенок стали. - Если ты предлагаешь мне массаж спины, то я соглашусь. В ином случае, мистер Спок, спасибо, но… спасибо, нет. Увидимся через семь часов. Спок разворачивается и уходит, ощущая странное удовлетворение от этого ответа. *** Разумеется, их «праздная полоса», как её называет капитан, не длится даже недели. - Спок, мне нужен этот генератор внизу прямо сейчас! – огрызается Кирк, перекрикивая ещё один оглушающий взрыв, промахнувшийся по ним всего на несколько метров. - Согласно моим оценкам, до того, как основная сеть будет повреждена, осталось ещё две минуты и сорок шесть секунд, - спокойно отвечает Спок, не отрывая глаз от инопланетной консоли. Он даже не морщится, когда оказывается засыпан камешками после очередного почти-попадания. - Хендорфф, Ричардс, рассредоточьтесь, - приказывает Кирк за его спиной. – Как только Спок опустит их щиты, я хочу, чтобы вы разнесли эту грёбанную батарею ко всем чертям! - Да, сэр! - Спок… - Я почти закончил, капитан. Его руки лихорадочно работают, когда он вводит один код за другим, пробуя каждую комбинацию, о которой может подумать, чтобы опередить компьютер. Спок задумывается об абсурдности ситуации. Их враги – не живые существа. Экипаж «Энтерпрайз» на этом крошечном планетоиде сражается с автоматической системой защиты, оставленной кардассианцами, которые, хоть и подписали соглашение, но слишком уж неохотно уступили эту систему. - Я внутри, - отрывисто информирует Спок остальных, и в этот же момент экран напротив него вспыхивает приветственным бирюзовым цветом. – Деактивация генератора щитов… сейчас. - Команды Альфа и Дельта, нацелиться на батарею и огонь по готовности, - приказывает Кирк, а его голос слегка искажён гарнитурой. – Команда Гамма, время разнести их задний двор, вперёд! Спок, забирайся внутрь этой штуковины – посмотри, можешь ли ты деактивировать систему отсюда. - Сомнительно, - отвечает Спок, хотя и подчиняется. - Чехов, ты с ним. - Но, кептин… Спок отвечает прежде Кирка. - Энсин, мне понадобится Ваша помощь. Чехов сразу же затихает, проносясь мимо Спока внутрь инсталляции и выглядя взволнованным. Кирк кивает Споку, ухмылка вспыхивает под его шлемом. - Хорошей охоты. Спок один раз кивает и ныряет внутрь. Ему редко приходилось видеть столь неудобное место для живого оператора, как это. Кардассианская культура сама по себе любопытна, в ней сибаритские склонности аристократии существуют бок о бок со строгим военным режимом и абсолютной преданностью своему долгу. Чехов уже изучает мониторы, его шлем расстёгнут, а его фазер снова находится в кобуре. Говоря, он поднимает глаза на Спока. - Я не понимаю по-кардассиански, - отмечает он, - но, если бы в этой системе была логика, здесь бы было управление защитным периметром. Спок разглядывает панель. - Я согласен. Похоже, однако, что управление орудиями находится в главном форте. Его придётся убирать вручную. Он меняет частоту передачи. - Капитан. - Спок, что-то срочное? Типа, занят прям сейчас; мы только что захватили эту ёбаную батарею, и я собираюсь её проверить, поэтому… Спок слышит выстрелы на заднем плане. Он открывает рот, чтобы ответить, когда Чехов внезапно тычет пальцем на нижний экран, как одержимый, издавая звуки, которые Спок ни разу ранее не слышал от человеческого существа. Спок смотрит на экран и замирает. - Капитан, ни при каких обстоятельствах Вы не должны покидать периметр, - торопливо говорит Спок, а ощущение, что его желудок проваливается, говорит о том, что, возможно, уже слишком поздно. - Почему? – спрашивает Кирк, и осторожный тон его голоса сообщает Споку, что у них серьёзные проблемы. - Вы это уже сделали, - он даже не превращает утверждение в вопрос. Как ни странно, но действия Кирка обычно так легко предугадать – не только потому, что они нелогичны или ожидаемы, но потому, что, как бы это странно ни звучало, они именно таковы, какими в большинстве случаев были бы действия самого Спока на его месте. - Ага, я, хм, просто за забором. Что происходит, Спок? - Капитан, не двигайтесь, - приказывает Спок. – Так вышло, что, когда батарея была деактивирована, она спонтанно включила другую защитную сетку. Вы стоите на минном поле. Разочарованный вздох Кирка громко трещит в наушниках. - Просто отлично. Э, Спок? Я не вижу никаких мин. - Вы их и не увидите, пока не натолкнётесь. Они расположены внутри ткани подпространства. Кирк громко ругается. - Я смогу вернуться назад? - Я его вижу, - говорит Чехов, тыча пальцем в другой экран. И действительно, там чётко показан пятидесятиметровый квадрат, который необходимо пересечь Кирку, замершему одинокой, пульсирующей зелёной фигуркой в его начале. - Нет, - отвечает Кирку Спок. – Двенадцать мин плавают прямо за Вами. Стойте абсолютно спокойно, капитан. Мы с энсином Чеховым попытаемся создать карту для Вашего прохождения через это поле. - Прекрасно, - выдыхает Кирк. Спок блокирует исходящий аудио-сигнал и оборачивается к Чехову. - Отчёт. - Я не уверен, возможно ли сгенерировать карту, - говорит энсин, отчаянно печатая на консоли. – Эти штуки, они не стоят спокойно, они дрейфуют, коммандер, и они повсюду. Единственная причина, по которой кептин всё ещё жив, это то, что они все не всплыли на поверхность одновременно. Спок рассматривает экран вблизи. - Я полагаю, что имеется закономерность в их всплывании. Обратите внимание сюда – каждые десять секунд они вращаются и передвигаются на сорок градусов вправо. А здесь – каждые четыре секунды из тех десяти каждая третья мина всплывает, в то время как каждая пятая уходит глубже. - У нас нет времени на создание матрицы! - Нам придётся это сделать, когда он начнёт двигаться. Чехов пялится на него расширенными от ужаса глазами. - Он никогда этого не сделает. - У нас нет выбора, - твёрдо говорит Спок, игнорируя ледяной поток, устремившийся вдоль его позвоночника. – Используйте этот терминал и начинайте вычисления. Передайте их на ту консоль. Сконцентрируйтесь на времени всплывания, я сфокусируюсь на перемещении свободного пространства. Чехов всё ещё пялится на него. Спок поднимает бровь. - Сейчас же, энсин. Чехов сглатывает. - Так точно, сэр. Спок набирает на своей гарнитуре смену частоты при том, что уже начинает работать над своими расчётами. - Лейтенант Ухура, блокируйте все входящие передачи капитана, за исключением моих собственных. - Сэр? Капитан, он…? - Проинформируйте лейтенанта Хендорффа, что он командует операцией до дальнейших распоряжений. Капитан Кирк попал в ловушку на минном поле. Это жизненно важно, лейтенант, чтобы он не получал никаких сообщений, кроме моих. - Понятно, сэр. - Передайте сейчас же телеметрию жизненных показателей капитана на мой шлем. - Да, сэр, - её голос даже не дрогнул. – Удачи. Спок снова печатает на консоли. - Капитан, Вы меня слышите? - Эй, Спок, ты что, меня отрезал? Я не очень-то в восторге от всей этой пытки тишиной. - Я приношу свои извинения, сэр. Мне очень жаль Вам сообщать об этом, но Вам придётся пересечь поле, чтобы добраться до безопасного места. Я буду вести Вас. Вам придётся подчиняться моим командам чётко и немедленно. Я повторяю, капитан: чётко и немедленно. От этого зависит Ваша жизнь. - Я понял, Спок. Прыгать, когда ты мне скажешь: «Прыгай». - Так точно, - Спок делает паузу. – Ваш сердечный ритм превышает норму. Попробуйте сделать несколько глубоких вдохов. Кирк ругается во время вдохов. Игнорируя его, Спок сосредотачивается на экране. Его вычисления производятся одновременно с вычислениями Чехова в то время, как плоская фигурка внизу экрана с регулярными интервалами мигает зелёным. Всё это напоминает человеческую детскую видеоигру из тех, что никогда не нравились Споку. В этот раз, однако, ставки чрезвычайно высоки. - Капитан. Медленно сделайте один шаг влево, - Спок наблюдает, как фигурка на экране передвинулась в соответствии с его указаниями. – Теперь два шага вперёд. Один шаг вправо. Три шага вперёд. Нагнитесь ниже. - Насколько ниже? - Мина приблизительно в одной целой двух десятых метра над землёй. - Понял, - пауза, - Всё нормально. Я крутой. - Сделайте три шага вперёд. Один шаг влево. Один шаг назад, капитан! - Блядь. Мне кажется, я что-то почувствовал. - Мина возникла вопреки нашей матрице. Я прошу прощения, сэр. - Эй, не ты же создал эту грёбанную хрень. - Стойте спокойно, капитан, мы пересчитываем. - Ладно. Кто-нибудь говорил тебе хоть раз… У тебя красивый голос, Спок. Слева от Спока Чехов матерится по-русски, исправляя ошибку в то же время, как это делает Спок. - Нет, капитан, Вы будете первым. - Они просто не хотят вычисляться! – взрывается Чехов. - Используйте мой алгоритм, энсин. - Что ж, это так, - продолжает Кирк. – Ты хочешь, чтобы я ещё поговорил о твоём голосе, Спок? Спок уделяет долю секунды, чтобы проверить телеметрию Кирка, замечая повышение частоты сердечного ритма. - Если желаете, - говорит он, распознавая в этом механизм адаптации Кирка. - Он глубокий и мелодичный, но не такой низкий, как можно было бы ожидать от вулканца, ты понимаешь, о чём я говорю? - Не совсем. Сделайте один шаг назад, капитан. Теперь один, два шага влево. - Спорю, ты красиво поёшь. Ты когда-нибудь пробовал? - Пробегите четыре шага вперёд – сейчас же, - Спок наблюдает за быстро движущейся фигуркой на экране, а затем отвечает на вопрос. – И нет, эта мысль никогда не приходила мне в голову. - Жаль, - выдыхает Кирк. – Что теперь? - Опуститесь на колени. - Ты мог бы произносить это чуть менее сексуально? Спок еле сдерживается от того, чтобы вздохнуть. Только Кирк может думать о сексе посреди минного поля. - Постарайтесь занимать как можно меньше места и продвинуться боком на сорок пять градусов к северо-востоку. Используйте Ваши руки и, пожалуйста, проявите оперативность. - Ага, Спок, это не помогает. - Сделайте кувырок вперёд. Ещё один. Поднимайтесь на ноги и сделайте три шага вправо. Капитан, стойте! - Блядь. Чехов уже давно снял свой шлем; его пропитанные потом волосы прилипли ко лбу. Он работает за своей консолью, и на экране Спока отражается схема того, что находится напротив Кирка в данный момент. Кажется, что энсин находится на грани нервного срыва, и Спок едва ли может его винить. - Капитан. - О боже, мне это уже не нравится. - Вы сейчас находитесь перед решёткой из лазерных лучей. Если Вы дотронетесь хоть до одного из них, то минное поле активируется. - Дерьмо. Всё лучше и лучше. - Там есть окно размерами примерно сорок на пятьдесят сантиметров. Оно несколько неудобное, но в него можно пройти. Я буду вести Вас. Не двигайтесь без моей команды ни в коем случае. - Понял тебя, - Спок почти что может почувствовать натянутую ухмылку Кирка в своих наушниках. – Ты просто обожаешь командовать мной, не так ли? - Первая линия на уровне Ваших коленей в тридцати сантиметрах впереди, - сообщает Кирку Спок. – Переступите через неё. Хорошо. Теперь нагнитесь в талии. Подтяните свои колени к груди, когда будете двигаться и переступите через луч в двадцати сантиметрах справа от Вас, на высоте сорок пять сантиметров. Не выпрямляйтесь. Ложитесь на землю и проползите вперёд на один метр. Только не поднимайте голову. Пауза. - Вставайте. Осторожно, - он замолкает. – Капитан… - А? - Частота Вашего пульса опасно высока. - Нихера. - Пожалуйста, попробуйте сделать несколько глубоких вдохов. Ваше положение в данный момент безопасно. - Спок, я… Блядь. Спок, я не думаю, что смогу это сделать. - Вы можете. Я просматривал Ваши академические записи, капитан. Ваши достижения на полевых тренировках стали новым рекордом. - И всё же, я просто… Это безумие, Спок. Я никак не смогу… - Я буду вести Вас. Пожалуйста, постарайтесь взять под контроль частоту своего пульса. Вы в безопасности, пока следуете моим инструкциям. Пауза. - Прекрасно. Спок тревожно изучает данные телеметрии, зная, что координация Кирка будет скомпрометирована на неприемлемом уровне, если его сердце не прекратит работать на износ. Спок замечает неистовые жесты Чехова, привлекающие его внимание к минам, которые медленно, но неизбежно приближаются к месторасположению Кирка. Пульс Кирка ускоряется, как если бы он знал об их приближении. - Капитан, - говорит Спок, капля пота образуется над его бровью. Он не может бросить свои вычисления, но они не пригодятся, если Кирк не сможет успокоиться. - Капитан… Джим. Вы играете в шахматы? - Я… Что? – бессвязно произносит Кирк. – Я… Да. В смысле, да, я играю. - Я играю против Вас белыми. Я хожу конём на уровень короля один. Каков Ваш ответный ход? Ещё одна пауза, а затем… - Пешка на уровень ферзя четыре. - Пешка на уровень ферзя один. - Конь на уровень ферзя три. - Слон на уровень ферзя три. Шах. - Я так легко не сдамся. Ладья на уровень ферзя два. - Ферзь на уровень ладьи семь. Шах. Чехов пялится на Спока широко открытыми глазами. Руки Спока продолжают работать на консоли, в то время, как Кирк избегает ещё одного шаха и объявляет собственный. Спок отвечает тем, что берёт его виртуального слона, и замечает, что пульс Кирка снизился до безопасного уровня. - Капитан. - Ага. - Окно примерно в сорока сантиметрах над землёй. Вам нужно низко наклониться и прыгнуть вперёд. Вы ударитесь о землю и покатитесь. Ваша траектория должна быть прямой. У Вас будет один метр для того, чтобы остановить продвижение. Вы готовы? - Готов, как никогда. Эй, Спок? - Да? - Поставлю тебе шах и мат через три хода. - Мы обсудим это после Вашего прыжка. На счёт три, капитан? - Пожалуй. - Один. Два. Три. Звук передвижения проходит по линии, гул, затем шорох. Глаза Спока настолько внимательно смотрят на экран, что даже больно, но взрыв, которого он ожидает, так и не происходит. - Блядь, я не могу в это поверить! Спок с облегчением выдыхает. - Добро пожаловать назад, капитан. Теперь Вы должны… Он замечает это слишком поздно. Возможно из-за того, что их матрица лишь наполовину готова, или возможно потому, что вся схема в принципе не поддаётся никаким математическим расчётам, вопреки всем их попыткам подобрать… - Ложитесь, Джим! Экран мигает красным; шокирующе громкий звук взрыва раздаётся в наушниках Спока, а затем – тишина. Он ничего не слышит, кроме отчаянного стаккато собственного пульса. - Капитан? – зовёт Спок неожиданно слабым голосом. – Капитан. Капитан, пожалуйста, ответьте. Капитан! Раздаётся кашель, звук плевка, а затем – голос Кирка, резкий и хриплый. - Прекращай вопить, Спок, ради бога. Я уже почти оглох. - Вы в порядке? - Ага. Но я всё же удивлён. Оно отбросило меня на четыре метра или вроде того. - Утвердительно, я вижу Ваше новое месторасположение, капитан, - Спок едва может в это поверить. – Если Вы в состоянии, поднимайтесь на ноги и бегите. Ваш путь чист. - Серьёзно? - СЕЙЧАС ЖЕ! Спок наблюдает за тем, как Кирк начинает двигаться. Не так быстро, как до этого, но всё ещё впереди мин, которые появляются из подпространства вслед за ним. Он опасно качается из стороны в сторону, и Спок задерживает дыхание. - Эй, что я там говорил по поводу воплей? – дыхание Кирка царапает слух Спока. – Порядок, я на месте. - Утвердительно. Мы больше не видим Вас на своём экране, - Спок вздыхает с облегчением, его голова кружится. - Спок, с тобой всё хорошо? Я не шпионю за частотой твоего пульса в отличие от некоторых назойливых индивидуумов, но твой голос звучит очень странно. - Я функционален, - Спок выпрямляется, игнорируя Чехова, которые пялится на него со скептическим весельем. – И я всё ещё должен разобраться с Вашим шахом, капитан. Кирк смеётся, сильнее и дольше, чем это можно было бы оправдать словами Спока, но Спок его не винит. - У меня есть шахматный набор в каюте. Давай закончим с этим бардаком, а затем я разобью тебя в пух и прах? - Я с нетерпением жду возможности нанести поражение Вашему высокомерию. Кирк снова смеётся, и его голос остаётся неестественно высоким, пока они координируют свои попытки уничтожить защитную систему. Этот звук остаётся со Споком долгое время, крайне его расстраивая. *** Спок на секунду замирает перед дверью, пытаясь успокоиться. У него ещё никогда не было таких эмоциональных качелей настроения; действительно, он не говорил о своих настроениях с семилетнего возраста. Это совершенно неприемлемо, и всё же он ничего не может с этим сделать. Он лишь надеется, что его раздражение останется в стороне. - Заходите. Кирк поднимает глаза от чтения, которому он предаётся, сидя за столом. Если сравнить с прошлым разом, когда Спок здесь был, комната выглядит более или менее приведённой в порядок, за исключением баррикад из вещей на столе Кирка и его боевого снаряжения, сваленного на полу возле кровати. Кирк кажется усталым и слегка смущённым. Взор Спока притягивается к большому фиолетовому синяку, растянувшемуся на лбу капитана, и он хмурится и не может этого не делать. - Спок, хм, я не думаю, что сейчас подходящее время, - говорит Кирк и кладёт свой падд, нервно оглядываясь по сторонам. – В смысле, мы могли бы сыграть, но, если честно, я устал и… - Я пришёл сюда не для того, чтобы играть в шахматы, капитан. - О, - Кирк моргает и выпрямляется, его лицо становится серьёзнее. – Тогда чему я обязан этим удовольствием? - Вы отменили мой приказ касательно лейтенанта Хендорффа. Кирк закатывает глаза. - Поспорь на свою задницу, я это сделал. - Могу ли я узнать, почему? Кирк резко вскакивает на ноги, почти что швыряя падд на стол. - Потому что он не заслужил выговора, и ты чертовски хорошо это знаешь! Каким хером ты думал, когда делал это? - Будучи начальником службы безопасности, он несёт ответственность в первую очередь за Вашу безопасность, которая сегодня была коренным образом скомпрометирована. Вы просите меня освежить Вашу память, сэр? - Он следовал моим приказам, Спок! Если есть чья-либо вина в том, что мне пришлось станцевать на этом минном поле, то это моя вина! Я выпрыгнул оттуда не глядя и до того, как было подтверждено, что это безопасно, и всё равно я совершенно уверен, что мы бы никоим образом не могли бы узнать об этом заранее. Если тебе нужно злиться на кого-то, то я – тот, кто тебе нужен. Оставь Хендорффа в покое! - Ваше неверное решение не оправдывает его, сэр, - Спок болезненно сжимает свои сцепленные руки за спиной. – И я не могу эффективно работать в качестве Вашего первого офицера, если Вы позволяете всему экипажу узнать о том, что Вы мне не доверяете. - Что? Ты думаешь, что я сделал это для того, чтобы напомнить экипажу о том, кто здесь хозяин? - Это правдоподобное предположение, да. - Это глупейшее утверждение из всех, что я когда-либо слышал. - Капитан, - настаивает Спок. – Хотя между нами и происходят разногласия, я находился под впечатлением, что Вы понимаете важность того, чтобы урегулировать их наедине. Экипаж совершенно не получит никаких преимуществ от созерцания нас, публично подрывающих авторитет друг друга. - Тогда, возможно, тебе следовало бы подумать об этом до того, как ты начал срываться на моих офицеров, коммандер. Если у тебя проблемы со мной, то ты решаешь их со мной, тебе понятно? Ни с Пончиком, ни с МакКоем, ни с моей йоменом, мистер Спок. Со мной. Спок застывает, его руки крепко сжаты за спиной. - Я не «имею проблем» с Вами. - Я думаю, что имеешь, - прищуривается Кирк. – Я думаю, что у тебя со мной проблема, и она гораздо больше, чем ты себе представляешь. - Вы ошибаетесь. - Да ладно? – Кирк склоняет голову вбок, скрупулёзно его изучая. – Ты никогда не можешь удержаться от того, чтобы не ткнуть меня носом в малейшую сделанную мной ошибку. Когда ты находишься рядом со мной, то в одну секунду ты ведёшь себя прекрасно, а в другую – ты сбегаешь от меня, как будто бы я болен какой-то ужасающей болезнью. Ты же не думал, что я не замечу? Он приближается к Споку на шаг, как будто заставляя того отступить, и Споку приходится призвать все крохи силы воли, которыми он обладает, чтобы оставаться на месте. - Может ли это быть…- начинает Кирк, его голос тих, но не добр. – В смысле, возможно ли, что ты всё ещё зол на меня из-за «Нарады»? Из-за того, как я говорил о твоей матери? Спок ощущает резкий приступ тошноты, как если бы его ударили в живот. - Вы ошибаетесь, - тихо повторяет он, заставляя себя удерживать взгляд Кирка. – Я не затаил никаких отрицательных чувств по отношению к Вам – ни по каким причинам. У меня нет на это причин, - он не полностью уверен в том, кого именно он пытается убедить. - Спок, - шепчет Кирк. – Спок, ты так зол на меня… Ты зол на себя самого. На всех и каждого вокруг тебя. - Вы не правы. Кирк качает головой, как если бы он не мог услышать Спока. - И ты не сможешь ничего с этим поделать, пока не перестанешь это отрицать. - Здесь нечего отрицать, - огрызается Спок и в конце концов сдаётся, отступая назад. Кирк пристально на него смотрит с наполовину обиженным, наполовину грустным выражением лица. - На самом деле? Тогда почему ты ни разу не поужинал со мной и Боунсом? Я приглашал тебя дюжину раз. Спок отводит взгляд. - Я не желал быть помехой. - Херня. Ты не мог стать помехой, и ты это знаешь. Ухура говорит мне, что ты любишь музыку. Она рассказала мне, что ты таскал её на каждый концерт для фортепиано, о котором только слышал. Но ты никогда больше не подходишь к офицерской зоне отдыха, а когда я позвал тебя, ты ответил, что это я проецирую. Спок затих. - Пончик, - губы Кирка подёргиваются, - лейтенант Хендорфф сказал мне, что ты согласился обучить нашу команду охранников некоторым вулканским боевым искусствам. Затем кто-то рассказал тебе, что в группе, которую тебе предстоит учить, буду я, и ты сразу же решил, что слишком занят для участия в подобных вещах. Ты настолько сильно не хочешь приближаться ко мне, что ты был готов сидеть в коридоре в одном нижнем белье. Я воображаю всякое, мистер Спок, или ты избегаешь меня, как чуму? Кирк подходит ещё ближе, разрушая хрупкую оболочку личного пространства Спока, и Спок напрягается ещё сильнее. - Спок, - тихо произносит Кирк. – Я понял, что я даже близко не так изыскан, как те, с кем ты привык проводить время. Но неужели я действительно настолько ужасен, что тебе противно находиться со мной в одной и той же комнате? - Это не… - глаза Спока широко открыты. – Дело вовсе не в этом, капитан. Я… Вы… Вы… это не та причина… - он шепчет почти беспомощно. Как он может объяснить происходящее? Как он может объяснить, что больше всего на свете он хочет стать частью; и что он обнаружил, что Кирк – человек не его уровня, ведь он слишком хорош, а Спок никогда не желал благотворительности; что он очарован Кирком, но не имеет на это права, поскольку Кирк дважды чуть было не погиб по вине Спока, и никакой уровень эмоциональной скомпрометированности не может этого оправдать; что его тянет к Кирку против собственной воли, против собственного здравого смысла, говорящего ему о том, что он не заслуживает подобных привилегий; что он чувствует себя живым лишь тогда, когда капитан находится рядом с ним, и Спок… Боится. Он боится за жизнь Кирка, потому что некий тёмный и уродливый осадок взбалтывается внутри него, а у Кирка есть эта власть, которой никогда никто не обладал, власть вывернуть Спока наизнанку одним только словом. Спок никогда не сможет забыть позор, крайнее унижение от того, как это - быть разоблачённым вот так – быть лишённым контроля и логики, и оставленным обнажённым на всеобщее обозрение. Он никогда не забудет их лица – шок, отвращение и страх, проступившие на каждом, когда они увидели, каков он внутри себя на самом деле. То, что сейчас они приняли его в свои ряды, то, что они согласны терпеть такого, как он, среди них самих – говорит лишь об их доброте, а не о его добродетелях. Ему хочется смеяться от одной этой мысли. У него нет добродетелей. Всё, что он может предложить, всё, что представляет ценность для них – это его мозг, и он бросается в омут работы, как одержимый. Если он позволит себе что-то большее, тогда то, что произошло на мостике во время кризиса с «Нарадой», случится снова, и, хотя Кирк может быть невероятно прощающим, но и он не святой. Он не потерпит подобного в очередной раз. Не потерпит после того, как Спок месяцами обманывал его, обманывал всех, изображая кого-то хладнокровного, собранного и уверенного в себе. Кого-то, кому нечего стыдиться. Кого-то, кто совершенно определённо не является им самим. Теперь он цепляется за это внешнее впечатление, сжимая его скользящими руками. Он не хочет потерять его, потому что ему больше некуда идти. После того, как он провёл месяцы, познавая этих людей, чувствуя, как его уважение и восхищение ими возрастает – дать им повод снова посмотреть на него со страхом и отвращением – это будет невыносимо. А Кирк… Кирк может сделать так, что это случится. Не по злому умыслу, а лишь из-за того, кем он является. Спок не думает, что сможет пройти через всё это во второй раз. Кирк уже сейчас смотрит на него с едва прикрытым негодованием. И у Спока нет возможности… Никакой возможности всё объяснить. - Тогда что же? – резко спрашивает Кирк. – Ты что, серьёзно собираешься кормить меня сказками о том, что «дело не в тебе, дело во мне»? Даже ты не можешь думать, что я настолько тупой. - Нет, - слабым голосом произносит Спок, не в состоянии уловить нить разговора. – Это не то… Я не думаю… Кирк вздыхает сурово и горько. - Знаешь, что? Я сам не знаю, почему мне не всё равно, - холодно говорит он Споку. – Я думаю, что достаточно унизился, и не то чтобы у меня совсем не было друзей, и не то чтобы мне приходилось тосковать по кому-то, кто настолько очевидно меня не хочет. – Его глаза становятся жёсткими под стать его тону. – Возможно, я пытался сделать тебе одолжение, и возможно, это было глупо с моей стороны. Моя ошибка, мистер Спок. Это не повторится снова. Спок может лишь смотреть на него с болезненной сухостью во рту и затуманенным взором, пытаясь собрать себя усилием, для которого не может подобрать названия. - С Вашего позволения, капитан, - запинается он, а его голос звучит неузнаваемо и неестественно даже для него самого, но, вероятно, так же ровно для других, как и всегда. – Мне необходимо вернуться к исполнению своих обязанностей. Кирк отступает в сторону без единого слова. Спок спасается бегством.